С отъездом сына в лагерь Рита стала проводить больше времени с Сергеем. Во-первых, напарники оба этого хотели. Во-вторых, так Власовой было легче не отвлекаться на коронный загон о никудышности себя в качестве матери.

Нет, Маргарита Сергеевна давно осознала, что мама она хорошая. Понимала, что уделяет ребенку максимум возможного (порой, в ущерб себе) времени, окрашенного, в основном, в уравновешенно-позитивные тона. Да и Денис со свойственной себе прямолинейностью не раз говорил, что мама у него классная и ему с ней клево.

Но вечная козявка сомнения, преследовавшая женщину с рождения сына, никуда не исчезла. Только поменьше стала.

Возможно, причина была в том, что Маргарита боялась стать похожей на собственную мать. Та редко прислушивалась к детским желаниям, если они выходили за пределы базовых потребностей. Да и общение с ней чаще всего напоминало качели: никогда не знаешь, что будет дальше — расстрел или коронация.

И тот момент, что их отношения с Денисом были диаметрально противоположными, утешал не всегда.

А с Майским ей было спокойнее.

Но, как оказалось, до поры до времени.

***

Не прошло и двух недель, как напарники начали друг друга раздражать. По всяким мелочам, вроде однообразных шуточек Сергея или занудства невыспавшейся Власовой. Возникали и вопросы, которые не получалось решить сходу.

Мужчине не нравилось, что Рита не хочет разместиться у него на время отсутствия сына и регулярно возвращается к себе. Женщину бесило, что Майский не может усидеть дома хотя бы день и постоянно куда-то ее тащит.

Его беспокоило, что Власова при любой удобной и не очень возможности закрывается в своем любимом коконе. А ее — что Сергей часто лезет в душу. Даже когда не просят.

Ссоры, конечно, заканчивались приятными во всех отношениях примирениями. Однако после них почему-то начало портиться настроение.

Может, дело было в том, что. благодаря куче совместных смен, выпавших на этот период, напарники стали проводить друг с другом слишком много времени. Или в том, что оба давно не были в отпуске.

Только легче от этого не было.

А потом Рита увидела, как на Сергея «вешается» какая-то барышня, внешне максимально на нее не похожая: мелкая блондинка с мягкими чертами лица. Майский же, кот драный, даже не пытался отодвинуться и улыбался ей так обходительно, что Власовой захотелось скрипеть зубами.

Тот факт, что сцена происходила в ФЭС, успокаивал незначительно.

— Майский! — неожиданно грозно окликнула майора капитан.

Мужчина, верно учуяв интонацию, мгновенно развернулся и скоростной пантомимой попытался объяснить, что девица — свидетельница, норовящая перейти в разряд подозреваемых, поэтому ее нельзя спугнуть раньше времени.

— Тебя Рогозина ждет, — капитан развернулась на каблуках и направилась куда подальше. В тир.

Когда ей надоело стрелять, в помещение заглянул Сергей. И решил не заходить издалека:

— Эта девица вполне могла сама кокнуть Петрова, Рит, и мотив у нее был. Рогозина попросила быть с ней внимательнее.

Власова, выпустив пар, была спокойна как мертвый лев:

— Рогозина просила ее охмурять?

Сергей замялся. Прямого приказа, конечно, не было. Но это было давней практикой — кокетничать с подозреваемыми, если это уместно, чтобы сбить их столку. Не только Майский этим занимался, просто ему подобная учесть выпадала чаще. Амплуа у него такое сложилось.

Но как это объяснить сейчас Маргарите, он не представлял.

— Рит, ну это один из способов, — начал он, старательно подбирая слова.

— Да ладно, — хмыкнула Рита, убирая пистолет на место, — ты и так со мной долго продержался, практически подвиг совершил.

— В смыысле? — с наездом протянул майор, от всей души надеясь, что понял слова капитана неправильно.

Власова повернулась и вперила в лицо Майского взгляд:

— В коромыысле, — передразнила она. — С кем ты еще спишь?

Когда Сергей злился — он вообще не думал, что говорил:

— Ты ахренела? — с трудом сдержался, чтобы не встряхнуть собеседницу за плечи. — Только с тобой.

— Да ну? — невозмутимость женщины можно было использовать в качестве тупого тяжелого предмета, которым легко убить плохо подготовленного спецназовца.

— Ну да. Ты есть, зачем кто-то еще?

— Да ну? — снова переспросила Власова.

Когда Рита так себя вела, Майскому хотелось сделать хоть что-то, чтобы застать ее врасплох и лишить самообладания.

— Ладно, с Соней еще, — психанув, сказал он.

Получилось. Лицо женщины, на несколько мгновений потеряв привычную маску, исказилось как у маленького ребенка, который готовится заплакать от боли.

А Сергей, почему-то, впервые решил не успокаивать, а посмотреть, что будет дальше.

Громко сглотнув ком в горле, Власова тихо сказала:

— Интересно, когда успеваешь, если мы и так все время вместе, — и направилась к двери.

— Да ты сама с ней спишь, Рита, вот и успеваю, — не выдержал Сергей.

От неожиданности Маргарита еле устояла на ногах:

— Чегоо? — протянула она, краем сознания отметив, что интонация вышла точь-в-точь как у напарника.

— Того, — практически выплюнул мужчина и объяснил. — Подушка это, Рита, по-душ-ка!

— Какая нахрен подушка? — на автомате спросила женщина, вообще не осознав, что конкретно ей сказали. — Почему Соня? — добавила она через несколько мгновений.

— Потому что она большая и на ней сладко спится, — как должное объяснил майор, одновременно с этим пытаясь обратить все в шутку.

Не вышло.

Власова, конечно, поняла, о чем речь. Нежно-зеленую подушку необъятных размеров, на которую спокойно помещались их с Майским головы, они с напарником приобрели по акции в каком-то гипермаркете. И оставили у Сергея, потому что чаще проводили время у него.

Спалось на ней действительно сладко.

Но давать ей имя, а потом еще и так «шутить»… Иногда Маргарите и правда казалось, что их отношения держатся исключительно на сексе. Правда в последнее время эта мысль приносила исключительно неприятные ощущения.

— Серый, ты дурак? — тоном задолбавшегося шахтера вопросила она, пытаясь сломать стену. Взглядом.

— А че, так заметно? — по-прежнему желая сгладить ситуацию, которую, отчасти, сам и создал, сказал мужчина.

Женщина перевела на него огромные тоскливые глаза и очень сдержанно произнесла:

— Ты спрашивал когда-то, ревную ли я тебя. Да, теперь ревную. Доволен?

— Ритусь…

— Я знаю, что Рогозина не просила тебя с ней флиртовать. Я могу поверить, что ты это делал на автомате, потому что это один из способов работы и твоя привычная манера поведения. Но ты мог хотя бы предупредить? И не издеваться потом…

Только сейчас Майский заметил, что они разговаривают, находясь в полутора метрах друг от друга. Он быстро приблизился к женщине и попытался ее обнять.

Власова не сопротивлялась, но и на руки его не отреагировала.

Будто бы ей стало все равно.

А когда Рита, опустив голову, сказала, что сегодня после работы к нему не придет, на несколько секунд стало больно дышать.