юнги пришёл к месту встречи не просто раньше, а даже заранее. он переволновался и вышел из дома раньше положенного, из-за чего вот уже десять минут стоял на улице под палящим солнцем, а шоколадка с грецкими орехами в его руке безбожно растаяла, больше на ощупь напоминая какой-то пластилин, нежели нечто съедобное.

юнги грустно вздохнул и уже хотел было выкинуть горе-шоколадку в мусорное ведро, как вдруг услышал позади себя радостное приветствие чонгука и резко обернулся.,

а затем почувствовал, как щёки залила краска смущения. чонгук был одет в, казалось бы, самую обычную одежду: черные облегчающие джинсы, да чуть большеватую серую рубашку, но мин почувствовал, как у него сердце замерло в груди от чуть растрёпанного, но невероятно красивого парня. юнги был готов хоть прямо сейчас продать ему душу и поклясться в любви, однако вместо этого он смог лишь приоткрыть рот и издать что-то наподобие «эваува».

— что, хён? — переспросил чон, наивно хлопая глазами. и в этот момент он был таким милым и таким горячим одновременно, что юнги пообещал себе по приходу домой создать новую картину, где юноша будет воплощать собой демона-искусителя, потому что только грех похоти может смотреть так невинно в самые глаза, но при этом быть настолько сексуальным, что дрожь бежала по телу от одного только взгляда.

— я говорю, что ты очень красивый, — тихо ответил ему юнги, за что получил смущённую улыбку чонгука.

— спасибо. ты тоже очень красивый.

— это… тебе, наверное? она была лучше, честно. просто… растаяла. ну, знаешь, на солнце, от тепла. как мороженое. такое бывает, и мне стыдно, что так получилось, но я правда-

— спасибо, хён, — чонгук ласково забрал юнги из рук шоколадку и мягко улыбнулся. — я очень люблю шоколад с фундуком. я обязательно использую её для готовки, обещаю.

мин закивал, смущённо отводя взгляд и мысленно восхищаясь: чонгук умеет готовить? этот парень точно его идеал.

— тогда пойдём? я знаю одно кафе, где очень вкусно готовят.