Эду кажется, что именно так и начинается что-то великое. Потому что наступает лето, отчего-то достаточно жаркое для Нью-Йорка, а это означало, что он трясёт Яна с тем, что, господи помилуй, им вновь нужно устроиться на подработку. Тот понимает, что такому загоревшемуся идеей Эду отказать нельзя, поэтому лишь кивает, уже предчувствуя то, что будет происходить. Просто потому что во время прогулки совместной с Сигюн, так вдруг сказала, что нужно будет вновь в кафе-мороженое пойти, Кено просто перехватывает инициативу. Ян даже заикнуться не успевает, что вообще-то прошлым летом они договаривались о том, что лучше пойти в какую-нибудь закусочную. Ещё не так давно Лестер мимолётом, кривясь от общения с Эдом, заметил, что со мнением Яна тот не считается, судя по всему. Ян тогда был возмущён, наверное, даже больше чем Эд, от таких-то слов, но сейчас Блэквелл вдруг задумался. После мысль эту откинул, потому что Лестер ему всё же не особо приятен, прислушиваться к нему точно не хочется, и Ян сам разберётся со своим лучшим другом, чёрт возьми.

Вот именно так одним прекрасным июньским днём Эд сообщает, что уже обо всём договорился, и завтра они выдвигаются. Новость не принесла Блэквеллу каких-то эмоций, кроме разочарования в том, что теперь и не поспать нормально. Но хотя бы рано отпускают, и уже хорошо.

Правда, когда они приходят, Сигюн сразу же сообщает, что вновь заняла место на коктейлях, чему Ян только рад, ведь с дребезжащему чудовищу даже подходить ему не хочется. Вот правда за кассой на них злорадно скалится Алекс.

- Лекси, умоляю тебя, отдай мне это место. – Эд готов упасть едва ли не в ноги, вот только Робертс остаётся непреклонным.

Ян великодушно дает Кено выбрать между уборщиком и мороженщиком. Тот, не колеблясь и помня прошлый опыт, почти мгновенно выбирает первое. Алекс лишь сочувственно хлопает по плечу, вспоминая прошлые дни и свою брезгливость. У Эда, однако, такой проблемы не наблюдается, но и он сам не является воплощением порядка, а скорее наоборот, и полы драить особо не желает.

После смены Яну кажется, что Эда придётся тащить на руках, но тот честно и упорно плетётся, игнорируя боль в спине. Блэквелл даже не замечает, что второй день подряд тащит его к себе, но это мелочи.

- Я и раньше ценил труд людей, но теперь буду делать это ещё больше…

Эд ещё половину дня, едва ли не умирая, валяется на кровати Яна, матеря того за здоровье, силу и всё остальное, когда тот делает разминку. Ближе к вечеру Кено всё же оживает, хотя и не сильно, но по крайней мере спускается на кухню, где ещё около часа болтает с Камиллой, а Ян даже ревнует, только ещё немного не понятно, кого именно из них. Мама на спинную боль Эда качает головой и советует записаться к врачу, но Эд пугается. Тогда она предлагает сделать ему хотя бы небольшую разминочку, а по утрам делать зарядку, и Кено обречённо вздыхает.

На второй день, уже ближе к концу их дневной смены, вдруг заходит Дэниал с какой-то девушкой. Тот явно не ожидал увидеть всё тех же работников, что и год назад, вздохнул так тяжело, но всё-таки пошёл с обречённым видом делать заказ – две порции мороженого. Это… даже немного мило. Парочка сразу же выходит на улицу.

- Вы видели у него серьгу в ухе?! – Поражённо шепчет Эд, но в ответ кивает лишь Алекс, который непосредственно с ним взаимодействовал. Ян и Сигюн были почти полностью скрыты от Хансона, а Эд где-то в углу отмывал липкое пятно от сока, на самом деле настороженно разглядывая пришедшего.

- Так, а вы чё, не слышали про его семью? – Сиг оглядывает парней, хотя Алекс и возмущается, мол, ему-то откуда что слышать. – У него предки развелись, крупный скандал такой был. А он в итоге ни с кем из них не остался, безумно зол на двоих, его дядя к себе забрал. Может, положительное влияние оказывает. Дэн до этого ни за чтобы не напялил серьгу. Да и…девчонку вряд ли бы склеил.

- Вот это интересные, конечно, слухи… А когда было-то? Вообще впервые слышу, если честно. – Качает головой Эд.

- Странно, вся школа про это твердила. Если не ошибаюсь, то в конце апреля.

- А Стэнли не рассказывал, даже если знал об этом… - Возмущённо-ревнивым тоном выдыхает Кено и хмурит светлые брови.

- Мне теперь даже стало его жаль. Но не сочувствую. – Ухмыляется Алекс. – Не Стэну, а Дэну, в смысле… Хотя, Стэну тоже.

Эд из-за этой фразы отчего-то хохочет, в итоге едва ли не распластавшись на столе, и Сигюн добровольно уводит того в любимейшую кладовку, чтобы не смущал посетителей. Ян обескураженно собирает гигантское мороженое для пришедшего ребёнка, украшая шарики всякой приторной дрянью.

Кено вполне осваивается вскоре и с такой работой. Всё равно у него преимущественно больше свободного времени, чем у всех остальных, даже с учетом вечной боли в спине (хотя Ян периодически всё же стал его заставлять хотя бы зарядку делать), поэтому Эд стал в своём рюкзаке помимо перекуса таскать ещё и скетчбук с карандашами. Он рисует почти всё, что видит, сидя в своём углу. В основном это люди, в основном их компания, в основном Ян. Но, честно говоря, Эд даже парочку самых лучших рисунков, скрепя сердце, отдаёт посетителям. Молодые люди очаровательно благодарят его, мамочки с детьми восторгаются. Это странно, но Кено нравится.

Сигюн просит нарисовать её с короткими волосами, чтобы узнать, пойдёт ей или нет. Это оказывается лишь последний шаг на пути к принятию решения, поэтому через пару дней она появляется со своими коротко стриженными кудрями, ей невероятно к лицу, а Эд даже гордится, хотя и посмеивается, что они всей компанией наверняка рушат все глупые стереотипы своим внешним видом.

Ян палит его, пока Эд вырисовывает его профиль, особенно стараясь над носом с небольшой горбинкой. Это не как у него, курносый и маленький. Эд вообще лицом Яна восхищается.

- Кхм… - Блэквелл неловко откашливается, видя рисунок. Будто бы в первый раз, честное слово.  – Красиво. Спасибо.

- Да. – Не меньше тупит Эд, отводя взгляд и теребя в пальцах прядку свои волос. – Просто ты красивый.

Эд чувствует себя идиотом. Потому что он уже рисовал Яна, тот прекрасно это знает, но сам Эд впервые так реагирует почему-то. Он вообще не смущается, когда Сигюн и Алекс видят свои изображения в его скетчбуке. Не смущается он и когда отдаёт посетителям эти зарисовки.

Ян же думает о том, что Эд сказал нечто подобное и в день, когда они познакомились. Чёрт.

- Снимите комнату уже. – Недовольно закатывает глаза Алекс. – Ян, у нас посетители вообще-то.

Оба смущаются ещё сильнее, но Блэквелл покорно идёт делать десерт, выслушивая причитания и недовольства Робертса.

Становится очевидным то, как за лето вся мужская составляющая их компании вытянулась и подросла окончательно. Они, как бы, знали про «скачок роста» и всё такое, но как-то не ожидалось, что одежда так резко станет короткой. Эду в этом смысле было более-менее хорошо – он всегда носил эти свои, как выражается Сигюн, мешки, поэтому не особо что-то и меняется. Камилла же снизу-вверх смотрит на сына, который стал настолько выше, что она, сама по себе далеко не низкого роста, ощущает себя несколько некомфортно. Ян, и без того будучи выше всех в компании, теперь возвышается среди всей этой четвёрки телебашней. Сигюн только насмехается над всем происходящим, в то время, как Эд, будучи выше её сантиметров на пять-семь, пытается дразнить её. Он, на самом деле, чувствует себя несколько ущемлённо, потому что ожидал большего. Ну, голос хотя бы перестал так скакать и избавился от этой «детскости», над которой все издевались такое долгое время, хотя Эд и всё равно был воплощением той самой древней шутке о том «что половое созревание сделало с моими друзьями и со мной».

- Ты подрастёшь ещё. – Утешительно-флегматично хлопает Кено по плечу Алекс, а Уатэкер ржёт, черт возьми. Даже Ян улыбается.

Совсем скоро, примерно в конце июля, они узнают поразившую их новости.

Алекс уныло разводит руками, словно бы извиняясь.

- Так получилось. Отцу работу предложили в Вашингтоне. Я один из семьи не горю желанием переезжать.

И всё заполняется молчанием, немного неловким и просто каким-то печальным. Сигюн расстроено до конца дня кусает губы, Эд постукивает пальцами по любой попавшейся поверхности, и даже лицо Блэквелла сегодня намного выразительнее, чем в обычные дни.

- Мне… сказать Стэну? – Лохматит затылок Эд, подходя к Алексу. Вся их компания сегодня непривычно молчалива.

- Нет. – Парень отрицательно машет головой. – Он ко мне сегодня приходит, мы договаривались в приставку поиграть. Сам скажу.  

Стэнли поджимает губы в непонятной эмоции после озвученной Алексом новости. Робертс так и держит в руке джойстик, пока игра стоит на паузе. Голову Стэн не поднимает, русая чёлка занавешивает глаза. Это единственное, что видит Алекс в темноте комнаты, освещённой только лишь экраном небольшого телика. Он чувствует жуткую вину не только за этот дурацкий переезд, но и за то, что испортил настроение. Хотя ему и самому было достаточно больно сообщать. Кено только произносит еле слышно:

- Ты серьёзно?

Алекс кивает, а после понимает, что Стэнли его не видит и неловко утвердительно озвучивает.

Стэнли за мгновение начинает выглядеть таким… маленьким что ли. Сжался весь словно в испуге.

- Я так жалко себя чувствую сейчас.

- Стэн, взгляни на меня, пожалуйста.

Стэн мотает головой из стороны в сторону, но Алекс и без того уже видит, как сам непробиваемый и вечно жизнерадостный Стэнли Кено плачет. Наблюдать даже почему-то страшно. Чёрт, это так глупо. Почему всё происходит вот так?

Алекс почему-то теряется, хотя целый день готовился морально. Слова все пропадают, и он лишь медленно и осторожно тянет руку, лишь бы коснуться плеча в полууспокаивающем жесте.

- Стэн, мы сможем общаться всё равно. Я буду иногда приезжать, обещаю. Я же не могу тебя оставить.

Алекс слишком разоткровенничался, обычно каких-то прям таких личных эмоций он себе не позволяет.

Стэнли всё-таки поворачивается, брови жалобно изогнуты, а глаза блестят от слёз. Резким и быстрым движением он откладывает джойстик и обнимает Робертса, уткнувшись в его футболку. Он стоит на коленях, а ноги, которыми он упёрся в чужое бедро подрагивают, Алекс это слишком хорошо чувствует, но не понимает смесь эмоций у себя внутри.

- Ну что ты?.. – Шепчет на ухо Стэну, как-то риторически, ведь всё понятно.

- Это слишком неожиданно, прости. – Бубнит Кено в ответ. Алекс чувствует, что его плечо уже намокло.

- Не извиняйся. – Произносит мягко, сам как-то от себя не ожидая. Поглаживает успокаивающе пальцами руки Стэнли, обхватившие его за шею. – Всё хорошо будет, я же, в конце концов, не единственный твой друг.

- Не говори так! Ты мой лучший друг, а это означает намного больше.

- Как скажешь. – Руки Алекса переходят на спину, аккуратно, с опаской поглаживают, выводят сюрреалистичные узоры на чужой футболке. Он честно пытается успокоить, но это нетипичная ситуация. Он не знает, что ему делать.

В конце концов тоже укладывает свою голову на подрагивающее тоненькое плечо Стэнли.

«Он всегда был таким щуплым? – Неожиданно мелькает в голове несуразная мысль. – За его широкой одеждой даже не так сильно заметно…»

Стэнли всегда ходил в каких-то безразмерных мешках, как и его младший брат, но раньше Алекс никогда не обращал такого внимания на тонкие запястья, худые ноги и выпирающие кости.

Пальцы одной руки растеряно гуляют по чужой спине, легко находят позвонки и начинают водить по ним вверх-вниз, аккуратно надавливая. Другая рука покоится где-то в районе талии. Алекс сам не знает, зачем начал это делать. Стэн слишком громко выдыхает, пару раз отчего-то мотнув головой. Пальцы очерчивают лопатки и двигаются к шее, медленно переходят на затылок, зарываются сначала в густые русые волосы, чуть оттягивают, а после скользят ближе к лицу, призывая взглянуть на Алекса.

Стэнли слегка испуганно поднимает голову, заплаканными глазами смотря в синие растерянные глаза Алекса. В темноте не совсем понятно его выражение лица.

- Что ты делаешь?

Рука не останавливается, ласково обводит вокруг горячее и красное ухо, пальцы плавно переходят на линию челюсти, скулы. Стэнли не останавливает – его руки всё также обвиты вокруг шеи Робертса. На долю секунды кажется, что их лица слишком близко друг к другу.

Пальцы смахивают слёзы, аккуратно поглаживают щёку и, наконец, почти невесомо дотрагиваются до пересохших губ. Стэн вздрагивает, но сам заваливается на спину, на пол, утягивая за собой Алекса, сам от себя не ожидая облизывает чужой палец. Алекс, словно бы завороженный, запускает свободную руку под футболку, неумело гладит впалый живот и выпирающие рёбра под тяжёлое дыхание Стэна. Наконец-то наклоняется было к лицу друга (?), но Стэнли резко вырывается, вскакивает на ноги, закрывает лицо руками так, что видны только перепуганные глаза, туман в которых рассеялся.

- Не надо… - Голос сильно дрожит, но Алекс уже и сам пришёл в себя, внутри мгновенно чувствуя что-то неприятное, такое грызущее ощущение с горько-кислым привкусом. – Я старше тебя, и вообще это неправильно. Ты мой лучший друг.

- Ты старше меня всего на год. Не так давно ты флиртовал со мной, и не один раз. – Горько произносит Робертс и сам же прикусывает язык, жалея, что напомнил. Всего чёртов год разницы. Да и что с этого вообще? Боже, да какая разница?!

Стэн нервно комкает руками свою футболку.

- А я не замечал. Это манера общения. – Кено понимает, что врёт, но выхода другого не видит. Это больше похоже на манеру общения Эда, определённо, но Алексу это знать не обязательно.

- Я понял тебя. Прости за порыв.

Семья Алекса переезжает оперативно, ровно через две недели, после полученного отцом предложения, и ещё неделю все почти скорбяще молчат практически всё время. Зато провожают они его с глуповатыми, но сделанными душевно подарками, почти весь день, после последней совместной утренней смены, сидя в парке и уныло пытаясь шутить несмешные шутки. Стэнли стоит в обнимку с ним больше минуты и что-то нашёптывает на ухо. Это немного обидно. Потому что только казалось, что контакт окончательно восстановлен и у них собралась какая-то такая комфортная компания, но всё распадается. Эд даже делится с Яном мыслью о том, что думал, что Алекс теперь нечто вроде крутого друга из другой школы, с которым ты будешь видеться «редко, но метко». Алекс обещает обязательно приезжать, потому что здесь всё равно осталась куча родственников, на последок обнимает каждого, и Стэнли ещё раз. Всё у него как-то в очередной раз катится к чёрту.

Кено вновь занимает место за кассой, а новый уборщик находится достаточно быстро, но всё равно всё не так.

Через пару дней Эд по каким-то своим причинам, влияющим на внутреннее состояние, выкрашивает две передние прядки волос в голубой, и Ян смущённо говорит, что ему очень идёт. Прям к глазам. Сигюн закатывает глаза, по недавней привычке Алекса и опять бубнит себе под нос что-то про снятие комнаты, но её особо не слушают, потому что Ян видит и слышит только Эда, а сам Эд чересчур смущён. Он всё же не может следовать этому дурацкому плану Сиг, слишком уж боится делать намеки какие-то. Даже не боится, это просто как-то… не по нему что ли. Он называет буквально каждого шутки ради «деткой» или вроде того, постоянно использует в своей речи (только по словам Сигюн!) флирт, но намеренно Эд не может. Он как-то смотрит на Блэквелла и теряется моментально. Как вообще можно вот так просто? Даже если Ян совсем не поймёт намёка? Эд слишком сильно нервничает.

Стэнли слишком подавлен – оно и понятно. Эд знает, что наверняка это не единственная причина и случилось что-то ещё, но старший брат молчит. Эд даже особо не может что-то сделать. Это лето явно могло было быть лучше.