Заброшенный порт. Поздний летний вечер. Закат. Немного прохладно, дует слабый ветерок. Мимо пролетела чайка. Слышен только шум волн.
С одной стороны побережья стоят люди разных возрастов. Кому-то сорок, кому-то пятьдесят, семьдесят, девяносто… Одна семья. Самая старшая – бабушка, потом идут родители и внуки. Всего шесть человек. Все вооружены до зубов: специальные кинжалы, мечи и щиты, у кого-то пистолет, у кого-то лук и стрелы... Военная форма, полная боевая готовность. Стоят люди, которые хотят жить. Они готовы на…
Напротив них стоит невысокая, хрупкая девушка. На вид лет восемнадцати. Длинные волосы собраны в пучок, легкая кофта не защищает от ветра. Оружия нет. Возникает ощущение, что она вот-вот заплачет, но слезы не текут… Уверенность пропадает. Глаза дрожат. Руки начинают незаметно трястись. Стоит человек, который тоже хочет жить.
Двадцать два года назад, вследствие очередного неудачного эксперимента какой-то суперсекретной лаборатории по всему миру начали появляться «зараженные». Для удобства люди прозвали их уже известным названием – зомби. Мыслить умеют, но это им туго даётся, они как одичавшие звери, которые могут определить опасность для дальнейшей жизни, но справиться с ней не могут. Нападают без разбору на всех людей, животных не трогают, быстры и на удивление ловки. Умереть могут только если отделить голову от туловища или ранить орудием из специального сплава. Только вот разработали этот сплав спустя семь лет после их появления, поэтому о последствиях можно догадаться самим…
Увеличивают своё количество путём заражения других – укусы, царапины, даже просто слюна способна превратить нормального человека в зомби. Инкубационный период, то есть период полного заражения организма, длится около двух дней. У всех по разному – пять минут, пять часов. Самое длинное было трое суток. Но в среднем два дня. Зависит от того, как быстро человек теряет волю к жизни и самого себя «хоронит».
Регенерация сумасшедшая. Оторванные конечности заново прирастают за несколько дней, конечно же, если хорошо «питаться». На контакт не идут. Лекарства нет. Случаев выздоровления после заражения нет. Скорее всего.
Эта девушка – первый случай. Не выздоровления, нет. Первый случай, которому удалось остаться в сознании и сохранить силу воли. Долго. Дольше, чем трое суток. На людей ни разу не нападала, даже много раз выручала незнакомцев. Но остальным об этом знать, конечно же, не нужно, чтобы принять решение о её судьбе. Лабораторные опыты? Или сразу смерть? Судя по тому, что ни сетей, ни наручников, ни чего-либо ещё у них с собой нет… второй вариант.
На самом деле она мертва. По документам так точно. Любого заразившегося признают мёртвым. От них сразу же избавляются. Она же мертва уже как двадцать один год. Почему её не убили?
Был инцидент. Когда «болезнь» ещё только начинала появляться в разных частях света, все старались уберечься сами и уберечь родственников. Конечно же, в больших городах болезнь развивалась быстрее. Девушка и её семья забирали родственников – родители и две дочки, одной год, другой пять лет. Машина попала в засаду зомби. Да, такое не редкость, они всё же не совсем тупые. Пешком на улице, да ещё и один – считай, что ты труп. До дома оставалось около пятисот метров. Четверо взрослых и девятнадцатилетний юноша, брат девушки, взяли основные силы на себя. Отвлекали внимание.
Ей же пришлось бежать с детьми. Дом в пятидесяти метрах. Ключей нет. Пришлось лезть через забор. Сначала девочку постарше, чтобы она смогла забрать сестру, потом лезть самой. Так бы поступил разумный человек, которому важны жизни других. Девушка так и решила сделать. К сожалению, дети не молчали. Они плакали и кричали, звали на помощь. Да и понятно, они напуганы. На их крики пришли другие заражённые. Как обычно и происходит во всех сериалах: она почти перелезла, зомби укусил за ногу… Классика жанра.
Выбор. Бежать? Отвлечь внимание? Спрятаться? Перелезть? Можно догадаться, как она поступила. Велела старшей из сестер бежать домой и ждать взрослых, спустилась обратно, отбилась от зомби… По глазам текли слёзы. Нечем дышать. Нога жутко болела.
Она понимала, что умрёт. Либо от заражения, либо её убьёт её же семья.
Она бежит. Нет, не убегает. Она бежит обратно к машине. Спутники забрались на крышу близстоящего джипа в попытках спрятаться хоть где-то. Кричит. Зомби среагировали. Вот теперь убегает. От кого? От зомби? От болезни? От семьи? От себя? Кто ж её знает?
С раненной ногой далеко не убежишь. Пробежала километр. Упала. От дома не так уж и далеко, но её семья вроде успела забежать в гараж. Она успела увидеть только их слёзы. Плакали все. И мать, и отец, и брат, и даже дядя с тётей. Она поняла: они с ней попрощались.
К счастью или к грусти, зомби её достали, но нападать не стали. Она уже заражена. Она уже «своя». Смысл нападать на своих?
Девушка поднялась и продолжила идти. Останется, и её убьют. Но не зомби. Свои. Она решила, что ещё не все потеряно. Раз зомби на неё не напали, значит надо просто укрываться от людей.
И она укрывалась. Дольше, чем кто-либо мог себе представить. Девятнадцать лет. Она пряталась девятнадцать лет. Спустя два года после своего заражения она нашла двоих младенцев, а рядом с ними мёртвую мать. Видимо, её тело не стало принимать «заражение». Такое бывает. От сильных ран или просто недостатка веществ в крови. Таких людей немногим меньше, чем заражённых. Она забрала этих малышей – два мальчика. Нашла заброшенную деревеньку в сельской местности, заняла там один дом, завела хозяйство… А когда дети выросли, уже и мир был другим.
В крупных городах устроили «базы» - безопасные зоны, функционирующие как обычные города, как те, которые были до трагедии. Люди только и мечтали о том, чтобы попасть туда. Правда места были ограничены. Пускали не всех. Люди до двадцати пяти проходили только с заранее подготовленным анализом крови. Его можно было сделать в любой больнице, которая была под защитой армии. Люди старше уже проходили более тщательный анализ и отбор. Но, как это обычно и устроено, у кого есть деньги, тот точно попадал. Жуть…
Люди обязаны были пройти военную подготовку. Оружие выдавалось после обучения. Все ходили в форме большую часть времени. Так удобнее атаковать зомби, если таким всё же удавалось попасть в город. Вводился комендантский час…
В общем, жизнь изменилась. Из обычной и беспокойной она превратилась в обычную, но опасную. Девушка решила, что её подготовки против зараженных, которую она проводила для спасенных ею теперь уже молодых ребят, будет недостаточно. Она решила отправить их в город. Да и самой посмотреть, что да как. Вдруг лекарство уже изобрели?
Была только одна загвоздка: её организм изменился. Стал как у зомби. Она не старела, не болела, не спала. Она не ела, потому что нормальную пищу теперь воспринимала как землю. Голод стал её главной проблемой. Сдерживаться было трудно. Особенно в начале. Но девушка научилась сдерживать себя… Она смогла. Никто не смог, а она смогла. Она привыкла держать голод под контролем, пока девятнадцать лет жила с двумя живыми людьми. Проблема была и в другом – её кровь перестала нормально циркулировать. Сдать анализ для неё было невозможно. Пришлось украсть чужой. Это была её главная ошибка.
Когда они пришли в город, войти удалось без проблем. На всякий случай, девушка и её «дети» заходили в разные дни и с разными фамилиями. Ребята поступили на учёбу, она пошла работать – жить же на что-то надо. Вскоре им удалось из временного общежития перебраться в арендованную квартиру. Так они прожили ещё полтора года. Но тихая жизнь не была уготована нашей героине.
Полгода назад от происходящего сейчас случилось следующее. Девушка, под чьим именем жила наша зараженная тоже пришла в город. На контроле возникли проблемы, выяснилось, что наша героиня не та, за кого себя выдает, и её лицо теперь висело на всех видимых местах на улице. Вновь пришлось скрываться. Но… семья девушки навела ещё большую шумиху. И вот, возвращаясь к тому, с чего мы начинали…
Можно догадаться, что они её нашли. И в этот раз они не смогут её отпустить. Они видят в ней монстра, что выжил и мутировал. Разговоры? Да, она пыталась им объяснить, рассказать, поговорить с ними… Но как можно разговаривать с монстром?
Девушка понимала, что если они её найдут, её ребятам тоже придётся несладко. Поэтому она заранее оборвала с ними все связи и собиралась уже покинуть город, но… не успела. И вот, она стоит на краю пирса и смотрит на свою семью. Только точно ли это ТА семья? Нет.
Та семья выслушала бы её, поверила бы в неё. Но нет. Мир жесток. Жестоки люди. Они готовы её убить. Они готовы покончить с ней раз и навсегда. Чтобы их ночные кошмары прекратились. Чтобы их чувство вины испарилось. Она пыталась. Правда пыталась их переубедить. Они знают, что она не станет на них нападать. И они этим пользуются.
Шаг. Ещё шаг. Они подходят ближе, образуя полукруг. Она молчит. Она знает, чем это закончится. Лучше умереть так, чем от болезни.
Контроль ослабевает. Голод усиливается. Она вонзает ногти в кисть, закрывает глаза. Мысленно пытается успокоиться. Шаг. Ещё шаг. Она чувствует их дыхание.
Сама делает шаг. Но назад. Желание жить всё же сильнее. Они остановились. Ещё шаг. Девушка чувствует край. Ещё шаг и она сможет упасть в воду. Возможно уплыть. Возможно ей удастся спастись. Начать заново. Она вернётся позже, когда лекарство будет. Но будет ли?
Она открыла глаза. Больше она не сделала ни единого движения. Осмотрела лица своей старой семьи. Злоба. Отчаяние. Слёзы. Гнев. Ненависть. Для них она давно мертва. Для них она ночной кошмар.
Слышен звук вертолета и громкоговорителя. Кажется, просят не двигаться с места, поднять руки и сдаться. По воде приближается катер. И не один. Едут машины с сиреной. Теперь она окружена. Теперь точно окружена. Девушка посмотрела на брата. Он единственный плакал. Он единственный не смотрел на неё с отвращением. Но единственный, кто выстрелил. Теперь она мертва. Теперь уже точно мертва.