Жилой корпус посетил незнакомец. Мужик в костюме бандитской внешности оказался в коридоре, который выходил в трапезную и кельи, и заканчивался кабинетом. Внезапно, дверь кабинета распахнулась и оттуда вышел Фёдор. Он заметил гостя, лишь, оказавшись напротив трапезной и смерил того взглядом:

– Ты где костюм отрыл? Ахмурата ограбил что ли?

– Да как вы... – голос мужчины был с хрипотцой.

– Иди в огород. Не мозоль глаза.

– Вы Градов Фёдор Игнатьевич?

– Ты чё в мои документы лазил? – Фёдор уставился на него.

– Вы меня явно с кем-то попутали, я...

– Рэй, хватит придуриваться, – Фёдор начал терять терпение.

– Хм... – Рэй озадачился: откуда он мог знать его имя, если он ещё не представлялся. – Я Рэй Степанович...

– Снимай весь этот маскарад и дуй в огород. Лопата в земле.

– Вы меня однозначно с кем-то путаете. Я здесь по Вашей жалобе. Вы жаловались на то, что вам денег не поступает.

– Ты ещё разговоры чужие подслушиваешь, – Фёдор стал закатывать рукава.

– Я послан передать вам конверт с частью недоплаченных средств, – он вытащил белый конверт без опознавательных символов и цифр.

– Ты у меня на улице жить будешь, артист, – Фёдор грозный подошёл к нему и схватив за грудки, прижал к стене. Он уставился ему в глаза, наконец рассмотрел его лицо, заметил шрам на губе и пощупал пальцами ткань. – Это кашемир? – Фёдор рассуждал в мыслях: «Богатый, пахнет одеколоном: розой, выглядит моложе, голос хриплый, седых волос меньше. Точно не он.»

– С конвертом...

– Если ты не Рэй, то кто? – Фёдор прищурился.

– Я Рэй Степанович, – напомнил мужчина, – работник посланный, чтобы отдать деньги в конверте. Мы Вам должны. Нам дали по шапке. Мы не уследили, деньги уходили не туда.

– Мафиозник что ли? – Фёдор сильнее прищурился. – Странно, что мафиозники занимаются делами храма. Неужели власть допускает и такое? Пришёл новый губернатор, сразу всё можно? Своих засадили и пошла разгульная жизнь?

– Всё для народа, – начал Рэй, и Фёдор вмазал ему так, что он чуть не упал, но продолжил говорить: – Как бы Вы тут не распускали ручки, я всё равно повязан помогать вам. Поэтому я здесь. Вашу проблему решать пришёл. Так быть не должно.

– Под крышу твою не пойду, паскуда, – процедил сквозь зубы Фёдор.

Мужчина обратил внимание на свой конверт, который достал. Он осознал, что перепутал его с другим: – Блять, – вздохнул он, осознавая, что ему нужно вернуться назад и поменять его, раз этот священник так взъелся. Раньше это происходило более мирным путём. Ранее, священники попадались менее буйные.

– Выкусил? С нами Бог!

– Я конверт передумал! – оговорился мужчина, устав от работы.

– Передумал?

– Да! Перепутал!

– А я уж думал, у вас с конвертом было интеллектуальное сражение, – съехидничал Федя.

Мужчина вздохнул и захотел уйти, но Фёдор не пустил его.

– Да отпустите Вы.

Фёдор смотрел ему в глаза:

– И больше с такими предложениями сюда не ходите. Ни ты, ни твоя банда.

– Это моя работа! Приходить и отдавать вам ВАШИ деньги, которых вас те лишили. Поэтому я буду приходить сюда систематически и передавать их.

– Хорошо, – вальяжно начал Фёдор, – я помогу тебе забыть дорогу сюда, – Фёдор ударил его по лицу.

Терпение мужчины закончилось, и он ударил священника по лицу в ответ. Фёдор отцепился от него, схватился за лицо, тут же напал с огнём в глазах. Рэй повалил его. Они покатились. Фёдор раздавал тумаки. Рэй отвечал тем же. По итогу, собрав всю пыль с пола, Рэй оказался сверху.

– Так, Вы успокоились? – Рэй смотрел на Фёдора: на его лице красовались синяки, ссадины и украшением всего этого был фингал.

Фёдор уставился в ответ на разбитое хмурое лицо. Фёдор рассёк ему бровь, разбил губу, нос, оставил пару синяков, ссадин. По лицу Фёдора расплылась улыбка:

– Чем ты занят сегодня вечером? – сорвалось с его губ. Он до этого не замечал красоты и мужественности Рэя. Может, всё дело в драке? Она всегда была чем-то особым для Фёдора.

– Буду отстирывать костюм, – холодно ответил Рэй.

– Я могу помочь в качестве извинения.

– Ты мог бы помочь, если бы просто взял деньги из этого... ебучего... конверта, – разозлился Рэй. – Я привезу другой. Но деньги забрать ты обязан.

– Я не могу без серийного номера на конверте, – устало ответил Фёдор, его и самого уже порядком утомила эта система.

– Да знаю я эту парашную волокиту, – Рэй встал. – Поеду назад, возьму нужный.

– Вот когда вернёшься – деньги возьму. В конверте. Правила такие. – Фёдор сел.

– Знаю! Знаю!

– Ты чего так завёлся? Из-за костюма? – Фёдор наконец поднялся.

– Из-за бумажек. Заебали!

– Когда они меняют правила раз в полгода это такая пытка. Матерю их на чём свет стоит.

– А я сейчас, – Рэй направился прочь.

– Купи чаю! Раз приедешь! – крикнул Фёдор ему вслед.

– Из ваших денег вычесть?! – Рэй обернулся и заметил выглянувшего с кухни Лейна, следом показался Алексий.

Фёдор подошёл к Рэю:

– Ты ж в гости приедешь, – он отряхнул верх пиджака, – И оставь свой пиджак. Замою. – Фёдор задумчиво уставился на пятно, красовавшееся на вырезе пиджака.

– Увидимся, – махнув рукой Лейну, Рэй ушёл.

Фёдор озадаченно обернулся. Он нахмурился, прищурившись:

– Как давно вы там стоите?

– Важно другое: чего вы подрались то? А? – Лейн подошёл к нему.

– А ты не думаешь, что не стоит лезть в чужие дела взрослых людей?

– Если бы не моё влезание, никто бы так и не узнал об ваших жалобах и проблемах.

Лицо Феди изменило своё выражение на заинтересованое:

– Это как это?

– А вот так вот та.

– Это отец твой? – Алексий пристально посмотрел на Лейна.

– Да.

– Чудно.

Фёдор поднял усталый взгляд на Алексия.

– Он вернётся? – спросил Фёдор.

– Конечно. Он вернётся. С ним домой и пойду тогда, – Лейн потянулся. – Только второй раз батю моего не бей.

– Много чести, – фыркнул Фёдор.

Алексий холодно заметил:

– Ты бил того человека, что пришёл тебе помочь.

– Он заслужил, – буркнул Фёдор.

– Интересно чем? – поинтересовался Лейн, прищурившись.

– Пиджаком и внезапными визитами.

– Ну, работа такая.

– Пойду свечку поставлю, – Фёдор ушёл в трапезную. Алексий и Лейн остались одни.

– Как думаешь, что между ними случилось? – Алексий обеспокоенно посмотрел на Лейна. Его тревожила мысль, что из-за работы отца у парня не было детства, и его жизнь висела и висит на волоске.

– Как Фёдор относится к мафии? – парень с любопытством посмотрел на Алексия.

Алексий подавился воздухом от внезапности вопроса:

– Кхм, думаю, не очень позитивно. А к чему этот вопрос?

– Он работает на них.

Глаза Алексия наполнились сочувствием и пониманием:

– Ты хочешь булочку?

В это время, Фёдор прошёл на кухню и проверив количество воды в чайнике, поджёг конфорку.

– Что у вас случилось? – Адам оказался за спиной Фёдора.

– Не крадись, – выразительно произнёс Фёдор.

– Я всегда так хожу. Так в чём дело?

– Ни в чём. Не твоего ума дело.

– Ты всем сегодня нервы мотать будешь? – недовольно возразил Алексий, зашедший с Лейном на кухню. – Он подрался с отцом Лейна. – мужчина облокотился на дверной косяк.

Лейн прошёл в глубь кухни и сел за стол.

– Что? – Фёдор на секунду застыл и резко повернулся к Алексию.

– Что? Зачем? – спросил Адам, а затем осознал: Он твой отец? – он глупо посмотрел на Лейна, который выглядел озадаченно-шокированным.

– Он мафиозник. Они все одинаковые. Пришёл мужик в костюме, жди беды, – Фёдор открыл кухонный шкафчик, чтобы достать из него старый сервизный чайник и два мешочка: с мятой и с малиновым листом. Он развязал каждый из них и вынув по нескольку листков, бросил в заварочный чайник.

– Как хорошо, что вы отпеваете, – подметил Лейн, усмехнувшись.

Адам усмехнулся и опомнившись, и кашлянув сел за стол рядом с Лейном. Алексий тоже улыбался. Фёдор стерпел колкость и продолжил:

– Мне всё равно на него. Если он будет творить всякие непотребства, вроде вербовки и крыш, то ему здесь житья не дадут. Я не дам.

– Славно, – Лейну нравился настрой Фёдора на защиту собственного дома и жителей деревни.

– Алексий, выкинь этого мальчишку отсюда, – устало попросил Фёдор.

– У меня вообще-то маникюр, – Алексий театрально посмотрел на свои ногти. – Ты знаешь, как я отношусь к детям. – Алексий отлип от дверного косяка, на который облокачивался и подошёл к Лейну с Адамом. Он погладил мальчишек по головам.

– Я также к ним отношусь, – сказал Фёдор и с нажимом произнёс: – Когда они не лезут куда не просят.

– Детство, это всегда самый сложный период жизни. Время ободранных коленок, глупых мечт, надежд и шишек. Детей бить не обязательно. Если ты не сделал этого, то жизнь сделает это за тебя. Жаль, иногда руки так и тянуться… – Алексий вздохнул, мягко улыбаясь.

– Мой отец подобное о некоторых взрослых говорит, – вспомнил Лейн.

– Это со всеми работает. Когда помнишь это – остываешь. – Фёдор выключил конфорку. – Чайник закипел. Он налил всем чаю и поставил чашки и кружки на стол. – Извини, что наехал.

– Федя… Мне показалось или ты?.. – Адаму было не привычно слышать извинения от принципиального и всегда правого (даже если это не так) Фёдора.

– Да, Адам, – с нажимом произнёс Фёдор, вновь почувствовав раздражение, ощущая в вопросе Адама несуществующую насмешку.

– Давайте, не будем… продолжать споры. Федя, аптечка у меня в келье.

– У вас на неё хватает, не надо обновить? – уточнил Лейн.

– Не знаю. Последний раз, мы спасали ногу Адама. Тогда ушло много бинтов и ваты. Я кажется, вспомнил, что тогда забыл, – задумался вслух Алексий.

– Бинты? – припомнил Фёдор.

– Угум.

– Съездишь в город, наверстаешь упущенное.

– Да. Надо бы.

Повисла тишина. Адам наслаждался ей и чаем, Лейн просто чаем, Алексий спокойствием Фёдора, Фёдор думал о своём.

– Давайте сыграем, – вдруг предложил он.

– Во что? – спросил Лейн с нетерпением.

– Лото, карты. У нас только это, – перечислил Фёдор, отхлебнув чая.

– Мы дети. Нам в карты нельзя, – заметил Адам.

– Мы священнослужители. Нам тоже. Но карты у нас имеются, и мы ими пользуемся, – Фёдор, вспоминая, смотрел в свою чашку.

– Иногда, слишком активно. Я помню твой носок, улетевший на люстру, – вспомнил со смехом Алексий.

– Весёлые игрища? – спросил Лейн, усмехнувшись.

Адам подавился чаем:

– Кха...кх... – откашлялся он. – Вы что?.. Во что вы играли?

– В дурака, – кратко ответил Алексий, попивая чай.

– На раздевание? – полюбопытствовал с огоньком в глазах Лейн.

– Ты хочешь сыграть и раздеть двух священников? – поинтересовался Алексий.

– Чего я там не видел? Может в лото?

– Например того, что… – игриво начал Алексий, подначивая Адама.

– Да! Давайте в лото, – встрял смущённый Адам.

На столе оказался мешочек с лото. Оно было самодельным и состояло из нарисованных от руки карточек и деревяшек с выжженными цифрами. Каждому досталось по несколько картонок и игра началась.

Закончили они ближе к обеду. Отобедав, Адам предложил Лейну пойти на улицу. Алексий занялся хозяйством. А Фёдор решил дойти до дома Рэя. Он достал из подвала банку огурцов и вышел из корпуса, чтобы узнать у Лейна адрес. Фёдор увидел чёрную Волгу, подъезжающую к храму. Он пошёл на встречу машине. А когда поравнялся с ней, стекло опустилось:

– Куда путь держим?

– Ты, не знаю куда, а я к тебе. Огурцы возьмёшь? – Фёдор показал банку с огурцами, подняв на уровень окна авто.

– Если конверт с деньгами заберёшь без происшествий. Меня только это волнует.

Фёдор усмехнулся:

– Всегда одна и та же дилемма.

– Садись. Подвезу. Ты ж ко мне собирался? Как соседи. – Рэй решил не упускать шанса поближе узнать этого странноватого священника.

Фёдор сел в авто. Салон был обит качественной коричневой кожей, что делало его удобным и мягким. На зеркале висел пузырёк с ароматом розы. Казалось, авто только выехало с завода.

– Сколько денег ты сюда вложил? – Фёдор осмотрел торпеду и коробку передач. Из коробки торчал рычаг, также обитый кожей и отделанный деревом. На вид сложно было определить каким именно, но Федя предположил, что это был кедр или сосна. Внимание Фёдора привлёк маленький браслет на руке Рэя: стеклянные с причудливыми узорами внутри, керамические бусины и бусины из кости, поблёскивали, когда Рэй шевелил рукой; стекло заключило дракона: символ мудрости, керамика – изображение красной розы с позолоченными элементами — непорочность и силу рода, резьба на кости означала силу духа и тела.

– Это не моя. Но думаю, вбухано в эту малышку достаточно, – Рэй хмыкнул.

– У вас, мафиозников, всегда так. Вас по укладке и духам можно узнать. – Фёдор ощущал аромат, исходящий от Рэя – это была роза с нотами пачули. Он иногда определял кланы по аромату, что как отельеры, подбирали свой, не боясь, что их найдут и даже наоборот, как бы угрожали этим: «Чуешь? Так пахнет смерть!» и плевать, что смерть пахнет ванилью и кардамоном.

– Ну, только на работе.

– У нас такого нет. Только общий УАЗ и форма.

– Так и думал, что ты не из простых. Удар хорошо стоит. – Рэя привлекала его персона, но в тоже время напрягало, что священник обладает такими навыками. Он хотел чуть сблизится с ним, дабы разузнать больше о его личности и прошлом. Что привело его в храм?

– В спецназе служил, – стоило Фёдору завести подобную тему, как в его голове всплывали воспоминания: сослуживцы как на фото сидели у костра, болтая и готовясь к вылазке.

– Мы с такими иногда сотрудничаем.

– Знаю.

– Бывал на таком?

– Нас и мафия нанимала. Денег побольше, чем государство, платили. А так гос. заказы для царя, а иногда и гос. заказы от мафии под прикрытием государства. Всякое бывало.

– Чем тебе мафия не угодила?

– Я священник, помнишь? Власть царя от Бога, все дела. Вам же всего мало. Лезете с шифоньером поверх купола с крестом, – недовольно напомнил Фёдор.

– Это не моя работа. Я скорее пешка в делах мелких, чем инструмент для устранения и прочей лабуды, что затевает верхушка. Принеси, подай, найди.

– Звучит знакомо. Я и в облаве был. И руководил отрядом, но очень часто, особенно, в том коллективе с Бараном, это было моей работой: в основном, куковать в лагере.

– Решил уйти к Богу?

– У него как за пазухой, – Фёдор посмеялся, – спокойно.

Они остановились у дома. Рэй вышел из машины. Фёдор последовал за ним, держа банку огурцов. Они зашли в старый дом. Фёдор оглядел прихожую, в которой была вешалка и старый коврик под ногами. Он прошёл в коридор, в котором были обшарпанные, местами отваливающиеся обои в цветочек с вензелями. Ему показалось будто здесь жила богатая семья лет сто, а затем съехала. Он отметил про себя, что дом в ужасном состоянии и что продавшие его люди, обманули нового владельца. Обычно, такие дома никто не покупал. И продать такой – это чудо и сказочная удача, особенно, за баснословные деньги. Если такой продали, то либо за копейки, либо обманув покупателя. Фёдор считал, что богатый мафиози мог просто повестись на удочку с кладом или байкой о древнем наследии бывших хозяев и их рода.

Фёдор прошёл на кухню и поставил банку на стол. Рэй положил на крышку банки нужный конверт и ушёл в свою комнату, чтобы избавиться от «груза» стильной одежды. Он скинул костюм на двуспальную кровать – она была единственным спальным местом в этом доме.

– Можно я поставлю чай?! – крикнул Федя.

– Его нет!

– А варенье есть?!

– Есть компот!

– Тогда я открою его!

Рэй вернулся на кухню в майке и домашних штанах, и всё также прилизанной шевелюрой:

– Конверт забрал?

– Нет. Ещё. Чай вначале попьём. – Фёдор глянул на Рэя и отметил его спортивное телосложение. Это было привычно для мафиози, однако, всё равно произвело впечатление на Фёдора, так давно он не видел действительно сильных и крупных мужчин.

Рэй бросил озадаченный взгляд на Фёдора и сел за стол. Он отметил с каким интересом священник разглядывал его тело, и поспешил разбавить обстановку:

– Главное забери конвертик.

– Заберу, заберу, что-то к чаю будет?

– Хочешь, возьми печенек.

– Может, ты сам достанешь? Или ты доверяешь мне дом? – Фёдор самодовольно ухмыльнулся.

– Доверять то тут нечего в этой развалюхе, – Рэй встал и достал из кухонного шкафа печенье, положил его на стол. Он вытащил банку компота из того же кухонного шкафа.

– А почему вы вообще в ней живёте? – Фёдор сел за стол. Он посмотрел на спину Рэя и на его плече краем глаза заметил ни то странное тату, ни то родимое пятно.

– Ну, мы тут не так уж и надолго. На постоянку сюда переберёмся намного позже. Мы присматриваемся. Люблю с развалюхами работать.

– Это что-то типа увлечения или коллекционирования? – Фёдор невольно стал рассматривать планировку и детали кухни. Вся мебель: тумба, навесные шкафы, стол, стулья, стены, пол износились с годами. На окне не было занавесок.

– Не сказал бы. Я больше вырезать и выжигать предпочитаю.

– Значит, ты дом превратишь в резное произведение искусства? – Фёдор перевёл взгляд на банку компота. – Он давно там стоит? В шкафу.

– Часов… семь, – Рэй тоже сел за стол.

– Он может скиснуть. Знаешь?

– Да, но тут нет холодильника.

Фёдор в изумлении вскинул брови, а затем поднялся со стула и прошёлся по кухне. Рэй пошёл к нему. Фёдор нашёл, что искал:

– Вот. Домашний, почти природный холодильник. Спустись туда со свечой как время будет.

– Ладно, это потом, – Рэй вернулся к столу, сделав пару шагов. – Мой малец вам не докучает?

– Не. Он хороший малый. Любопытный правда, и нагловатый иногда, а так, не ворует, не дебоширит, матом не кроет и хорошо. Видно, что в нём много энергии. Ты бы его, отправил в лагерь. Пусть отдохнёт летом. Там и сверстники его.

– Лагерь связывает его обязательствами, а он любит бегать и узнавать что-то сам. Друзей у него много, – он достал пару кружек и налил им компота.

– Ты сядь, не суетись по кухне, как муха.

– Отвали, – отмахнулся Рэй и сел за стол.

– Ты всегда грубишь соседям? – Фёдор посмотрел ему в глаза.

Рэй отпил компот и смотрел ему в глаза в ответ. В глазах Рэя закралось безразличие.

– Закрываешься от людей, значит. Боишься, что твоё сердце украдут или что ранят? Знаешь, люди не все воры и убийцы. На свете много хороших людей. Даже среди воров и убийц, если подумать.

– Если будет нужно схожу исповедуюсь, священник Фёдор.

– Я и крестить могу, если надо, – Фёдор усмехнулся.

– Уже, – Рэй взял печеньку и закинул в рот. – Открываются всем только дети. Если не забиты. – Он выпил остатки компота. – Будучи взрослым открываться прям всем несколько опрометчиво. Никогда не знаешь кто перед тобой. Ты пей.

– Так-то оно так. Но с женой-то ты своей познакомился именно так. Открыв сердце.

Рэй глубоко задумался, упёршись подбородком на руку.

– Твой сын поступает верно: отзывается на человеческий зов и смотрит кто кем окажется. – Фёдор взял печеньку и посмотрел на неё. – И тот, кто оказался другом, он впускает. – и съел.

Рэй тепло улыбнулся. Он делал с женой всё, чтобы сын не закрылся от мира, но в тоже время был осторожен. Рэй как отец желал для него другой жизни. Его радовало, что его сын находит себе друзей, товарищей, опору. Фёдор посмотрел на Рэя и заметив его улыбку, улыбнулся сам. Столько тепла в ней было.

– Нет ничего дороже семьи, Рэй. Береги сына и жену. Но не забывай о друзьях. Они тоже часть семьи.

Рэй кивнул. Он следил за его мимикой, жестами и эмоциями: ему сложно было определить насколько Фёдор был искренен.

– Это бестактный вопрос, но я надеюсь, ты разрешишь мне его задать.

– Да.

– Почему жена не приехала вместе с вами двумя?

Рэй налил себе ещё компота:

– Она покинула нас. Навещаю её периодически, – он отпил компота, решив быть чуть более открытым. Подсознательно Рэй видел в нём священника.

– Вы... – Фёдор посмотрел на свою чашку, – развелись?

– Наш совместный путь оборвался иначе.

Когда Фёдор осознал сказанное, он на секунду растерялся. Его душа наполнилась печалью, сердце сочувствием. Лицо же стало каменно-холодным:

– Мне жаль, – тихо проговорил он как молитву. Он посидел немного, словно слушая минутный тяжёлый отсчёт и добавил: – Если тебе что-то нужно, проси, не стесняйся. Я помолюсь за упокой. Как давно она ушла? – Он посмотрел на Рэя. В его глазах Фёдор прочитал тоску.

– Полгода назад, – Рэй отвёл взгляд.

– Сейчас, самое главное, привыкнуть и отпустить. Многие, в этот период всё ещё сходят с ума по любимым и тоскуют так сильно, что готовы расстаться с жизнью. У тебя есть свет – твой сын. Иди за ним. Небо ещё призовёт тебя. Если станет невмоготу, молись. Ты знаешь где храм, мы всегда тебя примем. – Фёдор работал в храме всего три года, но знал достаточно, однако именно такие моменты, заставляли его верить в то, кем он работал там.

– И побьём, – Рэй рассмеялся. – Вы очень гостеприимны.

– Я тоже человек и тоже грешен. Прости, что позволил гневу охватить меня, что я позволил себе рукоприкладство.

– Что было, то было, – он всё ещё тихо посмеивался.

– Я могу не извиняться, если тебе смешно, – вдруг оборвал Фёдор.

Рэй отмахнулся, пытаясь прекратить смеяться.

– Прости, я не специально.

– Гмх... – Фёдор потёр лицо. – Я уже и сам себя достал. Я уже не молод, чтобы так нервы изматывать. И всё равно пылю.

Рэй сдержался и продолжал попытки успокоится.

Фёдор терпел это, сверля Рэя взглядом.

– Ты долго ещё?

– Всё, всё. Я спокоен, – Он отвернулся от Фёдора.

Фёдор решил, что самое лучшее средство от таких смешков – это шок. Он стал перебирать способы в голове: «Ударить. Опять конфликт. Поцеловать. По… Что? Не сейчас. Напугать. Облить водой? Может, газетой шлёпнуть как кота?» – Фёдор иногда применял поцелуи в качестве элемента неожиданности, чтобы сбить с толку противника, когда дрался в рукопашную. Фёдор встал со своего стула и подошёл к Рэю, чтобы выбрать и осуществить один из способов. Но Рэй уже успокоился и повернулся к Феде. Их взгляды встретились. Глаза Рэя были красивого янтарного цвета, при этом, один из глаз был словно из двух половинок. Федя до этого не замечал этой особенности. «По… Нет. Что за бред. Перестань!» – мысленно одёрнул себя Фёдор, нахмурившись и отвернувшись.

Рэй поднял бровь, не понимая его поведения.

– Ты чего?

– Ничего, – Фёдор поспешил на своё место. – Хотел тебя в чувство вернуть. Передумал.

Теперь уже Рэй заглядывал ему в глаза: серо-голубые как пасмурное небо; эмоции в них не уступали в хмурости. Фёдор продолжал их игру в гляделки. Зарокотал гром. Рэй дёрнулся и отвёл взгляд.

– Всё хорошо?

Рэй показал жест «50 на 50»:

– Ты домой не собираешься?

– А ты хочешь, чтобы я ушёл? – Фёдор посмотрел Рэю в глаза, ища его мотивы, но тот избегал его. – Если ты хочешь, я уйду. – Фёдор поднялся со стула и задвинул его за стол.

– Если непогода усилиться как ты домой пойдёшь?

– Не сахарный, не растаю.

– Как ты можешь оставаться в этом старом доме без громоотвода? Или у вас в храме его тоже нет?

– Крест – это наш громоотвод, – Фёдор помешал воздух указательным пальцем.

– Не хорошо.

– Ты грозы боишься? – Фёдора удивил такой простой страх у такого сильного на вид мужчины. – Я нет.

– Я вот тоже таким был, пока она в меня не ударила, – сдавленно прошептал Рэй, бросив взгляд на улицу за окном.

– Боишься, она сюда зайдёт?

Рэй поджав губы, активно закивал. Он положил руку на своё «тату». Фёдор рефлекторно посмотрел на «родимое пятно», он скользнул взглядом по витиеватым изгибам розовых линий. «Это ожог» – осознал Фёдор.

– Значит, молния тебя украсила. Шрам красивый. О молнии говорят, что она не бьёт дважды, так что… ты зря переживаешь настолько сильно. Но если тебе станет легче, я могу остаться.

– Не стоит, – Рэй покачал головой.

– Спасибо за гостеприимство. Я зайду завтра. – Фёдор вышел в прихожую, открыл дверь и уже было покинул дом, однако новый рокот грома и последующий грохот стульев на кухне, заставили его вернуться. Зайдя на кухню, он увидел Рэя под столом, который свернулся калачиком. Фёдор удивился, несколько озадачился и спросил, подойдя к столу:

– Тебе… помочь?

– А? Ты не ушёл? – шептал Рэй.

– Ты грохнул стульями. Я подумал молния зашла.

Фёдор наклонился и заглянул под стол. Рэя пробила дрожь.

– У тебя всё хорошо? Давай, ты вылезешь, и я помогу тебе уснуть.

На Рэя это не возымело действия. Фёдор вздохнул и немного подумав, убрал со стола банку и посуду, поднял и переставил стол. Рэй стал озираться по сторонам и заметив стол, вновь рванул под него. Фёдор успел среагировать и поймать Рэя. Он поймал его взгляд и строго произнёс:

– Так. Прекращай дурачится. Я отведу тебя в кровать. Там тебя никто не тронет. Слышишь?

Раздались раскаты грома. Казалось гроза подобралась к самому дому. Рэй в ужасе сковал Фёдора объятиями. Фёдор чуть не потерял равновесие. Благо, за спиной всё ещё был стол, и Федя облокотился задом на него.

– Это займёт некоторое время, – вздохнул он.

***

Пол часа назад Адам и Лейн вышли из жилого корпуса. Небо сгущалось серыми тучами, словно обволакивая верхушки деревьев и крыши домов. Купол храма выглядел особенно празднично на фоне стихии. Лейн заметил, что Адам расстроился из-за ранее сказанных слов о скором возвращении домой.

– Не горюй. Не на всегда же уедем. – Лейн заулыбался.

– Да. Но… сколько это займёт знает лишь Господь Бог. – Адам посмотрел на небо.

– Зимой ещё точно! Как раз дом не будет такой развалюхой.

– Думаешь? До зимы далеко. – Адам расстроенный посмотрел на Лейна.

Лейн приобнял его за плечи:

– Не жди, время пролетит! Займись чем. Я могу писать тебе, если тебе настолько тяжко.

– Не жалей меня.

– Не отстраняйся от меня, – Лейн посмотрел ему в глаза.

Адам застыл, рассматривая солнце в его глазах. Он никогда не видел столько искренности и жизни в одних глазах. Адам чувствовал, что Лейн по сути единственный, кто его понимает и принимает полностью. Не пытается учить жизни, не ковыряется в нём, в поисках ответов на загадку. Лейн стал за эти пару дней именно другом, а не слушателем, которыми были прошлые девушки и друзья. Они были именно слушателями его лекций про иконы, картины, были бабочками однодневками с полупрозрачной дружбой, похожей на сетку от комаров. Лейн же искренне интересовался историей и искусством. Не для того, чтобы понравится Адаму. Скорая разлука как горькая полынь.

– Знаешь, с тобой как-то иначе. Ты не лжёшь. – Родители лгали Адаму о мнимой свободе, друзья отворачивались из-за девчонок, считая влюблённость предательством, девушки слушали в пол уха, желая лишь цветов и поцелуев в романе на одно лето. На одно лживое лето. А сердце бьётся о другом.

– Ты так мил, – Лейн не врал, но о многом умалчивал.

Адам подумал об одиноких днях в храме. Сердце защемила тоска. Заморосил дождь.

– Пойдём укроемся? – не дожидаясь ответа, Лейн повёл Адама за плечи. Затем, он рукой скользнул по плечу Адама и взял парня за руку. Адам удивился, глянув на свою руку и посмотрел на улыбающегося Лейна.

Морось превратилась в дождь. Это заставило их поспешить. Оказавшись, под козырьком жилого корпуса, Адам предложил:

– Может, чаю?

– Не, мне до дома пора.

– Слушай, может, переждёшь у нас? – Адам с надеждой посмотрел на Лейна.

Лейн посмотрел на усиливающийся дождь и выдохнул:

– Хорошо. Только не допоздна.

– Ты так переживаешь, – Адам повёл его на кухню.

– Отец будет переживать.

– Ты же не маленький.

Лейн криво усмехнулся.

На кухне сидели Алексий и «мышь». Стол был обложен книгами и тетрадями.

– Давай ещё раз, – устало попросил Алексий, облокачиваясь головой на руки и оттягивая тем самым волосы.

Адам подошёл к столу:

– Занимаетесь?

– Как видишь, – лицо Алексия было полным страдания, он успел лечь на руки.

– Может, вам тактику сменить? – предложил Адам и отошёл к плите. Он поставил чайник и сел за стол к остальным.

– Носитель носителя не научит, я же говорю. Ибо ты понимаешь меня автоматически, -- вздохнул «мышь».

– Хм-м, может попробовать на местном? – предложил Лейн, присаживаясь за стол. – У меня есть мыслишки. Но то в хорошую погоду можно провернуть. Надеюсь, дождик не затянется.

На улице зарокотал гром. Алексий поднял голову и сел ровно. «Мышь» вздрогнул и опустил взгляд.

– Ты, похоже, как отец грозы шарахаешься, -- подметил эту особенность Лейн.

– О, так мы в одной лодке, – усмехнулся Рэй.

Алексий посмотрел на «мышь»:

– Рэй, иди в келью Адама. Закутайся в покрывале. Я сделаю тебе успокаивающий чай. – затем на Лейна -- Лейн, будь добр, отнеси плащ Феде.

– Может, Федя переждёт там, а ты здесь? – с надеждой спросил Адам Лейна, потирая пальцы от волнения. Раздался гром.

– Ты не хочешь, чтобы он уходил? – спросил Рэй, держа себя в руках, чтобы не начать искать свободный шкаф для пряток.

– Что? – Адам посмотрел на Рэя.

– Адам, не призывай грозу! – возмутился Рэй.

– Что? Я то-то как это могу? – возмутился Адам. – На всё Воля Господня.

– Ну так! – Рэй встал и когда его из-за стола выпустил Алексий, ушёл в келью Адама. Лейн запомнил реакцию Рэя, его слова.

– Ты правда не хочешь, чтоб я уходил? – прошептал Лейн на ухо Адаму.

– А? – Адам резко повернулся и растеряно уставился в любопытные глаза Лейна. – Я просто… – Он глянул на свою руку и вновь посмотрел на Лейна. – Мне интересно с тобой. И легко.

– Это не мой последний день здесь, ещё нагуляемся, – его искристая лучезарная улыбка заставила сердце Адама наполниться счастливым волнением и биться чаще. – Проводишь меня до дома как темнеть начнёт?

Адам закивал:

– Да, да. Конечно.

– Только сам не загуливайся, – напомнил о себе Алексий, ставя чай перед парнями.

Адам повернул голову к нему:

– Лёш, мне не пять лет, знаю.

– Знает он. Было. – Алексий облокотился на стол. – Проходили уже как ты знаешь. Когда мы искали тебя, а ты у девицы ночевал.

Лейн усмехнулся:

– Благо у нас дом развалюха, точно домой уйдёт.

– Что? – Адам резко повернулся к Лейну, покраснев, что случалось не так часто.

– Лет то тебе сколько, девица? – подыгрывая, поинтересовался Алексий.

– Помладше Адама.

– Испортишь парня, будешь иметь дело со мной, – улыбнулся Алексий Адаму, источая предупреждающую угрозу.

– Не сможет. Да и отец достаточно хорошо пояснил, что с этим лучше не иметь дело.

– Тогда, Лейн, я поручаю тебе присматривать за ним. А то были инциденты, то пьяный по деревне девушку носил, то учил курить ребят местных. – Алексий отпрянул от стола. – Как пойдёте, возьмите дождевики.

– Всё было совсем иначе, -- тихо произнёс Адам. – Она пьяная целоваться лезла. Я её домой отнёс. А парни… Они и без меня умели и как раз меня учили.

– Ты же не научился?

– Мне тоже интересно, Адам, – Алексий хитро поглядывал на них.

– Я не курю, – Обижено произнёс Адам, стараясь при этом обиду скрыть. Адама обижало, что ему не доверяют. Его родители перепроверяли то, что он делал и уточняли у друзей, был ли он у них, не врёт ли.

– Мой батя так же говорит людям, а курит. Та ещё зараза. От которой сложно избавиться. У него не получается.

– Это скверно. Пусть зайдёт к нам в храм.

– Я ему передам.

– Мы с тобой давно не обсуждали искусство, – сменил тему Адам.

– Не припоминаю, чтобы мы его прямо-таки обсуждали. О каком из них ты хочешь поговорить? – Лейн задумчиво посмотрел на Адама.

Адам поднялся:

– Пойдём ко мне, я тебе покажу.

– Там же мы…

– Да. Пойдём. – Адам поспешил выгнать Лейна из-за стола к своей келье.

Дверь скрипнула, открывая комнату, наполненную полумраком. Адам ступил в тишину кельи и утянув Лейна за собой, закрыл дверь. Он щёлкнул выключателем настольной лампы. Лейн оглядел келью в поисках «мыши». Он обратил внимание на кровать, где одеяло лежало бугром. Лейн взглянул на Адама.

– Что ты мне покажешь?

– Давай, сделаем по фенечке, – он хотел отвлечься от недавней беседы и тяжких мыслей.

– Давай!

– Только отдохну немного. – Адам глянул на кровать – Адам… – Адам слегка помотал головой. – То есть… Алексий. Сильно нагнетает. Лезет под кожу. – Адам сел на кровать. – И факты перевирает. – Он осознал, что сидит на чём-то подозрительно живом и посмотрел на «холмы».

– Привет, прогноз погоды, – съехидничало «одеяло».

– Рэй! Я забыл, что ты здесь, – испугавшись, удивился Адам.

– Сидеть на людях не прилично, -- прокомментировал Лейн.

– Он не человек! – Адам руками указал на Рэя.

– Может он и оборотень, но это не значит, что на нём можно сидеть.

Адам вздохнул, цокнул языком и встал.

– Даже в своей келье нет личного пространства, – стоило ему это сказать, как за окном шарахнула молния.

– А не желает ли Алексий с Фёдором взять его к себе?

– Я отсюда уйду, не ворчи, малой, – отозвался «мышь».

– Я никого не гоню, – Адам выдохнул.

– Я должен спать в другом месте. Фёдора донимая.

– Это он так сказал? – Адам мысленно пытался выйти из сложившейся ситуации.

– Ну так да. Он тут вроде у вас главный. Я его и слушаюсь, – Рэй вылез из-под одеяла. – Твоя келья просто была ближе, чтобы зарыться где-нибудь. Я всё жду, чтобы оно не гремело. А то я так до его кельи не дойду.

– Мы должны дождаться его, чтобы он пустил тебя.

– Давай по-тихому без него? Лишь бы не гремело, – Рэй поднялся с кровати.

– А вдруг он келью запер? – Адам проводил его взглядом до двери.

– Это не критично.

– Ты взломщик? – Лейн усмехнулся.

– Не совсем, но почти, – Рэй вышел из кельи.

Парни последовали за ним. Адам прислонился спиной к стене и сложил руки на груди:

– И что ты собираешься делать? – Он внимательно следил за Рэем.

Рэй дёрнул ручку – дверь не открылась.

– Чуда не случилось.

– Время чуда, – Рэй взялся за ручку и открыл дверь.

– Что? – Адам в удивлении отлип от стены. Он подошёл к двери и стал осматривать замок, что щёлкнул несколько мгновений назад.

– Чудо, – Рэй усмехнулся.

Адам уставился на Рэя. В глазах Адама было много чувств и эмоций: удивление, недоверие, волнение, паника и немного любопытства. Лейн с интересом смотрел на случившееся:

– Как ты это сделал?

– Сложно на словах объяснить. Но то потом. А я, пожалуй, пойду, – Рэй зашёл в келью и закрыл дверь. Замок щёлкнул.

– Он… просто открыл дверь и закрыл её без ключа. Ключ только у Фёдора, а с отмычкой возиться долго. Если только… Он постоянно пользуется отмычками. – Успокоил себя Адам.

– Это так потрясающе! Благо он хороший. Не так ли, Адам? – Лейн пробежался взглядом по двери.

– Не знаю. Я обычно, проще понимаю, что у людей на уме. Но он… Его сложно прочесть. Как тебя.

– Это так интересно! Пошли обратно? Фенечки покажешь!

– Угум… Только в себя приду. – Адам напоминал простыню. – от волнения он сильно бледнел или краснел.

– Может, тогда я домой пойду? Ты отдохнёшь, я завтра вернусь. И проведу с тобой время.

– Да-да… Возьми дождевик для Феди. – Адам всё ещё смотрел на дверь. Он постепенно начал принимать факт существования настоящей магии, о которой он лишь слышал, читал в книгах и сводках газет, да по телевидению, когда он жил дома и у него был телевизор.

– Пока! – Лейн ушёл быстро, желая найти Алексия. Он нашёл его на кухне. – А… Можете дать дождевик для Фёдора? Я до дома пойду.

– А. Дождеви-и-ик, дождевик, дождевик. – Алексий задумался, вспоминая, куда положил его. Вспомнив, он подошёл к столу и взял его со скамьи. – Да. Я его уже достал для тебя. – Алексий подошёл к Лейну и протянул ему сложенный дождевик. – Держи.

Лейн взял его и пошёл на улицу через кухню. Пробегая по мокрой улице, он желал быстрее оказаться дома. Он даже не думал о том, что данный ему дождевик можно надеть на себя. Сбавив обороты, он остановился у одной из возникших на дороге луж. Его накрыл зонт.

– Ты хоть бы дождевик надел, – раздался за спиной, обеспокоенный голос Адама.

– Не привык пользоваться чужим без разрешения, да и тут не далеко.

– Не далеко. Два километра. С твоим темпом купания в лужах, ты будешь дома через час.

– Та не, тебе кажется, – Лейн направился вперёд. Адам поймал его руку и притянул Лейна к себе. – Адам!

– Что? – он посмотрел Лейну в глаза.

– Отпусти.

– Не пущу. Надень дождевик хотя бы.

– Ладно, – Лейн развернул дождевик и надел его на себя, – вот. Чего ты так беспокоишься?

– Ты можешь заболеть. Ты весь вымок! До нитки. Давай, – Адам потянул его за собой, – пойдём в келью. Я дам тебе сменную одежду.

– Не стоит. Я дома согреюсь, – настаивал Лейн.

– Пообещай, что залезешь под тёплое одеяло и наденешь носки, – наставлял Адам, глядя ему в глаза. Он иногда и сам боялся того, как временами напоминал себе Алексия и Фёдора. Проживание с ними дало о себе знать.

– Пробежишься со мной? Договаривались, что проведёшь до дома. – Лейн потянул его за руку на себя. – Раз уже здесь и догнал меня – почему нет? – Лейн лучезарно заулыбался.

– Ты не хотел идти со мной, – озадачился Адам. – Но я не могу отказать тебе. – Адам поддался рвению Лейна, и они вдвоём пошли к старому дому, плюхая по лужам и обходя их. Лейн потянул Адама сильнее, пытаясь заставить его бежать. Адам не сразу это понял, но осознав, поддался.

Они добежали до дома. Лейн оглядел запыхавшегося Адама:

– Зайдёшь со мной в дом за Фёдором? Иль обратно пойдёшь?

– Я подожду. Но… ты же залезешь в тепло? Так? Я пойду с тобой. – сдался Адам, и они оба зашли в дом.

Лейн вгляделся в темноту коридора. Он прошёл на кухню, снимая дождевик. Адам последовал за ним. Они увидели Фёдора с Рэем, сидящих в обнимку.

– Давно вы так сидите? – спросил озадаченный Адам.

– Радуешься, что я не могу дать тебе подзатыльник? – Фёдор порядком утомлённый «пленом» воспринял это как издёвку.

– Я понял, ты не в духе.

– Он схватил тебя, – Лейн положил дождевик на стол и задумчиво окинул взглядом мужчин.

– Да и очень крепко, – Фёдор посмотрел на Рэя.

Лейн кивнул и уходя сообщил:

– Будем спасать тебя.

– Скорее бы, – Фёдор сидел сидел здесь уже около получаса. Первые десять минут он вырывался. Вторые – уговаривал. Третьи – прошли в смирении.

Переодевшись в домашнее, Лейн вернулся с ватой в руках:

– Сейчас мы используем это как затычку для ушей, чтобы он не слышал грома. Адам, помогай.

– А зачем? – спросил Адам.

– В смысле «зачем»?! – возмутился Фёдор.

– Помогай высвобождать своего... Его.

– Ты забыл слово «отчим»? – Фёдор сказал это без задней мысли, но Адама полоснула жгучая обида. Он считал Фёдора своим отцом.

– Вы родственники? Я думал вы просто работаете вместе.

– А, ты не знаешь. Мы приютили Адама, он нам как сын.

Обида Адама прошла. Он осознал, что Фёдор не имел ничего плохого. Адам забрал часть ваты и помог Лейну. Лейн запустил руку в карман брюк. Вслед за рукой, из кармана выскользнул шёлковый платок. Адам с Лейном сделали всё так, чтобы Рэй не слышал и не видел грома и молнии. Спустя пару минут Рэй ослабил хватку. Фёдор, взяв мужчину под руку, помог донести его до кровати, куда осторожно уложил.

– А где у вас...

– На улице.

– Спасибо! Чувствую себя как дома, – Фёдор ушёл, оставив Адама с Лейном в неловкой тишине.

– Увидимся завтра, да? – спросил Адам, сквозь чувство неловкости.

– Ха, да, – Лейн обнял Адама на прощанье. Адам с теплом обнял его в ответ.

– Ты домой вообще собираешься? – Фёдор словно волшебник, возник за спиной Адама, напугав до чёртиков и холодного пота.

– До завтра, Адам, – Лейн отстранился от Адама улыбаясь.

– До завтра, – пролепетал Адам, всё ещё чувствуя покалывания ужаса.

Лейн проводил их до двери и помахал рукой. Никто из них не подозревал, что даже у кустов есть глаза и уши.

– Они вышли, Дрейк.

– Я вижу, Фиф.

– Их двое.

– Я не идиот, Фиф.

– Я знаю, Дрейк. Но у тебя нет бинокля, Дрейк.

– Чтобы их видеть не нужен бинокль.

– Я знаю.

– Ты идиот, Фиф.

– Боссу это понравится, – произнёс Фиф, провожая взглядом через бинокль, Федю и Адама.