- В этом мире для нас ничего не осталось! Поэтому мы будем разбирать его по камешку, по кирпичику, разберём его ко всем чертям и отстроим так, как сами этого захотим!
Лютэра не понимала, от чего задыхалась: от дыма лавы, с которой находилась практически рядом, или от подступающей усталости из-за битвы. Однако она держала в голове одну единственную спасительную мысль: нельзя отступать, нельзя сдаваться. И она держалась за неё благодаря пониманию, что Дюмоны являлись её целью изначально и что она должна их одолеть, не брат, который уже давно на небесах.
Оказывается, жизнь - такая интересная штука.
Философию прерывают удары Клауса, которые Лютэра отражает в ответ. А трезвость разума приходит тогда, когда ощущает, что не может удержаться. Сзади неё пропасть, в которую ногой толкает Клаус со всей испорченной радостью. Медведица больно падает, но быстро поднимается, чтобы преградить мечом, словно щитом, очередной летящий кинжал. Наконец дышать стало легче, и всё-таки Лютэра думает, что было таково трудно из-за вулкана.
Дюмоны вновь встали напротив неё в боевую позу, и Верука вырывается вперёд, чтобы наконец нанести окончательный удар по медведице и избавить себя и брата от надоедливой погони. Однако Лютэра просчитала этот шаг и вовремя увернулась, сбив ласку с толку. А затем ударила прямо в шею, ощутила невольную расслабленность и схватила старшую Дюмон. Та пыталась вырваться, но руки были перехвачены, а к шее поднесли острие железного меча.
- Только дёрнись - и тебе крышка! - шипит Лютэра, усиливая хватку.
Верука оглядывает Клауса, который лишь хлопает глазами... Подозрительно хмыкает и поднимает руки в поверженном жесте.
- Вот как всё вышло, необычный поворот, - хрипло выдаёт ласка и отступает назад.
Верука в плену поджимает губы и смотрит на Лютэру суженными глазами, иногда метая взгляды в сторону брата, ожидая, когда он по-типичному спасёт её из этой ситуации. Рыча, медведица подходит к Клаусу.
- Я так давно этого хотела! Ждала момента, чтобы кто-то из вас наконец понял, что я чувствовала всё это время! И так уж получилось, что эта доля выпадет на тебя, на брата!
Клаус смотрит то ли пусто, то ли заинтересованно на Лютэру, и его губы расплываются в ехидной ухмылке.
- А что если я скажу, что не выпадет?
Этот вопрос приводит обеих в удивление, особенно Веруку, которая сразу не понимает, в чём дело. Она хлопает глазами, приоткрывая рот, с осознанием происходящего понимает, что не хватает воздуха, хотя они уже как какое-то время ушли подальше от вулкана.
- Ч-ч-что? - заикаясь, спрашивает Верука, её лазурные глаза всё больше округляются. Клаус ухмыляется, закидывая кинжалы обратно в ножны.
- Я пас! С меня хватит ерунды, что ты делаешь! Ты сама этого не видишь? То-то же, ослепла из-за своей ярости!
Верука чувствует, что её перестали волновать меч у горла и уже болезненный захват на запястьях. Её внимание привлекает лишь брат, который расслабленно отходил всё дальше и дальше. А она уже понимает, о чём он говорит. Но не могла до конца поверить в это.
Её бросают. Причём в самый трудный момент. А Клаус это предугадал: чтобы дать прозреть, что больше не спасут.
- Знаешь, я долго думал, что жалею о том, что вытащил тебя из тюрьмы, - начинает говорить Клаус, втаптывая Веруку в ещё большее отчаяние. - Я эти мысли отгонял, как мог. А когда ты убила нашего товарища, мои глаза наконец открылись и я наконец понял, как был слеп.
Верука всё правильно понимала: Клаус предугадывал момент, играл роль, делал вид, что всегда останется на стороне сестры... Чтобы потом уйти от неё, когда подвернётся случай.
От этого слёзы покатились по щекам.
- Лучше бы ты умерла в темнице! - холодно бросает младший Дюмон, и это раздаётся ударом, словно гром среди ясного неба.
Верука встала без движений, слёзы продолжали падать на землю. Она заглянула в его зелёные глаза, а внутри них - пустота. Холодная, бездновская. Она не увидела ничего из того, что могла бы связать с Клаусом. Ни любви, ни тепла, как было тогда, когда они встретились спустя пятнадцать лет.
Ничего. Лишь пустышку.
Клаус набирает в грудь воздуха и убегает прочь. Верука также вдыхает тревожно и еле-еле освобождается, чтобы беспомощно протянуть руку вперёд.
- Клаус?!
Однако он исчезает в тени деревьев.
- Клаус!!!
Крик раздался эхом и сразу же затих. Верука ещё бы долго тянулась, если бы Лютэра не освободила её из хватки и та не упала на колени, что мало её волновало в этот момент. Ласка сидела застывшая, ощущая, как из неё вырвали всё без остатка. А последняя фраза проносилась в голове раз за разом... Как и дальнейшие воспоминания.
Она не могла понять, что она сделала не так, что стало катализатором его ухода. Она перебирала, словно книги, все события до этого, пыталась вспомнить, где она облажалась, что бы было, если бы она поступила иначе. Он бы не ушёл, не бросил.
Не могло же быть из-за одного момента... Или могло? Конечно, ведь она отправила на тот свет их собрата по клану, тоже серьёзно. Остальное бы не так сильно повлияло. Или бы тоже повлияло?
Верука поднесла руки к лицу, уже всхлипывая.
Она облажалась по всем аспектам.
- Настолько дрянь, что даже собственный брат бросил, - Лютэра сдерживалась, как могла. Она не хотела давать своей злобе выплеснуться наружу. Поэтому лишь снова поднесла меч к шее. Без слов; для этого нужно без слов; всего одно движение - и на одну дрянь меньше.
Верука притихла, но не двигалась. Лишь сидела покорно, ожидая смерти.
- Как видишь... - громко шепчет она. - Ну, чего ждёшь? Ты же этого хотела, разве нет? Убей меня. Зато за своего брата отомстишь.
И тут меч дрогнул... Однако в другую сторону.
Лютэра убрала его от шеи, удивив заплаканную Веруку, заставив обернуться. Медведица смотрела на неё с укором. Ласка грустно хмычет.
- Выходит... Мы с тобой обе одни, детка.
В ответ лишь ещё более суженные глаза.
- Нет, тут ты не права.
Верука навострила уши, всё ещё не внимая. Очередные речи. Только что на этот раз?
- Да, ты меня лишила брата, лишила семьи... Но я смогла обрести её вновь в лице моих друзей. Они за меня будут стоять горой, поддержат, защитят. Потому что мы - одно целое. И мы будем вместе преодолевать трудности.
Ласка слушала это, хотя в душе осознавала, насколько это пафосно. Однако что-то постучало внутри неё, ведь... Она ощутила всё то тепло, которое медведица хранила к своим друзьям. Особенно к По, который смог разглядеть в ней большее, чем просто звание солдата.
- А вот кто останется одна, так это ты, - с рыком проговаривает Лютэра. - Поэтому ты и жива. Лучше осознай последствия своих действий.
Конец, и та оборачивается, уходит. Верука наконец сдвинулась с места и поднялась выше, смотря ей вслед.
- А дальше сама решай, куда пойдёшь, - бросает медведица напоследок, снова смотрит на ласку. - Но если ты снова будешь мешаться под ногами, я тебя точно убью.
Лютэра исчезает вдалеке, а Верука чувствует, как снова захлёбывается в рыданиях. Она прижимает колени к себе, вытирая подступающие слёзы кончиками пальцев.
Не в силах кричать, но в силах услышать всё сказанное и в дальнейшем обдумать его.
А на это у неё достаточно времени. Теперь уж точно.