— Запрет на алкоголь снят. — Столкнулась со взглядом темных обсидианов, вопросительно изогнув бровь.

— Полгода же не прошло. — Подцепила палочками рыбу, продолжая смотреть на Учиха. — Откуда такая щедрость?

— Скучно стало. — Тей хохотнул, но, поймав предупреждающий взгляд сестры, уткнулся в свою пиалу с хлопьями, копаясь в них ложкой.

— Давай я возмещу тебе его цену. — В который раз предложила Аканэ, но Учиха в который раз мотнул головой.

— Это не интересно. Ты получаешь деньги по щелчку пальцев, просто делая ставки.

— А что интересно? — Отложила палочки, поднеся к губам стакан сока.

— Смотреть на то, как ты творишь лютую дичь в пьяном угаре.

— Мне больше всего понравилось, когда ты пьяная достала где-то коня и гоняла наперегонки с машиной патрульных. — Аканэ с сомнением посмотрела на Саске. У неё была потрясающая способность не помнить ничего из того, что происходило с ней, если в организм попадал алкоголь. Учиха только кивнул, подтверждая слова брата. Такое действительно было.

— Тебя тогда поймали и из камеры временного задержания тебя достал твой муж. Это было года два назад.

— Я бы с радостью послушала эту историю целиком. — Саске пожал плечами. Он сам не знал подробностей. Заметил мигающую точку на руке Аканэ, после чего перевёл взгляд на свою руку, замечая красную точку и у себя. — Каратель на связи. — Аканэ уже успела прикрепить коммуникатор к шее.

— Мститель с тобой?

— А куда я денусь. — Прикрепил свой коммуникатор так же к шее, ближе к уху. Тей, взяв свою тарелку, уже ушел в свою комнату, не имея интереса к рабочим процессам Гончих. — Есть задание, Змей?

— Да. Искуситель в городе. — Аканэ выпрямилась, дернув плечом. — Каратель, умерь пыл, на задание с Искусителем отправится Мститель. Потом с ней выпьешь. Ты отправляешься к Сасори. Без костюма. Используй девичью фамилию.

— Скорпион? Он разве не вернулся в страну Ветра? — Нахмурился Саске. Всё, что связано с Акацуки, заставляло его напрягаться, вспоминая о брате.

— Нет, он всё ещё работает с Акацуки. Прости, Мститель, но ему нужен помощник.

— Помощник? — Переспросила Аканэ, прекрасно понимая, что это значит. Неделя в компании Сасори в качестве подопытного кролика. Переглянулась с Учиха. Он это тоже понимал.

— Каратель же не вернётся как люминесцентная рыбка? На неё срабатывал счётчик радиации после прошлых посиделок у Сасори. — Проговорил Саске, вспомнив, как парни неприлично громко заорали, когда Аканэ, ещё в Звуке, выключила свет, демонстрируя зеленоватое свечение своей кожи.

— Я теперь фонарик. — Сказала она тогда, думая, как пойдёт в школу в таком состоянии.

— Нет, он хочет обновить её модификации и добавить новые. — Опустила голову, морщась. Самое неприятное.

— Он не может приехать в твою лабораторию? Неделя в капсуле, в окружении психов, это сомнительное удовольствие.

— Нет, ты нужна ему там. — Коммуникатор отключился. Аканэ содрала коммуникатор.

— Соберу вещи. Присматривай за Теем. — Нахмурилась, вспоминая. — К нему девушка на этой неделе придёт. Проследи за тем, чтобы наш мальчик наконец-то потрахался и не напортачил, мне нравится его подруга, у неё есть мозги. — Усмехнулась она, слезая с высокого стула. Учиха опустил голову, хмурясь. Не хотел ничего говорить, а потому Аканэ ушла из квартиры в полной тишине.

***

Удивился, заметив подъехавший внедорожник черного цвета, из которого выскочила невысокая кудрявая девушка, захлопнув дверь и уверенно направилась к дому. Затянулся. Из дома вышел Сасори, встречая девушку. Приобнял её за спину, забрав массивный рюкзак с её плеча.

— Какая красотка, ун. — Смахнул светлую косую челку с лица, едва не подпалив концы тлеющим кончиком сигареты. Любопытство брало вверх, а потому, бросив сигарету в траву, направился следом. Почти дошел до кабинета Сасори, когда услышал хлёсткий свист. Обернулся, ощущая дерьмовое настроение, приближающееся с каждым его босым шагом по деревянному настилу.

— Здаров. Чё здесь забыл? Пиздуй отсюда. — Оскалился Хидан, дернув головой. На нём были пижамные штаны черного цвета, а из верха только этот чертов амулет в виде треугольника, вписанного в круг. — Давай-давай, пиздуй.

— А ты что забыл в этой части дома? — Указал на коммуникатор, прикрепленный к шее.

— Из меня сделали лабораторную мышку. — Перевел палец на дверь. — Я его заебал. Дейдара, хочешь к нам? Он тебя тоже чем-нибудь обколет, посмотрим трипы вместе. Я три часа, ты три дня.

— Он завёл туда девушку, ун. — Хидан слегка наклонил голову, оскалившись. Постучал в дверь, толкнув. Тонкие светлые брови взлетели вверх, и мужчина тут же закрыл дверь.

— Пойду футболку нацеплю. — Дейдара посмотрел на его тело.

— Стесняешься, ун?

— Край футболки скроет мой стояк. — Честно ответил он, разворачиваясь. — Кстати, Сасори сегодня злой, если тебе не хочется провести выходной без сознания, то не заходи туда.

Аканэ взглянула на капсулу, переводя взгляд в окно. Идиотское правило Орочимару. Всех Гончих осматривал он и Кабуто, но не её. Ей занимался Сасори, поскольку её дядя не хотел причинять ей боль самостоятельно. Это было так по-идиотски, но отчасти правильно. На Сасори было сложно держать зло. Он минимизировал любую боль, а потому даже модификация на укрепление её костей была практически безболезненной при установке. От остальных Гончих знала, что боль должна была быть нечеловеческая, даже Саске отходил целую неделю после установки.

— Мне нужно твоё согласие на один эксперимент.

— Устное или подписать что-то?

— Хватит устного.

— Что ты задумал?

— Сейчас, второй придёт, объясню. — Оба делали вид, что не видели, как приоткрывается дверь. — Как машина?

— Я бы на мотоцикле приехала. На своём.

— Боюсь, что тогда у кого-то из третьего состава проснётся мозг. На мотоцикле приехала Гончая, а ты, будучи Андо Аканэ, слишком уверенно понеслась в дом к головорезам. — Дёрнула плечом. Чёрт, он был прав. Вновь стук в дверь, на который пришлось обратить внимание. — Заходи. — Аканэ спокойно перевела взгляд на зашедшего мужчину, который поправил серую майку, смотря на Акасуна.

— Симпатичная пижама. — Он слабо оскалился, но голову к ней не повернул, ожидая объяснений.

— Хидан, у тебя очень интересная модификация. — Обернулся к Аканэ. — Помнишь, Орочимару тебе рассказывал о мальчике, тело которого способно к самовосстановлению? — Кивнула. — Ну так вот, это он и я хочу синтезировать его модификацию.

— Ты ведь понимаешь, что ещё две модификации и я стану киборгом и навсегда останусь в этом теле? У тебя и у Орочимару есть стремление к вечной жизни, но у меня были планы встретить смерть хотя бы с одной седой прядью. — Хидан повернул к ней голову. — Это, блядь, противоестественно, ты сам это знаешь, мне и так невыносимо от мысли, что я застряла в теле подростка и буду так выглядеть до…

— Мы сможем снять с тебя больше половины модификаций, если процедура удастся. В том числе и на сердце.

— Что тебе нужно для синтеза? — Спросил Хидан. Он не был сильным фанатом технического прогресса, поэтому не ставил себе ничего. Всё равно бы не прижилось. Благодарил только за то, что его пожилые родители смогли завести ребенка, используя искусственную матку, когда появилась такая возможность.

— От тебя нужна кровь. Я её очищу для синтеза. И так как я не могу покинуть этот дом в силу того, что вы, дегенераты, калечитесь, стоит мне отъехать, будешь выполнять роль защитника.

— Для Гончей?

— Сейчас она не Гончая, а моя помощница и координатор между Гончими и Хвостатыми. Орочимару не так тесно сотрудничает с Акацуки, Хвостатым больше доверия. — Хидан фыркнул, но ничего не сказал. — Плюс, в этом доме человек, который…

— Дядюшка, замолчи. Ему не обязательно знать. — Села на стул, вытянув ноги и устало закинула голову назад, не желая смотреть, как Сасори, подготовив всё необходимое, забирает кровь у Хидана. Кровь она переносила только на работе и в критические дни. Хидан наблюдал за забором крови, продолжая молчать. Сасори кивнул, обработав его руку повторно, и Хидан размял шею, переведя взгляд на Гончую.

— Я могу остаться?

— Да. — Сказала она, дернув плечом. — Кровосмешения точно не будет? — Хидана это позабавило.

— Нет. Во-первых, это так не работает, во-вторых, я вытащу только код модификации. С Хиданом это проще, он чист, у него только врожденная модификация. Хидан, ты ведь не употребляешь больше?

— Уже год. Там Дейдара всем рассказывает о твоей посетительнице.

— Ну так пойди и заткни его. Не хватало ещё, чтобы Тоби бегал и орал про проституток. — Аканэ на это только слабо засмеялась, пытаясь не скалиться.

— Он называет себя Тоби? — Хидан сощурился.

— Ты о чём?

— А, так вы не знаете. Ну ладно, это будет большой сюрприз для всех. Прямо фейерверк эмоций. А потом задница. — Подняла руки, демонстрируя величину той самой грядущей «задницы». Сасори хмыкнул.

— Аканэ, раз уж Хидан даже не обмолвился о твоих двух ипостасях, никому в этом месте, я думаю, он должен знать правду.

— А почему сам не сказал, дядюшка? — Сасори не ответил, возвращаясь к работе. Она выдохнула, поднимая голову и уставилась на Хидана. — Среди вас есть крыса. Работает в полиции, но сейчас принадлежит Анбу.

— Кто? — Аканэ улыбнулась так невинно, словно не она резала неверных.

— Кто встал на место Сасори, когда второй состав начал отходить от дел?

— Тоби. — Она, словно ожидая, приподняла брови, усмехнувшись. Смотрела на то, как до мужчины доходит смысл сказанных слов.

— Тебе это сказала не Гончая, учти. Сам догадался. — Недовольно рыкнул, думая, что теперь делать с этой информацией.

Спустя несколько часов Сасори объявил, что синтез завершен и Аканэ встала со стула, прекратив сливаться с мебелью. Хидан наблюдал за тем, как она снимает с себя тонкую светло-голубую кофту с длинными рукавами, а после и черные штаны, оставаясь в белье. Подошла к капсуле, нажимая на кнопку открытия стеклянных дверей, образующих в закрытом состоянии цилиндр. Легла внутрь, закрывая глаза. Сасори подошел следом, держа в руках шприц с мутной жидкостью. Хидан знал, что это. Обезболивающее. Самое мощное. Как-то раз даже он испытал его на себе, когда Сасори, мясник хуев, ломал ему неправильно сросшиеся рёбра.

— До завтрашнего дня она не очнётся. — Проговорил Сасори несколько устало, закрывая капсулу. Нажал на несколько кнопок, наблюдая за тем, как машина внутри капсулы начинает устанавливать модификацию. Спящая девушка выгнулась, нахмурившись, но через несколько мгновений упала без чувств.

— Плохо переносит? — Хидан встал со стула, перенося тот ближе к капсуле. Сасори вернулся к монитору, наблюдая за процессом установки. Не ответил, дав Хидану возможность понаблюдать за спящей девушкой. У неё были родинки, которые он не успел разглядеть во время их последней встречи. Несколько на ногах, на шее и над пупком. Её он заметил сразу. Усмехнулся от мысли, что хотел на неё выйти сам, но не успел — Пейн закинул его в страну Ветра. Он вернулся на днях и тут же был схвачен Сасори, который скорее попросил, нежели приказал помочь ему. Видел, как дёрнулись её веки. — Она будет здесь неделю?

— Да. Мне нужно контролировать процесс приживания модификации. После этого, если всё пройдёт успешно, буду снимать модификации, которые поддерживают в ней жизнь. Работа Гончим, хоть они это и не признают, убийственна. Нужно чтобы твоя модификация запомнила её нынешнее состояние и восстановила.

— Как она стала Гончей? — Сасори не ответил. — Ладно, а почему она спрашивала о кровосмешении?

— Скорее всего она имела в виду нечто иное, у неё иногда проблемы с выражением мысли. У одного Хвостатого схожая с твоей модификация. Ему не особо повезло, при обязательной вакцинации модификация раздвоилась. Раны на нём заживают слишком стремительно. Я синтезировал её и установил в Карателя, но организм начал процесс отторжения. — Хидан только хмыкнул, испытав нечто похожее на интерес, узнав о том, что где-то бродит схожая модификация. Заметил красную точку на её руке и оглянулся в поисках коммутатора. Тот нашелся быстро, на её кофте.

— Детка, детка, детка, твой друг самое скучное создание на всей этой планете! — Нахмурился от женского голоса.

— Искуситель, будь так добра, отключись. — Поприветствовал в своей манере Сасори.

— А, Скорпион, добрый день. Как твои дела? Мучаешь моего ангела? — Какой знакомый голос, думал мужчина, пытаясь понять, где он его слышал раньше.

— Хидан, будь добр, поймай Дейдару и оторви ему язык. Тоби не трогай, мне интересно, когда начнется его представление. Сюда никого не впускай. — Мужчина встал, посмотрев на капсулу. Когда дверь за ним закрылась, Сасори выдохнул, нажимая на очередную кнопку. — Хиноми, скажи всем Гончим, что Каратель недоступен на ближайшую неделю, иначе следующие полгода, которые ты проведешь здесь, курировать тебя буду я. И брата на тебя натравлю. — Голос из динамиков, к которым автоматически подключился коммуникатор Гончей, отвратительно громко захохотал, но связь прервал. Снаружи послышался грохот. Сасори был уверен, Хидан объяснил достаточно доходчиво.

***

Воздуха катастрофически не хватало, вынуждая девушку, изогнуться, нащупывая кнопку. Двери капсулы разъехались, позволяя ей сесть и положив руку на грудь. Мало, так мало воздуха, ей нечем дышать. Зрение не фокусировалось, как и в прошлый раз, она видела лишь расплывчатые очертания. Слишком шумно, думала она, жадно глотая воздух, не подозревая о том, что в комнате была идеальная тишина. Попыталась вылезти из капсулы, но ощутила чужую руку на плече, такую горячую ладонь, что впору было использовать её вместо плиты. Положила руку поверх своей, сжимая. Не слышала мат, целенаправленно ломая чужую конечность.

— Сука! — Рыкнул Хидан, пытаясь уложить её обратно. Сасори подготовил новое лекарство. — Что это значит? Не прижилось? — Мужчина равнодушно мазнул по Гончей и по мужчине взглядом, возвращаясь к лекарству.

— Нет. Прижилось. Похоже на защитную реакцию. Такое со всеми Гончими. Если не ввести код, они переходят в автономный режим защиты своего тела.

— Ну так вводи блядь! — Хидан рыкнул, сделав попытку уложить её обратно. Чёрт, сильная, зараза.

— Я уже ввёл. Без него она бы выбила стекло капсулы ещё в самом начале. Гончие защищены от посторонних вмешательств.

— А это тогда что? — Ненавидел Акасуна как никогда, поскольку вообще не понимал, что ему сказали.

— Да как обычно, простая злость и дезориентация от смеси обезболивающего, снотворного и анестезии. Аканэ ненавидит медосмотры и после пробуждения на автомате пытается сбежать. — Быстро подошел, вводя препарат в руку, которую так удачно держал член Акацуки. Аканэ замерла. Дыхание начало восстанавливаться. Мышцы расслабились, её хватка тоже. Сасори оглядел мужчину, который уже убрал свою руку, пытаясь согнуть переломанные пальцы. — Гипс накладывать будем?

— Да через час заживёт. — Отмахнулся здоровой рукой. С момента приезда Аканэ прошло больше суток. — Конан сказать, что очнулась? У неё уже мания накормить кого-то. Она считает, что ты тут пытаешь невинную девственницу.

— Водку. — Прохрипела Аканэ. Сасори слегка опустил голову, улыбаясь. Посмотрел на Хидана.

— Принеси ужин, который сделала Конан и ограбь запасы Итачи. Пусть поест, выпьет, я за ней присмотрю.

— Может, лучше в моей комнате?

— А ты справишься с пьяной Гончей? Хотя, если модификация прижилась верно, она не должна уйти в отрыв.

— В мою комнату в случае непредвиденной хуйни никто не ворвётся. — Просто ответил Хидан. Он жил под крышей, с легкостью избавившись от соседа в лице Дейдары. Из-за его религиозных убеждений и молитв перед сном и после пробуждения, остальные жильцы дома предпочитали не соваться на его территорию. А если Хидан напивался…Организм не давал насладиться пьяным экстазом сполна, но у него было несколько часов, за которые мужчина успевал устроить дебош. Хидан был отвратительным соседом, заставив переехать даже соседа снизу. Аканэ не слушала диалог, встав с койки, даже не пытаясь одеться, и подошла к монитору, смотря на показатели. Прижилось. Поверить не могла, что прижилось. Опустила голову, пытаясь найти хоть что-то внутри себя, чтобы обрадоваться тому, что большую часть модификаций наконец-то снимут. Ещё не отошла от лекарств, да и новое давало о себе знать, потому не сопротивлялась, когда недовольный мужчина подхватил её на руки, вынося из кабинета. Прошел мимо всех, не попавшись на глаза и толкнул ногой дверь в свою комнату. Положил её на кровать, посмотрев на свою руку. Попробовал её сжать. Уже лучше, начинал шевелить. Девушка закрыла глаза рукой, морщась от яркого света. Обошел широкую кровать, задернув штору. Достал из шкафа футболку, кинув в девушку. За руку он сильно злился. Лучше бы вывихнула. — Лежи, я принесу пожрать. И бутылку. — Он сильно сомневался в том, что это будет отличной идеей, но самому было интересно узнать, будет ли его модификация блокировать её невосприимчивость?

Получил поднос без вопросов. Конан, высокая женщина с синими волосами, на вопрос о выпивке, только вопросительно изогнула бровь. Подумав, подошла к ящику, найдя что-то из запасов Итачи. Поставила на поднос, деланно не замечая взгляда самого Итачи. Пьяный мужчина расценивал это как предательство.

— Она не спустится?

— Она в неадеквате. Будет. — Оценивающе посмотрел на небольшую бутылку с бесцветной жидкостью. Он даже не опьянеет от такого количества, как он думал. Так и быть, себе он нальёт из запасов собственных, делиться которыми не собирался.

— Ты себе еду возьмешь? — Хидан был нечастым гостем за столом. У него был свой холодильник, он брал еду на себя и старался не спускаться вниз лишний раз.

— Нет, спасибо, золотце. — Оскалился, стараясь не смотреть на приближенную к его боссу.

— Ещё раз меня так назовешь…

— Помню, иду нахуй. — Легко отозвался он, держа нагруженный поднос одной рукой. Вернулся обратно, обнаружив Аканэ сидящую в кровати в его футболке. Забралась под одеяло, постоянно щурясь. Обратила внимание на поднос с едой. — Не отравлена.

— Жаль. — Взяла тарелку с чем-то мясным и палочки. Подцепила кусочек. Она жевала медленно, не обращая внимания на то, как мужчина ходит по огромной комнате, в которой было всё и сразу. Свой кухонный угол, свой холодильник, своя дверь в ванную и туалет. Слышала, как открыл холодильник, копошась внутри него, после чего вернулся обратно, садясь на кровать. — Ты злой сегодня.

— Ты мне руку сломала во время своей истерики. — Наконец-то подняла голову, заметив, что сэндвич держит он одной рукой.

— Да? Извини. — Голос звучал устало и как-то искренне. — Не заметила. — Оскалился. — Что, простил?

— Не могу долго злиться на тех, с кем спал. — Выдал он, смотря в сторону. Надкусил сэндвич, жуя как можно медленнее.

— Половина женского населения может вертеть тобой как хочет? — Проглотил еду, посмотрев на Гончую слишком внимательно. Пытался понять, издевается она или нет?

— Да почему все решили, что я такой крутой и пиздатый альфа-самец, у меня за всю жизнь три с половиной бабы было. — Оскалился он. Женщин, с которыми он спал за деньги, в этот список не входили. Аканэ, поставила тарелку себе на ноги, потянувшись к бутылке. Плеснула в пустой стакан, поднеся тот к губам.

— Хотелось бы узнать про половину.

— Не встал, когда она мне дрочила. — Протянул он, наблюдая за тем, как она делает первый глоток. — Ты бы доела вначале.

— У меня в горле привкус мочи. Не спрашивай. — Осушила стакан залпом. — У Хвостатых специфичный вкус и чувство юмора. У половины Гончих тоже. Лучше не играть с ними в карты.

— Как ты стала Гончей? — Плеснула себе ещё, посмотрев на бутылку. Почему-то её не пробирало.

— Что за хрень? — Он хохотнул, указав на себя. — Что, я теперь нормально пьянеть не смогу?

— А тебя не смутило, как легко согласился Скорпион?

— Он согласился, потому что в противном случае я найду на его киборговом теле кровяной участок и выпью всю кровь. — Выдохнула. — Зачем тебе знать, как я стала Гончим?

— Интересно. — Забрал стакан из её рук, отхлебнув. Горючее пойло, обжигающее гортань. Совершенно безвкусное. — Хуйня какая, сейчас нормальную выпивку дам. — Вновь встал, выкидывая бутылку в мусорку. Достал коньяк и нашел пустую большую чашку, в которую легко помещалась четверть бутылки. Налил туда, возвращаясь к кровати. Всучил её эту грёбанную чашку, припадая губами к бутылке. — Давай, рассказывай, ешь, а потом потрахаемся. — Перечислил порядок. Аканэ не особо возражала.

***

На столе лежал тесак. Танто. Помнила его название. Приходить сюда после школы, пока младший брат в яслях, стало какой-то необходимостью. Саске пошел домой, хотел поспать лишних пару часов. Рукоять удобно лежала в маленькой детской руке. Обернулась только на шум, видя мчащуюся на неё фигуру. Не успела испугаться, когда незнакомый мужчина подхватил её на руки, впиваясь в детское лицо безумным взглядом. Аканэ всё ещё не успела испугаться этого неопрятного человека в лохмотьях. Он держал девочку в удобной для неё самой позе, впиваясь отросшими ногтями в её ребра. Рука с танто двинулась на инстинктах. В лицо брызнула чужая кровь, отдающая солью и металлом. Горячая. Упала на пол, сжимая маленький меч. Ударила в спину, не подпуская к себе и только после этого выпустив оружие.

— Аканэ! — Подняла голову, смотря на невысокого парня с серыми волосами. Он поправил круглые очки, скрывавшие серые глаза и оглядел девочку. — Ты это сделала? — Наклонила голову вбок.

— Я сделала что-то плохое? — Сделал шаг в её сторону. Не шевелилась. Перешагнул труп, садясь в лужу крови на колени, прямо перед ней.

— О нет, дорогая, ты сделала что-то очень хорошее. — Тонкие губы юноши сложились в улыбку. — Ты только что очистила этот мир.

Орочимару, выслушав своего помощника, удивленно вскинул брови. Он недавно покинул Акацуки, ради того, чтобы воспитывать детей. Аканэ не была склонна к насилию, но её окровавленное лицо противоречило тем психологическим тестам, которые она сдавала. Одной рукой она держалась за Кабуто, правую руку Орочимару. Второй даже не шевелила из-за застывшей на коже крови. Она всё еще не понимала, что сделала, но слова Кабуто о том, что она сделала мир чище, её словно воодушевили. Кабуто попросил повторить те слова, которые она проговорила у трупа.

— Хочу…Хочу делать этот мир лучше! Ради братика!

— Думаешь, разумно допустить её к тренировкам к остальным Гончим? — Кабуто кивнул.

— Чем раньше, тем лучше.

— А Саске?

— Не уверен. — Аканэ не знала, кто такие Гончие. Знала, что на территории этой огромной лаборатории есть комплекс, в который ей иногда разрешали ходить. Там были дети постарше. Беспризорники в прошлом, которых её дядя приютил, как родную кровь. Нравился беловолосый мальчик, который показывал странные вещи. Его тело было особенным, ей вначале казалось, что это галлюцинация, какая-то иллюзия, но он умел использовать своё тело как оружие. Любимым фокусом для девочки было, когда он выставлял указательный палец и стрелял из него по мишеням. Пятеро других детей так же, умели странные вещи. Близнецы часто завлекали её в игры, девочка учила играть на флейте, или играла сама, когда девчушке хотелось петь, другой мальчик часто приносил энциклопедии, показывая ей пауков и рассказывая, какие самые опасные. Ещё один мальчик, был спокоен только рядом с её светловолосым другом, но позволял проводить с собой время. Иногда он рассказывал ей, что слышит вокруг.

Саске тоже приходил, но держался поодаль, поэтому Орочимару не был уверен в том, что ему понравится эта идея. Однако Учиха дал добро и Аканэ Андо и Саске стали проходить тренировки со всеми в десять лет. Пока они учились, Гончих становилось больше. Изредка к ним приезжали другие люди. Особые. Среди них выделялся светловолосый мальчик с яркими голубыми глазами. Был немного младше их самих, но проходил тренировки со всеми. Ей было забавно наблюдать за тем, как Саске и Менма стали соперничать за первенство. Аканэ не соревновалась с ними, продолжая учиться.

Одно из условий для получения настоящей миссии была победа над старшими товарищами. Аканэ удалось победить семерых только спустя пять лет и в тот же год она вышла на задание. Позывные выдавал Орочимару.

— Каратель. — Взглянув в её яркие глаза, произнёс он и она покорно склонила голову.

***

— Как-то так. — Пожала плечами, испытывая дискомфорт от того, что в неё был влит почти литр алкоголя, а голова только слегка кружилась. Вряд ли Хидану было интересно, что её первым парнем был Гончий, Кимимаро, парень с удивительной модификацией от рождения, благодаря которой кости из его тела становились оружием. Бесконечный запас костей. — Ожидал сопливой истории о том, как я стала Гончим от безысходности? — Равнодушно спросила она, взяв тарелку с остывшей едой.

— Вообще, да. Тебя даже пожалеть не получается. — Обратил внимание на свою руку. Сжал несколько раз. Зажило. Удивительно, подумала она, не желая пробовать подобное на себе. — А почему уехала в страну Огня? У тебя, вроде как, всё было заебись. — На это она не ответила.

— Информация должна выдаваться дозированно, а ты и так знаешь слишком много. — Доела в молчании, после вновь беря стакан в руку. — А как ты стал Акацуки? — Дернула бровью, усмехнувшись. Всё же немного опьянеть получилось. Хидан хохотнул, убирая поднос с тарелками на пол. Завалился на свободную половину кровати, подложив под голову уже здоровую руку. Сделал несколько глотков.

— Ну не то, что я прям хотел сюда. Меня загребли за драку. — Легла рядом, повернувшись к нему и подперла голову рукой, делая глотки.

— За драку? — Не особо поверила. — Петушиные бои стали привлекать внимание напыщенных ублюдков со значками? — Пнул её ногой, хохотнув.

— Заткнись. Я прибил трех за раз и двух отправил в кому. Один сдох в больнице.

— Просто так?

— Да. — Пожала плечом. Совершенно не осуждала. Это не её роль. Хидан потянулся к комоду серого цвета, поставленному возле кровати, и достал самокрутку. В нос ударил запах жженой электрики и неприятной серы. — Будешь?

— Ты предлагаешь мне наркотики?

— В нашем случае это не опасно, но с алкоголем больше шансов, что мы получим хоть какой-то кайф.

— Примерно то же говорят распространители, заманивающие детей из неблагополучных семей. — Приняла зажигалку и самокрутку, морщась от запаха. Знала, что, когда зажжет, тот будет ещё ужасней.

— Расслабься. Она для того, чтобы успокоить нервы, а не вызвать галлюцинации. — Рухнул обратно, скалясь.

— Где взял?

— В семнадцатом секторе. — Кивнула. Она там всё зачистит. Первая затяжка сопровождалась рвотными позывами. — Неженка. — Забрал косяк, затягиваясь. Поманил её рукой, в которой продолжал держать бутылку. Наклонилась к нему, приоткрыв губы. Тонкая струя сероватого дыма, попавшая в её рот, была не столь ужасна, как затяжка напрямую. Выдохнула через ноздри. Коснулся её губ, плотоядно оскалившись.

— Значит, ты солгал Скорпиону, что чист?

— Я чист постоянно, но год до этого не употреблял. А тут повод посмотреть на то, как моя модификация действует на другого.

— Не переводи тему и рассказывай. — Шепнула ему в губы, забирая самокрутку из его пальцев. Откинулась на подушку, проверяя мягкость головой.

— Да нечего рассказывать. Меня нашел Какузу. Внес с недовольной рожей залог за мою жопу и притащил к Пейну. Мне полтора часа выносили мозг неебически скучным монологом о понятиях добра и зла, о правильности поступков, нёс хуйню о моей силе, о том, что им нужны такие как я. Согласился, чтобы он уже ебальник завалил. Плюс, Какузу восхитился тем, что на мне зажило всё, как на собаке, а с побоища не прошло и четырёх часов. — Хмыкнула, возвращая самокрутку. — Что?

— Твоя история тоже не вызывает жалость. — Тихо засмеялся.

— Я и не хочу жалости. Давай ещё попиздим. — Посмотрел на Аканэ. Что-то подсказывало, что она не особо любит разговаривать, а оттого хотелось замучить её ещё сильнее. — Расскажи о своих родителях.

— Моя мать была оперной певицей и ненавидела нас, дети ей не были нужны. Отец прогорел как бизнесмен и подался в политику. У него были странные хобби. Он приходил в мою комнату по ночам и покрывал слюной моё тело. Засовывал в меня пальцы. Их убил Итачи. Вместе со своими родителями и заодно со всеми, кому не посчастливилось оказаться в том доме. — Потянулась, поставив кружку на свой живот. Хидан вопросительно вскинул брови. Она так спокойно говорила о том, что должно было её сломать, словно это были обычные будни. — Об этой неудобной правде он умолчал, не так ли?

— Блядь. — Выдохнул слова вместе с дымом.

— Хидан, ты заебал смолить, ун! Дышать нечем во всём доме!

— Пошел нахуй, пока я не спустился и не спалил твои ебучие патлы! — Рявкнул охрипшим голосом мужчина. Аканэ прикрыла глаза, ощущая, как головокружение усиливается.

— Сверху будешь ты. — Перевела тему.

— Мы ещё не закончили. — Отставил бутылку на пол, наклонившись над ней. Новая затяжка, выдох которой он направил в её рот. — Обо мне ты не хочешь узнать? — Открыла глаза, впиваясь в него взглядом своих нереально синих глаз. В полумраке комнаты ему казалось, что они светились.

— У тебя хорошие родители, отличная внешность, ты не напичкан модификациями, которые причиняют тебе боль. Ты обычный псих, решивший резать людей. — Оскалился.

— Всё же ты ебанутая сука. — Горячо прошептал в его губы, отстраняясь чтобы затянуться. — Почему ты решила, что у меня хорошие родители? — Сел на её бёдра, взяв кружку и, допив остатки, кинул ту на пол. Удивительно, подумала Аканэ, не разбилась. Даже звука не было, она только потом увидела там ковёр. Хороший, на таких удобно лежать. Когда её брат только учился ходить, часто падал на подобный, купленный Орочимару, чтобы сделать их квартиру хоть немного уютнее.

— Я предположила. — Дёрнула бёдрами, но этот говнюк сел на неё всем весом в отместку. — Ты всё еще мне должен.

— Трусы, я помню.

— Нет, я про оргазм. Я вырубилась. — Отвратительно громко заржал. — Но трусы мне должен в любом случае. У меня не так много женского нижнего белья. — Хидан приподнял торс, без зазрения совести опуская край одеяла и зацепил её футболку, разглядывая нижнее бельё девушки, на которое до этого момента не обращал внимание.

— Это пацанские трусы? — Так и подмывало запихнуть палец в плоский кармашек. — Ты с какого ребенка их сняла, на меня такие даже не налезут.

— Если ты и эти порвёшь, я разорву твой анус. — С сомнением изогнул бровь, но не вернул одеяло на место. Переставил ноги оказываясь чуть ниже, держа самокрутку зубами. Второй рукой подставил стеклянную пепельницу, которую когда-то украл из бара, просто потому что она ему понравилась. Эта сука ему тоже понравилась, но её спиздить не получится, даже приручить не удастся. Аканэ была как дикая кошка, уж не знал, что она там карала и почему Орочимару дал такое прозвище, но эта ненормальность его нереально привлекала. Приподняла бёдра, позволив стянуть с себя дико удобные трусы. Девушка перепробовала много женских моделей, но было ясно, что их делали не ради комфорта. А мальчишечьи плотно сидели и ничего не натирали. Протянул ей косяк, скуренный наполовину. — Ты уверен?

— Утром отпустит. Заодно расскажешь Скорпиону про последствия. — Не ответила, делая затяжку. Вкус начал приедаться, уже не казался таким мерзким, но всё равно вызывал отторжение. Выдохнула, упав на подушку. Хидан закинул её ноги себе на плечи. Пальцы мужчины двигались уверенно, он смотрел на девушку, которая начала слабо постанывать. — Затягивайся. — Низко пробасил он, наклоняя голову. Язык двигался уверенно, длинные пальцы нашли темп. Прикусил нежную кожу бедра, поражаясь тому, что на её теле нет шрамов. Лизнул место укуса, продолжая двигаться в ней. Аканэ наконец-то ощутила мощное головокружение, опустив руку. Хидан усмехнулся. — Тебе нужно чуть меньше, чем мне. Это понятно, ты же такая мелкая. — Застонала, пытаясь выгнуться, но мужчина надавил на её живот, не давая пошевелиться. Оторвался от неё, облизнув губы, покрытые смазкой. — Насколько ты доверяешь мне?

— Я тебе вообще не доверяю. — Прошептала она.

— Правильно. — Поднялся, опираясь на руки. Всё еще держал ноги девушки на своих плечах. Заметил прожженную простыню. Похуй на неё, через неделю начинается его воздержание, здесь проблемы гораздо важнее. Ноги скользнули по плечам так, что теперь Аканэ была вынуждена демонстрировать свою растяжку, опираясь лодыжками о его плечи. Закатила глаза, ощущая наполненность внутри себя. — Не вздумай засыпать. — Приказал девушке, толкаясь в неё. Она только усмехнулась. Приблизился к лицу Аканэ, прикусывая её губу. Медленно толкнулся, вжимаясь в девушку. Заметил осознанность в её взгляде. — Так быстро отпустило. — Оскалился, отстраняясь. Она опустила ноги, не собираясь их сдвигать. Дотянулся до самокрутки и зажигалки, поджигая ту заново. Глубоко затянулся.

— На исходную. — Хидан наблюдал за тем, как её ладонь спускается ниже по животу.

— С удовольствием. — Зажал самокрутку зубами, подтаскивая её к себе за ноги. Приподнял, входя в девушку и ощутил, как сносит башню от удовольствия, от тугости внутри неё, как действует сраный наркотик. Аканэ крикнула от удовольствия, не прекращая стонать. Это было похоже на то, что она сломает свой позвоночник, в попытке выгнуться. Не понимала, почему с тем же Наруто оргазмы не такие сильные, но забивать голову не хотела, отдаваясь удовольствию. Зарычал, кончая внутрь неё. Аканэ приподнялась на локтях.

— Хочу есть. — Оскалился, не сдержав смешка. Отпускало слишком быстро.

От неё пахло цитрусами. Волосы и шея пахли особенно сильно. Она только вернулась из душа, не реагируя на то, что была тут же притянута в кровати. Хидан вдыхал её запах, уткнувшись носом в шею, не понимая, почему запах цитрусов только усилился. Уснула быстро, разворачиваясь к нему. Ресницы подрагивали, пока он наблюдал за её лицом. Таким умиротворенным, таким спокойным. Она была симпатичной, даже больше, чем симпатичной, пока не открывала рот. Лениво повернулся, услышав стук в дверь.

— Блядь, зайди утром. — Протянул он, не желая вставать с кровати. Щелкнул замок, вызывая у мужчины раздражение, которое быстро сменилось удивлением, когда дверь отворилась. На пороге стоял Сасори. Он зашел в комнату, не дожидаясь разрешения и поставил на пол рюкзак девушки. Положил на спинку стула её одежду.

— Ей это понадобится. — Между пальцев мужчины мелькнул коммуникатор. — Я его отключил. — Положил поверх одежды, посмотрев на парочку на кровати. — Предохраняйтесь. Второго ребенка она просто не переживёт. — Ушел, закрыв за собой дверь и оставив мужчину на кровати с непроницаемым лицом.

Сасори любил Аканэ. В своей манере. Не как дочь, но что-то близко к этому, особенно с его эмоциональным диапазоном. Но этот брак он не мог ей простить.

Аканэ поступила так тупо, опираясь на эмоции в юности. Усмехнулся, спускаясь по лестнице. Разыграла такой спектакль, что даже он на несколько мгновений поверил в её любовь.