пожалуйста, - просит рин, едва не задыхаясь, - пожалуйста, будь моим смыслом.
энму на слова его вздыхает тихо да головой качает, потому что, c'mon, из него самого смысл отвратный, отстойный, ужасный, ему бы кто смысл жизни дал, а тут ещё и это.
рин руками трясущимися его в объятия сгребает, дышит судорожно и повторяет свои слова несложные, словно от этого судьба мира зависит, и - объективно ‐ не то чтобы эти слова были просто тупым и дешёвым пафосом.
маленький мир, созданный одним только рином, с закатами и восходами умирает да возрождается заново.
птица феникс, как она есть.
энму усмехается уголками губ и вздыхает, повторяя уже свои не столь трудные слова, напоминая рину про его новую роль в этой жизни, про обязанности, которых он не просил, но которые на его плечах теперь с ответственностью тяжёлым грузом давят.
стань сильным, окумура-дэнка, выжги мысли демонов о том, что тебя можно свергнуть, разрушь глупую антиутопичную клетку, в которую превратился твой дом.
энму откидывает от себя чужие руки, из объятий выпутываясь, принцу своему пощёчины одну за одной отвешивает и в глаза пустые вглядывается, хотя искать в них хоть что-то бесполезно.
принц не должен себя так вести, окумура-дэнка, встаньте и прекратите плакать.
принц должен быть куда более жёстким, чем вы сейчас, иначе каждый встречный сможет вас унизить.
смыслом энму, всё-таки, невольно становится.
рин тянулся к последнему, за что можно заземлиться, и сейчас он вполне закономерно заземляет энму, пока сжимает пальцами его сердце и думает, раздавить ли.
пожалуйста, будь моим смыслом, - выдыхает рин ему в лицо и пальцами на сердце давит.
дай мне сойти с ума окончательно, сделай достаточно ужасным, чтобы я больше не боялся потерять что-то, преврати в чудовище, уничтожь меня полностью и создай заново, чтобы мне больше не было больно.
смыслом энму действительно становится.
очень-очень неправильным, очень-очень болезненным, очень-очень недолговечным смыслом.