— Господи, как же достали эти несносные комары!

Девушка ворочалась уже несколько минут в своей постели и не могла заснуть из-за зуда сразу в нескольких местах. Для нее было странно, что эти летающие кровососы сумели укусить ее даже через ее плед, под которым она всегда спит плотно укутавшись.

Повернувшись еще раз она не выдерживает и открывает свои светлые глаза. На этот раз окончательно. Девушка продолжает ворчать на несносных комаров, которых сейчас, как и когда она ложилась спать, слышно не было. Пройдя мимо зеркала она взглянула на свое отражение и поняла, что пора бы помыть волосы, а затем отправилась прямо на небольшую кухню.

В квартире было относительно темно, но оно и понятно — ночь на дворе. Будить маму или своего йоркширского терьера, который даже в свои три года (совсем скоро будет уже четыре!) совершенно не был похож на взрослого пса, ей совсем не хотелось. Как был щенком, так им и остался, ей богу!

Только на кухне девушка включила свет. Из холодильника в ее руках быстро оказалась двухлитровая бутылка с лимонадом, которого было, наверное, даже уже меньше литра и сделала несколько глотков, после чего поспешно поставила бутылку на место. Сонная девушка потрогала пару баночек, помидоры и что-то еще и поняла что все они недостаточно холодные. Поэтому она поспешно закрыла дверцу холодильника и открыла морозильную камеру, что была ниже.

В первом, самом верхнем отделении она ничего такого не нашла, а потому быстро перешла ко второму.

— Пакет с тертой замороженой морковью? Сойдет, — Подумала она и уже вытащила его из отделения, как ее взгляд зацепился за небольшую баночку какой-то мази.

Быстро прикинув, что баночка небольшого размера, да еще и не будет шуметь так сильно, как пакетик, девушка положила морковку назад и достала мазь, после чего закрыла морозилку, чтобы та не начала пищать. Она не стала открывать баночку — ей это было ни к чему. Тем более, что мазь, находящаяся внутри, наверняка сильно и неприятно пахнет. А еще, скорее всего, даже неимоверно воняет. Она просто стала прикладывать холодную баночку к тем местам, что чесались от укусов комаров. Она уже делала так, когда на даче ее сильно искусали. Должно было сработать и сейчас.

Правда для этого пришлось простоять босиком на холодном кафельном полу не менее двадцати минут. Хотя, в прочем, у этой девушки всегда было плохо с ощущением времени.

Как только баночка с мазью оказалась на месте, а морозильная камера вновь плотно закрыта, девушка выключила свет и быстро направилась назад, прихватив с собой таблетки для «фумигатора» — специального электрического устройства от комаров. Единственным ее желанием было вернуться назад в ее теплую постель и укрыться своим любимым мягким пледом.

И вот, долгожданный диван, любимый плед в который можно укутаться, как можно плотнее и любимый маленький плюшевый мишка из имени которого и состоит частично ее никнейм. А перед сладким сном опять мечты, опять какие-то глупые сюжетки, зарисовки с персонажами, на этот раз, утиных историй.

— Плохая из меня вышла подруга, — отведя взгляд в сторону произнесла Лина, а после, спустя какое-то время ее обнимает Вебби. Или Поночка. Она так и не определилась, какое из двух имен этой уточки ей нравится больше.— Je t'aime, — произносит она, не разравая объятий.— Что? — слегка отстранившись удивленно, даже несколько шокировано, спрашивает Лина, а уточка поднимает взгляд на нее и повторяет:— Je t'aime.

И девушка вновь резко раскрывает свои глаза.

«О, нет! Прошу, только не это!»

Она тихо, но от того не менее недовольно стонет, а затем переворачивается на спину.

«Твоюж...»

Девушка поджимает губы и резко отворачивается обратно к спинке дивана, укутываясь в плед по-плотней, но веселая розововолосая девушка не собирается ее отпускать, а сие действие ее явно забавляет.

— Мишка, — тихо, ласково и вкрадчиво тянет девушка, почти нависая над другой.

Она морщится и плотнее сжимается, подгибает ноги под себя. А потом не выдерживает и поворачивается обратно на спину, раскрывая свои глаза и смотря в ее гетерохромные. А Виктория улыбается.

— Ты же прекрасно знаешь, что если ты не напишешь, то будешь еще о-очень долго об этом жалеть.

«Мишка» поджимает губы.

— Так, сейчас ночь на дворе. Дай мне поспать, а. У меня сегодня еще работа, а мне бы до этого еще квартиру в нормальный вид привести. А на это нужны силы! Так что будь так добра — отстань. — Она вновь повернулась к стенке, но ее вдохновение даже не думает отступать и в голове девушки опять возникает эта сцена, опять те же слова и чуть больше деталей. Виктория всегда знала как, куда и на что нужно давить. Даже слишком хорошо. Определенно.

Девушка вновь заворочалась и повернулась на спину. Только на этот раз, раскрыв глаза она не увидела перед собой довольное личико ее вдохновения. Девушка тяжело вздохнула и дотянулась до телефона, что лежал на прикроватной тумбочке, на зарядке. Она разблокировала экран и яркий свет ударил ей в глаза, заставляя на первое время зажмуриться. Четыре ноль восемь. Именно так гласили часы на ее смартфоне.

— Вик, сейчас четыре утра! Дай мне поспать!

— Хорошо. Если ты так хочешь, то я уйду. Только потом не страдай, что все забыла.

Девушка издала какой-то нечленораздельный звук не то от злости и раздражения, не то от досады и чувства безысходности. Она быстро поднялась в сидячее положение и бросила разгневанный взгляд на довольно улыбающуюся Викторию, а затем скинула с себя теплый плед и быстро пошла к своим тетрадям. Быстро проведя по аккуратно сложенным тетрадям, она поняла, что не видит нужной — той, в которой она как раз сейчас все и пишет — розовой, в горошек и с мишкой Тедди. Девушка бросила взгляд на стол и, убедившись, что она действительно лежит там, быстрым шагом направилась к столу, быстро пытаясь вспомнить все то, что показывала ей ее любимая Виктория и думая, как лучше всего это начать.

Времени долго думать над этим у нее не было — идея, впрочем, как и сама Виктория, могли уйти в любой момент. Поэтому она решила начать с той самой, с первой фразы. Работа пошла, даже учитывая тот факт, что сама девушка с гетерохромией сейчас стояла прямо над фикрайтером и пристально следила за всем, что она пишет, периодически поправляя ее.

Первое время ей успешно удавалось избегать имени Вандеркряк, но в какой-то момент ей все же пришлось остановиться и задуматься. В первый раз выбор пал на оригинальное имя, тем более, что в данном контексте оно звучало лучше перевода. Дальше она стала их чередовать, если избежать имени уже никак не получалось.

Послышалось быстрое цоканье. Виктория обернулась на приближающийся источник звука, а вот девушке не было необходимости в этом. Она и так прекрасно знала, что это бежит ее Солнышко. Рыжее наглое Солнышко, за которым ей еще придется убирать весь мусор, что он ночью вытащил из мусорного пакета.

Девушка перевернулась очередную страницу и нахмурилась. Она стала перелистывать клетчатые, исписанные листы и поняла, что для той малюсенькой зарисовочки ей могло хватить и половины страницы, а она, как обычно, расписывает и расписывает все. Девушка бросила косой взгляд на, совершенно не замечающую этого, Викторию, что сейчас рассматривала свои ногти и стояла, облокотившись о подоконник, в котором уже можно было заметить розовые нотки рассвета.

За спиной у фикрайтерши послышался легкий скулеж, заставляя хозяйку посмотреть на своего терпеливо ждущего питомца, что все еще сидел на линолеуме. Девушка тяжело вздохнула.

— Я скоро, малыш.

Виктория, незаметно для нее, усмехнулась, а сама девушка продолжила писать что-то в своей тетрадке. Потому что на маленькую зарисовочку это уже было мало похоже.

Через какое-то время скулеж повторится и на этот раз, он раздался через куда меньшее время. Девушка вновь обернулась на щенка (назвать его собакой или псом просто язык не поворачивается) и мягко улыбнулась.

— Я скоро. Уже заканчиваю.

Только ваот отвернувшись обратно к своей тетради она простонала — у нее не было вообще ни одной идеи как это можно закончить, хотя, казалось бы, что тут и должен уже быть конец.

Теперь подгоняло девушку не только желание спать, но еще и тихое поскуливание ее питомца.

И вот, долгожданная последняя строчка! Хотя, если подумать, то тут можно продолжить еще, но ни сил, ни желания, ни идей у фикрайтерши уже просто напросто не было. Она, с чувством выполненного долга, поднялась со стула и отправилась обратно в кровать, предварительно выключив в комнате свет.

Песик запрыгнул на диван и на какое-то время улегся в ногах у хозяйки, в самом буквальном смысле, положив голову ей на ногу, как на подушку. Виктория, довольно улыбаясь, посмотрела на свою подопечную и, прошептав что-то ей на ухо, испарилась.

Девушка резко распахнула глаза и еще пару минут боролась сама с собой, после чего тяжело, пусть и тихо, простонала. Она вновь дотянулась до своего телефона и посмотрела на время. Пять шестнадцать. Девушка закрыла глаза, а затем, спустя пару мгновений, открыла и разблокировала экран, заходя в «блокнот».

«А это хорошая идея для твоего сборника драбблов «Не одна», не находишь?»

Больше этой ночью ей так и не удалось сомкнуть глаз и поспать, потому что закончила она уже после двух звонков будильника ее мамы, нетерпеливого скулежа собаки и когда на циферблате ее часов в телефоне перевалило за семь часов утра.