Матч проходит неспокойно. Два человека уже успели выбыть из игры, оставались лишь половину своей команды. Пот стекал с лба, а дыхание было сбитым и заставляло буквально глотать воздух, пока ноги еле держались, чтобы не споткнуться о самих себя и упасть на землю.
Во время того, как пытались завести последнюю машинку, Луке в быстром темпе угораздило оказаться прямо в подвале. Одна из дверей постепенно начала открываться, но нахождение в подземной обители охотника было главной ошибкой, ведь Отшельник видел, кто туда попал пусть и не по своей воле. Одним движением чужой руки Лука был притянут к, догоняющему его, охотнику. Лишь единичный удар посоха и Лука тут же отлетел к ближайшей стенке, больно ударяясь головой об неё и отправляясь в коматоз.
К "Заключенному" стал медленно подходить Отшельник, смотря на то, как тот пытался прийти в себя, держась за голову и вжимаясь спиной к той самой стене, на которую и пришелся удар. На высокого мужчину был направлен взгляд лишь одного полностью открытого глаза, в котором отражался страх и искры пробуждающихся осколков былых воспоминаний, пока второй будто бы смотрел в пустоту в своем вечно полу-закрытом положении, что словно отражало одно из последствий их общего прошлого.
Кажется, что обоим вспомнился сразу тот случай, когда судьба решила разделить их пути, чтобы после они вновь сошлись вот так. Лука словно погрузился в это воспоминание с головой от ощущения и не мог из него выйти, ведь иначе никак нельзя было объяснить то, что он не отрывал взгляд от своего охотника. Однако вскоре, всё же, взгляд прервался, так как Лука закрыл оба своих глаза. Не сказать, что он окончательно потерял сознание, но и из состояния коматоза Лука так и не вышел. Ощущалось всё вокруг с трудом, ведь был полностью погружен в то, что еле как прояснялось у него в голове напрямик из прошлого. Он даже не заметил, как через неизвестно длительный период времени его подняли на руки, но...
Разве его не должны были поднять на воздушные шарики, что являлся столь по-детски издевательской частью мучительных "игр". Один шаг, второй, третий, а затем ещё и ещё, но разве стулья с ракетами настолько далеко стоят? Думать было мучительно тяжело, не было даже сил, чтобы пытаться вырваться.
Сквозь болезненные воспоминания, что всё проникали и проникали в сознание Луки, он еле слышал голос взрослого человека. Этот голос был спокоен и в какой-то мере убаюкивающим. Слова было трудно расслышать из-за нагрузки на мозг от всего происходящего ныне, но из тех отрывков, что удавалось распознать, было понятно, что они успокаивали и неси в себе совет не переживать. Последнее, что услышал Лука, перед тем, как потерял сознание окончательно от излишнего напряжения в голове: "Ты не виноват. Ни тогда, ни сейчас".
Казалось, что тьма была окончательной остановкой, поэтому Лука и удивился, когда, открыв глаза, и понял, что каким-то образом очутился ни на стуле, с подвязанными ракетами, а сидящем у открытого выхода, будто его тут кто-то аккуратно оставил. Просидев так некоторое время, какое Лука мог себе позволить, чтобы полностью прийти в себя, он поднялся на ноги. Боязно оглядевшись, его взгляд зацепило что-то, на чем он застыл на несколько секунд. В голове вновь прокрутилось "Ты не виноват. Ни тогда, ни сейчас", а потом ещё несколько раз, будто бы в голове заело пластинку. Лука быстро кинулся в открытые двери, сбивчиво перебирая ногами, руками утирая почему-то мокрые щеки. А тем временем из-за укрытия за побегом последнего выживающего наблюдал высокий мужчина с бинтами и электрическим шрамом на шее и не слышимо прошептав даже для самого себя:
- Не переживай, я помню тебя. Я помню, что случилось тогда. Ты не виноват и я помогу тебе вспомнить.