Наверное он не должен был узнавать такой тайны. Возможно, он в принципе не должен был знать и ощущать того, что происходит сейчас, быть посвящённым в реальность одной старой легенды. Но так уж вышло, случайно ли, по замыслу ли его самого, что теперь дождь ощущается иначе. Если раньше это было просто погодное явление, не стоящее ни капли внимания, то после одного случая оно приобрело иные краски.

Кажется, тогда это был первый год работы в Меропид. Очередное кровавое происшествие, очередное шоу, устроенное в театре. Ему же приходится разбираться с бумагами и выслушивать гомон заключённых. И сейчас, вместо того, чтобы заниматься делами, Ризли с дергающим глазом осматривает комнату.

Мелюзина пытается. Правда. Она пытается привыкнуть к суровости тюрьмы. Но ей лучше видеть среди железных стен и хмурого человека вкрапления привычно милого, интересного, напоминающего дом, пусть и с запахом метала.

— Сигвайн? — по столу, папкам с делами, на кружке и его амуниции вновь были наклеены красивые и по-своему тёплые вещички, что так нравятся мелюзинам. На него смотрят хитро, подпрыгивают так задорно-волнительно и держат в руках очередную точно приторную сладость. — Что это? — надежда, что ему ответят нормально, слабая.

— Кокосовое молоко, — Сигвайн улыбается, чуть наклоняет голову вбок и переводит взгляд к потолку, где за стеклянным куполом виднелись разводы от начинающегося дождя. И в один миг настроение мелюзины меняется, как это было и раньше в моменты грозы, ливней и даже мелкого грибного дождя. — Плачет…

Ризли, отцепляющий очередное украшение с неплохим рисунком его в виде грозной акулы, настороженно поднимает взгляд наверх. Слышать метафору от Сигвайн было в какой-то мере необычно.

— Дожди здесь слишком частое явление, да, — он осторожно, стараясь не разорвать тонкую бумагу, наконец отдирает наклейку от стола.

— Отец плачет, — Сигвайн, в этот момент доверчиво удерживающая взгляд человека, мотает головой из стороны в сторону. Маленькая тайна, что не является таковой, дала толчок для размышлений.

— Судья Нёвиллет?

Ризли остановился в своём занимательном деле и сейчас чуть ошеломленно ощущал откровение. Он знал, кого мелюзины хотели бы считать своим отцом. Технически, по некоторым слухам, Нёвиллет даже является им, пусть и приемным. И тем интереснее чувствовалась информация. Легенда старая и среди людей почти забытая в этот момент обрела детали. Дракон проливает слезы, а мир вторит ему.

Сложно сказать, почему он не продолжил тогда разговор с Сигвайн. Они хранили хмурое молчание, занимаясь каждый своим делом и после. Однако годы спустя Ризли прижимает к себе запутавшегося в своих эмоциях и чувствах древнего дракона, аккуратно распутывает пряди волос, доставая из них вплетенные бантики — подарки его детишек. Годы спустя он нежно касается сухих щёк и ждёт, пока душе Нёвиллета не станет чуточку проще, пока новое разбирательство не отойдёт на другой план.

— Всё хорошо, ты можешь отпустить себя, — как бы он не любил собирать капли с щёк Нёвиллета, Ризли всегда боялся именно такого его состояния, когда на слёзы не хватало сил, когда с каждым мгновением мысли заражались все сильнее.

— Вдох.

Кто бы что ни говорил, что за столько веков можно было бы и разобраться в человеческих эмоциях, кто бы ни пытался объяснить судье принцип действия, Нёвиллет не мог не печалиться от тяжести судьбы людей и всех тех их преступлений и собственных ошибок. Он цепляется взглядом за немного постаревшее лицо Ризли, который рядом с ним, кажется, с юности, вдыхает его резкий морозный запах.

— Выдох.

Руки у Ризли крепкие, ладони в мозолях, что так интересно ощущать на собственной чересчур нежной коже. Потихоньку печаль отступает. Приходит благодарность и ощущение правильности.

— Вот так, спокойно, — Ризли улыбается одной стороной, не задетой ранением. — Госпожа Фокалорс сегодня в ударе?

— Можно сказать и так, — Нёвиллет позволяет себе успешку и промчавшуюся грусть во взгляде.

— Тогда тебе действительно стоит взять отпуск.

Ризли свободен, как кажется дракону, он волен проживать свой человеческий срок по своим представлениям. Но он остается здесь, в тюрьме, и почти никогда не уходит в отпуска. Нёвиллету же важно находиться рядом с архонтом, рядом с той, кого он волею случая выбрал.

— Ты же знаешь, что я не могу оставить госпожу Фурину надолго.

— Она заскучает без тебя, я помню, — Ризли сильнее сжимает руки Нёвиллета и касается своим лбом его. — Но вам обоим было бы неплохо отдохнуть друг от друга.

— Не в этой жизни.

Нёвиллет устал от всего, но на плечах контракт, подписанный много веков назад. Он усмехается, чуть расслабляясь в руках человека и прикрывает глаза, наконец успокаивая клубок непонятных чувств.

— Не в этой жизни, — проносится в мыслях Ризли, и он вспоминает, как сам отговаривал себя от грубых довольно-таки вопросов, как в частые выезды за приговоренными мог после остановиться и выжидать, борясь с собственным желанием сделать хоть что-то или хотя бы сказать. Но дальше хороших знакомых их отношения не продвигались.

Наверное, не столкнись он с Нёвиллетом в коридоре, Ризли бы ещё долго всматривался в спину, что веками держала тело давно уставшего дракона. Судья неторопливо, как ему казалось, открывал дверь, в которую Ризли хотел было зайти.

— Прошу прощения, — Нёвиллет извиняется первым, оставляя чувство не удовлетворения. Он всегда извиняется за ошибки, спокойно признает их, а после, особенно в дни «шоу», небо застилают тучи. Было ли это признаком ранимой души? Ризли не уверен.

— Месье Нёвиллет, — сейчас, пока они в Эпиклез, соблюдать некую дистанцию нужно, но Ризли не упускает возможности коснуться протянутой руки в более поддерживающем жесте. — В этот раз без приговоров?

И улыбка проскальзывает на лице судьи. Ризли замирает, боясь спугнуть редкое явление.

— В таком случае, раз уж я здесь, — он хитро смотрит на Нёвилетта, пока тот пытается уследить изменения в человеке, — мы можем пройтись по улочкам Фонтейна и заглянуть в одно из кафе.

— В таком случае я приму ваше приглашение.

Не столкнись они в тот день, Ризли бы не смог наблюдать, как расслабляются плечи Нёвиллета, как он немного, но приоткрывает себя самого, не ожидая, что Ризли после этого дня уйдёт с головой в эти моменты.

Однако иной раз Ризли думает, что та встреча просто могла пройти чуть позже и что он в любом случае бы смог пройти этот путь. Сейчас же Нёвиллет в его руках казался чем-то обыденным, но к нему он все ещё относился с неким трепетом, позволяя судье быть чуточку более человечным, помогая понять сложные сплетения чувств.