°°°

Нарсис Уэйн написал в чате другу (и соседу). Тому самому — Артье Старку, что из отдела аналитики... Чувства. Что с ними теперь делать? Куда.

Не быстро ли? Не захочет потом дет... Не. Дезинфектор и кухонный блок вывели из раздумий. Телефон пискнул: Гюлер с отчётами, несколько псиоников, другие капелланы, прочие коллеги, друзья из социальной группы (кто не спился и не сторчался), Анна.

В первый раз за много лет разбил тарелку.

...Тёмыч: «Ты только ничего разбей!»...

Да, в контактах, иногда в личных встречах — называл того по традициям нации. Собственный смех показался наждачным. Рука саднила. Лампочка стрекотала и корчилась, подыхая... Где же эти техники?..

°°°

Отношения с Лефевр сразу, сходу приняли дурацкий оборот: слишком. Всего слишком, но отказываться? Кто такой, чтобы бежать от девушки, что разглядела в нём не только строгого и требовательного начальника. Мягкая улыбка, колокольчатый смех, тонкие пальчики, внимательные и живые глаза. Даже аллергия на кончике вечного шершавого носа, если целовать, проводить языком, касаясь едва заметной улыбкой.

Сердце полно сахарной тоской до краёв, трепетом, будто не сорокалетний мужик: так бухой двадцатипятилетний псионик с гитарой, чьи хрустальные мечты о семье — сначала раскололись о генетику, а потом растаяли там же... В этом трёхбуквенном!

Не забудет свои грубоватые, мозолистые ладони и пальцы — в мягком плену. Тоненькую, красивую и гибкую шею. Но...

Совесть человека, эмпата, наставника — упиралась в дневник. Ведает ли, что делает эта нимфа? Или просто... Она...

«Один умер, второй...»

— Не загоняйся, Вэйни, — на пороге комнаты возник Артье, вернее Артём, который по давней привычке назвал Нарсиса старым школьным прозвищем (Старк один из немногих, из доинтернатовской жизни), иногда мог и Ваней, Насей или Цисей. Последнее вызывало кривенькие усмешки. У обоих.

Привычно друг другу улыбнулись, сколько лет, до сих пор, несмотря и вопреки. Разговоров уйма. Им всё пофигу. Артье даже социальная группа приняла; и не только: сестра-нестабильная уже ныне покойной телекинетички (наркотики) — стала его женой, а сестра самого Старка замужем за троюродным братом другого их псионика-хилера.

Можно сказать, давно породнились: небогатый Уэйн, терпящий насмешки за потрёпанную жизнь и одежду, и более обеспеченный, но такой непонятый парень. Со своими культурными традициями, о которых мало кто слышал. В мире выживших... И сам Нарсис имел национальный налёт: далёкие предки оставили еврейский шарм и наследие.

«Повезло» же ему, в этом Новом Мире, где люди больше разделены по «чистоте генома»: встретить грёбаных антисемитов, откуда только вылезли? И не...

Куда смотрит Церковь и Инквизиция? Кроме противников Веры: фашизм, нацизм и национализм никуда, оказывается, не делся. Нет, маленький мальчик Нарс, до определённого возраста, несмотря на финансовые трудности не видел их. И не знал о их существовании — его больше волновал, как и всех, геном. Но...

Детство быстро закончилось. В их небольшой городок приехали странные люди, отец поменял работу: получил повышение. Дядя был псиоником. Очень хорошие отношения. Тот старался помогать, но будучи спасателем дядя рисковал...

Однажды дяди Крокуса не стало, отец тяжело переживал. Стал пить, но жену и детей не трогал. Держался. Боролся. С работы, правда, вылетел. Переехали в менее богатый район, а потом и вовсе дом сгорел. Но отца в тот момент не было — он пытался найти хоть какую-то работу. Боролся. Кто-то считает, что это поджог. Первое проявление нетерпимости.

Нарсис не может припомнить, чтобы папа орал, бегал с топором (как во множестве других семей). Умер не от алкоголя — переработал, когда находил ту или иную подработку. Алкоголь, конечно, сделал своё. Сорок семь лет. Инфаркт обширный, а затем и инсульт. Пожил несколько месяцев и...

Мама живёт там до сих пор. Одна: она так и не смогла найти никого. Кто не оправдывался бы, мол бью от того, что пью. Мама боролась вместе с ним. Помогала ему, им почти удалось — за три года, предшествующие трагедии, папа не выпил и грамма спиртного.

Вместе вышли и победили, но...

«Не вини себя, дорогая, — слова, написанные в специальном устройстве, что в Новом Мире используют постинсультные, — это я слабак. Не вывез. Простите. Поцелуй от меня Нара и Ази...»

Да, цветочные имена: их семейная фишка — сестра Нарсиса, Азалия. Нестабильная.

Папу звали Аконит, маму Астра. Познакомились где-то на работе, у мамы в семье традиция называть девочек, чтобы первые и последние звуки в имени совпадали, а у мальчиков: в последнем слоге. Поэтому имя сестры с традиционного Азали сменили на Азалия, но в семье Ази. Да, Нар и Ази...

Кроме дяди Крокуса — был ещё дядя Северус, троюродный брат мамы. Тоже псионик. И как не странно криокинетик. Носил длинные чёрные волосы и часто смеялся, шутил: «Десять баллов с Гриффиндора, Уэйн!», когда Нар и Ази проказничали. Ну, как вы себе представляете — покрасить курам лапки, чтобы сымитировать траву или что-то там ещё. Азалия — художница, поэтому в искусстве мальчик Нар хорошо разбирался... Денег иногда не было ни на краски, ни на бумагу. Любую. Вот и изобретали...

От художественного таланта ему достались только смутные представления о графике, иногда мог (чисто в порыве) набросать доштормовой ушной палочкой и тушью нечто экспромтом (если под рукой). Сестра всегда сокрушалась, мол талант зарывает, но не давила. Никогда.

И был у Азалии муж. И три сына. Близнецы. Один из которых тоже псионик, но даже это не могло сломить их дружбу. Бетонная стена. Как назло, и в наставление: три брата-близнеца. Нестабильный, псионик и чистый! Нате выкусите!..

Обожал своих племянников. Иногда слишком (по мнению мамы и зятя), научил играть на гитаре, после чего где-то в подвале новоявленная группа — Мозги Кошачьей Жопы, записала подпольный альбом «Чёрт, нахуй заебало, простите милостиво прошу!..»

Это потом, как-то за общим застольем, где был и Артём, и его сестра Карина (в миру Кари Старк) — поведали, что довели до ручки Аконита, как раз, националистические группировки. Нарсис тогда был в интернате, пропустил многое, а может, вытеснилось? Азалия же старше...

Раньше думал, что это только на них косятся в некоторых местах их нового жилья. Потом уже пошли откровенные оскорбления. Издевательства. В школе (в какое-то время) стало просто невыносимо, а он не понимал. И что такого? Так пересеклись со Старками.

°°°

Артём с Кариной улыбались, смотря за метаниями друга. Оказывается, пришли вдвоём, давно русские брат с сестрой говорили ему найди и влюбись в кого-нибудь. Ну, пожалуйста. Тоскливо смотреть, когда человек иногда сереет от работы. До дрожи тоскливо.

— Что...

—...стали как столбы опорные? — засмеялся сначала Артём, а потом и Карина.

Нарсис только махнул на них, отворачиваясь. Кофе остывал. Из сумки переноски слышалось странное урча-шипение. Капеллан не мог поверить в это. Кошка?

Да, Старки могли позволить себе хоть крокодила, но... И могли жить в центре Нью-Пари всю жизнь, но семья была не то, что против: не любила пафос, вычурность, шум. Карина ещё и аллергик, в том числе и на тупых чистых, что любят задирать носы на прогулках; в школе девочка не раз дралась, защищая слабых. Пошла работать в КС, стала бойцом. Наравне с мужчинами. Местами превосходя.

Мечтала стать лётчиком-космонавтом, или испытателем, но в Новом Мире такой профессии не было. Вся стена была заклеена портретами и плакатами: Гагарин, Леонов, Терешкова, Армстронг, Гленн, Сернан и многие другие. На звонке очень известная песня на русском языке, любимый фильм из той же категории.

— Жаль, — Нарсис вздохнул: ни котёнка нельзя, ни ребёнка, ни собаку; даже рыбок не сможет. Иногда злился на себя, мол как можно мешать котят, собак, детей и рыбок, но... Бля...

Чайник. Обычный, так удивительно, чайник для газовой плиты! Друзья называли его советским... Закипел. Плиту тоже где-то откопали. Налили чаю.

—...там твоя?

Вопросы Карины часто заставали врасплох, а та только делала вид, что ничего. Будто он не знает, что эта военная женщина: больше по девочкам (хотя и замужем). Хм.

— Никак, — капеллан сел на стул и подпёр голову кулаком, — встречаемся... Вижу. Чую, что боится! — голос Уэйна стал совсем низкий. — Боится опять ошибиться; не рано?

Карина поиграла складным ножичком. Чёрная бровь выгнулась: она окончательно стала напоминать жёсткую майоршу-пацанку из старого русского доштормового сериала, не лишённую кстати обаяния.

— Но вам хорошо вместе?

— Очень, — Нарсис прокашлялся, — ты даже не представляешь...

— Тогда зачем сложности? Живите. Общайтесь. Любите друг друга. А?

Нарсис согласен, но всё равно что-то грызло. Кусало. Может он это надумал? Может, посмотрел на кошку, но мелкая лысая породы эльф лишь зевнула и показала свою зубастую «мышеловку». И заснула.

«Маленькая совсем, кися...»

°°°