В ушах звенело, у неё перехватило дыхание, когда она посмотрела на пистолет, направленный на её товарища по команде. Почувствовав дрожь в коленях, она упала, и резкая боль тут же дала о себе знать.
— Умоляю, нет, — прошептала она, шокированная звуком собственного голоса. Будто снова вернулась в клетку, в которую её загнали в детстве.
Услышала крик Луффи, затем Нами, разбитое стекло, бормотание Чоппера, который пытался что-то ей сказать, но любые слова меркли на фоне осознания: всё кончено, её команде не жить.
Она знала, что их ждало поражение. Знала с тех пор, как они начали придумывать план по её спасению, и чувствовала себя дурой из-за того, что на какое-то жалкое мгновение поверила в него. Всё же им суждено проиграть. Погибнуть в бою или попасть в плен, а потом получить приговор. Без Луффи никто из них не сможет осуществить свою мечту.
Пульс грохотал у неё в ушах, заглушая звуки борьбы. О чём они только думали, когда возомнили себя достойными противниками Ёнко? О какой победе могла идти речь со столь крошечной командой?
Она поднесла руку к лицу, стирая слёзы, прежде чем вцепиться пальцами в светлые пряди. Как они могли совершить такую глупость? Разве не для того провели два года порознь в надежде стать сильнее, чтобы не поступать до опасного безрассудно?
Её лёгкие горели, каждый вдох и выдох давался с трудом, пока она смотрела на женщину, возвышавшуюся над ней. Её жених давно покинул алтарь, чтобы сражаться, а она только и сумела, что беззащитно рухнуть на землю и расплакаться.
Какая же она всё-таки слабачка.
— Ты правда думала, что мама убьёт того, кто может быть полезен ей? — Пудинг, милая Пудинг обратилась к ней, ехидно посмеиваясь.
Обман. Вокруг сплошной обман.
— Всё это было ловушкой для твоей команды. Ты привела товарищей на эту бойню.
Тело отреагировало быстрее разума, и она, вскочив на ноги, нанесла удар по лицу Пудинг. Глаза той блеснули яростью, однако она лишь схватила подол платья и бросилась бежать. Ну, и пусть.
Сейчас главное — отыскать Луффи.
Если она убедит его отступить, вся команда выживет. Будет сложно, Луффи отличался упрямством и был готов защищать друзей до смерти, но она почему-то не сомневалась в том, что заставит его осознать недостаток мощи — пока им не хватает сил тягаться с командой Большой Мамочки, и если он не заберёт Нами, Чоппера и остальных, они будут обречены на гибель.
Сердце Санджу пропустило удар, когда она увидела Луффи, вступившего в бой с Катакури. Мысленно ругая себя за нерасторопность, она ускорила шаг, чтобы успеть как раз в тот момент, когда Луффи собирался атаковать. Она должна остановить это, прежде чем случится непоправимое.
Её решение оказаться в самой гуще противостояния между капитаном и женихом было ничем иным, как проявлением отчаяния, попыткой контролировать ситуацию. Вот только ситуация вышла из-под контроля уже давно. Она встала перед Луффи, раскинув руки, спиной к Катакури, с глазами, полными слёз, и хриплым голосом, которым какое-то время назад умоляла своего капитана уйти, оставить её до тех пор, пока он не обретёт достаточную силу для того, чтобы вернуться за ней.
Позже сестра рассказала, что её слова были очень трогательными и бой вот-вот мог прекратиться из-за этой мольбы. Однако Луффи был побеждён Катакури, а остальные схвачены без возможности добраться до Санни и спастись.
Она практически не помнила, что тогда происходило. Не помнила и собственной мольбы. В память врезался единственный фрагмент: уверенная улыбка Луффи в ответ на её слова, после чего весь мир погрузился во тьму.
Рэйджу объяснила, что в неё попала пуля — на теле остался соответствующий след, — затем она была сметена с ног атакой своего жениха, отчего сразу отключилась. Санджу не знала, может ли полностью доверять сестре — в последнее время она вообще никому не верила, — однако надеялась, что её рассказ был правдой. Если её команда каким-то чудом выживет, значит, они исполнят свои мечты, а потом — возможно — вернутся за ней.
Она перевела взгляд от сестры на пёстрый пейзаж Пирожного острова. Это место должно было стать её домом. С губ Санджу сорвался вздох. Она надеялась, что сестра всё поймёт и позволит ей остаться наедине с собственными мыслями, однако у той были совсем другие планы.
— После того, как тебе станет лучше, вы с Катакури поселитесь на острове Комуги. По крайней мере, на это надеется отец, — сообщила она, подперев голову рукой. На её лице застыло скучающее выражение. — Большая Мамочка желает увидеть положительные изменения в твоём отношении к её сыну.
— Пусть не рассчитывает на это, — её вынудили выйти замуж за нелюбимого и плевать, насколько хорошо он будет к ней относиться. — Я буду противостоять любому, кто намерен причинить мне вред.
— А он не намерен терпеть вред, который ты причинила его сестре. Даже если теперь ты — его законная супруга.
Санджу фыркнула, скрестив руки на груди. Лучше уж наблюдать за приторно-сладким окружающим миром, чем смотреть на ту, кто за пару мгновений успела окончательно разочаровать её. Рэйджу вздохнула, после чего всё-таки оставила её в одиночестве. Санджу скривилась, понимая, что грубо обошлась с сестрой, но сейчас было совсем не время для угрызений совести. Гнев.
Ей стоило сосредоточиться на гневе.
В отличие от сестры, она не могла вести себя так, будто ничего не произошло. Кроме того, теперь она искренне жалела о том, что когда-то мечтала воссоединиться со своей роднёй. Все они, без исключения, предатели и лжецы.
Санджу всхлипнула. Такова суровая правда жизни. Никому нельзя доверять. Как же она скучает по своей настоящей семье…