То, что казекаге прибыла в Коноху внезапно, без какого-либо важного повода, уже настораживало Шикамару. Но больше настораживало то, что его вызвали в кабинет хокаге. Он ещё два месяца отдувался перед каге за свою проделку. Наруто была готова с него три шкуры спустить. Ну да ничего, всё улеглось, а теперь-то что?

Шикамару вошёл без стука, посчитав это лишним и решив застать каге врасплох, если они заняты чем-нибудь неприличным.

К его великому удивлению казекаге и хокаге стояли возле окна, смотрели на улицу и что-то обсуждали будничным голосом. Как только Нара вошёл, он сразу почувствовал на себе два хищных взгляда и невольно поёжился.

Девушки оглядели его с головы до ног, а затем снова повернулись к окну, что-то обсуждая. Он не мог понять, о чём идёт речь, но выглядели каге очень довольными. Словно свершилось великое нечто, которое они так ждали.

— Мы очень довольны твоими результатами, Шикамару, — ласково улыбнулась уголками губ казекаге.

Нара непонимающе моргнул.

— Мы довольно долго подыскивали кандидата, который удовлетворил бы нас обеих во всех планах, — кивнула хокаге. — Правда, у меня были большие планы на род Учих, но, как говорится, не судьба.

— Я должен о чём-то знать? — подозрительно спросил Шикамару.

— Клан Учих очень маленький, и я надеялась это исправить, но в Саске больше упрямства, чем здравого смысла, — Наруто пожала плечами, задумчиво наматывая на кончик пальца прядь светлых волос. — А мы с Гаарой давно всё решили. Саске бы подошёл идеально...

Нара выжидающе молчал, смотря поочерёдно то на одну каге, то на другую. Он чуял подвох, будто бы его наконец поймали за живое и теперь не отпустят.

— Мы беременны, — не стала томить казекаге, положив руку на свой, пока ещё, плоский живот. — Разница в неделю, но это не так страшно.

— Наши дети будут погодками и от одного отца! — довольно заявила хокаге, повторяя жест Собаку. — Мы уже давно это решили, а выбрать третьего всё никак не могли.

Шикамара шагнул обратно к двери. Нет! Мать его, нет! Были случаи в начале, когда он не предохранялся, но ведь потом стал осторожнее, умнее. Две каге от него беременны! Эти сучки провели его! Господи, да они поимели его во всех жизненных смыслах!

Он схватился за голову. И как быть? Обе родят? Скроют отцовство? Или не постесняются заявить, что оба ребёнка его? Да мать с него три шкуры спустит, когда узнает! Благо отец не дожил до этих дней!

— Мы сначала хотели, чтобы ты женился на одной из нас, — заговорила казекаге. — Никто ведь не примет и не поймёт двоежёнство. Поэтому мы подумали о том, чтобы на нас кто-нибудь женился.

— Но я не хочу, чтобы мой ребёнок называл отцом кого-то другого, а не тебя, — надула губки блондинка, скрестив руки на груди. — Да и тебе должно быть больно от того, что кто-то воспитывает твоих детей, не так ли, Шикамару?

Но тот не знал. Он всё ещё не мог осознать, что у него скоро появятся дети.

— Поэтому мы решили дать нашим детям свои фамилии и не разглашать, что ты их отец. Только доверить эту информацию близкому кругу людей, — тут же пояснила Гаара. — Наши дети, конечно же, будут знать, что ты их отец, и принимать участие в их воспитании ты будешь.

— К тому же, — подхватила Наруто, довольно улыбаясь, — мы не сможем тебя отпустить, Шикамару. Мы обе тебя любим.

Собаку кивнула, смущённо краснея, и отвела взгляд. Значит, делать ему минет она не стесняется, а как признаться в собственных чувствах, так сразу краснеет!

Нара не знает, кто из них кого совратил. Они растревожили его душу, или он сам их впустил. Он ещё не мог понять, рад ли он услышанному, потому что был в таком шоке, что вздохнуть было страшно. Это всё не могло быть реальностью...

— А теперь, — они одновременно двинулись к нему навстречу, жадно облизывая и покусывая губы. — Мы соскучились.

Шикамару просто задохнулся. Наруто припала со страстным поцелуем к его губам, быстрыми движениями пытаясь освободить его от одежды. Гаара припала к шее, оставляя засос и сжимая стоящий колом в штанах член.

Он хотел их. Хотел обеих. Потому что они обе принадлежат ему. Потому что они обе носили в себе его детей.

Нара улыбнулся сквозь поцелуй, чувствуя, как на его члене сомкнулись тонкие пальчики.

Это его выбрали. Это его захотели. Он не имел никакой власти. Это они — каге! А он всего лишь принадлежит им.