в тот момент, когда генерал впервые пришел к нему с визитом, в тесной темнице словно стало больше места.
первое, на что он обратил внимание - золотой взор. сначала его взгляд казался серьезным, как у тюремных надзирателей или людей, приходивших его обучать. когда тяжелая дверь позади закрылась, а струящийся снаружи теплый свет снова пропал, мальчик рефлекторно напрягся.
кусочек теплого света все еще оставался в камере, и это были глаза генерала. мужчина помялся перед тем как отодвинуть стул, за которым мальчик обычно выполнял задания, оставляемые ему наставником. в руках мужчина держал три голографических свитка.
- Дань Хэн, ты знаешь, кто я?
- генерал Цзин Юань, - приветствующим тоном проговорил мальчик.
мужчина улыбнулся, набирая полную грудь воздуха.
- вы тоже пришли спрашивать у меня про драконье сердце? - мальчик сидел на своей койке, и пусть сейчас перед ним находился сам генерал, он не шелохнулся, чтобы убрать ноги с постели.
- нет, я пришел не за этим. но я хотел бы задать тебе вопросы касающиеся лично тебя, Дань Хэн.
когда он произнес его имя в нем что-то дрогнуло. голос мужчины был мягкий. такой же мягкий, как его волосы на взгляд.
многие люди приходили к нему с вопросами, но задавали их совсем не ему. часть из них была спокойна, но интересовалась только его снами и силами, другая часть не могла сдерживать себя и обращались прямиком к Дань Фэну, который, по их логике, просто спрятался внутри маленького мальчика и не желает ни с кем разговаривать. возможно так и было, но Дань Хэн тоже не мог выудить у мужчины ни единого ответа.
а Цзин Юань задавал вопросы лично о нем: в первую очередь его интересовало отношение местных служителей закона к ребенку. мужчине несложно догадаться об отношении, когда на руках и ногах ребенка висит по сдерживающей печати, а на запястьях виднеются еще незажившие ссадины невесть от чего.
с таким интересом Дань Хэн столкнулся впервые, поэтому не знал, что ответить. Цзин Юань понимающе на него глянул, решая вести диалог в нужное ему русло:
- мне, как генералу, иногда нужно вести некоторые дела лично, поэтому не все могут делать мои помощники. я хотел бы узнать, как проходит твое обучение, чтобы я мог знать, как сделать его лучше.
мальчик замялся, но неспеша начал:
- ну, у меня были некоторые проблемы с каллиграфией, но сейчас их нет, потому что наставник сказал мне тренироваться больше. хотя, видимо, мне нужно еще немного позаниматься.
- он показывает тебе, как улучшить свою технику?
- нет, он обычно один раз показывает, а потом говорит что-то вроде "нет не так" или "держи кисть нормально!" и шлепает, чтобы я не расслаблял руку, иначе начинаю писать криво.
- о, понятно, - генерал приложил пальцы к подбородку, смотря в пол с непроницаемым лицом.
мальчик поджал губы. кажется он слишком болтливый, но рядом с Цзин Юанем он не чувствовал, словно каждое слово может стать ошибкой, за который отвесят подзатыльник.
- я тут принес кое-что специально для тебя, - генерал положил на стол свитки, которые он держал в руках и высыпал что-то рядом. мальчик не проявил слишком большого интереса, боясь наказания за любопытство.
- спасибо, генерал Цзин Юань.
- думаю, мне пора идти, - мужчина встал со стула, задвигая его обратно, не нарушая чужого порядка в камере. - ох, я так проголодался, ты случайно не знаешь, что самое вкусное в столовой?
- ну, булочки с бобовой пастой еще ничего, а остальное не очень.
- спасибо, - мужчина подошел к двери, постукивая по ней костяшками. - если у меня будет время, я обязательно загляну к тебе еще.
мужчина снова скрылся в теплом свете, оставляя его во тьме.
на вряд ли генерала повели бы в тюремную столовую. сейчас Дань Хэн это понимает.
тогда мужчина принес ему несколько голографических свитков: сказки с картинками, и горсть конфет - лимонных, на свету отливающие таким же оттенком, как его глаза. иногда, находя похожие где-то в магазинах посреди галактики, Дань Хэн обязательно берет пакетик или несколько.
одна из книжек была сказкой-колыбельной: от свитка исходила еле слышимая мелодия, а по панели вместе с анимированными светящимися деталями бежал текст про одинокого синего кита, плывущего в бескрайнем космосе и встречающего других китов, которые не могли его слышать. мальчик часто засыпал с этим свитком в руках.
другие две были про героические приключения странствующего по всей вселенной мальчика, оставившего дом чтобы прославится и стать героем. характер главного героя казался ему похожим на его, и Дань Хэн даже завидовал: он бы тоже бросил "дом" и отправился в путешествие, найдя при этом друзей и много приключений.
сейчас он понимал: все, что говорил Цзин Юань тогда нужно было для уличения работников дома кандалов в несоблюдении устава. тюрьма, управляемая комиссией десятью владык не стала бы подчиняться генералу альянса.
но, тем не менее, наставника ему сменили. на смену ему пришла девушка-видьядхара лет трехсот на вид. с ней ему было заниматься куда спокойней, да и материал Дань Хэн стал усваивать лучше.
изменилось и питание в столовой. поменялось почти все, кроме булочек с бобовой начинкой.
Цзин Юань, хитрый лис.
перебирая базу данных, Дань Хэн периодически просматривал отдельную папку, которую он создал специально для себя. доступ к ней не имел ни один член экспресса. в ней хранились все книги, которые когда-либо приносил ему Цзин Юань в его камеру. книги - то немногое, что он смог забрать с собой при изгнании.
книги были для него способом на время покинуть тесную клетку, забыть о всех гадких словах, которые он слышал в свой адрес - вернее, в адрес Дань Фэна. библиотека в его камере со временем пополнялась, как пополнялось и количество миров, в которых он мог забыть о существовании Дань Фэна и Дань Хэна.
когда пришло время изгнания генерал тоже нашел для него время. он встретил его на площади, когда его выводили.
- надеюсь, ты найдешь свое место среди звезд.
мужчина как всегда улыбался, но в этот раз его глаза не были единственным источником света. сияло все, и от такого света у него слезились глаза. Дань Хэн ослеп, стоя перед генералом. и теперь вслепую он направится куда угодно, лишь бы не видеть его снова.