К вечеру третьего дня оба убийства были раскрыты, а Рита хотела только двух событий: обнять Майского и получить домой чертов холодильник. Первое выглядело чуть более реальным.

Она дождалась, пока из буфета уйдут все, кроме задумавшегося о чем-то майора, зашла в комнату и в два шага оказалась рядом, уткнувшись мужчине лбом в плечо.

— Ритусь, — голос Мая дрогнул, а руки прижали женщину к себе, — ты что?

Власова не ответила, наслаждаясь знакомым теплом, и Майский продолжил:

— Устала, да?

— Угу, — не очень разборчиво ответила она. — Еще холодильник этот дурацкий…

— Какой холодильник?

***

Меньше всего она ожидала, что Сергей начнет ее отчитывать. А он, не получив ответа на логичный вопрос «а че сразу не сказала?», решил действовать.

Власова пыталась сопротивляться, говорила что-то про «неудобно дергать людей», но, получив железобетонное «неудобно в аду загорать — сгораешь», замолкла.

Через сорок минут они, вместе с боевым товарищем Сергея и сыном этого товарища, ехали забирать холодильник.

Большая машина, позволяющая вместить в себя взвод морозильных камер, и три рослых сильных мужика творят чудеса. Еще через час холодильник оказался у Риты на кухне.

— Я даже не знаю, как вас благодарить, — сказала Рита, находясь в полной растерянности.

— Да бросьте, — Александр, сослуживец Майского, добродушно усмехнулся, — я Серому всегда помогу. А Егор, — он кивнул на сына, — просто рядом оказался, поэтому все быстро сделали.

— Ну, это же не Сергею помощь…

— Серый попросил — значит, это важно и для него тоже.

— Можете просто сказать «спасибо», — тоже усмехнулся Егор. — Нам будет достаточно.

— Спасибо большое.

***

Когда они ушли, женщина вяло попыталась угомонить Майского, внимательного изучавшего инструкцию к холодильнику:

— Сереж, я сама могу подключить, ты же устал.

Он перевел на нее глаза и невесело пошутил:

— Выгоняешь?

Власова моментально поникла, но у нее зазвонил телефон, и Сергей больше ничего не успел добавить.

— Да, мой хороший.

Майор трепетно обожал Риту в те моменты, когда она разговаривала с Денисом. Сразу исчезала броня, таял кокон, а на лице, несмотря на происходящее вокруг, даже если все было в огне, возникала нежная и любящая улыбка.

Смутившись пристального разглядывания, Маргарита ушла в комнату:

— Что?.. Да нет, не расстроена, просто устала, — донеслось до мужчины. — На работу в выходной дернули... Да понятно, что не в первый раз. Как у тебя дела?

Когда Власова завершила разговор, холодильник уже исправно гудел, а Майский топтался с ним рядом.

— Ну, вот и все, цель достигнута, — увидев, как застеснялась Рита, он тоже застеснялся. Но не удержался — добавил. — А если бы сразу мне сказала, холодильник бы уже два дня здесь был.

— Сереж, ну я не знала…

— Не знала, что в любой момент можешь помощи попросить? В любом вопросе?

— Да нет, — жалобно сказала она, — я ж не знала ни про друзей твоих, ни про то, что есть возможность достать машину. А грузчики бы сами все привезли, если бы меня Рогозина не дернула. Это всего лишь холодильник, что я, сама бы не справилась?

— Да, не справилась, — ворчливо отозвался майор, нехотя принимая объяснение.

Хотя хотел бы принимать Власову в больших дозах.

— Спасибо, что выручил, — неловко поблагодарила женщина.

— Да обращайся, — ответил мужчина, и повисла тишина.

Предыдущие конфликты, хоть и позабылись, но никуда не делись. А что делать, напарники так и не определились.

Только он хотел остаться. А она — чтобы он не уходил.

Надеялись, что все еще возможно поправить.

Но оба, то ли по дурости, то ли от неуверенности, никак не могли обойти препятствие, которое поставили себе сами.

— Ладно, — встряхнулся Майский, — пошел я. Если что — зови, — он двинулся к выходу, даже не обняв Власову.

Потому что понимал: притронется — ни за то не уйдет.

Рита наблюдала за мужчиной как в замедленном сне и не могла издать ни звука. И только когда услышала, что открывается входная дверь, ожила:

— Сереж, а может чаю?

Сергей оказался в комнате так быстро, будто выпрыгнул из ботинок:

— Можно. Только давай еды закажем? Хавать хочу неимоверно.

***

Ели, молча переглядываясь. Боялись, что слова все испортят, а не смотреть не могли.

Когда поужинали, Майский бросил посуду в раковину, присел перед Власовой и положил голову женщине на колени.

А Маргарита, с облегчением выдохнув, запустила пальцы в его волосы:

— Пойдем спать.