Ты – моё море

Ты – моё море

Однажды две русалки, Эйлин и Малу, прогуливались по подводному царству. Тихим шёпотом они вели оживлённую беседу. Суть её заключалась в том, что русалки загорелись желанием увидеть чудесную землю. Но желание это было настолько неосуществимым, насколько может себе представить наше воображение.

Землю можно было наблюдать лишь через магический шар, который находился во дворце морской правительницы. Простой народ никогда не бывал в этих чертогах с начала правления царицы Летиции, не считая тех, кто отказывался приносить ей дань: жемчуг, перламутровые раковины и другие богатства моря. Непокорные жестоко расплачивались за своё неповиновение: их ждала неминуемая казнь. Только держа народ в страхе, царица смогла усидеть на троне столь долгое время. Если бы не этот страх, морские жители учинили бы над ней суд, и узурпаторша безнадёжно канула бы в морскую бездну.

Будучи ещё совсем юной, жестокая и эгоистичная принцесса Летиция вместе со своими самыми преданными прислужниками, так же алчущими власти, устроила заговор против собственного отца – на тот момент морского царя. Сей наивный и слабовольный правитель, который безмерно любил свою единственную дочь и во всём ей угождал, совершенно ничего не заподозрил. Летиция сделала своё дело: отец её умер, отравившись ядом, а она стала править морским царством. Рано ли поздно, это всё равно бы случилось – вся правда вышла наружу. Преступление Летиции выдал один её сторонников, бывших сторонников.

С тех самых пор началась нескончаемая череда несчастий в жизни морских обитателей. Все они должны были с утра до ночи работать на коралловых полях царицы. Под запретом оказались светские развлечения и праздники. Женщинам нельзя было носить украшения, так как это считалось жалкой пародией на красоту правительницы и попыткой её осквернить. Невинные прогулки по улицам морского царства были сродни праздному шатанию и строго наказывались. Выходить из своих домов можно было лишь тогда, когда, уставшая от буйных пиров царица Летиция засыпала в своих роскошных покоях. В свободное от пиров время правительница сидела у зеркала, обрамлённого крупным жемчугом, и любовалась своим прекрасным отражением, расчёсывая длинные волосы. Перед сном Летиция призывала многочисленных служанок, которые бережно снимали с неё сей драгоценный наряд. После каждого приношения дани они нанизывали на царское одеяние жемчуг, из-за чего платье приобрело настолько длинный шлейф, что тот едва умещался во дворце. Поэтому резиденцию постоянно достраивали. И вот, сняв с госпожи одеяние, служанки укладывали её на кровать-ракушку и принимались играть на арфах. Убаюканная волшебной игрой, царица засыпала зловещим сном.

Тем временем Эйлин и Малу пребывали в своём скромном обиталище, построенном из коряг, водорослей и морского ила. Пламенное желание сестёр взглянуть на землю побудило их прибегнуть к помощи мудрой вещуньи Анук. Эта старуха безвозмездно лечила жителей снадобьями собственного приготовления и могла даже видеть будущее. В своей голове Анук хранила огромное количество знаний. Каждый обиженный и обездоленный знал: достаточно мысленно позвать вещунью – и она сама явится к нему, принеся с собой утешение. Чтобы не попасть под подозрение царицы и её двора и продолжить как можно дольше помогать морским жителям, Анук вместе со всеми ежедневно трудилась на коралловых полях.

Сёстры мысленно стали призывать ведунью. Поначалу у них не выходило ровном счётом ничего. Но когда надежда почти покинула их, на стене прямо напротив них проявился причудливый узор. Эйлин и Малу смотрели на него словно заворожённые. Они первый раз призывали Анук и знали о её способностях лишь понаслышке. Узор между тем всё увеличивался и становился выпуклым. Эйлин поспешила накрыть фонарики, которые были наполнены светлячками, чтобы ничто не выдало их бодрствования. Наконец из стены вырвалась полупрозрачная светящаяся медуза и обернулась старухой с зеленоватой морщинистой кожей. Прорицательница безмолвно присела рядом с сёстрами на скамью. Ни Эйлин, ни Малу не решались первыми с ней заговорить.

– Ну что ж, дети мои, зачем вы меня вызывали? – спросила тихим ласковым голосом вещунья. – А, впрочем, я знаю ответ на свой вопрос. Вы, как и все мечтательные создания, хотите взглянуть на землю.

– О да, очень хотим! Хоть одним глазком, – сказала осмелевшая младшая Малу.

– Не слушайте её, почтенная Анук. Мы хотим, чтобы вы разрешили наш спор, развенчав безумные надежды моей сестры, – обратилась к вещунье Эйлин.

– Я давно размышляла о вашей судьбе, дети мои, и о судьбе нашего царства. Очень скоро трон под Летицией пошатнётся. Ваша судьба и судьба царства тесно связаны.

– Вы говорите о восстании? Но ведь каждое из них заканчивалось для нас кровавым поражением, – заметила Эйлин.

– Верно. Но это будет не восстание.

Анук достала из-за пазухи старинную ржавую шкатулку, украшенную искусной резьбой, и ключом открыла замок. В шкатулке Эйлин и Малу с удивлением обнаружили маленький сверкающий кинжал.

– Почтенная Анук, – не удержалась Малу, ­ – откуда у вас взялся этот нож?

– О дитя моё, – тяжело вздохнула вещунья. Эта шкатулка с затонувшего корабля. Тогда я была маленькой и непослушной… Родители всегда предупреждали меня, что заплывать слишком далеко – опасно. Но моё любопытство одержало верх. Я была уже так далеко, что подводное царство стало совсем крошечным. И вот я увидела перед собой нечто огромное, никогда до этого случая ничего подобного не видывала. Вокруг этой неподвижной громадины были раскиданы всякого рода обломки и кости, кости не русалочьи. Там-то я и наткнулась на шкатулку. Вернувшись благополучно домой, я втайне спрятала её. Наконец, спустя столько лет она найдёт своё применение. Вам наверно интересно узнать о предназначении кинжала?

– Этим кинжалом можно убить царицу, – заключила Эйлин. Но мне непонятно почему вы сами до сих пор этого не сделали. У вас же есть магические способности. Мы с сестрой просто мечтали взглянуть на землю, а не убивать кого бы то ни было.

– Выбор, конечно, остаётся за вами, дитя. Но подумай только, жители царства станут свободными и будут безмерно благодарны вам за этот поступок. Сама же я в одиночку не справилась бы с этим делом: глаза мои давно потухли, а тело ослабло. Поэтому я вложила остатки своих сил в помощь страждущим.

С молчаливого согласия сестёр Анук прикоснулась к их головам руками. Эйлин и Малу почувствовали как постепенно становятся невесомыми, бесплотными. Вещунья вложила нож в руки Эйлин и проделала с ним те же манипуляции.

Доверившись прорицательнице, русалки направились ко дворцу. Снаружи это грандиозное строение было полностью отделано жемчугом. На каждом углу стояли, как изваяния, стражники с грозными трезубцами. Эйлин и Малу беззвучно прошли сквозь запертые двери. Внутри, вдоль зеркальных стен выстроилась стража. Обстановка вокруг была необыкновенно роскошной. Малу задержалась перед одним зеркалом, чтобы рассмотреть себя. Простому народу было запрещено иметь зеркала, поэтому русалка была в не себя от возможности воспользоваться зеркалом. Она со страхом и одновременно восхищением разглядывала своё красивое бледное лицо, большие глаза цвета морской волны, светлые волосы, плавно спадающие ниже плеч, своё гибкое стройное тело и ноги, покрытые блестящей рыбьей чешуёй. Сёстры были очень похожи внешне.

Малу пришла в себя от толчка в бок. Эйлин была недовольна легкомыслием младшей сестры. Нельзя терять ни минуты!

Петляя по многочисленным уровням дворца и его бесконечным коридорам, русалки наконец обнаружили царские покои. Там было достаточно темно. Сёстры затаили дыхание. На кровати-раковине спала, распростёршись, Летиция, озаряемая тусклым светом ночников. Длинные волосы царицы тяжёлой волной спадали с кровати. Эйлин должна была вонзить кинжал в самое сердце тирании. Старшая сестра находилась в нерешительности, руки её дрожали, сжимая рукоятку кинжала. Но поборов страх, Эйлин ударила царицу в грудь. Из образовавшейся раны показались чёрные сгустки. Летиция завопила что есть мочи. Эйлин в ужасе отпрянула от кровати. Снаружи послышались голоса стражников. Царица в ярости разводила руками, пытаясь схватить заговорщиц, неистово выкрикивая проклятья. Но тут Малу выхватила из рук сестры кинжал и крепко всадила его в сердце Летиции. Вода в покоях побагровела. Царица беспомощно опустила руки. Корчась в предсмертных судорогах, она едва слышно проговорила: «Отец предупреждал меня перед своей смертью: «Посеешь ветер – пожнёшь бурю…».

Летиции не стало. Народ освободился от рабских оков и выбрал себе в правительницы Эйлин. Малу решила увидеть землю взаправду, а не через причудливое стекло магического шара, но не встретила поддержку от своей сестры.

Преодолев многокилометровую толщу воды, Малу увидела сияние луны – луны, которая озаряла землю. На спокойной глади покачивалась утлая лодочка. Малу подняла глаза к небу, подобному иссиня-чёрному бархату, усыпанному бриллиантами-звёздами. Русалка неторопливо подплыла к лодочке. На дне её лежала пустая рыбацкая сеть, а вёслами управлял, понурив голову, юноша. Малу легонько оперлась руками о бортик лодки руками. Рыбак обернулся и с испугу бросил вёсла. Но ласковый мелодичный голос русалки успокоил его: «В воде так холодно, пусти меня к себе в лодку погреться». Единственный фонарь осветил его приятные черты лица. Юноша помог Малу забраться в лодку и бережно накрыл её своим грубым плащом. Русалка прижалась к его тёплой груди и произнесла мысленно: «Он мне необходим, как море».