Сон

Насколько реально то, что мы видим? Может быть, мы сейчас спим?

— Вставай уже, Синдзи! Мы в школу опоздаем!

Синдзи с трудом разлепил веки и тут же увидел перед собой недовольное лицо Аски.

— Каждый раз по полчаса тебя не добудишься, — проворчала она, спускаясь с кровати на пол.

Синдзи всё не мог отойти ото сна. Ему определённо что-то снилось. Что-то очень странное. Но он никак не мог ухватиться за ту едва уловимую, но, кажется, важную мысль.

— Чего встал? Собирайся!

Аска стала подталкивать его к выходу.

На освещённой мягкими утренними лучами кухне их встретили родители Икари. Мама готовила завтрак, а отец — как обычно бывает за завтраками — читал газету.

— Боже мой, Аска, ты всё-таки смогла разбудить этого соню! — мама тепло улыбалась.

— Да, но это было трудно, — задрала нос Сорью.

— Не забудьте свои бенто.

***

Вышли они только спустя минут пятнадцать.

— Не успеем теперь из-за тебя! — на бегу отчитывала Синдзи разгневанная Аска.

— Нормально. Успеваем.

В забитый сонными учениками класс они вбежали за несколько секунд до начала урока, ужасно запыхавшиеся.

Его соседка слева — Рей — проводила их неодобрительным взглядом и снова уткнулась в свой компьютер.

Когда Синдзи пытался быстрее выложить всё необходимое к уроку на парту, он услышал объявление учителя:

— С сегодняшнего дня с нами будет учиться новенький. Представься, пожалуйста.

— Нагиса Каору, надеюсь, мы поладим.

Синдзи вскинул голову и встретился с пронзительным взглядом красных глаз. Мальчику показалось, что новый ученик улыбался именно ему.

Весь урок парень пытался не смотреть на новенького, но получалось у него плохо. В итоге Икари встречался с ним взглядом вновь и вновь и опускал глаза, а его щёки предательски краснели.

Каору такой красивый.

После урока Нагиса подошёл к нему сам.

— Привет, ты Синдзи Икари, верно?

— Да, откуда ты знаешь моё имя?

— Все знают твоё имя.

От звуков его голоса что-то тёплое разливалось внутри грудной клетки. Хотелось не уходить от Каору. Хотелось остаться с ним.

Синдзи почувствовал, как его щёки заливает румянец.

— Давай я провожу тебя, — предложил Нагиса, будто прочитав чужие мысли.

— Давай.

Они решили прогуляться. Ребята шли в тишине, но это была приятная тишина. С Каору было комфортно просто молчать, хоть Синдзи и не понимал, почему у него возникли подобные чувства к человеку, с которым они познакомились только что. Казалось, парни предназначены друг для друга.

Они вышли к морю и, не сговариваясь, присели у кромки воды. Синдзи снял ботинки и позволил прибою намочить его ступни. Солнце садилось. Каору выглядел волшебно в закатных лучах и ослепляющих солнечных зайчиках. Вода ощущалась прохладной, но Икари было тепло рядом с Нагисой.

Синдзи было хорошо. Так хорошо, как, наверное, не было хорошо еще никогда до этого в жизни.

Каору положил голову ему на плечо и еле слышно прошептал:

— Почему ты опять сбегаешь?

Синдзи остолбенел. Сердце сделало скачок и замерло.

Солнце садилось. Небо окрашивалось в ярко-алый. Приливная волна снова намочила его ноги. Ему кажется, или вода не должна быть такого цвета? Прилив оставляет кровавые следы на его коже.

— Почему ты снова прячешься от реальности?

— Ч-что? К-каору? Ты о чём? Мы же вместе решили пойти сюда.

— Ты сам прекрасно понимаешь, о чём я, Синдзи.

— Нет, нет! Я не понимаю!

— Опять себе врёшь.

Каору нежно взял Икари за подбородок и огладил его бледные бескровные губы большим пальцем.

Синдзи не мог дышать.

Нагиса потянулся к нему и прошептал прямо в губы, так что парень почувствовал чужое дыхание на них:

— Ты знаешь, ведь ты убил меня.

Синдзи вскочил на ноги, отшатнулся назад.

— Что? Больно слышать правду? Мне тоже было больно. Тогда.

— Н-нет. Не может быть! — парень схватился за голову.

— Я мёртв. Это ты меня убил, ты же знаешь. Только ты виноват во всём.

— Нет! Ты лжёшь! Ты не Каору! Он никогда бы так не сказал! — Синдзи закрыл уши руками, опуская голову.

Однако голос мальчика перед ним тише от этого не стал, а образ всё ещё стоял перед глазами. Каору улыбался. Улыбался как всегда. Как улыбался в тот момент, когда Синдзи собственными руками, руками своей Евы лишил его жизни.

— Н-но ты сам просил м-меня так сделать, — его голос дрожал.

— Ты знаешь это и всё равно винишь себя. Ты жалок.

Синдзи поднял глаза и наткнулся на всё такой же мягкий, тёплый взгляд алых глаз, который никак не вязался с жестокими словами, произнесёнными Каору.

— Ты спишь; всё это лишь твоё сознание, которое пытается безуспешно убежать от реальности. Я тоже твоё сознание.

Синдзи смотрел на Каору взглядом, полным удивления, отчаяния и ужаса.

— Ты знаешь, что твоя мать мертва. Знаешь, что Рэй — всего лишь её клон. Знаешь, что Аска в коме. Знаешь, что я умер от твоих рук, — Каору смотрел так же ласково и спокойно. — Но ты всё равно не хочешь просыпаться.

Ты не хочешь просыпаться...

Не хочешь просыпаться...

Просыпаться...

Синдзи почувствовал, что падает куда-то вниз. В бесконечность. Вокруг него всё мелькало, складываясь в картины; невнятные звуки превращались в слова. Очень жестокие слова.

Ты слабак.

Ничего не можешь.

Ты убийца.

Ты убил единственного, кто тебя понимал, единственного, кто тебя принимал, единственного, кто тебя любил.

Ты до сих пор убегаешь от реальности.

Ты жалок.

Ты не хочешь жить, не так ли?

Это всё его слова, Синдзи.

Постепенно голоса затихали, и он погружался во тьму.

Вниз.

***

Синдзи в ужасе распахнул глаза и подскочил на футоне, пытаясь отдышаться.

Ему понадобилось бы много времени, чтобы прийти в себя, но тут на его плечо легла осторожная рука.

— Синдзи, тебе приснился плохой сон?

Икари обернулся и встретился взглядом с Каору. Тот был спокоен, как и всегда.

Синдзи не заметил, как из его глаз потекли слёзы. Мальчик бросился на шею Каору, снова и снова, между всхлипами, шепча его имя.

— Каору, Каору, Каору, не бросай меня одного, пожалуйста, Каору!

— Не волнуйся, — всё это время Нагиса нежно гладил Синдзи по голове, — я тебя не брошу.

Парень тихо заскулил, уткнувшись Каору в грудь, сжимая его белоснежную рубашку до онемения в пальцах.

«Только не уходи, только не умирай, и всё будет хорошо.»

— Не брошу, — Каору прижал Икари к себе ещё сильнее, но его собственный голос прозвучал немного печально:

— А ты всё ещё не хочешь просыпаться. Да, Синдзи?