чонгук вернулся из ванной спустя десять минут, и юнги не смог сдержать нежной улыбки. парень был немного помят после сна, его лицо было влажным, как и кончики чёлки, но глаза сияли ярко, в них плескалось восхищение, и от этого сердце в груди у мина нежно сжималось.

— твой кофе, — надломленным голосом произнёс юнги и тут же поспешил прокашляться, мысленно коря себя. что это только что было? почему он блеет, как овечка? мужчине в миг стало неловко, но чонгук, казалось бы, не обратил на это внимания, беря чашку в руки и делая первый глоток горячего капучино.

— спасибо, хён. — чон улыбнулся, и художник почувствовал, что в нём словно что-то надломилось. этот парень был определённо самым лучшим человеком на земле.

юнги неловко допил свой кофе и доел бутерброд с сыром, отчаянно размышляя над тем, будет ли нормально позвать чонгука на свидание, когда они знакомы всего ничего. с одной стороны следовало бы получше узнать младшего, но с другой мин чувствовал себя настолько окрылённым внезапным вдохновением и ещё более внезапной влюблённостью, что просто не мог идти наперекор этим пожирающим его изнутри чувствам.

— не хочешь выпить со мной кофе? — спросил юнги.

— ты… шутишь? — глаза чонгука забавно округлились, и только сейчас художник понял, что сморозил.

он звучно хлопнул себя по лбу и мысленно спросил у бога, почему же он создал его таким тупым, что он даже не может пригласить понравившегося парня на свидание по-нормальному, а не через задницу.

— имел в виду, что потом как-нибудь. в другой день, может? или если ты занят, то на следующей неделе? или ещё когда-нибудь. боже, что я несу? — под конец он разочарованно выдохнул, считая себя полнейшим идиотом.

— я понял, хён. думаю, я свободен завтра где-то после трёх.

улыбка чонгука была настолько заразительной, что юнги не мог не улыбнуться в ответ, искренне надеясь, что не выглядит сейчас полным идиотом.