с тобой

я бы хотел путешествовать

цзин юань бросает фразу неаккуратно и скомканно: совсем на себя не похоже – насколько блейд может о том судить, – отвернувшись к лофу сяньчжоу, открытой книгой лежащим с высоты здания комиссии, – его долгу, длиною в жизнь; долгу ненамеренному – случайному: кто знал, что обращение дан фэна создаст катастрофу на лофу.

кто знал, что бессмертие сожрет блейда изнутри.

кто знал, что поражение цзинлю марой настолько быстротечно.

блейд видит напряженную спину цзин юаня, по которой можно отследить редкое глубокое дыхание; видит, как он, стараясь отогнать дурные мысли, трясет головой из стороны в сторону, и собранные волосы по инерции следуют за ним, неприятно ударяя по лицу, как маленькое самонаказание за несбыточные мечты.

блейд склоняет голову, чтобы не смотреть на цзин юаня: на правой руке – темная замшевая перчатка, левая ладонь – в бинтах, прилипающих к раздраженной коже из-за не до конца стянувшихся ран.

и даже это кажется менее болезненным и тоскливым, чем то, что происходит сейчас.

потому что цзин юань говорит – я бы хотел быть свободным, я бы хотел покинуть лофу сяньчжоу, я бы хотел путешествовать.

потому что цзин юань не говорит с тобой, но намекает.

блейд склоняет голову и молчит.

проблем много – блейд не знает, больше их у него или у цзин юаня, и справедливо ли вообще это сравнение – можно ли поставить рядом льва и волка, сказав, что они одинаковы.

наверное, нет.

наверное, преимущество цзин юаня в его знании – и осознании.

блейд не помнит инсиня прошлого – не знает себя, который так много значил для лофу; блейд не знает, отчего цзин юань смотрит, невесело улыбаясь, с глазами брошенного котенка, оголенным стеклом грусти ненарочно пробираясь в грудную клетку – разрывая сердце в клочья на тупые ошметки, которые бьются, тщетно пытаясь понять; блейд не знает, как практически пять веков протекли, и как они были сплетены меж ним и остальными героями заоблачного квинтета.

блейд не знает цзин юаня – за небольшим исключением, – потому что сейчас цзин юань – божественное предвидение и генерал альянса, но цзин юань прошлого был ребенком, цзин юань был бесславным и смешным в своем познании мира и себя, цзин юань когда-то был простым – когда-то, когда блейд был самым обычным инсинем, цзин юань был самым простым цзин юанем.

когда-то не было генералов, комиссий и охотников за стелларонами, не было сложностей и недоговоренностей, обязанных временем и взрослением.

блейд знает – цзин юань мягкий и несложный: цзин юань любит спать, общаться с воробьями, норовившими съесть его волосы, и проводить время с огромным и ленивым – как и его хозяин – львом мими. цзин юань ответственен за лофу – цзин юань хочет покинуть лофу, чтобы стать тем, кого он представлял в свои детские годы – галактическим рейнджером.

но блейд молчит, улавливая это тонкое и невесомое я бы хотел путешествовать с тобой, что не было произнесено, но подразумевалось.

и цзин юань ловит тишину ответа, невесело улыбаясь – потому что блейд не инсин, и ему нет дела до детских мечт генерала, увядающих в нем взрослом.

потому что блейд живет, чтобы умереть – блейд ушел к охотникам, чтобы познать смерть и организовать собственные похороны.

если нет прошлого, если нет жизни и себя настоящего – то нет и смысла существования.

но генералу то наверняка неведомо: его оружие – это знание и тоска по прошлому.

оружие блейда – меч наставницы и он сам.

и, наверное, кафка – не та, кто лучше всех разбирается в людях, хотя бы потому что некоторые человеческие эмоции ей чужды. но она добра – насколько это слово можно с ней соотнести, – она мягка – насколько ее игривое амплуа позволит то разглядеть, – и она заботлива – насколько чуждые и неблизкие ей люди могут себе то представить.

но кафка говорит – она пьет абсолютно отвратительный на вкус кофе, листая новости в своем смартфоне, и бросает один единственный тяжелый взгляд наперевес одной единственной фразе: выбор за тобой, блейди, но генерал неплохой человек, если тебе важно мое мнение.

и неплохой человек в словах кафки облачается в стоящий твоего доверия.

серебряная волчица лишь смешливо фыркает, – блейд готов руку отдать на отсечение, что та уже все узнала-прознала-выведала-выпросила, потому что она сразу ставит условие, с усилием продолжая нажимать на кнопки в бешеном ритме, словно никого, кроме нее и ее любимого джойстика, нет: как минимум три совместных раунда в игре за день, и пусть твой генерал хоть живет в моей комнате.

блейд закрывает дверь, стоя на пороге – даже не успев зайти к серебряной волчице в комнату.

и цзин юань говорит – как и в первую встречу на лофу, после которой он отпустил блейда: я бы хотел путешествовать.

с тобой – наперевес глухому молчанию.

с элио разговор короткий – как и любой разговор, в котором присутствует элио, потому что обычно он все отсылает на почту, а вживую диалог оканчивается простым окей и захлопнутой перед носом дверью.

поэтому блейду элио бросает забились – странное благословение, которое наверняка испортили интернет и сленг волчицы, – и закрывает дверь кабинета.

я бы хотел покинуть лофу, чтобы путешествовать с тобой.

сэм – это машина. волчица называет его смышленным малым, – если опустить то, что он выше ее на две головы, – потому что металлическая обшивка не раз спасала его от всяких повреждений – что блейду и не снилось.

сэм слушает и невнимательно смотрит на блейда, моргая ассиметрично-неправильно, словно ящерица – то прикрывая левый глаз, то правый – наверное, у него сбились какие-то настройки, думает блейд.

наверное, весь мир сошел с ума, потому что сэм говорит окей – а это, вообще-то, фраза элио.

потому что неплохой человек, пусть живет в моей комнате, забились, окей – означают, что хей, цзин юань, твоя навязчивая греза скоро останется в прошлом.

и цзин юань бросает – я бы хотел путешествовать.

цзин юань говорит это в первую встречу.

цзин юань говорит во вторую, в третью, четвертую и далее по списку и графику встреч.

цзин юань говорит то и в последнюю, зная, что скоро охотники за стелларонами покинут лофу, ведь их миссия выполнена, а миссия цзин юаня – разобраться с лордшей опустошительницей – все ещё висит над ним призрачным крестом, заставляющим тревожно ждать.

и блейд молчит, глубоко вздохнув – заставляя воздух со свистом уходить глубоко внутрь нестабильной плоти.

потому что с тобой не было произнесено, а значит – оно ни к чему не обязывает.

ведь блейд не знает инсиня, не знает цзин юаня прошлого, не знает ничего великого и печального о жизни лофу.

ведь мягкое наставление охотников за стелларонами – ничто, если у блейда есть свое личное мнение.

блейд просто знает, что его цель – это собственная смерть и похороны.

блейд знает, что цель цзин юаня – стать галактическим рейнджером.

и блейд говорит: напиши мне, как закончишь с фантилией.

напиши мне, и я приду за тобой.

блейд говорит: ты же мечтал путешествовать со мной.

блейд не говорит а я ставил мечтой свою смерть, но то остается намеком.

намеком, необлаченным в слова возможно, время с тобой нынешним меня изменило.