Му Цин уже успел забыть, когда вкус приторно сладкого кофе с молоком стал у него ассоциироваться с тоской. И теперь он сидел за столом, прокручивая ранние воспоминания, пытаясь найти истоки этой отвратительной привычки.
Где-то на задворках памяти мелькали картинки, на которых он, ещё юный, после очередной ссоры с друзьями пил этот противный кофе, стирая с щёк слёзы обиды на несправедливые обвинения. Возможно, именно тогда к нему пришла привычка вываливать половину сахарницы в чашку в особо трудные дни.
Или, может, это происходило в первое время после осознания его безответной влюблённости в очаровательную девочку из параллельного класса. Тогда он сильно переживал о том, каким образом подступиться к ней, и во время размышлений пил тот же кофе.
Его предметом воздыхания тогда была миловидная девчушка с короткими тёмными волосами, в которые родители старательно вплетали красные ленточки. Она очень звонко смеялась, и у Му Цина каждый раз перехватывало дыхание, когда он слышал переливы её голоса.
Но на его признание она ответила напуганным взглядом и закусыванием губ. До юного мальчика сразу дошло, что он сморозил глупость, и тогда он зарёкся признаваться кому-либо в чувствах.
И теперь, в возрасте двадцати пяти лет, он снова выливает в себя десятую чашку кофе, немигающим взглядом сверлит дыру в развалившемся на кухонной тумбе дымчатом коте. И даже не думает его прогонять, как обычно. Потому что нет сил. И желания тоже нет.
В этот раз причина его скверного расположения духа — друг детства, на которого он когда-то давно обижался за несправедливые тычки и обвинения. Фэн Синь, раньше — бойкий мальчик с широкой глупой улыбкой, теперь — вечно хмурый и вспыльчивый мужчина. Невероятно раздражающий. И невероятно привлекательный.
Их ссоры — дело обычное, никого этим уже не удивишь. Только сам Му Цин хотел бы их избежать и по возможности начать нормально общаться. А он не мог. Потому что не мог Фэн Синь. А Фэн Синь не мог, потому что ни он сам, ни его собеседник не умели держать язык за зубами, когда надо было.
И это было… Прискорбно, наверное.
Му Цин бы с радостью обсудил с ним новую вышедшую игру, посмеялся с какой-нибудь глупой шутки, легонько хлопнул бы его по плечу в знак поддержки в трудные времена.
Но Му Цин, по мнению Фэн Синя, — раздражительная снежная королева, язвительная гадюка, которой однажды прищемили хвост, а она до сих пор бросается на всех, надеясь отомстить. И Му Цин не пытается оправдываться, даже старается этому образу соответствовать, потому что пойти обратным путем значит навлечь на себя подозрения в ноже, припрятанном за спиной. Другими словами, так легче. И ему, и Фэн Синю.
Сладость кофе неприятно оседает на языке, вызывая желание залить эту приторность литрами воды. Но Му Цин не обращает внимание, даже находит какое-то мазохистское удовольствие в причинении себе подобных неудобств.
Возможно, когда-нибудь они поладят. Будут вместе проводить свободное время, болтать о чепухе и спорить, но без желания унизить, а так, по-дружески. Будут звать друг друга в гости, обращаться иначе, нежели «ублюдок» или «скотина»; разопьют одну бутылку вина на двоих в новый год.
Возможно, когда-нибудь Му Цин признается, что грезил не только о крепкой дружбе.
Но это «когда-нибудь», скорее всего, потонет в очередной чашке приторно сладкого кофе с молоком.
27.10.2020