То, что останется в сердце

Время близилось к вечеру. Солнце постепенно уходило на заслуженный покой, оступая ночи. Этот весенний день ярко иллюструет, что выходные проходят как по щелчку пальца. Трое людей сидели на террасе, напротив друг друга, еда ощутимый ветер трепал их волосы. Чжичунь тусовал карты, а остальные наблюдали за этим. Гу Юэси из-за интереса, а Чжан Чжао, словно ожидая, что Чжичунь сжульничает, чтобы поймать его на этом.

Казалось, что он был рождён, чтобы тусовать карты, своими элегантными руками. Он не задумывался о должности в казино? Но никто не решился спросить его.

— По сколько играем? — разрушает тишину Чжичунь. Его мягкая улыбка все же оставалась при нем, делая его и каким-то хрупким, словно сделанным из фарфора. Только урони на пол, разобьётся на тысячи осколков, что даже самый искусный мастер не соберёт.

— Давайте по десять! — Чжан Чжао очнулся первый, предложа идею. После стольких проигрышей может, если он поставит по крупному, ему повезёт?

— Хорошая идея, ты и будешь раскладывать ты, я за тебя и так протусовал. А ты, малышка Юэси, что думаешь?

— Мне без разницы, — она флегматично пожала плечами.

— Знаешь, брат Чжичунь, у тебя рука лёгкая, может все же ты? — Чжан Чжао начал осознавать, что путается в количестве. Все же разложить десять карт, а не пять было сложнее. Он вечно сбивался со счета. И столик был маленький, он вечно сбивался.

— Давай сам, а то я знаю человека, который точно так же говорил, а в итоге проигрывал, но мы поможем посчитать, — Чжичунь посмеялся, начиная смотреть сколько у него карт. Было пять, о чем он сообщил. 

Гу Юэси тоже, после просчёта карт, ответила. У неё было четыре. Так они помогли Чжан Чжао не запутаться и сами проконтролировали процесс. Начался новый раунд игры в уно.

— Так, по рецепту, — Ван Цзе посмотрел в телефон, — нужно ждать час и несколько минут.

Кухня была довольно маленькой, им вдвоём уже было тесно, при этом храня в себе уют и ощущение дома. Освещала их место работы лампочка, светила довольно тускло, но хотя бы давала возможно ориентироваться в пространстве. 

Янь Цюшань, который отряхивал руки от муки, смотря на террасу через окно, услышав Ван Цзе буркнул:

— «Несколько минут» — это сколько?

Всё же из командир был слишком дотошным до деталей, Ван Цзе просто округлил, не особо рассматривая цифры в конце. Телефон был тоже потерпел героическое сражение и был весь в муке, а отряхивать его было лень. Но ради командира Яня пришлось пойти на такие жертвы. 

— Минут пять, — он направил взгляд туда же куда и Янь Цюшань. Вот какого черта они там в игры рубятся, а он застрял на кухне?!

— Включи таймер и чайник, я сейчас приду, — он не любил уточнять куда и зачем, но у Ван Цзе была одна догадка, которая сразу подтвердилась.

Янь Цюшань вышел на террасу, держа три пледа. Сработал довольно оперативно, так что эти трое даже не успели сообразить, как он уже укутал каждого в плед. Только он собирался уйти, дело было сделано, его поймала знакомая рука и переплела с ним пальцы.

— Сколько осталось вам? — Чжичунь нежно взглянул на него, рассматривая, словно не видел целую вечность.

— Час и пять минут, а потом уже шашлыки будем жарить. Как себя чувствуешь? — Янь Цюшань кивнул ему, взглянув на детей, Чжан Чжао взглядел так, словно проигрывает всему миру сразу. А Гу Юэси... Она мало выражала свои эмоции как и он, поэтому было сложно определить, что у неё в голове.

— Всё нормально, не стоит так переживать!! — Чжичунь улыбнулся, недавно он получил ранение и на плече все ещё отдавало болью.

— То есть вы скоро освободитесь? — опомнился Чжан Чжао, повернувшись к Янь Цюшаню. 

— Да. 

— Мы можем сыграть вместе? — вид у Чжан Чжао сразу же стал как у побитой жизнью собаки, которая впервые увидела проблекс надежды в этом тёмном мире. 

Ван Цзе, на чьи сильные плечи взвалили готовку пирога, смотрел на это все и тольео сейчас вмешался:

— Конечно, мы все сыграем!! Куда мы ещё денемся? 

Всё же игра в уно была нечто естественным в их поездках на своеобразную дачу. Можно это даже назвать традицией для их маленькой компании, единственные кто вечно пытался уйти из игры было двое: Сяо Чжэнь и Янь Цюшань. 

— Лично я пойду спать, — вновь заупрямился Янь Цюшань, пожав плечами, руша все надежды.

Чжичунь ущипнул его за запястье 

— Эй, больно же! — пытался побыть драматичным Янь Цюшань. Всё знали, что таким его не сразить. Слишком часто и много этот человек был на волоске от смерти, и каждый раз его проносило. У многих операктивников было мнение, что у него, как и у кошек девять жизней. А может он ещё пополняет баланс. 

— Заслужил потому что, — Чжичунь отвернулся от него, всем видом показывая, что он недоволен. Даже руку отпустил. 

— Согласен с невесткой, так не делается, — Ван Цзе горько покачал головой.

Надо же, подраматизировать хотел Янь Цюшань, а в итоге его опять выставили зловещим злом во всем виде. Как обычно. 

Что же нужно сделать скидку. В этот раз. 

— Вы успокоитесь, если я соглашусь? 

Если бы у Чжан Чжао был хвост он бы им завилял от радости. Чжичунь повернулся, изогнув бровь, совсем не веря, что их господин решил спустится с небес и сыграть с ними грешными. Ван Цзе вернулся к тому, чтобы посмотреть как там пирог, поэтому не кинул свой комментарий. 

— Возможно вы будете прощены, посмотрим на ваше поведение, — загадочно принёс Чжичунь, раскрыв себе карты, которые он недавно положил на стол.

Янь Цюшань взглянул на него в недоумении. Чжичунь махнул рукой, словно приказывая. 

– Ваш верный друг вас ждёт, вы ему нужны, — пытаясь не засмеятся произнёс Чжичунь, преподнеся к своим губам кулак. 

— Тогда спешу ему на помощь, — Янь Цюшань усмехнулся, понимая, что позабыл все. Он мог предъявить за многое, но просто не смог, смотря на такого Чжичуня. 

Всё же он был слаб.

Когда шашлыки уже были нанизаны на шампуры и жарились, Ван Цзи рубился в уно с Чжан Чжао и Гу Юэси, которую опять втянули. Похоже, ей понравилась игра, но она не могла этого признать. 

Янь Цюшань почувствовал как на его плечи опустилось что-то тёплое, а потом его обняли со спины, поцеловав в шею. Он задумался и его поймали в врасплох. Теряет хватку. Эти дни на свежем воздухе дурно на него влияют. Вчера он вообще заснул за просмотром какого-то мультфильма, пока остальные смотрели его до конца. Проснулся он завернутый в одеяло, рядом сопели остальные, а телевизор все ещё был включён. Он отчитал их, что ночные просмотры угробят здоровье, а потом пошёл чистить зубы. 

Он не сразу заметил, что на лице были различные виды художества. Позже преступники оказались пойманы и пыткой их была щекотка. 

— Всё же пересмотрели моё поведение? — Янь Цюшань не мог видеть довольную улыбку Чжичуня, но знал что она красовалась на его лице. 

— Да, и решил, что вы заслуживаете прощения, — Чжичунь положил голову ему на плечо и закрыл глаза. Янь Цюшань не нашёл, что ответить и просто продолжал наблюдать за шашлыком, чувствуя родное тепло, что окутывало его тело. 

Если бы он остался тут ещё на месяц, то и вовсе позабыл жизнь в полиции. 

— Блять! Да как так-то?! — Чжан Чжао закричал, когда его вновь закидали. Видимо, сегодня был не его день. 

— Чжан Чжао, ты получаешь штраф! Положи один юань в копилку, которая стоит недалеко от тебя, — Чжичунь мгновенно отвлекается, словно у него радар на мат. Недавно в его светлую голову пришла мысль, что пора избавляться от их. Все же они водили словарному запасу. Поэтому он ввёл систему штрафов. Ван Цзе придумал обходные пути, а Чжан Чжао был слишком на эмоциях, позабыв об этом правиле. 

— Я думал они тут не действуют!! — Чжан Чжао начал искать в карманах мелочь. Не нашлось нужного. Значит завтра оплатит, и не забудет, как заботливый старший, Чжичунь напомнит. 

— Ещё как действуют, даже если вы за городом, то должны соблюдать правила приличия, — продолжая обнимать Янь Цюшаня, говорил Чжичунь, отчитывая. Так он выглядел смешно, но все же посмеяться с этого Чжан Чжао точно не хотел. 

Гу Юэси посмотрела на остальных, оценив обстановку. Молчание на вес золота, и она в этой ситуации ощутила это очень хорошо. Хотя иногда жалела, что не могла сказать о своих проблемах, так же громко как остальные. После того случая, Чжичунь расспрашивает её о самочувствии и старается поддержать. А она понимает, что больше никогда не поступит. 

Ей было больно от одной мысли, что Чжичунь будет плакать из-за её смерти. И что не только ему будет больно с её ухода. 

— О чем-то задумалась? — Ван Цзи спросил её, потому что она несколько минут смотрела в столешницу, словно там была правда всей её жизни. 

— А, да так, — Гу Юэси пожимает плечами, а потом немного думает и выпаливает: — Рада, что мы собрались вместе. 

Рано или поздно нужно учится говорить о своих эмоция. И почему бы этого не сделать это сейчас? 

Чжан Чжао оборачивается и потом ярко улыбается ей, Вен Цзе повторяет за ним. 

— Я сказала что-то глупое? 

— Нет-нет, мы рады, что сестрица Гу немного открыла нам свои чувства!! — Чжан Чжао, который совсем недавно злился из-за проигрыша и от того, что его ограбили на один юань, изменился в настроении. 

— Да, ты мало, что говоришь о себе, так что это просто удивительно. 

Гу Юэси неловко пыталась повторить их улыбку, это вышло совсем не уверенно и она уверена, что не особо красиво. Но никто не смеялся, лишь молча поддерживали эту идею. 

Улыбка спасёт мир, так ведь? 

Янь Цюшань и Чжичунь, которые о чем-то разговаривали и неся шашлык. Тут была всего лишь часть и нужно было ещё возвращаться за порциями, поэтому они спешили. Но увидели эту картину. 

На небе были яркие звезды, пара светильников очерчивали тени на земле и эти трое, что улыбались друг другу. Чжичунь остановил, взяв за руку Янь Цюшаня, который не особо хотел задерживаться. Нужно было сохранить этот момент как можно дольше. Растянуть и прочувствовать вкус на языке. Чжичунь боялся, что такое может однажды просто не повторится. 

Это неловкое откровение, которое только проростает между ними, так прекрасно было наблюдать. Зарождающаяся привязанность, которая медленно распространяется по телу. Он смотрел на них, желая отпечатать в сердце этот момент.

Гу Юэси первая замечает, что они встали, смотря на них и окликает, все остальные словно очнувшись ото сна, посмотрели в их сторону.

— Надеюсь, шашлык не остыл, пока вы прохождались, — усмехнулся Ван Цзи, накладывая себе в тарелку. Янь Цюшань собирается за оставшимся, сказав Чжичуню оставаться тут.

Когда он уходил, Чжичунь смотрел ему в след. Как мило, что на плечах Янь Цюшаня остался его плед. Хотелось записать этот вечер на видеокамеру воспоминаний и просматривать, когда будет грустно. Жизнь состоит из мгновений, но эти мгновения слишком коротки и растворяются, словно сон. Сохраняются в памяти лишь самые важные, и так хочется, чтобы для всех этот день был в графе «важно». 

— Брат Чжичунь, тебе не холодно? — Чжан Чжао окликивает его, возращая из мечт в реальность.

— А?

— Ты трясёшься, — Чжичунь и сам не заметил этого и как уже все на террасе были в сборе, и то что Янь Цюшань подошёл со спины, обняв его так, чтобы плед падал на них обоих.

— Спасибо, я совсем рассеяным стал, ха-ха! — он улыбнулся, чувствуя тепло тела возлюбленного и улыбку, которую Янь Цюшань спрятал у него в волосах. Даже он сегодня показал, что такой как он железный человек, имеет такое же как у всех сердце. 

На самом деле, у всех этот вечер останется в воспоминаниях и когда настанут трудные времена, именно он будет греть их, терзаемое тревогами, сердце. И давать надежду, когда её уже нет.