Для Акутагавы Рюноске танцы были всей жизнью, даже не так, танцы это единственное, что заставляло его раз за разом просыпаться, после учебы ездить через полгорода, вставать возле зеркала, прогибаться в спине, оттачивать движения снова и снова. Многих бесило это занудство, не хватало терпения, было больно и физически, и морально, но брюнет горел этим.

Если бы кто-то видел, с каким восторгом смотрел маленький Рюноске на уличных танцоров, на балерин, на чёрт знает кого ещё. О, он долго не мог определиться со своим стилем танца, сколько кружков сменил. И вот он уже два года профессионально занимается бальными танцами.

Парень отпивает воду из своей бутылки и поправляет белую рубашку, под которой уже собрались капли пота. В этом огромном зале летом всегда было невыносимо жарко, а зимой холодно. Всё-таки окон много и все выходят на солнечную сторону.

Акутагава встаёт в стойку и прикрывает глаза, приподнимая пятки. Дазай обещал ему немного потанцевать вместе здесь, как можно отказаться?

Он кладёт руку на талию воображаемой партнёрши и начинает кружить по всей сцене, вспоминая все связки на ходу.

Его танец внезапно прерывают, и брюнет поворачивается, что-то недовольно бурча.

– Дазай, вы обещали со мной станцевать, а это кто? Ещё один новенький? Вы бы стареньких подготовили на нужном уровне, прежде чем новых набирать. Ваши ученики настолько бездарны, что никто не может встать со мной в пару!

Осаму задорно улыбнулся на все эти гневные восклицания, показывая, что ему абсолютно всё равно.

– Это твой новый партнёр по танцам, Накаджима Ацуши.

Рюноске поставил одну руку в бок, оглядывая Ацуши с головы до ног. Рост довольно средний, можно сказать тот же, что и у него, худощавый, хотя мускулы видны. Выносливый, наверное, а это важно в танцах. Правда пластики, пожалуй, никакой.

– Акутагава Рюноске, – он протянул ладонь и пожал чужую, поджав губы. Хотя поначалу хотелось проигнорировать, но манеры не позволили.