Ира с Женей проводят в доме Лёши и Зины целый день. В основном они не покидают комнату, но парой слов с хозяевами всё же перекидываются. Они же приличные гости.

Утром во дворе слышны весёлые голоса хозяев, а на кухне слабо пахнет выпечкой и цветами. Ира выходит на крыльцо и хватается руками за косяк над головой, чтобы по инерции не встретиться носом с землёй.

— Есть ещё печеньки?

— Уже кончились, — отвечает Зина.

— Прости, Юлиан всё съел, — Лёша виновато пожимает плечами.

— Юлька? Где? — Ира вытягивается вперёд, повисая на вытянутых руках, и разглядывает двор со всех сторон.

— Он вчера вечером был.

— Меньше дрыхнуть надо было, — конечно, у Зины не получается пристыдить Иру за то, как прекрасно она провела вчерашний прекрасный день.

В этот момент во двор выходит Женя, бедром выталкивает Иру наружу и плюхается на стул. Задрав голову, она жмурится на горячее яркое солнце.

— А мы и не дрыхли.

Зина бы с радостью отшлёпала этих двоих за их извращения и открытость, но лучше уж просто избавиться от них и больше не мозолить глаза.

— Вам бы погулять, развеяться.

Женя отвечает на это монотонной, будто отрепетированной речью:

— В нашем городе можно развеиваться два дня, дальше же идёт бесконечное повторение маршрута. Круг за кругом. Круг. За. Кругом. Те же дома, те же деревья, те же травинки. Пока не сойдёшь с ума и не потеряешься в лабиринте своих мыслей о конце этой бесконечности.

— Говорят, в музее выставили новую картину, — Лёша всегда готов прийти на помощь и скрасить серые будни своим радужным настроением.

— Чьего авторства? — заинтересована Ира.

— Вот пойдите и узнайте, — Зина поднимает несопротивляющуюся Женю за локоть, по дороге подбирает Иру и выпроваживает их за забор.

Женя, продолжая жмуриться от света, на ощупь набрасывает Ире на голову венок, что успела украсть со столика, и хватается за её плечо.

— Нам куда?

— Налево и вперёд.

Они начинают свой путь. Женя вяло тянется за бодрой Ирой.

— Давно у нас в городе есть музей?

— Очень давно. Ты разве не обошла весь город за два дня?

— Зачем ходить, когда можно сидеть?

— А как же твоя речь о кругах?

— Однажды я видела карту города. Фото со спутника. Одни и те же крыши, макушки деревьев, травинки…

Через четверть часа они оказываются на месте. Миновав большие открытые двери, Ира негромко зовёт.

— Дима-а-а!

К ним выбегает рыжий усатый парень в светлом костюме. Гид, а по совместительству Ирина первая школьная любовь. Всё так же хорош и обаятелен.

— Ира! Сколько лет, сколько зим.

Они обнимаются, и Ира представляет свою даму:

— Это Женя — воровка моего сердца и моих спокойных ночей.

— Не делай вид, будто тебе не нравится, — Женя, наконец, с тех самых пор, как вышла из дома Лёши, открывает глаза и протягивает руку гиду.

— Приятно познакомиться. Дмитрий, — он галантно целует её руку.

— Да вы джентльмен, сударь.

— Стараюсь.

— У вас тут, говорят, где-то новый экспонат? — Ира уже вытягивает шею осматриваясь. — Показывай, рассказывай.

— Да. Айзек закончил очередной шедевр. Он у нас иначе не может, — Дима заговорщически подмигивает и профессионально входит в роль экскурсовода. — Пройдём в большой зал, не отставайте.

— За такой попкой грех отставать, — отвечает Женя.

— Да мы на одной волне, — Ира пихает её локтем в бок.

— Уже третий день как.

Ира обнимает Женину руку, и они следуют за главным рыжим экспонатом этого музея.

По дороге к тому, за чем пришли девушки, Дмитрий решает показать им всё, что есть в зале. Даже пятно на полу он называет искусством и описывает, каким художником, какими материалами и при каких обстоятельствах оно было «написано».

Ира думает, что повесить новую картину в конце зала — это какая-то тактика, и Дима её придерживается.

— А теперь кульминация нашей экскурсии! Здесь мы видим творение местной звезды — Айзека Васечкина. Молодой и талантливый — он гордость нашего города. Эту работу он создавал в течение семи месяцев и семи дней, что тоже не лишено символичности. Работал он исключительно ночью, когда мысли, накопленные за день, укладывались в голове ровным слоем и не мешали вдохновению, а лишь помогали своими редкими всполохами. Как вы могли заметить, работа выполнена в жанре абстракционизм. Но так ли абстрактна суть, вложенная в данное полотно? Частые красные мазки говорят нам о внутренней тревоге, ярости, что художник копил, возможно, годами. Но среди этой боли прячется искра надежды на светлое будущее — полоса небесно-голубого. Подпись в углу сделана зелёным, что тоже неслучайность. По завершении работы Айзек обрёл счастье, покой, умиротворение. К концу нашего увлекательного путешествия по миру творчества хочу ещё раз обратить ваше внимание на то, как работа, будь то с краской, глиной или камнем, помогает людям справляться с их жизненными проблемами или делиться своей радостью с миром, с окружающими. Надеюсь, я сумел вдохновить вас. И кто знает, возможно, в следующий раз я буду проводить экскурсию для ваших поклонников в зале, носящем ваше имя. Желаю приятно провести вечер в компании с нашими замечательными экспонатами. А я прощаюсь с вами, чтобы приветствовать новых посетителей.

Ира поворачивает голову, чтобы удостовериться в отсутствии новых посетителей. Дима любит наводить пафоса.

— И тебе не хворать, — кивает Женя.

Дима повторно целует руки дам и убегает из зала.

— А он хорош, правда? — улыбается Ира. — Он так глубоко видит эти творения. Так тонко подмечает души творцов. После его экскурсий я ухожу в мысли на несколько дней.

— По-моему, тут просто краску размазали. Минут за десять. Без задних мыслей.

— Ты не понимаешь.

— В том углу какой-то чувак стоит, пошли, спросим его мнение.

— А давай!

***

Они подходят к высокому подкачанному темнокожему мужчине. Женя, в отличие от Иры, не залипает и сразу его приветствует.

— Дарова, чел! Как тебе выставка?

Мужчина поворачивается к ним с заразительной улыбкой и оказывается очень симпатичным. Но зараза к заразе не липнет, поэтому мышцы лица Жени даже не дёргаются.

— Здравствуйте! Мне всё очень нравится. А вам?

На его вопросе Ира отвисает и присоединяется к светской беседе, активно размахивая руками.

— Новая картина невероятна! В ней столько эмоций, они так хорошо переданы и без слов!

— Цвета ничего, но я не вижу смысла в кляксах, — делится Женя. — А тебе она как?

— Вы верно подметили о цветах. Думаю, художник долго думал над ними, несколько дней смешивал разные оттенки, сочетал их между собой, прежде чем прийти к этому варианту. Вкладывал ли он в эту картину смысл? Не думаю. Эмоции? Определённо! Без эмоций невозможно ничего сотворить, без эмоций невозможно и жить. Они с нами всегда, от них не убежать, не скрыться. Но какие здесь были эмоции? Нам остаётся только гадать. Если же говорить в целом, то всё в этом зале призвано не хранить, а дарить. Не стоит выискивать в них идеи создателей, придумайте свои и свяжите их с работами, запомните эти чувства и храните в своём сердце.

Ира не может сдержать слезу.

— Это так… красиво.

Женя роняет голову набок.

— Ты мне нравишься. Как звать?

— Айзек. Рад знакомству.

— Женя.

Они пожимают друг другу руки, а Ира стоит и громко решает в уме, кажется, какие-то сложные уравнения.

— Айзек?

— Вы верно услышали.

Ира поднимает ладони в направлении картины.

— Тот самый? Васечкин?

— Да, это я.

— Я ж говорила, нет там смысла, — выдаёт вердикт Женя.

— Так как же зовут вас, прекрасная брюнетка?

— Прекрасная? — Ира заправляет прядь за ухо и часто моргает. — Ира.

— Очень приятно, Ирина.

Она подаёт ему руку для поцелуя, Айзек не отказывается.

— Кажется, вы очень впечатлительная особа.

— А вы очень горяч… А ещё талантлив, да, — добавляет Ира.

— Ха-ха-ха! Благодарю.

— За который из этих двух комплиментов?

— За оба.

В этот момент от Айзека начинает разноситься классическая музыка.

— Прошу прощения, мне звонят, — он достаёт телефон из кармана брюк и прикладывает его к уху. — Да? О, как. Надо подумать! — он быстро смотрит на экран телефона, чтобы уточнить время. — Да, мне подходит. Где? Хорошо, буду там. До встречи, — на его лице сияет расслабленная улыбка. — Простите, дамы, но я вынужден с вами расстаться. У меня появились планы на вечер. Евгения. Ирина, — он кивает каждой девушке и элегантно удаляется.

— Какой мужчина! — Ира падает в объятия Жени, лишившись всяких сил.

— Ага, неплохая жопка.

***

После шедевров декоративно-прикладного искусства Ира предлагает отправиться за шедеврами кулинарии. То есть за мороженым.

— Шоколадный и клубничный брикеты и лёд с колой, пожалуйста, — озвучивает Женя заказ продавцу.

У Иры прекрасное настроение, и ей охота поднять его и Жене. И заодно поднять ей кое-что ещё. Она недвусмысленно облизывает и посасывает свой лёд. Водит языком вверх-вниз, по кругу, по часовой стрелке, против часовой стрелки, чуть давит на кончик. Женя, засмотревшись на представление Ириных способностей, даже перестаёт идти и есть два своих мороженых. Ира надеется, что Женя справится со своими желаниями и не возьмёт её прямо здесь, в центре города.

— Ты как-то странно его ешь. Нет, я, конечно, не стану осуждать тебя за методы потребления пищи, у всех они разные, но… Это слишком странно.

Это провал. Ира с горя откусывает от мороженки большой кусок, а потом плачет, умирая от холода.

— Пошли к Полине, согреешься чаем, — Женя скорее не предлагает, а озвучивает точный план действий.

— А она не будет против неожиданных гостей?

— Поля слишком меня любит, чтобы быть против.

Полина открывает им через долгую минуту непрекращающегося стука. Она знает, кто может быть таким настойчивым. И также знает, что он может продолжать это и несколько часов. Уже бывало.

— Нет.

— Что нет? — не понимает Ира.

— Женя, нет! Фу! Плохая девочка!

Женя толкает Иру локтем в бок.

— Это у неё просто плохое настроение. Сейчас исправлю.

Она отдаёт Ире одну бумажную упаковку от своего мороженого, а вторую складывает и раскладывает несколько раз, получая бутон цветка.

— Вау! — неподдельно восхищается Ира. Женя меняется с ней, быстро делает из второй бумажки ветку с листочком, соединяет её с бутоном и передаёт Поле. Та тяжело вздыхает и принимает цветок. Она поворачивается к тумбочке сбоку, открывает большую коробку и бросает цветок ко множеству других оригами, пока Женя протискивается в дом. — Это всё она сделала?

— Ага. Хоть бы раз принесла мне мороженку, а не только фантик от неё.

— О… Я принесу в следующий раз!

— Отлично. И будет ещё лучше, если ты тогда ещё и без Жени придёшь.

В кухне уже слышны шорохи.

— Я чувствую, как ты строишь планы по избавлению от меня, — оповещает Женя.

— Это я пытаюсь хотя бы флюидами тебя изгнать! — Полина идёт на кухню, чтобы поставить греться чайник. Ира следует за ней и отбирает у Жени нож.

— Давай теперь я тебя покормлю?

Женя без вопросов садится на рядом стоящий табурет и наблюдает за приготовлениями девушек. Полина достаёт две кружки и задумывается над третьей.

— У меня в холодильнике пиво есть.

— Да, — в ту же секунду отвечает Женя.

— А Ира чего хочет?

— Чаю-чаю, — кивает она болванчиком, нарезая помидоры. Она делает бутерброды на всех одной толщины, на что Женя неодобрительно мотает головой.

Пока зелёный чай заваривается, Полина наблюдает за парочкой.

— Открой ротик, летит самолётик, — обращается Ира к Жене. Та открывает рот и наклоняется вперёд к еде, но Ира отодвигает руку всё дальше и дальше, пока лицо не удержавшей равновесие Жени не оказывается прямо в её декольте. Ира злобно хихикает, довольная результатом, но удивлённо замолкает, когда слышит на своей груди храп.

— Ты б её разбудила, а то она так может несколько часов проспать. Ей место не принципиально.

— Где-то я это уже слышала… — Ира берёт в руки лицо Жени, поднимает его и легонько целует в нос. — Не спать солдат!!!

Поля дёргается от неожиданного вопля и чуть не роняет кружки с чаем на полпути к гостиной.

— Они стоят друг друга…

Полина уже листает каналы на телевизоре, когда Ира несёт тарелку с бутербродами с помидором и майонезом, а Женя убирает лишние продукты в холодильник.

— Варенья из холодоса захвати! — просит Полина. — И ложку!

— Горничную из меня делаешь? — недовольно спрашивает Женя и с громким звуком ставит перед Полиной её варенье с ложкой. А рядом аккуратно ставит кружку, куда налила себе пива.

— Даже банку открыла! Эка невидаль… Ира творит с тобой какую-то магию.

Тем временем Ира чуть не истекает слюной, представляя Женю в костюме горничной с экстремально короткой юбкой и многослойным подъюбником.

— Дай сюда, всё равно там смотреть нечего, — Женя выхватывает у Поли пульт и меняет его на джойстик с полки. Приземляется на диван между девушками и листает список игр.

— Тебе варенья добавить? — спрашивает Полина у Иры.

— Давай, — Ира произносит это так мечтательно, при этом смотря на Женю. Поля не уверена, что Ира точно услышала и осознала вопрос, но пожимает плечами и замешивает в её кружку ложку варенья. Когда же жидкость пенится, Полина испуганно переводит взгляд на другую кружку подальше и понимает, что залезла в Женино пиво. В этот момент Ира тоже опускает взгляд, и на её лице застывает настоящий ужас. До поразительного спокойная Полина приставляет указательный палец к губам, приказывая Ире молчать, и откладывает ложку на стол.

Ира совершенно не выдаёт себя, нервно елозя на месте и вытирая потеющие ладони о диванные подушки. Но увлечённая выбором игры Женя действительно не обращает на это внимания. Когда игра, наконец, выбрана, и на экране появляется загрузка, Женя отпивает из своей кружки и не меняясь в лице откидывается обратно на спинку дивана.

Ира выдыхает, осознавая, что всё это время задерживала дыхание.

— Я же говорю. Ей вообще всё фиолетово, — смирившись, вздыхает Полина.

Восхищению Иры нет предела.

— Так тебе добавить варенья? — вновь уточняет у неё Поля.