Если говорить откровенно

Если говорить откровенно, Мику бесили все. Те, кто подчинялись законам Сивиллы, те, кто нарушали законы Сивиллы, те, кто искали легальные обходные пути. Система Сивилла Мику не бесила, но где-то глубоко внутри закрадывалось сомнение, что это было лишь самовнушение.

Она была такой с самого рождения. Семья, приезжающие тёти с подарками, друзья по соседству, первые обидчики, воспитатели, врачи, учителя, даже лучшая подруга… Которую девушка не смогла защитить. Все они так или иначе вызывали одно и то же – раздражение. Хотя, конечно, и само это раздражение всегда было разным. Сложно было сосчитать разы, когда маленькая Мика злилась на маму, и всё же это никак не отменяло той любви между ребенком и матерью, что заполняла её сердце. А когда девушка съехала и стала жить одна, отношения между ними вообще стали похожи на сказку.

В какой-то момент она просто с этим смирилась. Все вокруг будут бесить Мику. А она будет бесить всех вокруг в ответ. Главное в нужный момент ощутить, что за обычным раздражением скрывается что-то большее. Будь то ненависть или любовь. Как, например…

– Следователь Шимоцуки! – оклик буквально выдернул девушку из омута мыслей. Да так резко, что та чуть не опрокинула поднос с наспех собранным ланчем – обычно она брала блюда не глядя, не забывая лишь о сладком, и о её своеобразном меню не шутила разве что сама Сивилла.

Шимоцуки повернулась на голос. Нобучика Гиноза собственной персоной, как всегда в идеально чистом костюме и как всегда – с мягкой улыбкой на губах.

– Гиноза-сан...

– Рад видеть, что у вас всё в порядке! Поздравляю с новым раскрытым делом.

От потока вежливости Мику начало мутить. Она всё ещё не могла ответить на вопрос, что чувствовала к нему – своему бывшему подчинённому, который успел, хоть и не много, побыть её наставником. Где кончалось обычное раздражение и начиналось всё то, что можно было принимать за чистую монету? Где начиналось то, что она действительно о нём думала? С одной стороны, он был исполнителем (пусть и в прошлом), а значит был ниже ее по статусу. С другой стороны, он всегда был ответственным и по своему добрым. А ещё, черт возьми, был очень хорош собой.

– Спасибо, – поздравления шеф приняла без энтузиазма. Вряд ли бы её новые подчинённые побежали так резво решать проблемы, если бы не вся та заваруха, что случилась с их участием до этого. В очередной раз.

– Кажется, вам тоже неплохо живётся. Какими судьбами блистательного сотрудника самого министерства иностранных дел закинуло сюда?

– Ну-ну, – только и пожал плечами мужчина, и от этого примирительного жеста он стал походить на собаку.

«А у него, кстати, дома есть пёс*» – промелькнуло в голове у девушки. Гиноза-сан сам об этом не рассказывал, зато как-то обмолвилась Каранамори-сан. Пока ещё работала в департаменте.

– Я всего лишь обедаю с коллегами, – он кивнул на один из столиков.

За ним, в полном молчании, сидели двое мужчин, тоже из министерства. Те, кто заслужил право попасть в особое подразделение. Первый из них – Теппей Суго. Также, как и Нобучику, его буквально выкрали у Мики из-под носа, и всё-таки она никак не могла до конца уяснить, почему же не испытывала по этому поводу никакого недовольства. Можно было конечно предположить, что дело было в этаком сияющем Гинозе, но, немного пораскинув мозгами, девушка поняла, что нет. Не только в этом. Просто к Теппею она с самого начала не чувствовала ничего. Он был молчалив, всегда сосредоточен, но не хмур, четко выполнял приказы и не спорил. От него разило армейским прошлым и, по правде говоря, недовольством своей ролью. Мика, конечно же, не знала о его связи с Масаокой, из-за которой он и пришел сюда, и судила лишь по тому, что видела. И взгляд ее не обманывал – на должности исполнителя в Департаменте Безопасности Граждан Суго был как не в своей тарелке. Не на своём месте. Сейчас, оказавшись в специальном подразделении, он словно стал дышать свободнее.

Рядом с ним... Когами Шинья, куда же без него. Шимоцуки не была знакома с ним лично, но вскользь читала о его "достижениях" – такое просто нельзя было не знать! – и, как итог, не питала к нему ничего, кроме неприязни. А уж то, во что он одевался… Рядом с выглаженным костюмом Нобучики этот парень казался почти беспризорником. Ладно ещё отказаться от галстука, но полностью забить на форму – нет, это было уже выше понимания. Казалось, покинув Бюро Безопасности один раз, Когами полностью забыл, что такое пиджак, брюки и рубашка. Ну или делал вид, что забыл. И что только сэмпай в нём нашла?

Поговаривали, раньше он был той ещё занозой, верил в справедливость, несся вперёд толпы и изводил Гинозу своими подколами. Что ж, Мика могла лицезреть лишь вечно холодное, на грани недовольства, лицо, проступающее сквозь сигаретный дым. От запаха чесалось в носу и хотелось чихать; она проклинала время, которое Гиноза проводил с этим дезертиром, ведь после этого от него точно также несло табаком. Существование шефа Шимоцуки Когами, кажется, игнорировал. Она ему не коллега и не начальница, да и знакомить их лично никто не спешил. Поэтому Мика знала о Когами, а Когами знал о Мике. И не более того.

– Что ж... – пробормотала Мика, надеясь, что все её мысли не отразились на лице. – В таком случае, приятного аппетита. Не буду вам мешать.

– Постойте.

– А?

Девушка замерла, обернувшись. Ее собеседник на какое-то время умолк, словно специально мучая неизвестностью, а потом, как-то виновато улыбнувшись, предложил:

– Может сядем вместе? Расскажите свежие новости про Акане…

– Ты имеешь ввиду сесть вместе с ними? – Шимоцуки была готова поклясться, что в этот раз не сдержалась. Гиноза пропустил этот всплеск презрения мимо ушей.

– Я имею ввиду сесть вдвоем.

***

– Я надеюсь ты не перессорился с ними и не использовал меня, как возможность сбежать?

– Откуда столько пессимизма? Мне казалось, смена должности повлияла на вас благотворно.

– Если бы. С этими новыми инспекторами... Я начинаю понимать, почему шеф Касэй так любила сэмпая.

Они уже сидели за столиком. Прямо у огромного панорамного окна, на солнечной стороне, имея возможность любоваться… ну, обычным видом центра Токио. Под тёплыми лучами Гиноза начинал забавно щуриться, и Мика почувствовала, что не может отвезти взгляд.

– Говоря о ней. Как Акане? Я с ней только мельком виделся после освобождения. Начинаю подозревать, что вы специально подкидываете ей работы.

– Вовсе нет! – Шимоцуки зарделась, принимая безобидную шутку на свой счёт. – И вообще, что насчёт вечеринки по поводу её возвращения, что вы закатили?

– А, это, – Гиноза улыбнулся и отвёл взгляд.

«Хитрый лис, вот он кто,» – подумала девушка и сосредоточилась на выковыривании перца из лапши.

На какое-то время их столик погрузился в тишину. И зачем он её позвал? Мика аккуратно орудовала палочками и перебирала варианты. Он хотел узнать про Акане, да, но вряд ли у шефа могла быть какая-либо эксклюзивная информация. Не мог же он тогда просто захотеть пообедать вместе с ней! Шимоцуки закончила с перцем и наконец-то попробовала лапшу - не дурно, но прошлый ароматизатор был лучше. С другой стороны, если бы Гиноза-сан хотел что-то узнать у неё, он бы хоть немного, но показывал беспокойство тем, что разговор не клеиться. Начинать прямо в лоб… Что ж, он явно мог бы выпытать из неё многое, если бы захотел взяться за дело серьезно. Наверное. Во времена своей работы в первом отделе Мика не шибко любила давать исполнителям простора для самовыражения. Если, конечно, это не Кунидзука-сан. Кунидзука-сан – это другое. Кунидзука-сан – это…

По правде говоря, Мика очень скучала. Сколько прошло времени с освобождения Яёй? Стоило ей избавиться от статуса потенциального преступника, как её и след простыл в Департаменте. Конечно, она попрощалась с бывшими коллегами, хоть и в полной спешке - всё же, она была первой, кому из исполнителей удалось вновь вернуться в общество. В администрации просто не знали, что нужно делать в таких случаях. Шимоцуки навсегда запомнила ту улыбку: смесь действительно честной доброжелательности с щепоткой грусти, – словно бы брюнетка думала о том, кем Мика могла бы стать - для отдела, для неё, – но так и не стала. Воспоминания навеяли меланхолию, а в ней, словно под алкоголем, шеф теряла запал и превращалась в вялую муху.

Гиноза уловил перемену настроения и поспешил поймать утекающую коллегу.

– Вы же знаете, вопрос о будущем Акане-сан ещё открытый, – девушка даже не посмотрела в его сторону, и он решил взяться за козыри. – Я понял, вас. Вечеринка. Если хотите, я по секрету могу поделиться кое-чем, что там было.

– Да неужели?

Это сработало. Мика действительно приободрилась. Привычное раздражение вернулось в её тело, и она немного зло – что в её случае было не самым дурным знаком, – глянула на мужчину перед собой.

– В первую очередь мне интересно, кто там был. Кого ещё вы не позвали?

– Ну-у, в основном «старички». Новых инспекторов том тоже не было, хотя вы, возможно, знаете.

Мика не знала. Ей было обидно, нет, её раздражало, что её не позвали, даже не поставили в известность; но она считала себя выше того, чтобы носиться и вынюхивать, кто же попал в число счастливчиков. Быть может, ей даже было бы страшно убедиться, что в действительности не пригласили только её одну. Что ж, это оказалось далеко от правды. Шимоцуки долго убеждала себя в том, что её не волнуют такие мелочи, однако сейчас она испытывала ничто иное как облегчение.

– Вот оно как. Тогда…

– Я, Когами, Шион, ну и старые исполнители, – мужчина замелся. – Суго-сан и Хинакава-сан, конечно, попали в наши ряды примерно в тоже время, что и вы… Но они всё же гончие. Я имею ввиду, мы закатили вечеринку в общем зале исполнителей, и хоть и смогли «выгнать» новеньких, поступить так со старыми коллегами было бы немного, нет, наверное, даже очень некрасиво.

Гиноза как-то неловко улыбнулся. Он оправдывался, и Мике это почему-то нравилось.  

– Ну и Суго… Он же с нами в особом подразделении, мы как-то успели срастись все вместе, втроем, – он, кажется, сделал над собой усилие, чтобы не бросить взгляд на стол со своими коллегами.

– Что ж… Это и правда успокаивает, – сказала девушка и тут же прикусила язык. Она проболталась.

Нобучика уже хотел поддразнить её в ответ, но увидел залитые румянцем щеки и почти отчаянный взгляд и решил-таки промолчать. Просто улыбнулся в ответ как ни в чём ни бывало. Они на какое-то время вернулись к еде, всё же, обеденный перерыв не резиновый. Мика закончила с основными блюдами и открыла нечто, названное чизкейком. Не то чтобы она была гурманом или уж тем более любителем домашней готовки – в 2118-то году! И всё же могла отличить хорошую синтетическую еду от дешевого ароматизатора. Администрация, кажется, не сильно заботилась о своих сотрудниках; ей стоило поговорить об этом с шефом Кассей и желательно поскорее.

– Ну? Что ещё вам рассказать?

Мика оторвалась от «десерта» и отодвинула упаковку. Она его доест, куда деваться - её приучили всегда оставлять пустую тарелку, какая бы гадость (за исключением откровенной просрочки) там не попалась.

– Дай подумать… Знаешь ли, я с трудом могу представить себе сэмпая, которая веселится на подобных вечеринках.

– Да неужели? – Нобучика и правда удивился. – Акане не такая старушка.

– Да дело не в этом! – отмахнулась девушка. – Ты вообще её видел? Она такая… Оторванная от реальности.

-Оторванная от реальности? – Гиноза не сдержал смешка. – Не думаю, что это ей подходит.

– Я имею ввиду, может показаться, что такая вещь как «развлечения» её не интересует. Она вся погружена в вопросы справедливости, читает какие-то заумные книги, попробуешь с ней поговорить, – она почти сразу начнёт грузить тебя какой-то социологией. Нет, скорее философией.

– Не могу поспорить. Ей очень нравится профессор Сайга. Ей не удалось у него поучиться, видимо, она наверстывает упущенное.

Мика нашла в себе силы только вздохнуть. Джоджи Сайга - не тот человек, о котором она могла сказать много хорошего. Разве что, – он продуктивно вёл допросы. В общении он казался ей пугающим и немного зазнающимся, а ещё, самое ужасное, – у него когда-то училась Фредерика. Если бы ей довелось составлять топ самых раздражающих людей, блондинка точно получила бы одно из первых мест; может, самое первое, – победительница даже здесь, кто удивлён? Слишком много потенциальных преступников в Дюро имели большое влияние. В конце концов это должно было привести к чему-то ощутимому, Мика ещё не определилась, к чему именно. Гиноза прищурился, словно выуживал мысли из её взгляда, и продолжил.

– Профессор Сайга интересный человек, ничего удивительного, что люди к нему тянутся. Кстати, если вам любопытно, Когами тоже у него учился.

Да неужели? Мика вздернула бровь. В какой-то степени она даже не сильно удивилась, а вот пазл в голове сложился – у этой невыносимой троицы, оказывается, было чуть больше общего, чем она думала. Можно было подумать о том, чтобы предоставить это всё как доказательство пагубного влияния Джоджи Сайги, только вот, во-первых, он и так славился сомнительной репутацией, а во-вторых, сейчас Шимоцуки поймала кое-что другое, кое-что, что цепляло внимание намного сильнее. Нобучика рассказывал ей слишком много отвлеченной информации, прекрасно зная, какую реакцию она вызовет, – иной человек разозлился бы, увидев её лицо, всё же, разговор шёл о близких друзьях, а если не друзьях, то хотя бы коллегах. Но Гиноза не спешил беситься, – наоборот, он, кажется, получал удовольствие, выслушивая и вычитывая по лицу её не самое лестное мнение. В этом явно таились либо признаки скрытого мазохизма, либо признаки сильной симпатии.

– Я… не удивлена, – всё-таки решилась на ответ Мика и поспешила сменить тему. – Это не важно. Важно, что сэмпай и вечеринки не укладываются в моей голове. Это всё как-то слишком несерьезно для неё. Хочешь сказать, она ещё и пила?

– Так вот какой ты видишь Акане? Исключительно серьезной женщиной, не вылезающий из философских книг и не имеющей иных увлечений? – Гиноза легко рассмеялся, и Мика не могла не зардеться.

– Пожалуй, это уже можно отнести к секретной информации. И раз уж я обещал, то расскажу: тогда все, в том числе и я, немного перебрали с алкоголем, – и он сделал очень выразительный взгляд. «Всё что было на пьяной вечеринке – остаётся на пьяной вечеринке,» - вот что читалось в нём.

Мика сморщила нос. Алкоголь очень плохо влиял на оттенок психопаспорта, Гиноза-сан обязан был знать об этом! Она озвучила своё недовольство и показательно сложила руки на груди. Мужчина в ответ по-собачьи виновато склонил голову на бок.

– Вы правы, шеф. Я постараюсь больше этого не делать, раз уж вы так беспокоитесь обо мне.

– Я не!.. – щёки вспыхнули ещё сильнее и Шимоцуки уже была готова взорваться гневной тирадой, как всю столовую оглушило характерным звуковым сигналом.

«Внимание! Обнаружен повышенный показатель психопаспорта! Дежурным инспекторам немедленно выехать на место происшествия!»

Несколько сотрудников за соседними столиками торопливо начали собираться, оставляя почти полные подносы еды. Очередная неприятность на их головы? Ничего удивительного: безопасный, стабильный мир, выстроенный системой Сивилла оказался всего лишь хрупкой иллюзией; Мика прочувствовала это на своей шкуре – с каждым годом угроз становилось всё больше и их «корабль» под названием Япония качало всё сильнее, грозясь утопить в беззаконье, беспорядках и войне. Люди, толпами снующие у подножья Бюро, жили свои беззаботные жизни, мало задумываясь о таких рисках, но здесь, внутри, обстановка была совсем другой. Шимоцуки выросла во времена расцвета Сивиллы, но, кажется, ей не суждено было прожить под ним всю свою жизнь. Не она одна размышляла над этим, и ей было интересно, что думала сэмпай по этому поводу, что – сотрудники МИДа.

– Что ж, похоже, мне нужно идти.

– Желаете всё проконтролировать?

– Именно, – Мика кивнула. – За всеми вами нужен глаз да глаз, а то объяснительных не оберешься.

Она поднялась из-за стола, намереваясь попрощаться и уйти, но её бывший подчиненный вдруг тоже встал. Хотелось выкинуть какую-нибудь язвительную фразочку или вообще осадить излишнюю галантность, но объявление зазвучало ещё раз, и девушка просто позволила проводить себя в стороны лифта.

– О, кстати, – Гиноза остановился и начал как бы невзначай, так, словно только что об этом вспомнил. – Вы слушали про Каранамори-сан и Кунидзуку-сан?

– А? Ну, Каранамори-сан чувствует себя намного лучше и удалённо консультирует Ханикаву... – не понимая, к чему этот вопрос, Мика на автомате выложила просто всё, что слышала про бывшего аналитика бюро.

– Нет, я не про этом, – мужчина снова замолчал ненадолго, отведя взгляд в панорамное окно. – Каранамори-сан и Кунидзука-сан собираются сыграть свадьбу.

– Что?!

Нет, вообще-то Мика по слухам знала, в каких отношениях находятся эти двое. Но чтобы настолько… Видя её шокированное лицо, Гиноза расплылся в лучезарной улыбке.

– Это будет уже на следующих выходных. Каранамори-сан должна и вам прислать приглашение.

– Приглашение? На свадьбу? – девушка всё еще не могла до конца осознать то, что происходило.

– Конечно. Вы же работали с нами в отделе. Тем более, Шион хочет видеть и тех, кто до сих пор являются потенциальными преступниками. Понадобится ваше согласование, как шефа.

– Моё согласование… – не успела Мика что-то ещё сказать, как Нобучика сделал в её сторону два шага, оказываясь совсем-совсем близко и добавил:

– Надеюсь, с этим не возникнет проблем. Я буду рад вас там видеть!

С этими словами он развернулся на каблуках и бодрым шагом пошёл к выходу из столовой. Там, изнывая от ожидания и, кажется, не сводя с парочки глаз всё это время, стояли его коллеги. Суго добродушно похлопал друга по плечу, а Когами, отлипнув от стены, первым вышел за дверь.

***

С чего бы им вообще приглашать её? Шимоцуки шла по этажу, не замечая никого вокруг себя. Да, они работали вместе, но то время прошло. Как не крути, что с Гинозой-сано, что с семпаем, что с Ханикавой… Да с тем же Когами, сколько бы времени он не промотался на чужой земли, отношения у девушек были лучше, чем с ней. Её не очень-то любят – она это знала. Наверное, это было даже обидно, но, посмотрите – табличка её кабинета как раз в этот момент мелькнула перед глазами – где теперь она и где они? Обскакать своего сэмпая не каждому под силу. И хоть всё это звучало очень горделиво, в реальности Мика не чувствовала той гордости, садясь за стол шефа. За свой стол. Если бы она осталась в отделе, ей бы сейчас пришло приглашение – такое же, как и всем другим. Если бы она осталась в отделении, могла бы всё исправить, завести друзей. Если бы она осталась в отделении, всё могло быть по-другому, и тогда бы Кунидзка-сан…

«Соберись!» – Мика дала себе мысленную оплеуху. – «Обед закончился и время работать! Убиваться будешь потом, дома!»

Оплеуха сработала, и девушка уже почти нажала на файл с документом, как на почту пришло письмо. От Каранамори-сан, а внутри – видеозапись.

– Нет-нет-нет, серьезно? – Мика не верила своим глазам.

«Доброго дня, шеф Шимоцуки! Или я могу звать вас Мика-сан? Ха-ха, в конечном счёте, мы уже не начальник и подчиненный, даже не коллеги!» – веселый голос бывшего аналитика разнёсся по помещению. – «Решила не беспокоить звонком, а запись можно посмотреть в любой момент. Так что… Приглашаю тебя на мою свадьбу! На нашу свадьбу! Шион и Яёй женятся, можете в это поверить? Как бы то ни было, в письме вся подробная информация. Дата, время, все дела. Буду рада тебя видеть! Целую!»

Запись оборвалась, а Мика так и осталась сидеть и смотреть в потемневший экран. Её всё-таки пригласили. Пригласили на свадьбу, где будут все; где половина, если не больше, она уверена, не захочет её видеть. И, несмотря на эту половину…

«Я буду рад вас там видеть!»

Кто-то действительно её ждёт.