Подай мне кружку, моряк

Автор и автор, сидели и курили — автор побольше вересковую трубку, а автор поменьше кукурузную.

      Время тянулось медленно, лучами солнца перебирало по полу тесной комнаты, мимо низкой койки кралось к полудню.


      — Морской дьявол, значит? — задумчиво протянул Автор.

      Выпустил мультяшное кольцо дыма.


      — Он самый, — кивнул автор.

      Повторил, но из трубки вышла бледная змейка — спираль.


      — Смысл, друг мой, в чём смысл? — выдохнул Автор.


      — Его боялся сам Флинт, — напомнил автор.


      — А Флинт одноного, — дополнил Автор.


      — Тогда, Сильвер — дьявол? — неверно подхватил автор.


      — Глупость, — отмахнулся Автор, и вернулся к изучению покосившейся картины на противоположной стене.

      Кажется, она стала ещё меньше — с прошлых шотландских посиделок — а может кто-то просто прибавил в росте.


      — Артуру бы понравилось, — предположил автор.


      — Ему по вкусу феи и призраки, — нахмурился Автор, — Фотографии фей и призраков.


      — Англичанин, — закатил глаза автор.


      — Я бы сказал шотландец.


      — «Если бы я родился в конюшне, то стал бы лошадью?»


      — Цитировать «железного герцога» — подло, — пожурил Автор, — Сойдёмся на британце.


      — Помнится, — начал автор.


      — Мы остановились на морском дьяволе, — Автор поднял ладонь.


      — Но, — встрепенулся автор.


      — Для разговора о шотландских восстаниях поздно, а для ирландских — рано, — отмахнулся Автор.


      — Но, — попробовал снова автор.


      — Морской дьявол будет лишним, — продолжил Автор, — Оставим Флинта.


      — Живого?


      — Призрака.


      — Ага! — автор ткнул Автора в плечо — как палец в холодную воду сунул.

      Неудивительно, на дворе декабрь.


      — Призрака прошлого, — отрезал Автор, — Призрака прошлого, которого боялись всё.


      — Особенно Билли, — поддакнул автор.


      — Но не одноногий, — Автор смахнул просыпанный мимо трубки табак с заменившего одеяло британского флага.


      — Идём по кругу.


      — Никакой мистики.


      — Какая жалость, — автор до хруста прикусил мундштук.


      — Вы разочарованы, друг мой?


      — Метка, — пробормотал автор, — Пусть и чёрная метка будет!


      — Выдумка.


      — Пусть.


      — Предупреждение, а не проклятие.


      — Пусть, — согласился автор, хотя за спиной заметно скрестил известный жест лжеца.


      — Собираясь проклясть другого, нужно следить за своей ладонью.


      — Пусто, — только линии жизни, — И здесь пусто, — автор показал вторую руку.


      — Как глупо, — чёрная метка досталась Автору.


      — У меня сюжетная броня, — улыбнулся автор.


      — Прошу прощения? — Автор поддел прилипшую к коже чёрную метку ногтем.

      Неровная, плотная клякса упала, перевернулась, открыв чудом умещённую надпись — аккуратно выведенное пожелание смерти.

      С любезным уточнением вплоть до часа.


      — Ничего.


      — Она принадлежит Бонсу.


      — Если он поделится с другими.


      — Нет.


      — Скучно.


      — Никакой мистики, — ударом Автор отбросил метку прочь.


      — И никакого морского дьявола? — уточнил автор.


      — Верно, — Автор всё же отложил трубку.


      — Но в одной экранизации, — сместившись на стуле, автор достал что-то из клетчатого кармана пиджака.

      Мода странная штука.


      — Экранизации? — слово чужое, сложное для ослабшего языка.


      — «Легенды Острова сокровищ», — автор щёлкнул странным предметом и с потолка спустился рулон парусины, — Там лис-Сильвер заключил контракт с самим дьяволом! — после ещё одного щелчка — развернулся.

      Третий щелчок бросил на «лист» подвижные образы.


      Яркие-яркие.


      — О провидение.


      — А в «Такарадзиме» был призрачный корабль.


      Громкие-громкие.


      — О «Планете Сокровищ» мы не говорим, — досада, — Но хотелось бы.


      До тошноты.


      — А «Остров Сокровищ» — именно «Остров», а не «Возвращение на остров сокровищ», — пауза, — Такой простор.


      До лающего кашля.


      — Хватит, — Автор схватил автора за запястье.


      — Уже девять часов? — уголки губ автора опустились.


      Из экрана выступил человек.

      Чёрный человек — чёрно-белый человек.


      — Что со мной? — воскликнул Автор.


***


      — Такое только в лихорадке и привидится, — прогремел Флинт и отложил незаконченную рукопись автора, — Сон собаки.


      — Скверная выдумка? — автор поджал губы.


      — Очень, — беззлобно и как-то сочувственно, — Если бы вы встретились, — Флинт указал на заранее снятый со стены портрет Стивенсона (изображение постоянно падало, цепляя книги и пару моделей кораблей, стоило автору подумать о творчестве по мотивам романа — к счастью, мимо головы), — То я в гробу бы перевернулся.

Примечание

Писалось в беспокойстве о собственных лёгких, нашли что-то.

Редактировалось с облегчением, обошлось.