Ева наблюдает, поправив нервною рукой толстые стекляшки очков. Ей непривычно так разглядывать кого-то, проваливаясь в омут любви всё сильнее с каждой секундой – с каждой мысленной пометкой, как красиво улеглись кудрявые волосы её научной руководительницы сегодня.

Особенно, находясь с ней рядом. У неё дома. Это всё так сахарно, что даже страшно – как бы не грохнуться ещё и в диабетическую кому до кучи. Есть много сладкого вредно. Для Евы это запросто может оказаться передозировкой. Всё то, что ей так сильно западает в душу, заставляя только чаще делать неспокойный вдох-выдох и трогать волосы, – может ли оно стать для неё опасным? Сама-то Ева не сахарная, да только тает...

У той прекрасно получается стрелять глазками в самое Евино сердце. Даже она, имеючи пожизненную невосприимчивость к подобного рода замашкам, чувствует. Пока та отворачивается, Еве хватает какой-то доли секунды, за которую хочется объять полностью её образ, снова поглядеть на её серьги, вновь попробовать различить цвет её глаз – то ли по-грозовому серые, то ли очень уж океанически-синие?.. Она не может перестать цепляться слабым взглядом с несчастливой цифрой (минус четыре) за её ниспадающие одежды – и каждый раз так порывает стряхнуть любую соринку с рукава, лишь бы только дотронуться аккуратно вечно замерзающими пальцами.

Ева не может выдержать и мгновения, когда их взгляды пересекаются. Ей не по себе, она чувствует, будто всё трепещет внутри от этой острой иглы, прошивающей всю её душу. Она словно ждёт позволения сделать свой последний вдох, замерев...

Но всё ж милы эти моменты её сердцу. Та кажется ей даже бессмертной – столько здравости в её взгляде, так отдаёт он затаённой печалью, что даже мерещится, будто за то малое время Аделаида успевает прочесть все её помыслы, разобрать по своим рациональным полочкам её догадки.

А Ева бы и рада была – не всё ж ей томиться и убиваться, не смея ступить ближе к любимой. Пусть бы та знала, как дорого всё это время, с нею проведённое, как драгоценна она сама её взору и сердцу. Пока ничего плохого не предвидится, может, и ближе можно к огню, – может, не так уж оно и губительно?.. И не такой уж это проступок – дать себе хоть чуточку надежды на взаимность.