За два квартала до Ритиного дома разразился ледяной ливень.

— Твою мать! — с чувством вырвалось у Власовой. Майский поддержал ее согласным уханьем. — Извини, Серег, но ты сам со мной вызвался.

— Да я че, я ниче.

На этих словах Майскому за шиворот попала капля, по консистенции похожая на льдинку, и мужчина поежился. Маргарита, увидев это, предложила:

— Может, такси вызовешь и к себе поедешь? А то простынешь.

— Не простыну, тебя надо проводить, — как должное, сообщил Сергей.

— Зачем? Сейчас светло. Да на меня и в темноте боятся нападать, — не поняла женщина.

— Потому что я пообещал, и слово свое держу.

— Кому ты пообещал?

— Как минимум себе.

Власова смерила его задумчивым взглядом и остановилась.

— Ты чего, Рит? — капли зачастили так, что даже глаза не получалось открыть. Приходилось щуриться.

— Обещаешь быть хорошим мальчиком?

— Я всегда хороший, — начал, было, Сергей, но, увидев скептично взлетающие брови собеседницы, исправился, — обещаю.

— Тогда бегом ко мне домой!

***

— А дома кто-то есть? — запоздало поинтересовался Сергей, когда Рита открывала дверь.

— Сейчас нет, — ответила Власова и первой зашла в квартиру. Майский вошел следом.

Рита нажала выключатель в прихожей, но свет не включился.

— Что за черт?

Майор не очень видел в полумраке, но почти на физическом уровне ощутил, как выразительно сморщилась женщина. Интересно, когда он успел выучить ее мимику?

— Может, лампочка перегорела? В подъезде-то свет горит.

— Может, — согласилась Власова, — ботинки снимай, будем разбираться, — она скинула с ног обувь и направилась в сторону ближайшей комнаты. Точнее, хотела направиться, но наступила на какое-то препятствие и покатилась прямо в стену.

Если бы не реакция Майского, было бы как минимум сотрясение мозга. А так Рита шарахнулась ногой об угол, взвыла от чувства несправедливости и вернулась в исходное положение.

Мужчина, кажется, испугался:

— Ты как, Ритуль? — вырвалось у него.

Женщина сделала вид, что не заметила такое обращение, и пошевелила пострадавшей ногой:

— Нормально, вроде, спасибо за спасение.

— Всегда пожалуйста. Нога сильно болит?

— Вроде нет.

— А что это было? — сощурился мужчина в попытке разглядеть злонамеренный объект.

— Самокат. И его обладателю я ухи оторву, чтобы не разбрасывал, где ни попадя, — буркнула женщина, отодвигая средство передвижения к стене.

— Это кому? — озадачился майор.

— Сыну.

— У тебя есть сын? — еще сильнее озадачился Майский. — А мы его не разбудили?

— Он не дома, когда я в ночную, — наконец, Власова добралась до комнаты и нажала выключатель. Лампочка загорелась и стало намного проще жить. Или хотя бы ориентироваться в квартире.

Сергей, наконец-то, снял ботинки и прошел в комнату:

— А где он? Сколько ему лет? Как зовут? — закидал он Риту вопросами.

Женщина усмехнулась:

— Спокойно. Ты обещал быть хорошим мальчиком, помнишь?

— Помню, а как это связано? — попытался понять майор.

Вместо ответа Рита открыла шкаф и достала с верхней полки одежду. По внешнему виду — мужскую:

— Держи, оно, конечно, маловато будет, но все равно другого нет, а переодеться надо.

Сергей посмотрел на предложенные вещи, как арахнофоб на паука, и Власова поспешила объяснить:

— Вещи отца, других все равно нет. А в Денисовы ты не влезешь при всем желании, ему 11.

— Взрослый такой, — мужчина отмер и взял вещи. — А переодеться где можно?

— В ванной. По коридору налево, вторая дверь. В дальнюю комнату не заходи, это владения ребенка.

— Понял.