— Мам? — Женщина вздрогнула от детского голоса и тут же открыла глаза, находя в потёмках силуэт своей дочери. Та выделялась среди коробок с упакованными вещами. Слабо улыбнулась, привстав на локтях.

— Что такое, детка?

— Ты ведь не умрёшь? — Наивно и все же обеспокоенно вырвалось у девчушки, которая шмыгнула носом, вперив взгляд в силуэт матери.

— Пока не планировала, малышка. Что случилось? — Удивилась такому вопросу посреди ночи, но изумления не показала.

— Мне кошмары снятся. — Пожаловался детский голосок. — То ты умираешь, то папа. Вы меня бросаете в этих снах.

— Папа не умер, папа просто устал работать. — Донесся слабый голос отца с другой половины кровати. Её мама усмехнулась. Настолько заработался, что снова начал разговаривать во сне.

— Зайка, мы пока не планировали умирать. Нам ещё нужно увидеть, как ты пойдешь в школу, поступишь в университет, найдёшь себе дело по душе…

— Солнышко, не становись переводчиком. — Вновь пробормотал отец на японском, на что лохматая макушка возле кровати кивнула.

— Хорошо, папочка. А можно я с вами посплю? — Спросила на английском, смотря на маму. Та лишь нежно улыбнулась.

— Кокосинка, ты же сама два месяца назад сказала, что хочешь спать одна. — Девочка понимающе кивнула, расстроившись. Мама рассмеялась. — Иди сюда, пуговка, мама шутит. — Девочка забралась на кровать, под одеяло, ложась между родителями и повернулась к маме. Ненадолго зажмурилась от тепла, считая это самым уютным местом во всей вселенной. Та повернулась к ней, подперев голову рукой, согнутой в локте. — Готова к переезду, котёнок?

— Я Эгги потеряла. — Призналась девочка.

— Я видел куклу в ванной. — Пробормотал сквозь сон отец девочки на японском языке и всхрапнул. Её мама, прислушавшись к бормотанию, слабо рассмеялась.

— Мы найдем Эгги, когда вытрясем из твоего папы её местоположение. — Пообещала её мама.

— А тебя там не будут обижать? — Мама удивленно вскинула светлую бровь. — Ну, а вдруг мы им не понравимся?

— Бельчонок, не переживай. Главное, что тебе там будет хорошо. А меня никто не обидит.

— Потому что у тебя есть папа? — Спросила она, устраиваясь поудобней, отчего пришлось прислониться к отцовской спине.

— Потому что у мамы хватка бульмастифа. Девочки, спите. — Простонал мужчина, слыша детское хихиканье. — Хохотушка, спи. — Девочка видела, как мама приложила к губам, на которых играла улыбка, палец и девочка повторила её движение, закрыв глаза.

Здесь кошмары не снились.

Утро всегда начиналось одинаково. Просыпалась мама, собирала свои светлые длинные волосы в пучок, толкала папу, готовила завтрак. Девочка любила просыпаться с мамой, поскольку с утра можно было пуститься в пляс, пока готовился омлет, частенько к пляскам присоединялся и папа с зубной щеткой во рту, но сегодня все было немного иначе. Завтрак готовил папа.

— Ты! — Дочка прокралась за ним на кухню и выставила палец в сторону невысокого мужчины, который лениво почесывал затылок, скрытый за взъерошенными выбеленными волосами. — Ты испортил наш ритуал! — Тыкала в него пальцем, но злости на её лице не было — только довольная улыбка, от которой хотелось улыбаться самому. — Сразимся! — Тут же приняли нелепые боевые стойки, как в тех фильмах, от которых хотелось смеяться, пока не заболит живот. В таких позах — с поднятыми руками и одной ногой — их и застала мама, сонно моргая. Покашляла, обращая на себя внимание.

— Драки под запретом, пока мама не выпьет кофе. — Члены семьи послушно выпрямились, возвращаясь к своим обязанностям. Папа вернулся к завтраку, взглядом обещая дочке самую эпичную драку, а девочка запрыгала на месте, смотря на маму. В её зеленых глазах с желтыми вкраплениями мелькала сонливость и безграничная любовь к дочери. — Зубы чистила?

— Да! — Наклонилась, прося подышать. Дочка смело дыхнула.

— Врушка. Беги чистить зубы! — Когда девочка убежала, спотыкаясь об невидимые препятствия, женщина выпрямилась, подойдя к мужу. — Мне вчера звонила Тора. Дети сводят её с ума. — Слабо засмеялась, переходя на японский. Ему даже льстило, что женщина так хорошо владела его родным языком.

— А Какузу что?

— Какузу не выл, очень стойко переносит адаптацию старшего.

— Горжусь им. Лилиан опять снились те кошмары? — Согласно промычала, уткнувшись лбом ему в плечо. — Кто на этот раз умер?

— Ты.

— Ай. Пятый раз за месяц.

— Тогда прекрати говорить при ней, что работа тебя убивает. Сам решил, тебя никто не заставлял идти на лингвиста. — Он недовольно фыркнул, пока жена пыталась досмотреть сон на его плече. — Даже не верится, что мы будем жить в Японии.

— Да я тоже все еще не верю. — На кухню заскочила их дочка, подняв руку с тряпичной куклой.

— Фафла! — Зубная щетка во рту не давала говорить нормально, но Лилиан не теряла надежды быть услышанной. Мама забрала куклу, улыбнувшись. Развернула девочку, подталкивая в ванную, и пошла следом, собираясь привести себя в порядок. Это был их последний день в Америке и родителям сон не светил ближайшие несколько суток. Сегодня нужно было отправить вещи, сдать ключи и женщина просила у Бога только одного — чтобы Лилиан перенесла полёт нормально.

Когда она расчесывала волосы дочери, густые, темные, как у отца до момента, когда ему не приспичило осветлить их до белого состояния, волнистые, доходящие до лопаток, она ободряюще улыбнулась в отражение.

— Переживаешь?

— Неа. — Лилиан вздернула носик. — Я ничего не боюсь.

— Какая ты у меня смелая.

— А вы меня отдадите в секцию, где меня научат быть ниндзя? — Женщина рассмеялась, мотнув головой. — Как это нет?! — Голос был таким пищащим, таким милым, хотелось постоянно тискать бойкую малышку.

— Ты еще маленькая, потерпи до школы. — Девочка кивнула и показала отражению свой маленький язык.

И пока в Америке готовились к переезду, в котором участвовала даже тряпичная кукла, найденная за стиральной машинкой, в Японии к переезду и к пополнению в семье привыкали.

— Дейдара-кун, хочешь прогуляться сегодня со мной? — Её голос всегда был нежным, спокойным, а легкая улыбка на губах была донельзя милой. Она улыбалась в любой ситуации, сглаживала все острые углы и внушала доверие. Анимиру Тора убрала свободную прядь рыжих волос за ухо и вновь улыбнулась, когда маленький беловолосый мальчик, завтракавший слишком быстро, словно боялся, что еду отберут, закивал. Новая семья ему нравилась. Здесь было тепло и его…любили? На самом деле любили, и новая мама и новый папа, который в основном не выражал никаких эмоций. На него не ругались, когда он случайно разбил вазу, не угрожали вернуть его в то страшное место, откуда его забрали со старшим братом.

Они не были родными, да и в детском доме познакомились только потому, что он жил с ними в комнате. Брату недавно исполнилось одиннадцать, и он точно так же не мог до конца поверить, что вот уже несколько месяцев они являются частью…семьи.

— И братик с нами пойдёт? — Кивнула, улыбаясь. Попросила есть помедленней, чтобы малыш не подавился. — А куда мы пойдем, ун?

— Наши друзья переезжают. Они уже купили дом, а я бы хотела посмотреть его и оставить маленькие подарки. Тебе я тоже приготовила подарок. — Дейдара смутился, опуская взгляд голубых глаз в тарелку. Мама Тора постоянно ему что-то покупала и дарила без задней мысли. Недавно они плели браслетики и теперь парочка болталась на запястье мальчика. Точно такие же были у его новой мамы, у нового папы, который совсем недавно уехал на работу, у старшего брата, который недовольно бурчал себе под нос, но носил, поскольку тоже не хотел расстраивать младшего. Ну, и это было приятно, что о нём не забывают, пока он ходит в начальную школу. Но сегодня был первый день летних каникул, а потому Тора не стала его будить, позволив поваляться. — У них, кстати дочка твоя ровесница. Ну, немного помладше, ей только в декабре исполнится пять.

Дейдара смущался, но протягивал Торе руку, когда она выходила с ним на улицу. Встретили соседского ребенка, который вежливо поклонился и улыбнулся мальчику, прежде чем побежать до ближайшего магазина. Старший не пошел по банальной причине — не смог открыть глаза отсыпаясь за все ранние подъемы. Они шли недолго, но Дейдара внимательно изучал новый район. Такие же дома, такие же столбы, такие же кошки, бродящие по улицам. Когда его мама подошла к калитке и открыла ту, мальчик заволновался, но Тора только ободряюще сжала руку ребенка, прося следовать за ней.

Оглядел дом. Не сильно большой, поменьше их за счет того, что не было маленькой комнатки с третьим этажом. Светло-серый, с новыми окнами и дверями.

— Ого, ун. — Протянул мальчик, когда Тора пропустила его в дом. — П-простите за вторжение, ун. — Пробормотал стандартную фразу. Здесь было чисто — Тора с супругом прибирались, когда сделка была оформлена.

— Мы с твоим папой взяли на себя смелость купить им немного мебели на первое время. Лилиан не привыкла к футонам, насколько я поняла. — Попытался повторить её имя, нахмурившись. Такое тяжелое, постоянно путал буквы. Тору это позабавило. — Не переживай.

— Как мне не переживать если я не могу выговорить имя своей новой подруги, ун. — Как-то твердо решил мальчик. — Если вы им помогаете — значит они для вас важные. Для меня тогда тоже, ун. — Буркнул он, смутившись того, как на него посмотрела мама. Она присела, обнимая мальчика.

— Ты моё солнышко. — Прошептала, поцеловав в щеку и Дейдара, для которого произошло слишком много всего за утро, смутился окончательно, краснея.

— Мам, а она мороженное любит? — Тора прикрыла глаза, облегченно выдохнув. Для ребенка было крайне ответственным шагом, перестать её называть «тётя Тора».

— Честно? Понятия не имею. — Слабо рассмеялась, обнимая мальчика.

— А что ты им принесла? — Говорил уже не так застенчиво, поправляя голубую футболку и светлые шорты. Тора покосилась на него, лукаво сощурив свои темно-серые глаза.

— А ты посмотри? — Мальчик убрал светлые волосы цвета белого песка, достающие до середины шеи, за уши и подошел к бумажному пакету, заглядывая внутрь. Он заметил там браслетики, которые они плели вместе, в красивой ручной упаковке, пара книг, иероглифы на которых он не смог прочитать в силу возраста, несколько бутылок с газировками, на которых были нарисованы очеловеченные фрукты и игрушка в виде куклы, к которой шли дополнительные наряды и наряды, которые можно было сделать самостоятельно.

— Здорово, ун! — Мальчик просиял.

Они вернулись домой до начала жары и Дейдара выглядел бодрее — даже рискнул попросить конфеты, которые ему тут же вручили, наказав поделиться с братом, который все же соизволил выползти с футона на татами и остаться лежать там. Когда младший просунул голову в его комнату, он застал старшего с книгой, которую тот лениво читал, не собираясь отрывать тело от пола, и довольствовался силой притяжения.

— Чё надо? — Протянул он, переворачивая страницу. На книги упали конфеты. Поднял заинтересованный взгляд, слабо усмехнувшись. — Ну так чё тебе надо?

— У тебя ведь нет проблем с произношением? — Удивленно вскинул тонкую светлую бровь, которая пряталась за сальными белоснежными прядями, скрывающими и глаза малинового оттенка. — Научи меня! — Дейдара даже поклонился. Старший недовольно закряхтел, садясь на татами и потянул спину, скрытую за широкой футболкой. Оба мальчика были жутко тощими и если щеки Дейдары от еды новой мамы наконец-то появились, то старший оставался тощим и болезненно бледным в силу особенностей своего организма. Кивнул, прося младшего брата сесть напротив и отодвинул книгу. — Я хочу научиться правильно произносить имя, ун. — Тот только кивал, прося продолжать. — Рилиан. Нет, подожди, ун! Ририан! — Нахмурился, когда старший усмехнулся, кивнув.

— Лилиан? — Дейдара активно закивал, завидуя тому, как легко было произнесено девичье имя старшим братом.

— Хидан, ты так круто произнес, прям как мама, ун! — Слабо улыбнулся, но ничего не ответил, начиная объяснение.

— Смотри, чтобы произнести «Л» язык нужно поставить вот сюда. — Открыл рот, показывая, как кончик языка уперся в небо, рядом с верхним рядом зубов. — Когда ты произносишь «р» ты не ставишь туда язык и во рту как вибрация такая происходит, замечал? — Брат попробовал, кивнув. — Попробуй произнести, фиксируя язык.

— Л.

— Отлично, давай ещё.

— Л. — Хидан почесал спутанные волосы, кивая брату и поддерживая его.

— А теперь все имя. Странное оно какое-то, не японское.

— Лилиан. — Дейдара замер, широко улыбнувшись. — Спасибо, нии-сан, ты лучший! — Мальчик вскочил, выбегая из комнаты и понесся вниз. — Мама, я могу произнести её имя, ун! — Закричал Дейдара внизу. До Хидана донесся нежный смех родительницы. Слабо улыбнулся.

— Чё происходит… — Буркнул он под нос, продолжая улыбаться. Все же встал, собираясь одеться и спуститься вниз. Мама Тора будет рада «явлению Хидана».

Зоуи Тэндо, в девичестве Ланкастер, хотела на весь аэропорт заявить насколько ей осточертел этот перелёт. Светлые волосы были собраны в пучок, на руках была спящая дочка, которая изредка открывала глаза, но видела уставших родителей и засыпала снова, не рискуя демонстрировать свою активность. Тэндо Маттэ виновато косился на супругу, в чьих ярких зеленых глазах плескалась ненависть к роду людскому. Их вещи прибудут только через неделю, а они сами будут жить в пустом доме. Из личных вещей — три чемодана — на каждого члена семьи. Один катила Зоуи, изредка зевая, а два других, явно больше детского, катил Маттэ, думая, как бы ему приободрить жену.

— О, Какузу! — Заметил друга детства, высокого смуглого мужчину, который ожидал их прибытие с другой стороны. Он был в костюме — приехал за ними после работы. Обернулся, вперив в семью Тэндо свои темно-зеленые глаза с розоватыми от усталости склерами. Его длинные волосы цвета спелого каштана были убраны в низкий хвост, который забавно дернулся при развороте. Зоуи улыбнулась первая, позволяя поцеловать себя в щеку.

— Я ебала. — Шепотом призналась она на английском, чем насмешила друга семьи. — Возьми Кокосинку. — Попросила, когда мужчины поздоровались, обнявшись. — Птичка очень утомилась и боится смотреть на меня злую. Я понимаю, сама от отражения в туалете шарахнулась. — Перешла на японский, говоря достаточно хорошо и быстро.

— С прибытием. Сейчас выспитесь. — Они дошли до машины в молчании. Какузу осторожно нёс свою крестницу на руках, только возле машины передав её матери, когда нужно было сложить чемоданы в большой багажник.

— Как Тора? — Спросил Маттэ, садясь вперед, пока его жена сажала дочь в детское кресло младшего сына Какузу. Тот усмехнулся.

— Я буду удерживать её от гостеприимства сколько смогу. Советую адаптироваться за три дня, на большее меня не хватит физически. — Зоуи слабо засмеялась. — Мы вам мебель купили на первое время… — Не смог договорить — супруга его лучшего друга обняла водительское кресло вместе с ним самим.

— О, наши герои, огромное вам спасибо! Скажи, что там есть кровати или хотя бы матрасы, я признаюсь вам в любви!.. — Лилиан открыла глаза, вертя головой. Было темно, но спать уже хотелось гораздо меньше. Заметила крёстного.

— Я тоже хочу в любви признаваться… — Протянула малышка, широко зевнув и посмотрела вперед, клацнув зубами.

— Кровати есть, но односпальные.

— У меня болит спина, мне сойдет футон. — Вставил Маттэ, оборачиваясь к дочке, пока Зоуи, перейдя на английский, рассказывала другу семьи о своих усталых после долгого перелета чувствах. — Здравствуй, принцесса. Как спалось?

— Ты обещал. — Начала девочка, пытаясь прояснить сознание после сна. — Что как только моя нога ступит на землю, я получу прозрачную колу.

— Ну, технически, твоя нога еще не…

— Лилиан, у меня есть такая, но я из неё пил, ты не брезгуешь? — Девочка моргнула. Новое слово, которое она не знала.

— Чё? — Зоуи тихо засмеялась, перестав обнимать водителя и забрала бутылку с красной этикеткой, открывая своей дочери. — Спасибо. На вкус гадость, конечно. — Взрослые улыбнулись такой непосредственности.

— Там правда была кола? — Тихо спросил Маттэ, нагнувшись к другу. Тот хмыкнул.

— Нет, там газировка обычная. Я ей Дейдару отвлекаю. Эта долбанная прозрачная кола появляется только весной и скупается, пока ты моргаешь. — Так же тихо пробормотал он, но Лилиан, обладающая локаторами вместо ушей, уже вскинула руку, указывая на папу и на крёстного.

— Обманщики! Мама, они солгали! Бей их по попе! — Зоуи устало посмотрела на мужчин. Маттэ жалостливо посмотрел в ответ, прося не бить его по проблемной зоне.

— Почему она слышит так выборочно? Как кашу есть, так она не слышит, а как…

— Поехали уже? Пожалуйста. — Попросила Зоуи, мечтая о мягкой кровати. Этой просьбе он отказать не мог.

Лилиан огляделась, разглядывая свою новую комнату. Здесь ничего не было из её вещей — те прибудут только через пять дней, как обещала компания, когда мама решила уточнить, а потому она вытащила из своего детского чемодана одежду, раскладывая аккуратные стопки на кровати. Выбрала в чем будет спать и, переодевшись, пошла искать родителей, которые проводили друга и сидели в своей комнате, не в силах даже разобрать вещи. Устало улыбнулись, глядя на дочку, которая продемонстрировала свою бежевую пижаму с мишками.

— Как тебе комната, цветочек?

— Пока она пустая, но, когда приедут все мои вещи, я сделаю все красиво. — Показала на родителей, жестом объясняя, как именно она все обустроит. Родители хохотнули. — А когда мы пойдем знакомиться с тётей Торой? — Зоуи посмотрела на Маттэ.

— Думаю, что на следующей неделе? Нам нужно обустроиться и побегать с документами. — Лилиан погрустнела, пока Маттэ думал.

— Принцесса, но если ты не хочешь бегать с нами нигде, кроме магазина с продуктами, мы можем попросить тётю Тору…

— Но на ней и так два ребенка. — Протянула Зоуи, переходя на японский.

— А я не могу пустить тебя в эту адскую бюрократическую машину одну, она тебя перемелет или тебя депортируют за убийство. — Согласно кивнула, садя дочь себе на колени. Лилиан положила голову на плечо мамы, улыбаясь.

— Ладно. Конфетка, хочешь познакомиться с тётей Торой уже послезавтра? — Девочка закивала слишком активно. — А завтра мы поедем в магазин и купим продуктов, да, одуванчик?

— Да! — Слишком радостно крикнула девочка, засмеявшись.

Первое откровение для девочки наступило в магазине, когда она встала возле прилавка с чипсами, смотря на выбор. Она умела считать до ста, а потому была уверена, что тут больше шестидесяти вкусов. Она недовольно рыкнула, поставив руки на бока и уставилась на упаковки, думая, какую пачку себе взять, пока мама в соседнем отделе гипнотизировала таким же взглядом печенье.

У обеих была установка выбрать из всего многообразия что-то одно на неделю, поскольку Зоуи не могла позволить себе есть все подряд, а маленькая Лилиан не могла есть много вредной пищи из-за пока еще слабого желудка. Да и для зубов вредно, так говорил папа, который часто театрально показывал сокрушение, держа в руке счет из стоматологии.

Она видела пришедшего мальчика, который задумчиво оглядывал снеки. Маленький ребенок его, конечно, изумил, но не отвлекал от выбора. Впервые пошел с новой мамой в магазин, поскольку хотел взять себе что-то похрустеть к новому чтиву.

А потом маленькая девочка, которая раскачивалась на пятках, начала петь.

— Мы на этом свете,

Вместе все живем.

Плаваем, летаем,

А потом умрём.

Песней заливаешься,

Я тебя найду.

Вместе наиграемся,

А потом сожру…

Мы на этом свете,

Вместе все живём…

— Ты что поешь? — Устало протянул он, посмотрев на девочку. Она моргнула.

— Песенку.

— Ты все слова перепутала! — Раздраженно рыкнул, хватая упаковку и уже было направился искать маму, когда девочка его окликнула.

— Эй! — Обернулся, нахмурившись. Девочка улыбнулась. — Ты можешь достать вот ту пачку с морским коньком? — Подошел ближе, следя за направлением пальца. Сощурился.

— Это креветка.

— Ты уверен? — Развел руками.

— Да?

— Но ты сказал это не слишком уверенно. Достанешь?

— Достану. — Выдохнул он, потянувшись за упаковкой со снеками. Вручил девочке, что была ниже больше, чем на голову, чипсы и кивнул. — Больше ничего не надо?

— Лилиан? — Он вздрогнул от голоса своей матери. Он уже слышал это имя двумя днями ранее. Девочка улыбнулась, обернувшись. Заметила невысокую женщину с длинными рыжими волосами и сощурилась. Улыбнулась ещё шире, оглядывая аристократические черты лица и выставила руку с чипсами.

— Я тебя знаю! Ты тётя Тора! Я видела тебя на фото, которое мне показывал дядя Зу! — Взгляд зацепился за маленького мальчика, который был одного роста с ней и неловко сжимал край зеленой футболки. — А ты Дейдара! Давай дружить! Меня зовут Лилиан, но, если тебе сложно произнести моё имя, ты можешь называть меня Рири! — Запрыгала она, не замечая недоумевающего взгляда сбоку. Тора слабо рассмеялась, взглядом показывая на мальчика рядом с ней. Лилиан обернулась, глядя на своего высокого спасителя. — Так, на тебя не просто так намекали. Дай подумать… — Приложила палец к бежевым губам, нахмурившись. — Тоненький, белые волосы, глаза… А ну-ка нагнись, глаз не вижу! — Тора хохотнула, наблюдая за озадаченным мальчиком, который наклонился, позволив девочке отодвинуть челку. — Какие красивые. На малину похоже. Хочу малину. — Лилиан задумалась, забыв, о чём говорила. Мальчик ощутил боль в шее, а потому выпрямился, но Тора заметила, что челку он не вернул на глаза, скрывая те как обычно. Поправил вместо этого черную футболку, слишком широкую, но заправленную в широкие джинсы. Лилиан подпрыгнула. — А, точно! Хидан не любит фотографироваться, поэтому дядя Зу не показывал фотографии! Ты — Хидан? — Вздрогнул, когда заметил внимательный взгляд темных омутов. Кивнул. — Приятно познакомиться! Меня зовут…

— Лилиан, но можно Рири. Я тут стоял. Слышал. — Улыбнулся, глядя на девочку. Та нахмурилась.

— Воу. А ты грубый.

— Лилиан, детка, а где твои родители? — Решила вмешаться Тора, оглядываясь. Она видела недавно женщину европейской внешности, но не обратила внимания. Девочка подпрыгнула.

— О! О! Сейчас найду! Мам! Мам! Папа! Папа! Родители! — Закричала девочка, радостно прыгая. Первой появилась Зоуи, внимательно оглядывая собравшихся вокруг дочери. Маттэ появился с другой стороны, с бутылкой чего-то алкогольного, но, заметив суровый взгляд супруги, убрал руку за спину. Тора встала, отряхивая сарафан и посмотрела на обоих, выпустив руку Дейдары, который подошел к Лилиан и взял пачку снеков из её рук.

— Эти ужасные, ун, вот эти вкусные. — Взял пачку снизу, поменяв упаковки. — Морской конёк не вкусный. — Глаз Хидана задергался, он отвлекся от диалога взрослых.

— Дейдара, не позорься, это креветка! — Младший сощурился.

— А ты что, эксперт?

— Нет, но…

— Это морской конёк, ун.

— Я ему так же сказала! — Восхитилась Лилиан, посмотреть на мальчика. — Ты мне уже нравишься!

— Ты мне тоже… Ли… Ли… — Хидан сощурился, глядя на брата. Девочка же сама предложила лёгкий путь. — Лилиан! — Она широко улыбнулась.

— Тора-сан, я так рада…

— Просто по имени, Зоуи, мы же уже общались. Ты жаловалась на мужа, я жаловалась на мужа, мы планировали взять детей и сбежать в Бразилию. — Маттэ непонимающе моргнул. Свои косяки он знал, но где облажался Какузу? — Маттэ, может вы заскочите к нам на ужин с ночевкой? — Кивнул, думая о том, что собирать документы с похмельем будет трудно. Зоуи решила помочь.

— Нам завтра рано вставать…

— О, не переживайте, я с радостью посижу с Лилиан. — Зоуи посмотрела на мужа, взглядом показывая, что она сделала, что смогла. Тэндо улыбнулись.

— С радостью. Вот только теперь их нужно как-то разделить. — Между братьями и Лилиан завязался серьезный спор, в котором прав был Хидан, но детишки оказались более упёртыми.

— Креветка это!

— Морской конёк! — Плохо слаженным хором отвечали дети, взявшись за руки.

— Креветка!

— Конёк! Морской!

— Да кто будет есть морских коньков?!

— Японцы. — Лилиан пожала плечами. — Папа сказал, что мы их едим.

— И китайцы. — Согласился Хидан, вспомнив.

— А корейцы, ун? — Хидан задумался, вновь кивнув.

— Но морские коньки жрут креветок. — Заключил Хидан, а потом вспомнил, что они в магазине и он в принципе способен доказать, что дети неправы. В отделе со свежей рыбой, должны были быть креветки. Посмотрел на родителей девочки и свою маму, которые с интересом смотрели за спором. — Может, вы им скажете? Здравствуйте. — Тэндо кивнули. Какой забавный нервный мальчик.

— Это морской конёк. Так сказали младшие. — Протянули мамы. Маттэ пожал плечами, смотря на Хидана.

— Дохлый номер. Я на той неделе убеждал её, что стейки не делаются из грибов. — Быстро проговорил он, на что мальчик закатил глаза. — Но, если у вас дома есть энциклопедия морских обитателей, ты можешь взять реванш сегодня вечером. — Показал на Лилиан и Дейдару, разводя указательные пальцы. — Расцепляйтесь, малыши.

— Но это же мой друг! — Дейдара закивал. Нового друга со сложным именем он тоже не хотел выпускать из хватки.

— Вы увидитесь вечером. — Мягко проговорила Тора и Зоуи посмотрела на женщину с восхищением. Сколько терпения в этом маленьком и хрупком теле, скрытом за темно-зеленым сарафаном. Дети переглянулись.

— О, ночевка!

— Будем спать на футонах в одной комнате, ун!

— Чё? — Не поняла Лилиан, не зная такого слова.

— Ну, футон. Это такая штука… — Изобразил свободной рукой прямую поверхность, рассказывая, что на нём можно спать. Хидан лишь сощурился. Не знала такого слова? Какой у неё словарный запас? Маттэ почесал висок.

— В принципе, мы можем продолжить покупки, а когда они проголодаются, найдут нас по запаху. — Женщины посмотрели на него с осуждением. — Да пошутил я, пошутил. — Буркнул мужчина, кивнув жене своего друга. — Мы придем вечером, спасибо за приглашение.

— Бельчонок, нам пора. Ты хотела мороженное. — Мягко позвала Зоуи. На кодовое слово обернулись все дети. — О, чёрт, этого я как-то не предвидела. — Пробормотала женщина на английском. Тора позвала мальчиков.

— Вы тоже хотите мороженное?

— Сливочное с матча!

— А я бы с адзуки съел. — Вставил Хидан, первым подходя к матери. Обернулся. Дети обнялись, что-то пробормотав друг другу и семьи разошлись в разные стороны. Дейдаре стало веселее. и он смотрел на брата слишком счастливым взглядом голубых глаз. — Мама То… Матушка, а они откуда? — Исправился Хидан, смотря на женщину. Она не могла не заметить нового обращения, но Хидан, помимо фотографирования, не любил привлекать к себе лишнее внимание, а потому только улыбнулась от того, насколько в душе стало тепло.

— Маттэ-сан — друг твоего папы, а Зоуи его жена. Они познакомились и жили в Америке, там родилась Лилиан. Вы ей понравились. — Хидан опустил голову, вспоминая, как она назвала его глаза красивыми. Фыркнул.

— А переехали почему? — Тора улыбнулась, пожав плечами. Мальчик сощурился. Она знала. От этой женщины невозможно ничего скрыть, она даже Какузу раскусила две недели назад просто посмотрев на него, а потому был уверен в том, что причину переезда она узнала раньше всех.

Уже дома, он заметил машину отца, на которой тот ездил на работу. Первым зашел, разуваясь. Следом заскочил его активный брат. Какузу сидел в гостиной, смотря то в ноутбук, то на заполняемые бланки.

— Отец. — Кивнул мужчине, уходя в ванную вслед за братом, который уже полоскал горло. Анимиру замер на месте, напряженно хмурясь. Посмотрел на жену, зашедшую в комнату.

— Кто-то умер? — Мальчик впервые назвал его отцом. К супруге он обращался до этого дня проще — мама Тора. Она улыбнулась, сообщив, что встретила Тэндо в магазине. — Чёрт, я не предусмотрел, что ты можешь поймать их там. — Пробормотал он, а потом, вспомнив, усмехнулся. — Мы же позавчера ездили в магазин. — Тора хитро улыбнулась, обнажив верхний ряд зубов. — Лиса. — Протянул он довольно, когда женщина, слабо рассмеявшись, наклонилась к мужу, целуя того в губы. — Что, сегодня? — Кивнула, отчего он мотнул головой, хмыкнув. — Я женат на очень хитрой женщине.

— И страшно этим гордишься. — Прошептала ему в губы, на что он усмехнулся.

— Никому не говори. Тебе помочь с ужином?

— На что у Лилиан аллергия? Она упомянула, что хочет малину.

— На клубнику.

***

Лилиан смотрела на крёстного, а после перевела взгляд на его тарелку. Она появилась за столом для взрослых слишком внезапно, как-то вскарабкавшись по длинным ногам Анимиру. Хидан и Дейдара, сидевшие за специальным детским столом, чтобы не слушать скучные взрослые беседы, недоумевали, пропустив момент, когда девочка вообще растворилась из-за стола.

— Ты хочешь мне сказать, что это — нарезанная корова?

— Я молчал, но да. — Она задумалась, смотря в его тарелку. Маттэ уже собирался начать извиняться, но Анимиру остановил его ладонью, показывая, что все нормально. В конце концов, это ребенок, а не террорист. Маттэ с ним не соглашался — все дети были маленькими террористами.

— А где тогда молоко? Коровы же дают молоко? — Повернулась к маме. Та кивнула. Снова задумчиво замычала, ерзая на ногах Какузу.

— Молоко в холодильнике. — Какузу не нашелся, что ответить ещё. — Корова-сан знала, что из неё сделают такой чудесный стейк, а потому… — Посмотрел на остальных родителей, но не получил никакой помощи — только взгляды полные любопытства, как он будет выкручиваться. — …потому попросила нас?.. Боги… — Выдохнул, смотря на крестницу. Та кивала, слушая его. — Корова-сан попросила нас насладиться её дарами и подарила нам, когда мы встретили её в магазине, молоко в стеклянной бутылке. — Закончил он, выдохнув. Посмотрел на крестницу.

— Звучит логично. — Спрыгнула вниз, убегая к новым друзьям. Маттэ понимающе кивнул, подняв бокал с коньяком — саке, что удивительно для японца, он на дух не переносил.

— Моё уважение. — Женщины вернулись к своему диалогу.

— Брачная виза?

— Да, каждый год нужно продлевать, до получения гражданства. Бельчонок, слава богу, получила гражданство сразу. А ты как давно в Японии?

— Я ведь сюда еще школьницей переехала. Помню этих дурачков маленькими. Теперь они большие. Но не дурачки, а дебилы. Люблю их, но они ужасны. — Мягко протянула, сделав глоток из своего бокала. Зоуи кивнула, подтверждая этот факт.

— Лучше, чем в Ирландии?

— Да ты знаешь, я уже не помню.

— Я не знаю, насколько это прилично спрашивать, Маттэ сказал, что это нормально, но ты сейчас работаешь?

— Я работала в страховой, но ушла пару месяцев назад, когда у нас появились дети. Какузу как раз повысили. А ты будешь работать?

— Да, журналисты востребованы везде. Мне нужно пройти экзамен, перевести диплом и рекомендации, показать, что у меня есть опыт. — Зоуи взяла свой бокал. — А что тут по школам?

— Очень хорошая начальная и средняя. Есть две старшие, у них хорошие отзывы. Лилиан пойдёт в шесть или в семь?

— Думаю, что в семь.

— Лучше покупать все заранее. Я в следующем году буду покупать вещи для Дейдары, если хочешь, поедем все вместе. Каждый год такие чудесные портфели! — Тэндо рассмеялась. Какузу взял свою чарку, глядя на Маттэ.

— Готов?

— Нет. — Честно признался мужчина, пока женщины разговаривали, широко улыбаясь, а дети любопытно косились на них. Косился Хидан, желая услышать что-то важное, младшие делили конфеты, внимательно ища клубничные, чтобы на них не наткнулась Лилиан. Наивные, думал Хидан, все клубничные были съедены родителями и им самим, поскольку Какузу запихнул ему конфет в карманы шорт ещё во время подготовки к ужину.

— А почему вы переехали? — Спросил Хидан у девочки, понимая, что у взрослых он ответа не получит. Маленькая девочка в ярко-рыжем сарафане проигнорировала, деля сладости. — Эй. — Заметил, как девочка упрямо сжала губы, немного нахмурившись.

— Дейдара, ты когда-нибудь делал одеяльный домик? — Дейдара мотнул головой, не поняв половину слов. — Отлично, предлагаю выпросить у мам виноградную газировку и пойти строить. Ты с нами? — Хидан неуверенно кивнул и Лилиан встала с невысокого столика, подходя к мамам. — Мамы, предупреждаю о стройке. — Сказала она серьезно. Тора улыбнулась, а Зоуи понимающе кивнула.

— Даю разрешение на стройку и на шумовые работы, бельчонок. — Когда Лилиан отошла, улыбнулась Торе. — Я за ней приберу.

Девочка взяла своего нового друга за руку, потащила его черт знает куда, поскольку в этом доме была впервые, но шла так уверенно, что никто особо и не переживал.

— Я позаимствую! — Раздалось из другой комнаты. Эта фраза прозвучала еще несколько раз из разных уголков дома, веселя родителей.

— Как Лилиан отнеслась к той…ситуации?

— Плакала, но сейчас уже спокойно. — Протянула Зоуи, прикусив губу. — Мы переехали не только из-за этого. Идиоты повсюду. Но Япония спокойней. Ей больше не нужны такие потрясения.

— А тебе не жалко? — Пробасил Какузу.

— Чего? Того, что мой отец — дебил и накинулся на свою внучку с ножом? — Все промолчали. — То, что у Маттэ, у меня и Лилиан теперь есть шрамы? — Маттэ кивнул, потерев свою руку и виновато посмотрел на левую руку своей жены, которая теперь была скрыта за тканью свободной рубашки. Рефлексы родителей сработали одинаково, защищая испуганную дочку. Это не спасло её от касания лезвия, отчего на ноге осталась полоска. Тонкая полоска, тянущаяся от середины бедра до колена.

Хидан расставил стулья, которые «позаимствовали» детишки, пока Лилиан и Дейдара, раскладывали одеяла и пледы, до которых смогли дотянуться. Девочка посмотрела на старшего.

— Нам еще нужен светильник и подушки. Иди и позаимствуй. — Хидан вопросительно поднял брови. — Точно, нужно сказать что-то. — Кивнул, ожидая этого слова. Она хотя бы догадалась. — Полежи?

— Пожалуйста. — Поправил, усмехнувшись.

— А, ну да. А потом полежим. — Вспомнила слово, глядя на то, как мальчик дрогнул губами, улыбаясь. Принес две лампы из своей комнаты и собрал подушки, виновато посмотрев на родителей, которые даже не обратили внимания, сидя за столом в гостиной. Пока он собирал вещи, дети успели накрыть стулья одеялами, расстелить внутри плед и забраться в своё укрытие, сидя в темноте, а потому вздрогнули, когда к ним залез Хидан, включая лампы и затаскивая подушки. Они улеглись на них, смотря на одеяльный потолок.

— Здесь уютно, ун.

— Ага. — Подтвердил Хидан, повернув голову. — Лилиан, так почему вы переехали? — Лилиан фыркнула, показывая, что отвечать ей не хочется. Он выдохнул. — Я не чистокровный японец, я наполовину немец. Теперь ты давай. — Признался, заставив Дейдару дёрнуться. Они дали друг другу обещание не говорить никому о своём происхождении.

— А меня чуть дедушка не убил. Он теперь в плюшевой лечебнице. — Хидан нахмурился, пытаясь понять, что она сказала.

— Психиатрической. — Поправил Хидан. Дейдара тоже решил признаться.

— А мои настоящие родители…

— Сидят с её родителями, тема закрыта. — Лилиан улыбнулась, заёрзав.

— А Дейдара тоже как мы с тобой?

— Закроем тему наших корней, пожалуйста.

— В детском доме говорили, что моя мама, которая от меня отказалась, вернулась из Швеции, ун. И она вроде как не знала, что у неё будет…буду я.

— А зачем такое обсуждать с детьми?

— Ну… Я подслушал, ун. — Признался Дейдара. Лилиан поднялась, скрещивая ноги и замахала руками, привлекая к себе внимание. — Чё, ун?

— Давайте дадим клятву на мизинчиках! — Горячо прошептала она, заставляя братьев приподняться. Хидан смахнул с лица пряди, неосознанно зачесав их рукой назад.

— Давай, ун! А что за клятва?

— Что мы будем дружить! — Дейдара идеей загорелся, разминая пальцы. Хидан слабо улыбнулся.

— А без таких клятв другие с тобой не дружат? — Лилиан замолчала и помотала головой.

— А я не предлагала. И вы милые.

— А что будет с тем, кто предаст клятву на мизинчиках, ун? — Лилиан пожала плечами.

— Не знаю. Мама отругает? По попе получит. Папа говорит, это больно. — Хидан прикрыл глаза, стараясь не рассмеяться. Да, он сам ребенок, но это совсем детишки!

— Давайте вы просто будете дружить? Без всяких страшных клятв? — Дети непонимающе посмотрели на него, спрашивая, что страшного в клятвах. — А вы не знали? Мизинцы отсохнут, отвалятся и вы больше не сможете держать чашки. — Он честно старался не улыбаться, глядя на встревоженных детей. Они сжали свои ладошки, пряча внезапно обретшие ценность мизинцы. — Лилиан, а тебе сколько?

— Четыре. — Посчитала девочка.

— Так ты самая маленькая…

— А это плохо, ун?

— Нет, но маленьких надо защищать. — Внезапно для старшего, девочка подскочила, выставляя вперед кулак и сдвинула темные брови к переносице, отчего её черты лица стали напоминать черты Зоуи.

— Когда я пойду в школу, меня отведут в кружок, где я сама научусь за себя стоять!

— А до этого момента тебя будет защищать Хидан, ун! — Дейдара довольно улыбнулся, убирая светлую прядь за ухо. Тэндо это не понравилось.

— Нет, так нельзя.

— Почему? — Спросил Хидан, не понимая. Насколько он понял, старшие всегда несли ответственность за младших. На детей до начальной школы, это правда не распространялось, поскольку у них была только одна задача — совершать ошибки, чтобы учиться. Разбивать посуду, кричать, играть и просто жить, не задумываясь об обществе. Лилиан пожала плечами, разворачиваясь и падая между братьями на подушки.

— Я потом придумаю и отвечу, хорошо? Ты только напомни. — Попросила девочка, уставившись в потолок. — А давайте придумаем друг другу прозвища?

— Ты будешь Микроб. — Девочка рассмеялась, после того как Хидан выдал её новое прозвище, подложив руку под голову. — А Дейдара будет Вредителем.

— Эй!

— А ты тогда будешь Спитфаер! — Попросил перевод иностранного слова. — Это значит вспыльчивый, как палочка такая…спичка. Злюка. — Слабо рассмеялся, прикрывая глаза. Дети тоже замолчали, медленно засыпая.

Родители нашли их спустя два часа в домике из одеял и, не удержавшись, сделали фотографии, тихо шепчась.

— Я все понимаю, но одеяла…

— Какузу, есть запасные. Пусть спят.

На утро следующего дня Хидан обнаружил себя погребенным под ворохом одеял. Беззаботные детишки разрушили домик и отправились доставать взрослых. Вздохнул, поднявшись с места и уставился в дверной проём. На него смотрела Лилиан, хмурясь.

— Что? — Хрипнул он.

— Мои родители ушли, теперь я живу с вами. — Звучало достаточно жутко, но Лилиан продолжила говорить. — А ваши родители ещё спят. А Дейдара не может дотянуться до конфет.

— Ну так залезь ему на спину. — Хидан нашел подушку, положив её себе под спину. Рухнул обратно, находя плюсы в этом разрушенном одеяльном домике.

— Он щупленький, давай я на твою лучше заберусь и достану конфеты?

— А сколько времени?

— Маленькая стрелка на трёх. — Ответила девочка, кивнув. Хидан кивнул в ответ.

— Ну раз маленькая стрелка на трёх, я ещё посплю.

— Эй! — Усмехнулся, жестом подозвав девчушку к себе. Она села рядом на кучу одеял и уставилась на старшего. — Чего? — Хидан указал на другую стену, где висели круглые часы. — Ну. Три часа.

— Это пятнадцать минут. — Девочка недоверчиво покосилась на нового друга.

— Ты не знаешь, как выглядит морской конёк и не разбираешься в маленькой стрелочке. Ты дурак, Спитфаер. — Заключила девочка, встав с одеяла. Он только кивнул, окончательно смирившись.

— Да будет так, микроб. Я ничего не смыслю, очень глупый Спитфаер. Какой я глупый. — Упал на подушку и подтянул одеяло, закрывая глаза. — Как же мне стыдно. — Слабо улыбнулся, не став расстраивать маленькую гостью тем, что на часах начало седьмого, а в комнате спрятана энциклопедия морских обитателей.

Вечером того же дня он получил энциклопедией по голове.

***

Это был не самый обычный летний день. Это был важный и крайне ответственный день в жизни Рири. Маттэ давал последние инструкции пятилетней девочке, сидя перед ней на корточках. Она нахмурилась, повторяя за ним.

— Очень острая лапша в красной упаковке. Самая острая с бешенной огнедышащей курицей. Папа хочет лапшу с такой курицей. Мама хочет лапшу без страшной курицы. Себе я возьму то же, что и маме. Отдам деньги на кассе и пойду домой. — Повторила вместе с отцом, испуганно посмотрев на маму. — Ой, а может ты со мной пойдешь? — Зоуи рассмеялась.

— Не могу, мой маленький храбрый мышонок, ты должна выполнить своё первое поручение и дойти до комбини. Он тут, недалеко, даже дорогу переходить не нужно. — Эта мысль успокаивала скорее Зоуи, чем её волнующуюся дочь. Маттэ встал, помогая дочери обуться и открыл дверь на улицу. — Удачи! — Маттэ закрыл дверь, потянувшись. — Вот почему ты сам в магазин не пошел? Ты заставил её думать, что она хочет лапшу! — Мужчина сощурился, улыбнувшись.

— Потому что я ужасный ленивый отец, а ты посмотрела то шоу про первое поручение детей и сама хотела попробовать. Вот! — Он театрально поклонился. — Не волнуйся, максимум, на неё чайка нападёт. Тогда она принесёт нам чайку.

Лилиан оглянулась на дом, но никто из родителей не вышел, а потому, сжав длинный пояс её детской сумки через плечо, которая напоминала кармашек на шнурке, девочка вышла за ограждение, остановившись около забора. Выдохнула и уверенно пошла в сторону комбини, повторяя про себя папину хотелку.

— Микроб! — Услышала вдалеке знакомый мальчишечий голос. Обернулась, широко улыбнувшись! Хидан перешел дорогу, дернув плечом и убрал челку со лба. — Привет. Ты тут чё?

— У меня поручение! — Указала на магазинчик, оглушив друга радостным криком. Сощурился. Слишком громко она кричала. Неужели нервничала?

— О, мне тоже нужно, я Дейдаре обещал конфеты. Пошли. — Сделал вид, что не увидел, как Лилиан подпрыгнула от радости. Она была слишком мелкой и просто не поняла, что он заметил её нервозность. Уже в магазине Тэндо подбежала к полкам с лапшой и уставилась на выбор, в который раз теряясь среди вариаций. Получила по рукам от Хидана, который нашел конфеты для брата. — Это острая, плакать будешь. — Рыкнул мальчик. Рири посмотрела на упаковку, с которой страшная курица дышала огнём.

— Очень острая? — Потрясла рукой, на которую пришелся удар. Старший кивнул. — Это папе. — Усмехнулся, достав другую. — А это острая?

— А эта выжигает душу. Сама только не пробуй. — Девочка, не поняв шутку, взяла чернуо-красную упаковку вместо красной, на которой были нарисованы языки пламени, окружающую ту же огнедышащую курицу, а сверху была пометка «в два раза острее». Потом прошлась до другого конца, найдя знакомую лапшу с енотом на упаковке. Помнила, что маме такая нравилась. Там толстая лапша и совсем не острые приправы. А Рири, которая делила специи с мамой, просто любила камабоко в виде мордочек животных, которых вылавливала в первую очередь.

После того как дети оплатили покупки, Хидан довольно сощурился, проговорив, что до дома она пойдёт самостоятельно.

— Я буду позади, не оборачивайся. Чтобы родители думали, что ты сама справилась. — Не стал добавлять ещё одну причину. Чтобы дядя Маттэ не пришел его лично благодарить за чудовищно острую лапшу, которая была у Рири в пакете.

— Но я справилась! — Выставил ладони вперед, не собираясь спорить с Микробом до тех пор, пока у неё не проклюнется мозг. — Пока, Спитфаер! — Девочка радостно побежала в сторону дома, не забывая делиться своим достижением со всеми, кто встречался на её пути. Мальчик выбрал другой путь для того, чтобы дойти домой. Ну нафиг, думал он.

Та лапша явно фасовалась в преисподней, он хочет быть подальше, когда глава Тэндо будет ей наслаждаться.