Проводив последнюю группу детей раньше конца смены, Солнце решился провести остаток светлого вечера за приятным делом, каким давно не занимался.
На всякий случай он обошёл всё помещение проверить, не подглядит ли кто. Удовлетворившись отрицательным ответом, он забрался по трубам и лесенкам поглубже в комплекс и устроил свою пятую точку на мягком полу. Оперевшись лопатками о стену, он с минуту посидел, чтобы настроиться на нужный лад. Он уже давно понял, какие мысли помогают шестерёнкам в его голове завертеться с удвоенной скоростью. Было сложно признаться самому себе, а уж о том, чтобы сообщить об этом кому-то другому (а тем более одному конкретному индивиду) и речи быть не могло. Будь у него выбор, он бы скорее повыдёргивал из собственного процессора все провода, чем поделился этим секретом. Но, чтобы не спалиться, нужно было торопиться.
Всё же опасаясь оказаться замеченным, Солнце даже не стал спускать штаны. Ему было достаточно ослабить пояс, чтобы проникнуть рукой к изголодавшемуся по ласкам органу. На самом деле он без понятия, зачем люди наградили его этим механизмом. Насколько он за свою недолгую жизнь успел понять, у других аниматроников такого не наблюдалось. Кажется, его создатели посчитали это забавным бонусом. Они ведь не знали, что Солнце окажется чем-то большим, чем просто куклой без чувств и ощущений.
Зато можно было коротать свободное время за столь приятным занятием, как простая и древняя как мир мастурбация.
Недолго покатав гладкие силиконовые яички в ловких пальцах, он перешёл на массаж основания члена. Он любил начинать с малочувствительного низа, медленно заводясь, и постепенно приближаться к главной эрогенной зоне на конце.
Но только он довёл кольцо из пальцев до объёма головки, как вдруг погас свет.
— Нет-нет-нет! — затуманенное возбуждением сознание не помогло ему придумать быстрого решения ситуации, поэтому механизмы-предатели лишь сильнее сжали член, заставив его неловко пискнуть.
И за этим писком он почти (почти!) прослушал злосчастный щёлк в голове, за которым последовала потеря контроля над левой половиной тела.
— Нет! Только не сейчас! — он уже собрался убирать руку из штанов, как сверху её накрыла другая. Точно такая же, но зеркально отражённая и поменявшая окрас на глубокий синий.
— Чем занят, свет моих очей? — донеслось хриплое из его же рта, а краем глаза он заметил зажёгшийся слева красный фонарик.
— Ничем! Готовился ко сну! — он постарался придать голосу уверенности.
— Ха-ха-ха! — всегда одинаковый механический смех Луны никогда не помогал Солнцу понять скрывающиеся за этим эмоции. — Тебе не нужен сон.
— Нужен! Иначе, когда тебе бодрствовать?!
— Прямо сейчас я решил, что нам стоит почаще бдеть в одно время. Тебе так не кажется? — Луна крепко обернул их член всей ладонью, всё ещё не давая Солнцу убрать руку с другой стороны.
— Не кажется, — как-то тихо и неуверенно ответил Солнце. Но Луна был достаточно близок, чтобы услышать и рассмеяться вновь.
— Я уже говорил, что ты мне нравишься, светлый?
— Нет, — ещё тише пискнул Солнце, когда указательный палец Луны прошёлся по уздечке.
— Занятные звуки, Сол, — надавливая сильнее, Луна проделал свой трюк ещё несколько раз, за каждый получая всхлипы. — Как так вышло, что я слышу их впервые, м? Узнай я раньше, вырывал бы их из тебя при каждой встрече!
Солнцу ничего больше не оставалось, как беспомощно дрожать и чувствовать приближение короткого замыкания.
— А я знаю, как добиться от тебя реакции позанимательнее.
— Нет! — Солнце не знал, о чём говорил его сосед по телу, но промелькнувшая в голосе хитрость нисколечко его не обрадовала. А если учесть всю их крайне неловкую ситуацию, Солнце предпочёл бы просто вырубиться и больше никогда не включаться. Но и это Луна мог контролировать!
Пока Солнце предавался самобичеванию, Луна уже убрал их руки от члена, устроив их на поясе штанов.
— Давайте, ребята! Улыбки шире, носы выше, руки ниже! — и только когда из опущенных штанов выглянул весело покачивающий головкой вправо-влево орган, Солнце понял, какую злую шутку с ним сыграл Луна. Он воспользовался запрограммированной в них детской зарядкой, чтобы стянуть одежду в обе руки!
— Это подло, — он хотел стыдливо отвернуться, но это было невозможно.
— Это умно! Это изобретательно! Это то, что нам нужно!
— Это нужно тебе! — Солнце хотел уйти оттуда и уже согнул ногу, чтобы оттолкнуться от пола, но Луна перехватил её своей, усадив их позе лотоса.
— Мне даже не пришлось просить тебя раздвинуть ноги. Молодец, светлый, быстро учишься!
— Я не!.. Я… — он совершенно не знал, как вести себя с этим дерзким парнем. Любые его слова и действия Луна оборачивал в свою пользу. Солнце чувствовал себя изгоем школьного класса. Он знал, какого это, он общался с такими детьми. Теперь и его ждало будущее с обидными подколами и оскорблениями?
— Рано для заиканий! Сейчас ты получишь незабываемый сбой!
— Я не хочу никакого… — не успел он договорить, как ощутил заползшую под мошонку руку Луны. — Стой! Туда нель!.. — хотел он остановить Луну, но не успел. Тот уже проник одной фалангой в мягкое отверстие, стенки которого представляли из себя тонкую ткань, защищающую множество проводов, спрятанных в их теле.
— О, ночь! — застонал Луна. — Кто бы мог подумать, что жадная людская экономия на защитном материале станет нашей эрогенной зоной, а?! — в этот момент Луна очень хотел бы посмотреть на лицо Солнца. Хоть то и неизменно, но Луна был готов поспорить на многое, что Солнце бы закатил глаз, приоткрыл рот в немом крике и покраснел до ярко-бордового оттенка.
А Солнце, и правда, был нем. Но лишь потому, что все его настройки сбились и сигнал не доходил до голосового устройства, вспыхивая яркой вспышкой электричества где-то в центральном процессоре.
— Готовься к большему, Сол, — предупредил его Луна и то ли быстро, то ли медленно (Солнце уже потерялся во времени и пространстве) ввёл палец глубже, по самую костяшку.
— Нет! Да! Не надо! Ещё! — Солнце не знал, чего просить. Он вообще не понимал, что творилось в его голове и в правильную ли сторону крутились шестерёнки. Это было далеко не знакомое ему короткое замыкание. Это было что-то за гранью возможного их системы.
— Я знал, что тебе понравится, — пророкотал Луна и уже без предупреждения заменил один палец на два, то двигая ими внутрь-наружу, то сгибая где-то в глубине.
В самом начале этой невыносимой пытки ощущениями Солнце ещё помнил об опасности разрыва ткани, но все мысли быстро вылетели из головы, оставляя лишь треск электричества и редко прорывающиеся стоны. Одни на двоих.
Солнце, поддавшись импульсу, взял их член в ладонь и сжал головку в едва поддающихся пальцах.
И в этот момент отключился.
Процессор включался лениво и со скрипом. Обнаружив себя всё ещё обнажённым, Солнце было потянулся натянуть штаны, но нашёл свою руку в замке с рукой Луны. Это оказалось для него неожиданно тёплым жестом. И нагота перестала казаться такой уж неправильной.
— Ну что, — прервал Луна их тихую идиллию бархатным голосом, — свет моих очей, не против как-нибудь повторить?
— Почему ты никогда не зовёшь меня по имени? — поинтересовался давно подмеченным фактом Солнце.
— Оно слишком простое, не вмещает всё то, что я хочу вложить в обращение к тебе. А ещё оно для всех. А прозвища только для меня. Для меня и тебя.
Маленький глюк где-то в груди Солнца случился то ли от приятных признаний, то ли это последствия оргазма.
— Поделись секретиком, — вновь заговорил Луна в тишине, возвращаясь к привычному дерзкому тону, — на кого ты так миленько дрочил?
— Ни на кого! — слишком быстро и громко ответил Солнце и осознал свою ошибку. — То есть, с чего ты взял, что на кого-то?!
— А ты не заметил? — удивился он. — Наша память слилась в момент сбоя.
— Нет! — неверяще ужаснулся Солнце. Только не это!
— Да ладно, не стесняйся, — вдруг смягчился Луна. — Я тоже дрочу на тебя, Солнце. Я тоже на тебя.