Лино мерно отхлебнул кофе из своей чашки большим глотком. Звон поставленной обратно посуды растворился в белом шуме кофейни: в чужих разговорах, звоне входного колокольчика, жужжания кофемолки и тачки. Парень поднял взгляд на ребят, сидящих напротив. Майя уже успела растрепать свои темные короткие волосы, вплетя в прическу пальцы, так и замерев; она слишком нервно покачивала ногой, почти не касаясь пяткой пола. Тейлор упорно делал вид, что с какой-то особенной заинтересованностью скроллил ленту, но то и дело поднимал свой взгляд на сидящую рядом девушку — кроткий, но от того не менее обеспокоенный.
— Вы в итоге подумали, куда будете подаваться? — Лино наконец привлек к себе внимание. — Времени уже почти не осталось, до экзамена считанные дни…
— Спроси что-нибудь попроще, — Майя сказала как отрезала. — Не факт, что мы сдадим с первого раза.
— Мне кажется, надо мыслить позитивнее, — рыжеватый молодой человек качнулся в сторону Лино, чуть нависая над столом, — Смит за год натрепал нас так, что любого возьмут в Очи и без собеседования.
Лино зацепился взглядом за сверкнувшую в утренних лучах брошь на вороте у Тейлора. Поймал взглядом такую же, чуть дрожащую от движений, у Майи. Со стороны можно было бы подумать, что эта троица в черном была не то косплеерами, не то к-поп танцорами, а их разговор если не был странным, то казался необычным. Экзамены? Куда подаваться? Очи?
Еще каких-то несколько лет назад Лино даже и представить не мог, что его планы работать в офисе и считать чужие деньги разрушатся в один миг. Такие же люди в черном, как и он сейчас, заявились к нему и поставили перед фактом — он оказался планаром. Человеком, которому подсильна магия, подсильны чудеса и едва ли не вся мощь этого мира. Любому в здравом уме такое положение дел показалось бы безумной, абсолютно несмешной шуткой. Но он помнил как сейчас, женщина в черном взмахом руки заставила его собственные пальцы заискриться. Она же и сделала ему предложение: у него был шанс погрузиться в этот мир с головой или забыть об этой встрече навсегда. И он согласился на первый вариант.
Сейчас, сидя и вспоминая, о том дне и той женщине — кажется, ее звали Тая — он представлял на месте брошей: и своей, и друзей, — новые, яркие и отполированные до блеска звезды. Не сказать, что заполучить ранг Новы было каким-то невозможным испытанием, но Лино не покидало ощущение, что это — та граница, которая должна открыть больше путей в насыщенную жизнь. Что-то сродни необходимости закончить старшую школу. Или колледж.
— Да вы вообще слышали, что говорят о Смите? У него никогда не было тех, кто не сдавал с первого раза, — продолжал Тейлор. — Вспомните себя в первые дни с ним, когда болело даже то, что болеть вообще не может! Короче, расслабьтесь, мы справимся.
Лино заметил взгляд Майи — очень скептический и будто бы присмиряющий. Она смотрела так на Тейлора очень редко, только в те моменты, когда он говорил несусветную чушь. Или залезал в обсуждение тем, о которых они обусловились не говорить вообще никогда.
— Ну что опять не так? — протянул со стоном Тейлор, состроив виноватое лицо. — И у тебя все получится, что бы Смит и твоя мать ни говорили. Вот кого-кого, а тем же Очам не хватает кого-то типа тебя. Ты ж вообще неуловимая!
Майя увела свой уничижающий взгляд куда-то в сторону, сложила руки на груди и откинулась на спинку стула.
— Очам-Очам… Может, я вообще в кройщики податься хочу… — девушка тяжело вздохнула. — А если серьезно, я бы с радостью посидела без дела полгода-год и… Не знаю. Потом подалась бы в исследователей. Или в обучение дальше, Легата же взять престижно.
Лино и Тейлор слушали ее так, будто она не то что о планах рассказывает редко, а вообще мало говорит. И несмотря на это, они оба прекрасно чувствовали ее амбициозность — она была самой младшей среди них, да и, справедливости ради, редко когда вообще встречались планары, которые получали ранг Новы до двадцати. Правда, чаще всего они выглядели так, будто с тренировочных залов не выходили неделями: нервными, осунувшимися и с мешками под глазами, — прямо как Майя сейчас.
— Отдых звучит как хороший план, — наконец заговорил Лино. — А там можно и в исследователей, и в раскопки, и в тренировки мелких. Или пойти считать местные деньги, не зря ж диплом получал. — Он пожал плечами, наблюдая за подругой.
Она поднялась из-за стола, сунув руку в карман черного бомбера. Еще одной отличительной чертой многих планаров было перемещение налегке. Телефон, бумажник, может, еще какая-то мелочевка по карманам — да и все. Майя выудила из кошелька карту и выпрямилась.
— Ага, только до этих самых раскопок еще как минимум последняя встреча со Смитом и целый экзамен. Вы загадываете слишком далеко.
Девушка двинулась в сторону бара. Вернулась, кажется, через пару минут. Тогда Лино заговорил снова:
— Планы помогают держать верный курс и понимать, к чему стремиться. Неужели тебе не спокойнее знать, что у тебя есть… Контрольные точки, что ли? Места, где ты можешь просто выдохнуть?
Майя покачала головой из стороны в сторону.
— Ты прекрасно знаешь, что я не могу выдохнуть. Я работаю-работаю-работаю и решаю уже по мере прогресса. Я не могу гарантировать, что даже если отдохну, не деградирую во время этого отдыха настолько, что стану неликвидным работником.
— Но ты же понимаешь, что это не так? Ты в этом варишься с детства, оно у тебя в крови.
Тейлор, снова уткнувшийся в телефон, выглядел так, будто хотел испариться прямо сейчас, чтобы не слышать этот разговор. Или, вернее, хотел, чтобы испарился этот разговор, будто и не начинался вовсе.
— Сколько раз тебе нужно объяснять, что наследственность в пользовании магией, то есть, акримоном большую роль не играет? Это надо тренировать, как мышцы, — Майя хмыкнула и закатила глаза. — Стоит бросить — все, навык теряется.
— Я не совсем это имел в виду, — начал оправдываться Лино, — я к тому, что ты узнала, что такое акримон и магия вообще, раньше, чем научилась кататься на велосипеде. Тебе объективно проще, чем нам с Лори. Разве нет?
С бара донеслось: «Маленький латте на кокосовом молоке готов!» Стоило Майе чуть отодвинуться от стола, с места подорвался Тейлор, одной рукой швыряя на столешницу телефон, вторую аккуратно укладывая подруге на плечо.
— Сиди, я возьму.
Пока парень уползал в сторону бара, взгляд Лино упал на чужой телефон, который ударился как-то слишком громко. Глаза побежали по заголовку. Еще одно зверское убийство в пределах Иллинойса. Текст дальше давал знать, что отличительными чертами всех жертв были грубо раскрытая грудная клетка и рваные травмы внутренних органов. Лино неосознанно дернул носом в отвращении.
Он поднял голову только когда на периферии замаячили руки Майи, забирающие стаканчик у подошедшего Тейлора. Тот заметил след конфуза на лице друга.
— Я все читаю и думаю, это может быть кто-то из наших? Я имею в виду, насколько надо быть конченным и какие инструменты надо иметь, чтобы убивать так? — Тейлор как-то обеспокоенно дернул плечом в сторону собственного телефона.
— Вот это, — Майя кивнула ровно в ту же сторону, — последнее, чем тебе сейчас надо грузиться.
Девушка вновь поднялась со своего места, мягким поглаживанием проскальзывая ладонью по руке Лори.
— Пойдемте, уже время.
Лино с тяжелым вздохом встал из-за стола, стягивая со спинки кресла за ворот свою ветровку. Его беспокоил незаконченный разговор, но, кажется, и Майя, и, особенно, Тейлор дали понять, что сейчас было не лучшее время для его продолжения.
Звякнул колокольчик у входной двери.
Они размеренно двинулись по улице, пропуская квартал за кварталом. Только где-то минут через десять они намеренно завернули в какой-то тупиковый переулок. Тейлор обернулся, явно всматриваясь в улицу, оставшуюся у них за спинами. Майя отточенным движением свободной от кофе руки провела перед стеной. Пространство самой стены будто исказилось, поплыло и стало преображаться. Стоило кирпичу поменяться и показать вместо себя едва видный зал, в стену тут же нырнула сама Майя, а за ней и две мужские фигуры. Кирпич плыл еще несколько секунд, а затем застыл, скрывая за собой любое присутствие людей в этом переулке за последнюю минуту.
***
— Неужели вы считаете, что с такой безответственностью вы сможете сдать экзамен без проблем? — Смит сверлил взглядом прибывшую компанию.
— Мы опоздали всего на несколько минут, — возразила Майя.
— Если вы опоздаете к своему времени, вас автоматически внесут в несдавших. Я не собираюсь с вами носиться, как с детьми, и следить, чтобы каждый был на своем месте. Вы уже взрослые люди и должны понимать такие вещи без моих нотаций.
Тон Эрнеста Смита звучал уже по-обычному грубо, привычно невыносимо. И прожигал взглядом он так же вымученно. У Лино всегда складывалось впечатление, что их троица была самой нелюбимой учебной компанией на плечах Смита за всю его карьеру. Да что там, Лино был почти уверен, что Смит занимался тренировкой будущих Нов исключительно потому что его заставили.
— До экзамена осталась ровно неделя. Была бы моя воля, я бы гонял вас по этому залу, — он обвел головой помещение, действительно выглядящее, как большой спортивный зал, — все оставшиеся дни. Но сейчас мне только и остается провести последнее занятие по расписанию.
Тейлор, напрягшийся еще где-то на «была бы моя воля», почти сразу же облегченно выдохнул. Похоже, в его планы не входили дополнительные усиленные тренировки перед и так сложным экзаменом.
— Ваша задача сегодня, — продолжил мужчина, отходя в центр зала, — выложиться на максимум. Считайте, что я принимаю предварительный экзамен. Ваша цель – повалить меня на пол.
Ребята переглянулись. Лино не был уверен, какого формата должно быть последнее занятие. Обычная тренировка? Нравоучения? Лекция с советами? Смит обычно никогда не предупреждал, что их ждет — так каждое новое занятие чаще всего становилось неприятным сюрпризом.
— Ну? Что вы встали? — Легат в резком приглашающем жесте поднял руки. — Вперед!
Первым спохватился Тейлор. Несмотря на кажущуюся мягкость характера, в бой он всегда рвался с особым желанием. Вмиг на внешней стороне его предплечий из ниоткуда появились длинные серебристые клинки, держащиеся как будто в воздухе на небольшом расстоянии от его рукавов. Со скрипом кроссовок по полу он сорвался с места в сторону мужчины, замахиваясь одной из рук. Смит без труда увернулся от удара, просто качнувшись от него в сторону. Тейлора занесло вперед. Парень был уверен, что этот маневр позволил бы ему нанести еще один удар: он махнул вторым клинком, стараясь задеть наставника где-то сбоку. Тому стоило лишь двинуть рукой, и лезвие со специфическим треском врезалось в невидимый барьер.
Лино закатал рукава. Пока Тейлор безуспешно пытался оставить хотя бы прорезь на одежде оппонента, у Лино было время хотя бы немного подготовиться. Он тряхнул руками, и небольшие яркие молнии пробежались вокруг его пальцев. Дернулась бровь – пара пропущенных искр неприятно уколола кожу. Парень внимательно смотрел за движением фигур перед собой: удар, уворот, удар, блок, – вот, наконец, Тейлор вскинул клинок вновь. С рук Лино сорвался шум, прорезающий пространство между ним и спиной Смита за мгновение. Вытянутый пучок молний врезался в пиджак и даже прожег его, оставляя за собой темные следы.
– Вы забываетесь, – вдруг заговорил мужчина. – Да, вы дорвались до демонстрации хоть какой-то самостоятельности, но этого недостаточно.
Кажется, Майя потерялась из виду еще в тот момент, когда Легат пригласил троицу действовать. Стянув всю энергию к ногам, она понеслась к ближайшей стене и довольно ловко взбежала на нее, будто на специальной липнущей подошве. Пока парни пытались добраться до Смита, девчонка перебиралась на высокий потолок, пока вовсе не повисла на нем вниз головой. Она периодически поглядывала на пол и будто смерялась с положением людей там, внизу.
– У вас не будут проверять бытовые навыки, но это не отменяет необходимости помнить о всех Концептах. Вы хоть задрать попытайтесь экзаменатора, но когда вам внезапно прилетит по лицу – вы не попали в критерий. И провалили.
В этот момент с потолка что-то будто сорвалось, очевидно, тяжелее, чем пласт штукатурки. Кувыркнувшись от своего нового пола, Майя очень быстро полетела вниз, выставив по пути движения одну из ног.
Сила тяжести и крупица концентрированного акримона должны были сделать свое дело и повалить мужчину сильным толчком, но тот увернулся. Неожиданно он наклонился и сделал шаг назад, хватая Тейлора за ворот и буквально ставя его на свое место. Прозвучал глухой удар.
– Вы считаете, что вы самые умные, только ваша проблема, что вы думаете слишком медленно. Соображаете с сильным запозданием.
Крупное тело Тейлора рухнуло на пол, а прямиком в него свалилась Майя, не успевшая перегруппироваться. Где-то со стороны вновь послышался треск.
Мужчина тут же подался вперед и, бесцеремонно схватив ученицу за шкирку, подорвал ее с пола, выставил так, чтобы она перекрывала часть его переда и бока.
– Особенно ты, Амальди. Тебе до универсальности матери еще ползти и ползти.
Майя только и успела пискнуть, закрывая от искристой стрелы крестом предплечий лицо. Ее так же грубо оттолкнули от себя.
Послышались быстрые шаги. Не бег, но угрожающие шаги. Лино нервно забегал глазами, наспех собирая энергию на кончиках кистей и отправляя ее в чужие ноги. Смит резко остановился, выставляя ногу ребром. Последний пучок врезался в невидимый щит с тем же треском, что ранее и клинок Тейлора, после чего тут же полетел в противоположную сторону.
– Быстрее! Быстрее, вашу ж мать! – голос разнесся по залу, многократно ударяясь о стены.
Тейлор, только-только поднявшийся, завел одну из рук куда-то за плечо, глубоко за шею. После чего широко и размашисто дернул ею, отправляя клинок в свободный полет. Тот, к удаче, умудрился резануть Смиту по уху и исчезнуть уже в полуметре от его лица.
Лино застыл, высматривая откуда-то из-за плеча наставника подругу. Майя же закипала: ее лицо наливалось краской, костяшки едва ли не раскалялись от того, насколько сильно она сжимала кулаки, – не то из-за слов Смита, не то из-за его выходки, не то из-за всего сразу. Но она понимала, что ничего не могла ему противопоставить. Своим молчанием и бездействием будто бы лишь подтверждала его суждения.
– Вы уже не третьесортные маги, – продолжал мужчина, – вы полноценные планары. Так докажите, что вы достойны ими быть!
Майя в несколько крупных прыжков сократила расстояние до Смита и замахнулась вмиг потяжелевшим кулаком прямо ему в рожу. Рука пролетела мимо, но Амальди позволяла себе подобные глупые удары только с одной целью. Второй кулак почти мгновенно врезался оппоненту в бок, заставляя пошатнуться с невнятным гарканьем.
Тейлор вновь сорвался с места, создав еще один клинок над своим предплечьем. Через секунду тот сверкнул у Смита в районе шеи.
– Раз научилась скакать, как обезьянка, так делай это грациознее! Незаметнее! Быстрее! Вас еще учить и учить! Вы не готовы! – прорычал мужчина в лицо Майе, поведя плечом в увороте от пацана.
Следующий его жест был подобием попытки отмахнуться от мухи, а вместе с ним в Тейлора врезалось что-то невидимое и после вовсе сбило с ног.
– Хоукинс, сколько раз повторять, атакуешь в упор – готовься маневрировать!
Лино, продолжая держаться на расстоянии от наставника, вскинул руки с сомкнутыми ладонями вверх и стал плавно, даже непозволительно медленно размыкать их. В воздухе рядом с дерущимися появилось странное ощущение, кожа у всех невольно пошла мурашками. Вспышка. Треск у самого лица Смита, заставивший его сделать несколько шагов назад.
– Санторо… – просвистел тот на выдохе. – Уже лучше, но в следующий раз этот фокус не прокатит!
Следующие полчаса троица продолжала кружить вокруг Легата с несчастными попытками его задеть, зажать и повалить под уже привычную ругань последнего. Все закончилось с очередным падением Тейлора – раскрасневшегося и уже неспособного держать ровное дыхание.
Расположившись на полу, они еще минут пять приходили в себя, пока Смит задумчиво поглядывал на них, усевшись на небольшом подиуме у одной из стен зала.
– Сойдет, – вдруг подытожил мужчина.
Ребята почти одновременно подняли на него головы с вопросом в глазах.
– Вы еще не полностью уверены в том, что вытворяете. Но в целом, вроде, справляетесь терпимо, – Смит покачал головой.
Майя как-то удрученно запустила пальцы в волосы и заметно крепко их сжала, утыкаясь взглядом куда-то в пол. Тейлор мягко толкнул ее плечом в плечо.
– Напоминаю, что там может быть, что угодно. Ваша задача – внимательно слушать экзаменатора и не препираться с комиссией. Вам ясно?
Лино уже было открыл рот, чтобы что-то ответить, но в итоге лишь устало кивнул ему в ответ. Он даже позволил себе заглянуть в глаза Смиту, а тот продолжал выжидающе смотреть на учеников. И лишь через несколько секунд наконец произнес:
– Свободны.
***
Лино молчал по пути к душевым, Тейлор молчал и после.
Капли срывались с мокрых волос и с тихим звоном разбивались о плитку в небольшой раздевалке – сил на магию не оставалось совсем, даже чтобы привести себя в порядок. Тейлор бегал глазами по швам между квадратами на полу. Он завис в таком положении уже как минуты три.
– Сегодня он слишком зажестил, – наконец заговорил Лино, чуть склонив голову в сторону друга. – Я, конечно, понимаю, он пытается воспитывать в нас какую-то дисциплину, но… Так нельзя.
Мышцы в верхней части тела Тейлора заметно дрогнули. У Лино сложилось впечатление, будто Хоукинс разбирает его слова на составные части. А еще Лино не ждал ответа: он и без того прекрасно знал, что друг с ним согласен. Хотя, правда, не из тех же соображений.
– Да срать я хотел на это воспитание! Мы не дети! – вдруг вспылил Тейлор, резко подняв голову. – Унижения ни хера не поднимают настроение!
Лино заглянул ему в лицо.
– Сколько можно сравнивать ее с матерью? С чего он вообще решил, что это замотивирует ее? Он в глаза долбится? Я не нахожу никакой другой причины, почему он не видит, как хреново Майе становится от вот этого всего!
А вот и та самая разница во взглядах. Пока Лино думал обо всей ситуации глобальнее: о системе обучения, ее несовершенстве даже у необычных людей – планаров, – у Тейлора было все просто. Тот сильно и искренне переживал за подругу. Кажется, эта медная скала могла выдержать что угодно, но когда разговор заходил о Майе Эдит Амальди, спокойствие Тейлора давало трещину. Иногда Лино даже казалось, что друг был готов принимать все удары вместо нее, но этого почему-то не происходило. Кажется, у этих двоих были какие-то договоренности. Лино мог понять и это – Майя никогда и никого не подпускала к себе слишком близко и предпочитала решать собственные проблемы сама.
– Окей, ладно, – Хоукинс поднял руки перед собой, будто пытаясь успокоиться. – Мы привыкли к еженедельному дерьму в свою сторону, но его конченности это не отменяет! Знаешь, почему?
Лино, который все еще стоял, упершись спиной в стену, чуть склонился уже всем корпусом в сторону собеседника.
– Да потому что только наглухо отбитый будет говорить такое прямо перед экзаменом, Лино! На-глу-хо от-би-тый! “Вы не готовы! Вы не справитесь!” Знаешь, я теперь даже засомневался, что мы не станем первыми его учениками, кто не сдал экзамен с первого раза.
– Скажи мне, в какую часть того, что говорил Смит, ты когда-то вообще верил? – поинтересовался Лино.
Тейлор в ответ промолчал.
– Вот и я о том же. Он не зря на слуху у многих. Да, ему действительно стоит быть помягче, но если бы он не был уверен в наших способностях, он наверняка нас вообще не допустил бы до этого экзамена. Он мастер дизморалить, но что если он по-другому попросту не умеет? Или вовсе думает, что мы должны уметь и знать все, чтобы нам же потом комфортнее жилось?
– Я не уверен, что он правда так думает.
Санторо не мог припомнить ни одной ситуации, когда система планаров создавала сопернические условия. Исключением были подпольные арены, про которые он слышал лишь краем уха, и нимиссары – преступники местных масштабов – да и с теми ситуация была не столько сопернической, сколько вопросом целости и сохранности. С самого начала обучения в новоиспеченных планарах высматривали особенные черты, даже при общем курсе обучения старались взращивать индивидуальность – ее же, обычно, и проверяли на экзаменах. По крайней мере, такое впечатление сложилось у Лино за несколько лет.
– Зато я уверен, что у нас все будет нормально. В том числе и у Майи.
– Ты ее видел? Она последние пару недель как ходячий труп. Я не удивлюсь, если на нее и мать там еще давит, – Тейлор махнул рукой.
– От того, что ей капают на мозги, она менее сильной не становится, – продолжал Лино. – Загибай пальцы.
– Что?
– Загибай пальцы, говорю.
Тейлор в непонятках свел брови, но приготовился загибать пальцы.
– Она в отличной физической форме.
Тейлор невольно улыбнулся на эти слова. Лино не прекращал говорить:
– Она прекрасно чувствует акримон и умело его перераспределяет. Она очень тихая и быстрая. Она думает и делает вне обычного угла зрения и обзора. Она может врезать так, что много кто после такого удара еще долго не поднимется.
На последнюю фразу Хоукинс лишь кивнул.
– Я все к тому, что из нас троих именно у нее меньше всего шансов завалить этот экзамен. Я некомфортно чувствую себя вблизи, ты неповоротливый, а у нее как будто даже мелких недостатков нет, – Лино вздохнул.
– И все-таки…
– Она определенно отличается от своей матери, и в этом ее сила, Тейлор. – Перебил друга Лино. – А переживаний ей и так хватает. Я уверен, что она ценит твое внимание, но тебе бы о себе сейчас подумать.
Тейлор как-то даже опустил плечи и увел чуть виноватый взгляд обратно в пол. Санторо наконец оторвался от стены, подошел к другу и осторожно потрепал его по плечу.
– У Смита на то и расчет, чтобы мы распереживались и за это оставшееся время обточили все острые углы. По крайней мере, мне так кажется.
Тейлор молчал.
Лино отошел от него к своему шкафчику, выудил оттуда оставшуюся одежду. Наспех еще раз прошелся полотенцем по волосам, затем принялся одеваться, пока Тейлор так и продолжал сидеть на скамейке и снова рассматривать пол.
Он пришел в себя, когда вновь услышал голос Лино, уже на выходе:
– Ну, ты идешь?
– Нет, – Хоукинс покачал головой, – я еще тут побуду, Майю выловлю поговорить.
– А вы, разве, на неделе не собирались встречаться?
– Вот и узнаю.
– Как хочешь.
Лино пожал плечами. Привычным движением, почти по инерции достал телефон из кармана и глянул на время. Близился полдень, а значит у него было еще много времени, чтобы и проветриться, и пообедать.
***
Громыхнула входная дверь. Лино устало стянул с себя кроссовки и ловким движением подопнул их куда-то к стене. Минув прихожую, он завернул на кухню, замечая, что в гостиной мерцает свет от телевизора — значит, мать уже вернулась.
Темную кухню заполнил свет открывшегося холодильника. Парень, подпирая плечом дверцу, принялся доставать оттуда почти первое, что попадалось под руку. Правда, хлеб, бекон, яйца и салат мало походили на что-то, что могло бы стать полноценным и сытным приемом пищи. Голова была настолько сильно загружена, что даже близко не хотелось запариваться еще каким-то ужином. Как-то так получалось, что если и сам Лино, и его мама возвращались поздно, само понятие ужина куда-то исчезало и каждый справлялся по собственным силам.
Уже через несколько минут парень стал испепелять взглядом яйца и бекон, шкварчащие на сковородке, как будто те от этого самого взгляда стали бы готовиться быстрее. Нет, технически, так могло случиться, но Лино договорился сам с собой не пользоваться магией дома. Несмотря на то, что мать все прекрасно знала и даже принимала новую жизнь сына, Санторо-младший предпочитал лишний раз ее не тревожить и не пугать всякими непривычными выходками.
Еще через время тосты красовались на тарелке перед парнем. Он продолжал смотреть на блюдо и как будто не решался наконец взяться на него, когда из гостиной послышался женский голос:
— Ну что ты там один восседаешь? Заваливайся сюда.
Лино, тут же подхвативший ужин, двинул в гостиную. Стоило ему появиться на входе в комнату, через спинку дивана в его сторону качнула головой женщина с усталым взглядом и улыбкой в уголках губ. Парень просто не смог не подметить, что под домашним кардиганом на ней все еще была синяя хирургичка — похоже, не только у него был сегодня сложный день.
— Как у тебя там дела? У тебя, вроде, сегодня тренировка была?
Парень плюхнулся на диван рядом с матерью, как-то невольно цепляясь взглядом за происходящее на экране.
— Да-а-а, была. Не самая приятная, но сойдет.
— А что не так? — Оливия чуть удивленно вскинула брови. — Опять ругань?
— И это в том числе. Смит, вроде как, окончательно проверял нас и вот это все, — Лино обвел вилкой в воздухе. — Только в этот раз он снова завел песню, что Майя не дотягивает до матери и вообще поганит ее честное имя.
— А как сама Майя себя чувствует?
— Терпит? Ей же ничего не остается, кроме как надеяться на нормального экзаменатора. А там, может, и вздохнет спокойнее. Не знаю. — Парень покачал головой. — Меня больше напрягло сегодня поведение Тейлора. Он был совсем на взводе из-за сегодняшнего. То есть, я знаю, что он неровно к ней дышит и что Смит его бесит, но он прямо сам не свой.
— А тебя-то это почему напрягает?
Лино замолчал. Он привык к обдумыванию, кажется, абсолютно всего, что происходило в его жизни, но именно мать всегда как-то крайне умело задавала наводящие вопросы. Работа с людьми явно оставляла свой след.
Несколько минут тишину в вечерней квартире перебивали лишь скрип вилки по керамике и тихие реплики, доносящиеся из телевизора. Парень задумчиво смотрел куда-то сквозь экран напротив и медленно жевал, чуть ли не застывая с едой за щекой.
— Я, как смог, попытался его успокоить, но… Похоже, меня самого беспокоит состояние Майи. Она сильная и, наверное, уже даже близко не воспринимает все дерьмо, которое льется в ее сторону, но как будто сегодняшнее могло стать для нее последней каплей.
— Скажу тебе так, — наконец заговорила Оливия, — вы слишком много на себя берете. Что ты, что Тейлор. Я точно не знаю, как у вас, у магов, принято вообще взаимодействовать друг с другом, но что-то мне подсказывает, что место для человеческих взаимоотношений там еще есть. И для человеческих чувств в том числе.
Лино вертел в руке вилку, задумчиво рассматривая наколотый кусочек и явно внимательно слушая мать.
— Не ты ли сейчас только что сказал, что она сильная? Напомни, она же помладше тебя?
Парень утвердительно кивнул.
— У нее еще вся жизнь впереди. Пусть сейчас ей и будет тяжело, но не исключено, что потом нынешние события станут фундаментом для понимания, как вообще взаимодействовать с людьми и как существовать в этом мире.
Кусочек вдруг соскользнул с зубчиков и тихо приземлился на тарелку. Лино нахмурился.
— Но это неправильно. Я про выходки Смита.
— Я тебе любезно напомню, что мир вообще несправедлив. И редко когда есть правильное и неправильное. Есть правила, цели и события. Жизненные уроки и прочее, — женщина покачала головой. — У нее свое видение, у тебя свое. Где переживаете вы с Тейлором, ей может быть абсолютно все равно.
Парень проморгался и наконец заглянул матери в лицо. Как-то неуверенно, пытаясь найти более ясное объяснение внутренним вопросам.
— Вероятно, пытаясь успокоить и поддержать друг друга, вы пытаетесь успокоить в первую очередь себя. Не будут переживать близкие — не будете переживать и вы. Но есть одно большое «но». Ваши слова могут не повлиять ровным счетом никак.
— Звучит, как правда…
— Вы все все сдадите, — подытожила Оливия. — Не исключено, что ценой моральных сил, но сдадите. Не зря же год мучились. Вас к этому готовили. Да и, честно тебе скажу, даже для меня каждый период экзаменов был той еще нервотрепкой. — Она тихо усмехнулась. — Маги-маги, а от обычных людей ничем не отличаетесь.
Лино никак не ответил. Ему вся эта ситуация все еще казалась какой-то несуразной, неправильной. Возможно, просто наложилось сразу несколько факторов: тревога, ругань, попытки держаться и не налажать.
Парень начал подниматься с дивана, и недоеденный кусок тоста вдруг слетел с тарелки — плюхнулся на ковролин.
— Да твою ж…
И самое отвратительное, что Лино не мог понять: а как правильно?