Неджи всегда был рядом. Гай, конечно, тоже занимал особое место в жизни Тен-Тен, будучи товарищем и напарником, но Неджи был рядом совершенно другим образом — он был в ее сердце. Тен-Тен не помнила момента, когда влюбилась в него, зато отлично помнила день, когда Неджи признался в своих чувствах. И это был лучший день в ее жизни.
***
В больничной палате, как и всегда, стоял легкий запах медицинского спирта, разбавленный уличными ароматами, что доносились из распахнутого окна: свежескошенная трава перемешивалась с нежностью гладиолусов, растущими у входа в госпиталь, но больше всего палату заполняла гнетущая скука. Впрочем, Тен-Тен сегодня выписывалась, однако особой радости от этого не испытывала: перелом ноги, полученный с последней миссии, убивал все планы на ближайший месяц, а Фестиваль Фейерверков состоится уже сегодня. Фестиваль, на который пойдут все. За исключением Тен-Тен, конечно же, ведь ходить она сможет еще не скоро.
Тен-Тен тяжело вздохнула, дочитывая последнюю страницу третьего по счету романа, и отложила его на прикроватную тумбу. Наверное, стоило привести себя в порядок: собрать растрепавшиеся по плечам волосы и переодеться во что-нибудь более приятное, нежели невзрачный спортивный костюм. Скоро должны были зайти ее сокомандники, чтобы помочь добраться до общежития, и встречать их в таком виде Тен-Тен не хотела. Особенно Неджи.
Стоило о нем подумать, дверь в палату распахнулась, и на пороге появился Хьюга во всей своей красе. Для Тен-Тен он всегда выглядел особенно хорошо, но когда ему исполнилось шестнадцать, она буквально не могла отвести от него взгляда.
Так и прошли два года, а Хьюга становился лишь краше, обретая в себе все больше благородности и стати. А она… она всего лишь Тен-Тен — незаметная тень своих товарищей — так она и считала.
— Неджи… — Тен-Тен невольно улыбнулась, увидев его, — доброе утро.
— Доброе. — Он подошел ближе, кидая взгляд на сумку с вещами, что лежала рядом с кроватью. — Уже собралась?
— Почти. — Тен-Тен засуетилась и принялась искать зеркало, чтобы собрать волосы. Косметичка осталась в уборной, а до нее пришлось бы ковылять добрых минут пятнадцать, прыгая на одной ноге.
— Тебе помочь? — Неджи поднял сумку с пола и начал складывать туда книги.
— Я косметичку в туалете забыла, не успела себя в порядок привести…
— А ты не в порядке? — Неджи окинул ее непонимающим взглядом, протягивая красную косметичку, что, оказывается, лежала на подоконнике.
— Ах, вот она… — Тен-Тен лишь пожала плечами на его вопрос и, расстегнув сумку, достала расческу.
— Тебе хорошо с распущенными. Оставь как есть.
— Тебе нравится? — Она подняла свой неуверенный взгляд, встречаясь с его нечитаемым, и густо покраснела.
— Нравится. — Неджи был расслаблен, но уголки его губ дрогнули в легкой улыбке, и Тен-Тен ощутила, как тепло разливается по ее сердцу вместе со смущением.
— А Рок Ли… ? — она поспешила сменить тему, опасаясь неловкой паузу, возникшей за этим.
— Он с Гаем был. Видать, тренировался до седьмого пота и забыл. Но я говорил, что ты выписываешься сегодня.
Тен-Тен убрала оставшиеся вещи в сумку, накинула олимпийку и сложила руки на коленях, неуверенно поглядывая на костыли: к ним еще предстоит привыкнуть.
— Подашь? — она кивнула в сторону, где располагалось средство ее передвижения на ближайшие несколько недель.
— Да брось, — отмахнулся Неджи, склоняясь над кроватью. — Так будет быстрее. — Он закинул за плечо ее сумку и ловко подхватил Тен-Тен на руки.
Тен-Тен никогда не была тяжелой, и Неджи уже не раз приходилось держать ее на руках. Да и с миссии она добиралась поочередно на спинах своих напарников, но сейчас Неджи заметил, что весила она значительно меньше.
— Здесь настолько плохо кормили? — Неджи звучал серьезно и осуждающе, ведь они с Гаем уже спрашивали об этом и даже предлагали приносить ей покупную еду.
— Еда как еда… — Тен-Тен пожала плечами, держась за его шею. — Боялась поправиться, валяясь в кровати сутки напролет.
— Поэтому решила от нее и вовсе отказаться?
— Только от ужинов, Неджи, только от ужинов.
— Похудеешь еще хоть на грамм, придется самому заняться твоим питанием.
Ладно. Неджи всегда был заботлив. Однако он так же заботился и о Роке Ли. И вообще, они оба, порой даже чрезмерно, пеклись о Тен-Тен. Вероятно, потому, что она просто была девушкой. Девушкой, сродни сестры для них обоих. Такие мысли огорчали Тен-Тен. В конце концов, ей хотелось, чтобы Неджи видел нечто большее, чем просто близкую напарницу.
На улице было солнечно и оживленно. Люди на главной площади вовсю готовилась к вечернему фестивалю, украшая деревню флажками и фонариками под задорный аккомпанемент добрых улыбок и смеха. Тен-Тен наблюдала за этим с толикой обиды и разочарования. Она давно ждала этого фестиваля. И не спроста. В этот день она, наконец, хотела признаться в своих чувствах, и будь что будет. Сил молчать уже не оставалось. Тен-Тен понимала, что даже если это будет безответно, а скорее всего так оно и будет, она сможет легче «остыть». Ничего не угнетало так, как неопределенность, и ничего не давало столько же ложных надежд, которые можно было трактовать как угодно, пока не получишь конкретный ответ.
— Что с настроением? — спросил Неджи, наблюдая ее подавленность.
— Сегодня фестиваль. — Тен-Тен разочарованно поджала губы. — Я его очень ждала. Но из моего окна не будет видно даже фейерверков.
— Тебе не обязательно сидеть дома, — сказал он, поправляя сумку.
— А как тогда? — Тен-Тен покачала головой. — На костылях, будучи в юкате и гипсе? Курам на смех…
— Быть на моих руках тебя устроит?
— Я не хочу тебя так обременять. — Тен-Тен боялась надумать себе лишнего: видеть чувства там, где их нет, было глупо, ведь это всего лишь следствие его доброты.
— Но ведь это я тебе предложил, разве нет? — парировал Неджи. — Сама же сказала, что все пойдут. Вот и ты пойдешь, только с моей помощью.
— Спасибо. — Тен-Тен улыбнулась и повернула голову к Неджи, встречаясь с его взглядом.
Находясь к нему так близко, что можно было ощутить его ровное теплое дыхание, колени начинали дрожать, и Тен-Тен даже обрадовалась, что сейчас не могла ходить, потому что в противном случае она опасалась, что и вовсе не смогла бы сдвинуться с места.
— Я зайду за тобой в семь, хорошо? — подходя к общежитию, спросил Неджи. — Будь готова.
***
Тен-Тен была собрана уже к половине седьмого. Ее выбор, без сомнения, пал на небесного цвета юкату, украшенную принтом ярких розовых цветов, а талию утягивал коричневый оби. Она также подкрасила ресницы тушью и нанесла блеск на губы. Последним штрихом должна была стать прическа. И при любом другом раскладе это совершенно точно были бы собранные в два пучка волосы…
Но Неджи похвалил ее распущенные локоны, и хоть это было не совсем уместно к традиционному наряду, Тен-Тен не стала собирать их.
Вместе со стрелкой часов, отбиваемой назначенное время, в двери раздался негромкий стук — три скромных удара, и сердце Тен-Тен забилось в ускоренном ритме.
— Открыто, — позвала она, оборачиваясь и балансируя на одной ноге у напольного зеркала.
— Привет. — Неджи облокотился о дверной проем, устремляя свой проникающий в самую душу взгляд к напарнице. На нем было светлое кимоно, а длинные каштановые волосы приятно контрастировали с этим оттенком, чертовски привлекательно спадая на широкие, но вместе с тем утонченные плечи. Тен-Тен лишь завороженно вздохнула.
— Привет, Неджи. — Она в очередной раз засмущалась и отвернулась обратно к зеркалу, заправляя выбившуюся прядь себе за ухо.
Тен-Тен боялась выглядеть глупо. При всем уважении к Сакуре с Ино, она не хотела уподобляться своим подругам, теряя дар речи при виде любимого человека. Однако опасаться ей было совершенно нечего, ведь Неджи, погруженный в свои собственные мысли, которые всегда казались Тен-Тен чем-то недоступным, ее волнения попросту не замечал.
— Готова? — Неджи подошел ближе, сокращая между ними дистанцию, и остановился напротив, ожидая ее разрешения взять себя на руки.
— Да. — Тен-Тен рвано выдохнула, ощущая непривычный мандраж, пожала плечами и протянула к руки к его шее, обхватывая. И Неджи поднял ее с абсолютной легкостью и присущим только ему изяществом.
На предстоящем фестивале многие признавались друг другу в в чувствах. Конечно, обязательной традицией это не являлось, но с течением времени данный предлог стал негласным атрибутом сего праздника.
Обстоятельства Тен-Тен также складывались против нее тем, что она не являлась представителем столь величественного клана. А они, как и некогда истребленные Учихи, отдавали предпочтение лишь носителям своего же генома. Так что Тен-Тен рассчитывала скорее потерпеть поражение и освободиться от своих чувств, нежели обрести взаимность. Она понимала, что была никем. Понимала, что Неджи даже не обратил бы на нее внимания, не окажись они в одной команде. Тен-Тен все прекрасно знала, но ничего не могла с собой сделать. Она любила его просто за то, что он всегда был рядом. В какой-то степени этого было достаточно, но сердце всегда желало большего.
По нему вздыхали многие куноичи. Если бы Тен-Тен только знала, что сам Неджи не обращал внимания ни на одну из них — ни на кого, кроме нее, — это изрядно упростило бы ее задачу. Но она не знала. Поэтому ей потребовалась все сила воли и выдержка, что в ней только имелась.
Находиться так близко, обнимать за шею, пусть и по-дружески, вдыхая его древесно-имбирный запах, было невероятно приятно. Для Тен-Тен Неджи был идеален во всем настолько, будто он и был создан для нее. Но, прижимаясь головой к его плечам, она понимала, что она была создана для кого-то явно попроще.
Ребята были рады видеть ее на празднике, и Тен-Тен не могла не обрадоваться в ответ. К ней никогда не относились по-особенному, но общение с другими командами всегда оставалось теплым, и это согревало душу.
— Хочешь данго? — Неджи говорил тихо: так, что никто, кроме Тен-Тен, его не услышать не мог.
— Я, кажется, кошелек оставила. — Тен-Тен опомнилась только сейчас. Как она вообще могла забыть деньги? На нее это не похоже.
— Будто он тебе когда-либо требовался. — Неджи говорил серьезно, но его голос бархатно вибрировал, и хоть Тен-Тен не видела его лица, она знала: он улыбался.
Несмотря на то, что Тен-Тен в подобных жестах не нуждалась и никогда не просила, Неджи и Гай не позволяли ей платить за себя: ни в детстве, ни теперь. Ее мальчики всегда были самыми лучшими, и баловали ее.
— Тогда мог и не спрашивать. — Тен-Тен рассмеялась. — Знаешь же, что буду.
— Ты же теперь решила худощавой стать, — буркнул Неджи. — Кто тебя знает.
— А ты сказал, что возьмешь мое питание под свою ответственность, — Тен-Тен задорно пихнула его в бок, улыбаясь.
— Поэтому мы идем за данго.
В воздухе витали манящие ароматы закусочных, перемешиваясь с вечерней прохладой, а ненавязчивая музыка гармонично сочеталась со всеми привычным стрекотом цикад. До фейерверка оставалось не так уж много времени, и некоторые ребята разбились на пары, отправляясь к смотровой площадке.
— Ты не устал еще меня таскать? — спросила Тен-Тен, доев последний рисовый колобок. Неджи поднялся со скамьи и вновь потянулся к своей подруге, чтобы подхватить ее на руки. — Могли бы пойти туда, — она махнула рукой к бордюрам близ смотровой площадки.
— Оттуда ты ничего не увидишь, — отмахнулся Неджи, который лишь искал очередную причину держать Тен-Тен рядом с собой как можно дольше.
— Ладно, — согласилась она, прикрывая загипсованную ногу полами юкаты и улыбаясь в ответ, когда снова оказалась на крепких руках. — Эммм… Неджи? — Тен-Тен смутилась, когда заметила, что они уходят в совершенно противоположную от площадки сторону.
— Там, куда мы направляемся, тоже хороший вид, — объяснил он. — Посидеть тоже есть где, не переживай.
Тен-Тен покорно кивнула, наслаждаясь теплыми объятиями, что так волнительно ощущались теперь, когда, когда она особенно в них нуждалась, и обреченно вздохнула. Что, если ее признание заставит их отдалиться друг от друга? Что, если Неджи просто добр к ней, потому что она его напарница? Тогда Тен-Тен все испортит, а этого она боялась больше всего на свете.
Неджи бережно усадил ее на небольшой каменный выступ, открывающий вид на всю вечернюю Коноху, и Тен-Тен завороженно замерла. На мгновение шум городской суеты затих, а в следующую секунду мрачные небеса разразились сиянием тысячи мерцающих звезд: фейерверки, как волшебные факелы, взлетели в воздух, а сверкающие блики пронзили темноту. Огненные лучи, словно волшебные перья, рассекали горизонт, раскрывая новые измерения пространства, и разноцветные огни переплелись в грандиозном танце.
— Н-е-е-д-ж-и… — прошептала Тен-Тен, переводя взгляд к его белым радужкам, отражающим огни фейерверков. Она не знала, что хотела донести до него. Она просто наслаждалась моментом, растягивая прекрасные буквы его имени. — Это прекрасно.
— Ты прекрасна, Тен-Тен, — серьезно ответил он. — А это всего-лишь салют.
Тен-Тен ощутила, как тело сковало дрожью, кожа покрылись мурашками, а сухой песок под ногами вперемешку с землей внезапно оказался невероятно «интересным», потому что она больше не могла поднять взгляд. Она бы и вовсе решила, что ослышалась, если бы не пронизывающий тон в голосе Неджи, полный уверенности.
Встречный поток ветра растрепал ее каштановые волосы, разбрасывая их по дрожащим плечам, и Тен-Тен все-таки нашла в себе силы поднять голову.
Неджи смотрел на нее, сосредоточенно рассматривая робкое волнение, и то, как она закусила губу, казалось слишком завораживающим зрелищем — до фейерверка на заднем плане ему не было никакого дела. Несмотря на то, что Тен-Тен и так была до невозможности смущена, он все же рискнул коснуться ее подбородка, а после наклонился и оставил скромный поцелуй на ее лбу.
— Я люблю тебя, — сбито прошептала Тен-Тен, цепляясь за его крепкие плечи, и обняла его, утыкаясь носом в теплую грудь.
— Я знаю, Тен-Тен, — Неджи сглотнул, обнимая ее еще крепче, — потому что я полюбил тебя гораздо раньше.
***
В холодные бессонные ночи, что им довелось провести на поле боя, ненадолго укрываясь в палатках, чтобы отдохнуть, Неджи слишком убедительно успокаивал ее. Он говорил, что все будет хорошо. И Тен-Тен верила. Не могла не верить. Неджи рассказывал о Стране Волн и о море, которого они никогда не видели, говорил, как Хината, будучи там на миссии, нахваливала «пина коладу», уверяя Тен-Тен в том, что когда все закончатся, первым делом они отправятся туда и попробуют, наконец, эти коктейли. И Тен-Тен успокаивалась, уютно устроившись в его объятиях. Закрывала глаза, визуализируя всплывающие в голове образы, и засыпала, в то время как Неджи не мог себе позволить даже сна. Он отказывался от отдыха по двум причинам, и приоритетной была отнюдь не безопасность: он не хотел отвлекаться на сон, не зная, чем для них может обернуться следующая секунда жизни.
***
Тен-Тен всегда вспоминала последние мгновения с горечью, разрывающей сердце, но она не хотела омрачать слезами то немногое, что им довелось разделить друг с другом. Вот и сейчас, ощутив ком в горле, она одернула себя и бессильно улыбнулась, вдыхая соленый морской воздух и выдыхая боль утраты.
— Готовы сделать заказ? — Официантка остановилась рядом, окончательно вырвав из раздумий, и Тен-Тен кивнула.
— Две пина колады, пожалуйста, — выдохнула она, устремляя взгляд к морской белой пене, так отчаянно напоминающей взгляд Неджи.
— Вы кого-то ждете? — уточнила девушка, кивая на соседний пустующий шезлонг.
— Нет, я одна.
Тен-Тен боялась одиночества. Боялась, что ее накроет с головой, и она больше никогда не оправится. Но это не имело значения, потому что Неджи все равно оставался рядом. Даже когда его не стало, он продолжал жить в ее сердце, заполняя воспоминаниях от и до.