влада застряла в овощном отделе. ходила между ящиков с фруктами, приценивалась, взвешивала плоды в руке, словно разбиралась.

соня кинула в тележку кукурузные хлопья и пачку овсяного молока. подумала и добавила пару пакетов чипсов. а затем отправилась стоять у влады над душой.

у той процесс сдвинулся с мертвой точки. татуированные пальцы зажимали упаковку непонятной зелени, авокадо и пакет с апельсинами. соня поморщилась. сначала мысленно, а потом, когда девушка повернулась к ней, лицом.

– ты правда собираешься завтракать этой гадостью?

влада смерила взглядом содержимое тележки, вскинула брови, но, по обыкновению, смолчала. пожала плечами и направилась к кассе. соня, возмущенно сопя, двинулась следом.

к удивлению самой хозяйки в ее квартире нашелся приличный блендер, куда гостья загрузила купленные продукты. так и завтракали, в молчании, сидя напротив подруга подруги. соня стучала ложкой по тарелке, громко сербала и даже расплескивала молоко, не забывая с вызовом смотреть на владу. та смотрела в ответ, внимательно и не отрываясь, даже пока делала очередной глоток смузи. соня почти ненавидела ее за это. в чужих темных глазах, так не похожих на ее собственные, она тонула. отчаянно захлебывалась ненавистной кофейной гущей, но зачем-то продолжала сопротивляться, барахтаться. делать все, чтобы самые прекрасные на свете глаза посмотрели на нее с презрением и ненавистью. чтобы влада отвернулась и ушла. чтобы не возвращалась. чтобы соня не успела привязаться сильнее.

когда влада, помыв за собой посуду, уехала обратно в юровск, соня встала посреди вновь ненавистно опустевшей квартиры и расплакалась.