«А был ли мальчик?» - устойчивое выражение русского языка, означающее сомнение говорящего в самом факте существования предмета обсуждения.
Пропущенный вызов: Кирилл Г.
Пропущенный вызов: Кирилл Г.
Пропущенный вызов: Кирилл Г.
Плашка с сообщением из WhatsApp загорелась на телефоне. Кирилл Г писал: «Блять, Петь, хули, не отвечаешь? – следом шёл ещё текст сообщения – Я на трехгорке, где ты??».
О нет, нет, нет. Только этого не хватало, чтобы Петю нашли сейчас раньше времени, чтобы Илью схватили тот час, отследив по телефону. Пальцы быстро набрали «Опоздал. Я уже уехал оттуда». И теперь они торопливо листали диалог вверх, лишь бы понять, что за человек Кирилл Г. и в каких отношениях он с Сукой Хазиным.
Много бессмысленных разговоров было в этих диалогах, и почти все настойчиво начинал Кирилл. Иногда это были сообщения на подобии: «Ха, такого урода сейчас выдел и как он только по земле ещё ходит» - и куча смеющихся до слёз эмоджи.
Иногда они звучали по-другому. Звучали по жалостливому, будто бездомный котенок, мяукающий вслед глупому человеку, который сначала приласкал, а потом оставил на произвол судьбы: «Бля, Петь, я могу сейчас к тебе приехать? Пожвлуйтса, Пееедро».
Хазин в свою очередь видимо тоже по настроению то ласково с ним общался, то, как жестокий хозяин со своей собакой, что всё время намордник на неё нацепить пытается, чтоб слушалась и лишних движений без него не делала.
Но среди всего этого изобилия эсэмэсок Илья не обнаружил между ними договора о встрече на трехгорке. Значит тот сам без предупреждений приехал? Хотел устроить сюрприз, какой? Что-то вроде «Ха, не ожидал тебя здесь увидеть!», а сам здесь по петиной инстаграмной наводке оказался, которую тот, скорее для Нины оставлял, чем для какого-то Кирилла Г.
Tú, el aire que respiro yo
Y la luz de la luna en el mar
La garganta que ansío mojar
Que temo ahogar de amor
Начал вдруг горланить испанец. Кирилл Г. светилось, вместе с приторно сладкой рожей владельца номера. Что ж ты всё не отстанешь то, что тебе нужно!? С тобой отмазка с внедрением вряд ли сработает, так чем же тебя отогнать.
Сбросил вызов. Спустился вниз диалога, начал печатать.
«Отъебись, Кир»
Пусть думает, что у Хазина сегодня настроение паршивое. Пусть знает сегодня своё место и не нервирует лишний раз. И так теперь проблем по горло.
* * *
Кирилл сидел, уставившись в хазинское «Отъебись, Кир», такое кажется привычное, но такое не понятное сейчас. У них всё было хорошо. Вон пару дней назад виделись, сегодня Петя должен был быть рад его приезду, разве нет?! А тут... Уже уехал, так рано.. Почему?
Хотелось обо всё расспросить, вот только Петя вряд ли сейчас ему захочет отвечать. Оставалось только закинуть в себя несколько коктейлей, забыться белым порошком и ждать, когда у Петеньки настроение получше будет. Такое вряд ли когда предугаешь заранее, иногда, если не всегда Петя был в напряжении от этих внедрений и своего Д.С. проблемы у него были везде и во всем. С семьёй. С Ниной. На чёртовой работе и с ебучим Д.С.
Поэтому он иногда к Кириллу сбегал, не смог его однажды за наркоту посадить, так и приклеился к нему дополнительным составом. Но Гречкин не жаловался, весело было с этим Хазиным. Хорошо так, когда оба обдолбанные в край. Голова почти пустая и разговоры пустые. Оба свои проблемы в тёмный чулан загнали и не показывают друг другу ничего. Правда, после случая одного чулан уже не выдержал ни у одного, ни у другого.
Гоша, чтоб его… Перебрал слишком. И перебрал не так, как обычно они перебирают, а так, что оба от страха чуть не обосрались, когда Гошан откликаться перестал и дышать тоже перестал. Тогда его ещё откачать получилось, и Петя больше его на их с Кириллом вечеринки не звал. И не продавал ему лишнего, одно дело, когда к тебе люди сами приходят за дозой, незнакомцы на которых плевать, а другое дело, когда знаешь, что доза может стать для человека последней и без варианта «да в этот раз пронесёт». Нет, Петя ТАКУЮ ответственность брать на себя не будет, Кирилл тоже.
Поэтому они с Кириллом теперь вдвоём только упарывались, когда настроение у обоих было. Иногда цепляли каких-нибудь шлюх, чтоб не скучно было, иногда просто цеплялись друг за друга. Да так сцеплялись, что даже после отхода расцепиться было сложно, но нужно было. Нужно было бежать к Нине и с ней быть. Нужно было бежать на работу и перед начальством красоваться, какой у них хороший сотрудник, да от отца гордые взгляды получать. А Гречкину некуда было бежать, кроме как к Пете в квартиру.
Однажды он там задержался больше, чем на одну жалкую ночь. И Господи, блять, Иисусе как же ему понравилось. Квартира у Пети была не огромной, не такой огромной, как особняк Кирилла, на фоне которого Петя всегда дворняжкой смотрелся, что Петю не особо радовало, но Гречкина это забавляло.
В хазинской квартире всё давно пропиталось и провоняло самим Петей, его нутром, белыми дорожками и гнилью, которая в самые тяжёлые дни из всех щелей сочилась и губила всё вокруг.
* * *
Илья всеми силами старался понять кто же это такой «Кирилл Г.», который так настойчиво лезет к Пете. Максимум, что он смог по быстрому раскопать, это диктофонная запись, компрометирующего характера на Кирилла, да профиль в инстаграм.
Оказалось, что это был обычный мажор, сын то ли депутата, то ли ещё какой высокопоставленной шишки. Горюнов так сильно в подробности не вдавался, времени не было, всё на Нину да на разборки с отцом хазинским растратил.
Да и что может сделать этот Кирилл? Заволнуется, что его дилер его не в первый раз посылает? Так другого посговорчивее найдёт, делов-то. Но что-то было странное между ними, чего Илья понять не мог. Или не хотел понимать, принимать ту возможную связь между ними, потому что не знал, как её отыгрывать и не блевануть от отвращения в процессе.
Решение, что делать с «Кириллом Г.» пришло не сразу, но пришло. Блокировка. Рисковое дело, но ведь Илья и не Дениса Сергеевича блокирует, а какого-то торчка. Должно прокатить.
* * *
В комнате становилось всё душнее и душнее, даже не смотря на открытое окно и низкую температуру на улице. И было не ясно, то ли это эффект от петиного стаффа, то ли от петеных прикосновений, Кирилл так и не смог для себя, что же его так душило. А душила петина петля, такая незаметная за всей этой пьяной нежностью и л ю б о в ь ю. Была ли это любовь? А может, это просто временный эффект от наркотика, который как обычно спадёт через какое-то время.
Гречкин часто думал об этом. Рассуждал, что же всё-таки было между ним и Петей, в моменты, когда Хазин блокировал его или просто тупо игнорировал, тот думал куда более активно. Но его никогда надолго не хватало, не хотелось приходить к мысли, что Пете на самом деле было на него плевать. Приятнее было думать, что у них настолько высокие отношения, что обоим было плевать, спит ли их возлюбленный с кем-то ещё, главное же, что они позже возвращаются друг к другу и наслаждаются совместным «бытом».
Смешно себя Кирилл убеждал в такой глупости. Прям на ребёнка с какой-то психологической травмой похож, ах да…
Кирилл всё никак не мог усидеть на месте, метался туда-сюда, кажется, он даже готов был выть от такого странного отношения Пети к нему. Блокировка, которую даже Кириллу было сложно оправдать, а он мог профессионально оправдывать все действия Пети в его сторону, и иногда это даже не было притянуто за уши.
А Петя Сука Хазин лежал себе переломанный в канализации и сделать ничего не мог, да и не сможет уже. Слишком рано его забрали, столько дел не сделал, столько проблем не решил. А теперь Илюше всё это разгребать.
Хазинская квартира получила настойчивый стук в дверь, но сделать ничего не могла. Пустая и холодная без своего хозяина. Тогда в замочной скважине начали елозить ключом, дверь послушно открылась, и Кирилл пулей в квартиру ворвался. Всё осматривал и осматривал её, будто сможет увидеть что-то новое. Будто сейчас он выиграет в прятки и найдёт Петю в углу шкафа, но Пети не было.
В гардеробе висели его вещи, которые уже давно пропитались духами и естественным Петиным запахом. Единственное, чем мог себя утешить Кирюша. Единственный наркотик, который Хазин ему оставил.
* * *
Почти неделю ни слуху ни духу от Пети. Кирилл даже умудрился в ментовку попасть, но и там хазинской морды не обнаружил. Страх за Петю усилился, где он может быть? Не мог же он с концами сбежать куда-то? Программа свидетелей? Очередное внедрение? Ответа не было ни у кого. Что заставляло волноваться ещё больше. А может, он снова попал в ебучий подвал за свою нерасторопность? Нет, нет, нет. О такой и думать страшно. А вдруг он… Нет, такие мысли допускать тоже нельзя.
Ну как Хазин мог бы помереть? Ха, да это что-то из разряда фантастики!
Илья думал, что смог закрыть все Петины гештальты или хотя бы какую-то их часть. Радостный был такой. Телефон владельцу вернул, а там его уже и нашли. Новость была громкой. По каналам всё крутили об этом, а Кирилл не мог оторвать глаз от экрана с красивой ведущей, которая рассказывала зрителям, кто такой это Петя Хазин и какая судьба его постигла.
«Одно пока известно точно, Пётр Хазин уже давно был мёртв, но душегуб активно пользовался его мобильным телефоном, поддерживая жизнь уже мёртвой личности» - писалось в новостном паблике Пчёлкиной.
Нутро сжалось. Дышать стало сложнее. Даже в глазах потемнело, что уж там. Кажется, что мир рухнул, но так было только у Кирилла и хазинской семьи вместе с Ниной, которой теперь сидеть и долго-долго думать о том, с кем же она переписывалась всё, то время, когда Петя в канализации морозился.
Громкий стук упавшего телефона на кафель. Снова разбил экран, но как, же сейчас было похуй. Сейчас надо было вспомнить, как дышать, потому, что такими темпами он скоро сам около Пети в аду окажется. А может он теперь всем сердцем и желал этого. Желал снова быть рядом с ним. Похуй на того, кто убил Хазина, его в любом случае найдут, в этом Гречкин почему-то был уверен на все сто процентов.
Когда туман в голове рассеялся и дышать чуть-чуть стало легче, полились слёзы. Полилась истерика, такое иногда случалось в наркотических приходах, Петя тогда просто хлопал товарища по плечу и ждал, когда тот успокоится. А происходило это только после того, как брюки Пети пропитывались насквозь слезами и слюнями Гречкина. Но теперь некому выплакаться, разве что только своему отражению в зеркале пожаловаться, но и оно как видно тоже в не самом хорошем расположении духа.
В Лобнях из многоэтажки выносили мёртвое тело Ильи Горюнова.