Примирение

Келус привычно стучится в дверь архива.

– Войдите, – сразу же отзывается Дань Хэн. Время позднее. Келус тяжело вздыхает, что Дань Хэн вновь засиживается допоздна. Пускай и злится, но не переживать не может.

Дверь любезно открывается, и Келус сразу проходит к панели, делая вид, что пришёл ради информации. Когда он последний раз это делал?

Дань Хэн снова в человеческой форме. Сидит на полу, держа в руках телефон, но сразу же отвлекается на Келуса.

– Ищешь что-то конкретное? – интересуется осторожно Дань Хэн. С момента раскрытия правды их отношения… Немного натянутые. 

– Твоя форма… – вместо ответа произносит Келус.

– Хвост немного мешает работе, – неловко признаётся Дань Хэн в ответ и пытается улыбнуться. 

Келус тает – он так скучает по этой улыбке.

– Тебе нужна помощь? – после недолгой паузы спрашивает Дань Хэн. Обычно разговор заводит Келус, но Дань Хэн явно пытается обсудить случившееся на Лофу. Келус близок к этому, но не уверен, что готов. Дурацкая обида пожирает его. И самую малость ревность. Между прошлой жизнью Дань Хэна и Цзин Юанем было… Что? Это второй вопрос, который постоянно звучит в голове. После: “Почему он мне не рассказал?”

– Нет, сам справлюсь, – получается резче, чем Келус планирует.

Дань Хэн всего мгновение выглядит, словно его по лицу ударили, но кивает и возвращается к телефону.

Келус минут десять листает страницы, даже не пытаясь на них сосредоточиться. Взгляд постоянно перескакивает на Дань Хэна. И если тот замечает это, то не подаёт виду.

– Когда ты планировал рассказать? – всё же задаёт вопрос Келус. – Что ты – Пожиратель луны?

Дань Хэн вздрагивает. Несколько секунд он не двигается, но всё же откладывает телефон и поднимает усталый взгляд на Келуса.

– Я не хотел, – кажется, эти слова даются ему тяжко, но Келусу от этого не легче. – Я больше не он. Между мной и Дань Фэном не осталось ничего общего, кроме греха, о котором любезно напомнит мне каждый на Лофу.

– Ты ведь… помнил? – разговор выглядит и ощущается по-дурацки. Но Келус уже не может просто кивнуть и уйти. И отмалчиваться тоже.

– Какую-то часть – да, – голос Дань Хэна едва ощутимо дрожит, он нервничает, – большую часть вспомнил уже после смены формы.

Келус молчит. Не знает, что сказать. Он не вправе устраивать скандал. Да и не уверен, что хочет его.

– Прости меня, – едва слышно произносит Дань Хэн.

Теперь очередь Келуса вздрагивать.

– Я извинился перед Вельтом, что не рассказал о себе правду, но так и не сделал этого перед тобой.

– Ты пытался, но я не хотел слушать. И обсуждать что-то, – Келус закрывает лицо рукой. Какой же он идиот, видят Эоны.

– Иди ко мне? 

Келус не выдерживает: оказывается рядом в мгновение ока, обнимает, вдыхая запах любимого.

– Прости меня, – шепчет Келус, – я идиот.

Дань Хэн мягко перебирает короткие пряди. 

– Это мне нужно извиняться, Келус, – короткий поцелуй в макушку.

– Я игнорировал тебя… Почти неделю? Не хотел слушать, варясь в своей глупой обиде. 

– Всё хорошо, – Дань Хэн мягко гладит его. Рядом с ним тепло и хорошо. Словно вернулся домой.  Как же Келус по этому скучал.

– Я ревновал… – признаётся в ещё одной слабости Келус. – Из-за Цзин Юаня. Ведь между вами… что-то было?

– Нет, – Дань Хэн бережно приподнимает лицо Келуса, чтобы посмотреть в глаза. – Между нами ничего не было.

– Но я читал в рукописи…

– Келус, – мягко перебивает его Дань Хэн, – я не Дань Фэн. Да, он – моя прошлая жизнь, но между нами не осталось ничего общего. Цзин Юань – интересный и харизматичный. Между ним и Дань Фэном действительно когда-то давно была интрижка. Но… Даже если он очень захочет, прошлого не вернуть. Дань Фэна больше нет.

Келус коротко целует его. Осторожно, словно больше не имеет на это право. Но Дань Хэн отзывается.

– Прости меня, – шепчет в чужие губы Келус, – я такой дурак.

– И ты меня, – как же Келус скучал по его улыбке, – нам стоило обсудить это раньше.

Келус вновь льнёт к нему. Хватит на сегодня разговоров.

Они сидят в обнимку несколько часов, ластятся друг к другу, целуются, изредка шепчут друг другу нежности и признания в любви. А потом Келус осторожно, краснея, спрашивает:

– А я могу потрогать хвост?