После душного зала вдохнуть прохладный воздух полной грудью показалось божьим благословением. Марго на несколько секунд остановилась у двери, обдуваемая порывами вечернего ветра. Это был первый приём, устроенный родителями в её честь, за последние двадцать два года — столько всего изменилось… Те же лица, те же радостные голоса и те же крепкие объятия, но… неуловимые насмешливые взгляды и шепотки преследовали её.
От былой славы не осталось ни следа. Стоило ли оно того? Погружённая в свои мысли, она дошла до края балкона и облокотилась на перила. Запах сигаретного дыма щекотнул нос. Марго неожиданно заметила в нескольких метрах задумчиво курящего мужчину. И она соврала бы себе, если бы сказала, что узнала его не сразу.
Освещаемый луной Антон казался высеченным из камня. За прошедшие годы он повзрослел, возмужал, отрастил волосы и теперь собирал их в пучок на затылке. Что-то, однако, осталось неизменным: полностью закованная в чёрные одежды фигура, слегка вскинутый узкий подбородок, выступающие бледные скулы.
Он почувствовал её взгляд и медленно повернул голову в её сторону. В серых глазах на долю секунды блеснуло удивление, но Марго успела заметить.
— Здравствуй, Маргарита, — в низком голосе не прозвучало ничего, кроме холодной вежливости. Марго болезненно поморщилась — полная форма имени от него казалась издевательством.
— Не называй меня Маргаритой, — воспоминание затопило сознание, — пожалуйста. Мы всё-таки не чужие друг другу люди.
— Хорошо, Марго, — уголки губ Антона слегка приподнялись.
Уже чужие.
— Здравствуй, Антонин, — она попыталась искренне улыбнуться, чтобы не смущать его своей тоской. — Я тебя не заметила. Так бы не стала тревожить.
— Всё в порядке.
Неужели больше ничего не скажет?.. Сердце бешено стучало о рёбра, глаза увлажнились от надежды, резко оборвавшейся в груди. «Это всё твоя вина, Марго», — вопили тревожные мысли в голове.
— Поздравляю с возвращением, — вдруг раздалось с его стороны. Антон уже отвернулся и будто искал что-то в звёздном небе.
— Спасибо, — Марго порадовалась, что он не видит глупую улыбку на её губах. — Не ожидала, что ты придёшь.
— Фалалей настоял, — он вновь перевёл взгляд на неё, изучающе прошёлся глазами по напряжённой фигуре и остановился на лице. — К тому же, я не мог проявить столь явное неуважение к хозяевам дома и не явиться.
Конечно… Он всего лишь следовал Кодексу. Последние угольки надежды окончательно потухли, залитые непробиваемой стеной равнодушия, и Марго не выдержала — отвернулась. Лучше бы они вообще не встречались сегодня. Её рана всё ещё свежа, пусть и прошло столько времени.
— Надеюсь, ты хорошо проводишь время, — голос дрогнул, сорвался, но она нашла в себе силы закончить предложение.
Уйти. Сбежать, чтоб аж пятки сверкали — ей нечего искать здесь, наедине с человеком, любовь к которому не сумел затмить даже брак с другим мужчиной. Стоило только решиться, как вдруг за спиной прозвучал возглас:
— Мама! Вот ты где!
К ней широкими шагами приближался Филя, довольно улыбаясь. Издалека он чем-то походил на Антона: тоже блондин, предпочитающий полностью чёрную одежду. Совпадение показалось бы забавным, если бы не крамольная мысль… это мог бы быть их сын. Пришлось мотнуть головой, чтобы перестать об этом думать.
Её мальчик так старался устроить ей настоящий праздник… Жаль портить его старания плохим настроением. Его брови ожидаемо сошлись на переносице, стоило заметить выражение её лица.
— Всё в порядке? Хорошо себя чувствуешь?
— Да, да, милый, это из-за духоты, — Марго ответила на объятия сына, впервые за вечер чувствуя себя защищённой.
— Мастер! И вы здесь! — Филя слегка отстранился, чтобы протянуть Антону руку. Кажется, тронувшее её черты удивление было слишком очевидно, из-за чего сын смущённо кашлянул. — Мама, позволь тебе представить моего мастера, Антонина Александровича Зимина. Мастер, это моя мама — Маргарита Даниловна Кудрявцева.
— Очень… приятно… — ошеломлённо выдохнула Марго. — Филипп мне все уши прожужжал, какой у него прекрасный мастер. Я по правде грешила на Андрея Викторовича, но рада, что всё оказалось иначе.
— Я, наконец, понял, кого ты мне напомнил при первой встрече, — Антон усмехнулся и прикрыл глаза.
— Вы знакомы?
— Я много с кем знакома, — тихо ответила Марго. — Благодарю за беседу, Антонин.
— Взаимно, Маргарита.
***
Петляющая заросшая тропинка вела в заброшенную часть парка. Могучие кроны нависали над головой, пряча от всего мира, ветер бил в лицо и трепал волосы, тишина оглушала. Здесь и в другое время года редко гуляли люди, но ранней весной — особенно. Кое-где до сих пор лежали сугробы. Антонин на несколько секунд остановился, задумавшись. Совсем скоро перед глазами вырастет старая беседка, куда он приходил насладиться одиночеством. Та самая, которую ему когда-то показала Марго.
С момента встречи на балконе её дома внутри скреблось тревожное чувство, никак не дающее продыху. Впервые за много лет Антонин видел яркие сны, неизменно наполненные её смехом, запахом и присутствием — и не мог поймать прекрасный мираж. Прошло уже много лет с тех пор, как они расстались, почему именно сейчас? Лукавые улыбки Фалалея и фразы о Марго, будто невзначай, не только не вносили ясности, но и заставляли по многу раз прокручивать в голове воспоминания.
Антонин чувствовал себя потерянным и слабым. Может, стоит сходить к мастеру с вопросами? Любовь как раз по его части.
Взгляд неожиданно наткнулся на одинокую фигуру в бежевом пальто. Это место защищено особыми чарами, тот, кто не знает, никогда не найдёт его самостоятельно. Осознание грянуло как гром в погожий день: в беседке сидела женщина, которой принадлежали все его мысли последние несколько дней. И она определённо его заметила.
— Антон?
— Здравствуй, Маргарита, — пришлось подойти и вежливо кивнуть. — Не хотел помешать.
— Кажется, эта фраза становится нашей особенностью, — она ухмыльнулась уголком губ. — Я удивлена, что ты здесь.
— Место спокойное, — Антонин спрятал руки в карманах, уже собираясь развернуться и уйти. — Не буду больше отвлекать.
— Стой, Антон. Нам пора поговорить.
С души как будто камень свалился. Да, им определённо стоило всё обсудить. Марго постучала ладонью по скамейке рядом с собой и сложила руки на коленях. Что ж, рано или поздно это произошло бы: Антонин покорно сел и окинул её взглядом. В памяти неожиданно всплыл недавний разговор с Филиппом, уже тогда прошедшийся наждачкой по сердцу.
— Вас что-то связывает с моей мамой?
Звенящий от напряжения голос вывел Антонина из задумчивости. Он сам не заметил, как несколько долгих минут сверлил взглядом увлечённо читающего Филиппа. Теперь ученик вскинул голову и поджал губы, щурясь. В такие моменты он совсем не походил на Марго — искать между ними параллели уже вошло в привычку.
— Ничего, что могло бы её скомпрометировать.
— Именно поэтому вы смотрите на меня, как будто призрака увидели? — а вот прямолинейность точно унаследовал у неё.
— Когда-то мы были друзьями, — нельзя сказать, что соврал. Филипп иронично вскинул бровь, оскалившись.
— Такими близкими, что она никогда о вас не говорила, а вы понятия не имели, чей я сын?
— Она сама выбрала порвать все связи с ведьмовским миром, — интонация погрубела и похолодела. Антонин одёрнул себя и продолжил куда спокойнее: — Я не стал ей препятствовать.
— Вы ведь были не просто друзьями, так? — радужки Филиппа лихорадочно блеснули, а сам он подался ближе. — Иначе почему с Фалалеем она продолжила общаться, а с вами нет?
Антонин промолчал, давая ему шанс самому всё осмыслить и сделать выводы.
— Господи, — Филипп зарылся пальцами в светлые волосы. При таком освещении казалось, что они отливают рыжиной. — Поверить не могу… Почему вы продолжаете меня учить?
— Когда я брал тебя, я понятия не имел, кто твои родители. В первую очередь ты перспективный парень с сильным даром и тягой к моему ремеслу. А потом уже сын Марго.
Он понял, что оговорился, когда губы Филиппа дрогнули и сложились в насмешливую ухмылку.
— Значит, Марго, — он посмеялся себе под нос и подпёр кулаком щёку. — Хотите устрою вам встречу?
— Мы бегаем друг от друга, как малые дети, — привычно с места в карьер. Двадцать лет прошло, а она не изменилась. — Мне не хочется, чтобы всё так продолжалось.
— Я понимаю, — Антонин кивнул и кисло улыбнулся уголком губ.
— Ты на меня всё ещё злишься? — в её голосе звучало столько горечи, что у него защемило сердце.
— Нет… — почти прошептал он. — Я никогда не злился на тебя, Марго.
— Спасибо… Меня очень тревожило, что моё решение воспринималось как предательство.
— Первое время — да, — смысла юлить не было. Она слишком умная, чтоб провести её рыцарскими речами. — Я много думал, пытался разобраться, обращался за советом к мастеру. Он тогда сказал то, что я и без того знал: человеческий мир никогда не примет ведьму такой, какая она есть.
— А он и не принял, — Марго как ни в чём не бывало пожала плечами. — Уже на последнем курсе я поняла, что всегда буду ловить на себе косые взгляды, хотела всё бросить, вернуться, но… забеременела, — её рука незаметно переместилась на живот и принялась его поглаживать. — И тогда я нашла новый смысл. Вышла замуж, стала домохозяйкой, растила детей.
Антонин догадывался, что она скажет именно это. Много лет назад Марго уже делилась самой сокровенной мечтой: стать матерью. Иметь большую семью. Мысли о том, что могло бы быть, не разорви он тогда их отношения, он старательно задвигал вглубь сознания. Не время и не место. Обстоятельства другие. Они оба другие.
— Ты счастлива?
— Я… — Марго, наконец, взглянула ему в глаза и тут же стушевалась. — Да, наверное… Не знаю… Всё сложно. Я приехала сюда только ради встречи с Верховными и думала, что уеду почти сразу, но, видимо, придётся задержаться.
— Я рад, что ты вернулась.
На её лице проступило какое-то болезненное выражение, которое почти сразу сменилось воодушевлением. Пускай уже поздно воскрешать ту любовь, чувства жили с ним двадцать долгих лет и деваться никуда не собирались.
— Можно? — одними губами шепнула Марго и бросилась ему на шею после короткого кивка.
Её слёзы быстро пропитали его пальто, руки сомкнулись на лопатках, будто он может куда-то деться. Зарываясь носом в её волосы и вдыхая цветочный аромат, Антонин чувствовал себя как никогда счастливым. На своём месте впервые за много дней.
***
Ставшая родной за последнее время дверь так и просила постучать. Расследование шло своим чередом, иногда приходилось срываться посреди ночи, чтоб вместе склоняться над картами и документами, внимательно изучая всё, что удалось раздобыть. Фалалей шутил, что скоро они начнут жить втроём — Марго каждый раз смущённо отводила взгляд. Язык не поворачивался назвать товарищей по делу всего лишь друзьями, но и черту переступить она не могла. Обязательства перед мужем и детьми камнем повисли на шее.
Набравшись смелости, она всё-таки ударила несколько раз кулаком по двери. Бутылка красного полусладкого едва не выскользнула из вспотевших пальцев по дороге сюда, поэтому Марго то и дело проверяла, всё ли с ней в порядке. Казалось, она совершает ошибку. Отступать, однако, было уже поздно — в проёме показался Антон.
— Привет… — улыбка вышла вымученной. — Выпьешь со мной?
Он удивлённо вскинул брови, но пропустил её в квартиру. Пока Марго скидывала сапоги и пальто, в очередной раз успела изучить минималистичный интерьер. По углам стояла необходимая и практичная мебель, из панорамных окон лился солнечный свет, длинный коридор вёл в жилую часть. В то же время сильно выделялся цветастый коврик и множество бессмысленных безделушек, разбросанных по полкам. Сразу было видно, что здесь жили две противоположности.
— Что у тебя случилось? — наконец, не выдержал Антон, наблюдая, как Марго по-хозяйски достаёт из шкафа бокалы и разливает по ним вино. Она только сейчас опомнилась и залилась краской.
— Прости, я, наверное, помешала… Вот так посреди дня, ты же работаешь…
— Марго, — одним словом остановил поток бессвязной речи. Ей бы такую способность!
— Ах, да, в общем… — она прочистила горло, бегая глазами по полу, — от меня муж ушёл. Я не должна грузить тебя этим, но я сама не поняла, как оказалась у твоих дверей, так что, надеюсь, ты не против ненадолго отвлечься.
— Вы подаёте на развод?
— Мы… уже развелись, — ноги подвели, и Марго рухнула на стул. — Я только что из суда.
— Почему раньше не сказала? — показалось, или голос прозвучал мягче? Удивляло, что он не выставил её за дверь самой разбираться со своими проблемами. — Мы с Фалалеем взяли бы часть твоих обязанностей.
Антон сел рядом, так, что их локти едва касались друг друга. Марго повернула голову в его сторону и молча приняла бокал. От этого вина всегда оставалось фруктовое послевкусие, приятно разливающееся по языку. Не зря она любила его до такой степени.
— У нас были дела поважнее, не хотела напрягать вас лишний раз.
— Что будет с детьми?
— Останутся со мной, — Марго перевела задумчивый взгляд на остатки алкоголя. — Если получится, среднюю дочь устрою в ту же школу, где сейчас учится Филя. У неё начал проявляться дар, когда я умчалась из-за видения. Нехорошо вышло, в такое время взрослые ведьмы должны быть с ней рядом.
— Ты собираешься жить здесь? — его тон незаметно изменился, зазвучал живее, чем обычно.
— Да, в другом Городе мне делать нечего: ни работы, ни знакомых. В особняке родителей всем хватит места, — Марго кисло улыбнулась и постучала ногтями по столу. — Всё так просто, но одновременно сложно. Я думала… это навсегда.
Антон невесело усмехнулся. Слова определённо имели подтекст: она ведь говорила не столько о Николае, сколько о них двоих. О том, что двадцать лет назад Марго сказала то же самое. Поникшие плечи выдавали всю степень горечи, одолевающей её хрупкое естество. Хотелось, чтоб любили — так, как раньше, когда они разделили чувство на троих, когда грудные стоны сплетались в мелодию, когда можно было спрятаться в крепких объятиях.
Рука Антона неожиданно накрыла расслабленную ладонь Марго. Она подняла на него взгляд и тут же утонула в решительно поблескивающих радужках. Это всего лишь наваждение… Она сама себе всё придумала под действием вина и эмоций…
Здравый смысл победил бы, если бы в следующее мгновение Антон не наклонился и не поцеловал бы её.
Недолго думая, она ответила. Пальцы зарылись в его волосы, растрепали аккуратную причёску, но сейчас до этого не было дела. Нежные губы подчинили всю волю Марго, куда слаще, чем в потускневших воспоминаниях и стыдных мечтах перед сном. Хотелось верить, что Антона волновала их близость также сильно.
— Ох… Вау… — шепнула она, не спеша отодвигаться. Глаза бегали по его лицу, пока не остановились на расширенных зрачках. — В прошлый раз это я первая тебя поцеловала.
Впервые за долгое время Антон тихо рассмеялся. Сдерживать порыв она не стала: обвила руками шею и перебралась на колени, снова приникая в чувственном поцелуе. Если это было сном, Марго не хотела больше просыпаться. Подушечки его пальцев пробежались по плечу, погладили шею щекотным движением, пока ладонь полностью не легла на её щёку. Чувство неправильности уже не волновало. Она больше не замужняя женщина, можно не стыдиться, не прятаться от любви к самому невозможному мужчине в этом мире.
Ласки переместились на шею, вырывая тяжёлые вздохи из груди. Она прикрыла глаза, полностью отдаваясь во власть наслаждения. Антон комкал обтягивающую рубашку на талии, скользил по обхватившим его бёдрам руками, изучал застёжки на одежде.
— Подожди, — хрипнула она. — Ты не возьмёшь меня на кухне.
— Прости, — Антон уткнулся лбом ей в плечо. — Я поторопился.
— Дай сначала в душ сходить, — Марго хихикнула, заметив удивление, исказившее его черты. — А потом можно и в спальню.
— Фалалей научил?
— Фалалей учил, что можно и на кухне, и на столе, и на полу. Считай меня слишком старомодной для такого.
Не дав ему возможности вставить хоть слово, она унеслась в ванную, широко улыбаясь. Как бы тяжело ни было, за несколько недель подготовки документов и судебных заседаний с разводом она смирилась. Сил плакать и винить себя не осталось. Лучше ловить момент. Даже если потом будет очень больно.
Горячая вода расслабила мышцы, помогла немного согреться после холодной квартиры. Марго очертила ногтем ключицу, повертелась у зеркала, критично разглядывая тело, распушила волосы, пытаясь придать себе возбуждающий вид. В конце концов, пришлось выйти, завернувшись в полотенце, и направиться в сторону спальни.
Расправлять постель и искать наиболее удобную позу оказалось на редкость увлекательным занятием. Щёки горели, будто она никогда не видела мужчины, в горле пересохло от волнения, зубы невольно прикусили губу. Когда в дверном проёме показался Антон, Марго залюбовалась. Капли воды поблёскивали на его обнажённой груди, распущенные волосы лежали в творческом беспорядке. Он отвечал таким же внимательным взглядом, словно в стремлении запомнить её нынешнее состояние. Не мог же он бояться, что она исчезнет?
Марго вытянула руки, приглашая к себе, и с удовольствием выгнулась в крепких объятиях. Град поцелуев обрушился на её лицо, шею и плечи. Как же давно она об этом мечтала! Не волновало даже то, что иногда Антон срывался на грубость — видно, сказывалась привычка. Фаль любил стремительный, безжалостный секс. За годы жизни с ним и не к такому приспособишься.
Она отвечала ему взаимностью: гладила спину, изучала бугрящиеся мышцы, ловила смазанные поцелуи. Шершавый язык широким движением прошёлся по напряжённому соску, вырывая вскрик из её груди. Умелые пальцы уже коснулись её между ног, собрали влагу и почти сразу принялись растягивать. Марго заметалась под Антоном.
Сейчас не хотелось ни долгих прелюдий, ни тщательной подготовки. Слишком долго длилось бесконечное ожидание. Марго качнула бёдрами, моляще уставившись исподлобья — Антон понял намёк и потянулся к заранее оставленному на тумбочке презервативу. Треск упаковки заглушил её всхлип.
В какой-то момент стало так хорошо, как не было давно. Ноги дрогнули, раздвинулись ещё шире, пальцы крепко переплелись. Вторая рука притягивала его голову ближе, чтоб продолжать терзать отчаянными поцелуями. Восхитительное ощущение наполненности едва не лишило чувств — Марго зажмурилась до красных пятен перед глазами и застонала на особо высокой ноте.
Всё копившееся напряжение вылилось в беззвучный крик на очередном толчке. Тело натянуло струной на несколько секунд, прежде чем обмякнуть. Удовольствие Антона выдавало только сбившееся дыхание и бодающий её плечо мокрый лоб. Марго нежно погладила его по лицу и подарила последний поцелуй. Только после этого она позволила скатиться с себя.
Они лежали молча, каждый в своих мыслях. Сказать что-нибудь хотелось неимоверно, но в голову лезли одни глупости.
— И как давно… у тебя была женщина… в последний раз? — да какая разница, когда слова сами вырвались? Любопытство её однажды погубит.
— Ещё до твоего ухода, — Антон на секунду приподнял голову.
— Моего ухода? — Марго подползла ближе и заглянула ему в глаза. — Это ты меня бросил.
— Серьёзный разговор должен был выбить у тебя всю человеческую дурь из головы, — проворчал он, но всё равно обнял. — Кто ж знал, что так получится. Пришлось тебя отпустить.
— Не отпускай меня больше, — серьёзно попросила Марго.
— А ты не уходи, — ответил ей тем же Антон.
— Ой, какие страсти! — неожиданно раздался весёлый голос со стороны. Фалалей упирался плечом в косяк двери. — Предаёмся разврату и без меня!
— Сходи помойся, герой-любовник, — лениво отозвалась Марго. — Я отсюда чувствую, как от тебя трупом несёт.
— Ну, начинается! Лучше готовьтесь ко второму заходу, раз уже помирились. Я двадцать лет ждал, чтоб отыметь вас двоих по очереди!
Фаль ускакал раньше, чем в него успела полететь подушка. Марго и Антон глянули друг на друга и расхохотались. Наконец-то всё снова будет как раньше.