Когда Джун проснулась, солнце вовсю било в окна. И это после вчерашнего-то дождя! Удивительно, но она чувствовала себя отдохнувший и в коем-то веке ночные кошмары (её постоянные спутники последние три года) отступили. 

  Девушка перевела взгляд на часы. Двенадцать дня. С ума можно сойти! Она ж на занятия безнадежно опоздала! Стоп! Какие занятия? После вчерашней-то выходки. Джун мысленно прокрутила события вчерашнего дня и вздохнула. Ну по-крайней мере теперь ясно, почему она спит на неразобранном диване в одежде, укутанная в плед. 

 Она свесила ноги, готовясь встать. Разбитая коленка немного побаливала, но уже не так, как вчера. Девушка слегка приподняла плотную ткань бридж, дабы оглядеть масштаб бедствия и очень удивилась, увидев на больном месте (это автор сейчас про коленку, а не про голову героини) аккуратно наклеенный пластырь. 

 «Либо Кёя, либо мама», — задумчиво глядя на пластырь, оценила ситуацию Джун, — «Хотя с трудом представляю себе Кёю, заботливо лепящего пластырь. Значит, мама. Хотя, учитывая её вчерашнее состояние, так ровно она вряд ли налепила бы… Значит, всё-таки Кёя…» 

 Поняв, что её мысли пошли по кругу, девушка помотала головой и решила пока об этом не думать. Надо бы проверить как там мама. Тут её взгляд упал на стол. 

 — Да, Кёя-кун, — вслух озвучила мысли девушка, — Может пластырь ты и не клеил, но в ноуте моём точно лазил. 

 Ноутбук был слегка сдвинут. И тут Джун согнулась пополам в приступе неконтролируемого смеха. Дело в том, что давненько уже, девушка попросила установить папиного знакомого-программиста одну программку на ноутбук. И теперь каждый раз, когда кто-нибудь неправильно набирал пароль, на экран высовывался рыжий лис в маске и задорный голос говорил: «Жулик, не воруй!». 

  Даже если Кёе кто-то помогал вскрыть её ноут, вряд ли у них получилось это с первого раза. И сейчас, представив себе выражение лица брюнета на её невинную выходку, Джун вновь зашлась в приступе смеха. Мало того, что ему пришлось лицезреть не один раз лисью мордашку, так ещё и никакой полезной информации в ноуте не было. Нет, ну она ж не дура в самом деле, объявить игру в «угадайте моё имя» и держать информацию в самом ожидаемом месте. 

  Вдоволь насмеявшись, девушка спустилась вниз. К её удивлению, дверь в мамину комнату была приоткрыта. При этом самой мисс Джонсон там не оказалось, как впрочем и некоторых вещей. Бутылки были вынесены, а дверцы шкафа приоткрыты. 

  Джун решила не паниковать раньше времени и набрала номер Кёи. На звонок никто не ответил. 

«Ах да, у них же урок», — запоздало вспомнила девушка. 

 Зато пришла СМС-ка, которая гласила: «Загляни на кухню». 

 «Да уж, краткость – сестра таланта», — подумала Джун и побрела в указанном направлении. 

 На столе и впрямь лежало две записки. Девушка сперва взяла ту, что была написана знакомым почерком. 

«Дорогая доченька! 

 Я очень сожалею о том, что ты вчера услышала то, что не должна была слышать. Прости меня за это. И за мой образ жизни тоже. Твой одноклассник предложил мне пройти курс лечения в одной из клиник их семьи и я согласилась. Очень тебя прошу, не приходи ко мне, пока я не буду готова. Береги себя! 

    Абигейл Джонсон» 

 Что ж, очень похоже на её мать: извиниться не за то, что она сама же сказала, а за то, что дочь услышала. И подписаться именем, тем самым дистанцировав себя. 

 Но… интересные дела однако! Насколько Джун было известно, Кёя благотворительностью не занимается. К тому же, она больше не его одноклассница, а значит в клуб вступить не может. Так какая ему от этого польза? 

 Вместо того, чтобы ломать голову над этой загадкой, девушка взяла вторую записку, в надежде найти в ней ответы на свои вопросы. Записка была написана аккуратным почерком (Джун даже позавидовала: у неё-то почерк был «как у врача с десятилетним стажем»). 

«Джун, 

Я думаю, ты несколько удивлена отсутствием твоей матери, хотя она уже и написала о том, что я ей предложил. По поводу оплаты не беспокойся. Во-первых, в нашей больнице освободилось бюджетное место в рамках специальной программы. Само собой, я слегка повлиял на результаты. Во-вторых, у меня есть свои причины так действовать. Ну и в-третьих, может я тебя удивлю, но ничто человеческое мне не чуждо и я просто хочу помочь, тем более, что наш клуб о тебе беспокоится (еле остановил вчера близнецов, чтобы они не поколотили Акиру. Было бы на одну проблему больше). Да, чуть не забыл, в два за тобой заедет машина. Директор нашей школы хочет с тобой поговорить. Не вздумай улизнуть, явка обязательна! 

 P. s. Если что, мы будем в клубе. 

 Кёя Отори» 

 «Ну надо же, теперь я оказалась обладательницей записки самого Кеи Отори!» — подумала девушка, — «Хоть на стенку вешай… Или с аукциона продавай. Хотя что это я о продаже, от Кёи что ли заразилась?»    

             *** 

 Джун как раз успела привести себя в порядок и позавтракать (ну или уже пообедать), когда за ней приехала (знакомая уже) машина. 

 «Кажется, я скоро привыкну на авто разъезжать», — невольно усмехнувшись, подумала девушка. 

 Джун уже приготовилась ехать молча всю дорогу, как вдруг увидела в машине одного из охранников Кёи, который, очевидно, вчера отсутствовал. Она не могла поверить собственным глазам. 

 — Тачибана-сан? Вот так встреча! — воскликнула она. 

— Мисс?.. — охранник явно затруднялся с ответом, хотя лицо девушки казалось ему смутно знакомым. 

 — Джун Джонсон, — представилась она и с лукавой улыбкой продолжила — Но моё имя вам и не должно ничего говорить. Давайте-ка я лучше напомню вам обстоятельства нашей встречи. Представьте такую картину: на улице стоит летняя жара, но в этом помещении всегда прохладно. Перед вами девушка в золотистом платье, читающая книгу… 

 — Так вы та самая мисс из библиотеки? Вы с подругами тогда здорово меня выручили! Но как же вы изменились за это время! 

 — Вы преувеличиваете, я всего-то отстригла чёлку и отрастила волосы. Ну может быть ещё перелезла из платьев в брюки, — засмеялась Джун. — И в росте чуток вытянулась. Всё же больше трёх лет прошло. 

 — Нет, не в этом дело, выражение лица стало другое, — заспорил Тачибана, — С него исчезла… безмятежность что ли… 

— Скорее уж беспечность, — вздохнула девушка, — Много всего произошло за это время… 

 — Я тогда так и не узнал, кому обязан сохранением должности, — сказал мужчина, — Хорошо, что сейчас встретились. Так вы одноклассница господина? 

 — Ну как бы это неточно, этот вопрос как раз сейчас будет решаться, — снова вздохнула Джун, — А моё имя вы и не могли узнать. Мы там были с отцом инкогнито. Он проводил журналистское расследование. 

 — Да, я помню его, — кивнул охранник, — Высокий рыжеволосый мужчина. Как он поживает? 

 — Он погиб, — нахмурившись сказала девушка, — Автомобильная авария. 

 — Вон оно что, — вздохнул Тачибана, — Мне очень жаль. 

 — Спасибо, — улыбнулась девушка, — Мы уже приехали. 

 Встреча с Тачибаной приподняла настроение Джун. Во-первых, приятно встретить человека из той прошлой жизни, который хоть чуть-чуть, но знал её отца. Во-вторых, была некоторая доля злорадства. Она понимала, что эта информация дойдет до Кёи и тот попытается что-нибудь раскопать. Поэтому не смогла удержаться и дала ему в руки ниточку, которая ведёт в никуда. Никто не знал их там под настоящими именами. Пусть ищет ветра в поле! Хотя Джун и была благодарна Отори за помощь, но всё ещё злилась на него за то, что он без просу копался в её ноутбуке. Нет ну вы подумайте, наглость-то какая!

           ***

 Джун робко приоткрыла дверь в кабинет директора. 

— Проходи, директор Суо тебя ждет, — приободрила её секретарша. 

 За столом сидел уже немолодой, элегантно одетый мужчина. 

 — Ну здравствуй, Джун Джонсон, — поприветствовал он девушку и кивнул на стул напротив стола, — Проходи, садись. Разговор будет долгим. 

 Та прошла к столу и села на краешек стула, настороженно посмотрев на директора. Было заметно, что она нервничала. 

 — Джун, я разговаривал с тобой только два раза. Первый, когда твоя мама устраивалась к нам на работу, а твои документы принимали в школу. И второй, когда ты просила разрешения работать вместо мамы. К сожалению, оба раза ты соврала. К тому же, устроила драку на концерте. Но мне бы хотелось сперва (до принятия решения) выслушать тебя. 

 — Я виновата перед вами, — сказала Джун, — Я и вправду соврала и побудила маму пойти на обман. Но это потому, что мне очень хотелось поступить в вашу школу. 

— Как это мило звучит, — восхитился Юдзуру Суо, — Наверно, ты поступила сюда, потому что слышала, что здесь работает директором скромный человек, чья цель в жизни быть благодетелем для бедных, но одаренных юношей и девушек. 

 «Да уж, «яблочко от яблоньки» как говорится…», — подумала Джун, невольно сравнивая отца и сына, и осторожно ответила, — Скажем так, это было не единственной причиной… 

 — Что же это за причина? — заинтересованно спросил директор. 

 — При всём моем глубоком уважении к вам, я не могу этого сказать, — твёрдо сказала девушка, — Скажу лишь, что это связано с моим погибшим отцом. 

 — Значит, тайна? Как интересно, — глаза Суо-старшего засверкали от восторга, — Понимаю, почему ты так заинтересовала моего сына и его друзей. К тому же, ещё и сиротка с нелегкой судьбой… 

 — Эм-м, у меня как бы мама есть, — робко промолвила Джун, — Я вроде не такая уж и сиротинушка… 

 — Да, знаю, я же был на концерте. Директор школы обязан присутствовать на таких мероприятиях. 

 «Ну попала», — подумала девушка, — «Значит он всё видел» 

 — Так вот, — продолжил мужчина, — Признаюсь честно, я был восхищён тем, как ты защищала свою маму, хотя у неё…кхм… есть некоторые недостатки. Знаешь, в нашей школе высоко ставятся семейные ценности. 

 — То есть вы меня не осуждаете? — не поверила своим ушам Джун. 

 — Как директор осуждаю, — вздохнул Суо, — Так как я должен поддерживать порядок в школе, но как отец – горжусь. Надеюсь, что и мой сын, если так сложатся обстоятельства, будет также меня защищать. Я сейчас не про драку и порчу имущества, а про твою решительность. Знаешь, как мы поступим? Я позволю тебе остаться в школе в качестве ученицы, но с двумя условиями. 

 — Какими? — тут же спросила девушка. 

 — Первое, ты должна будешь сдать вступительный экзамен. Не волнуйся, он не будет сложным. Это скорее просто формальность. — сказал директор, подперев подбородок рукой и наблюдая за реакцией ученицы. 

 — Не понимаю, — пришла в замешательство Джонсон, — Кажется, только Харухи поступила сюда титаническими усилиями своего ума, а вы говорите про несложный экзамен. 

 — Ты на особом счету, — улыбнулся Суо, — За тебя просил мой сын и его друзья. Я им доверяю. Они редко ошибаются в людях. 

 — Кажется, нужно будет их поблагодарить, — пробормотала Джун. 

 — Кроме того, я слышал твоё пение и могу сказать, что ты очень талантлива, — продолжил директор, — Грех разбрасываться такими учениками. 

 — Спасибо, — смущённо сказала девушка, — А что за второе условие? 

 — К сожалению, порядок есть порядок, — вздохнул Суо, — Ты должна будешь извиниться перед Акирой. Мне это тоже не нравится, на мой взгляд он поступил некрасиво (я бы даже сказал подло!), но к сожалению, их семья достаточно влиятельна и это может доставить школе немало проблем. 

 — Понимаю, — кивнула Джун, — Я и так уже доставила неприятностей вам и ребятам. Извинения, это самое малое, что я могу сделать. При других обстоятельствах я бы, пожалуй, этого делать не стала, но ради папы и ради вас я готова извиниться. 

 Тут директор сделал то, чего девушка совершенно не ожидала. Он потянулся через стол, взял её руку и поцеловал тыльную сторону ладони. 

 «Однако!», — только и успела озадаченно подумать Джун, — «Руки мне ещё не целовали». 

 — Ты совершенно очаровательное создание, — восхитился Суо-старший, глядя на покрасневшую девушку. — Я буду рядом в этот сложный для тебя момент! 

 — Эй, мэм! — обратился он к секретарше, — Будьте добры, вызовите ко мне Акиру Комоцудзуву. 

 Через несколько минут, президент клуба журналистики вошёл в кабинет директора школы. Увидев Джун, помахавшую ему ладошкой, парень вздрогнул и на всякий случай встал подальше. Девушка довольно хмыкнула про себя. 

 — Вызывали? — спросил Акира у директора, слегка поклонившись. 

 — Да, — кивнул Суо и ободряюще улыбнулся Джун, — Эта леди хочет тебе кое-что сказать. 

 — Акира-кун, я хотела бы извиниться, — выдавила из себя девушка, — За своё неподобающее поведение и за твой фотоаппарат. Я постараюсь компенсировать… 

 — Не стоит, — махнул рукой юноша, — Эта техника мне всё равно не нравилась и это я должен извиняться. 

 «Чего?!» — брови Джун удивлённо поползли наверх, — «Чем его так Хост-клуб припугнул, что он передо мной извиняется?» 

 — Более того, я пришёл сообщить… — было видно, что слова даются ему с трудом, — Что закрываю клуб журналистики и распускаю его членов. 

 Джун и Суо-старший растерянно переглянулись. 

 — Ну… если ты так решил… — растерянно сказал директор. 

 Акира молча подошёл к столу, протягивая заявление. Вид у него при этом был, как у побитой собаки. 

  Джун, находившаяся рядом, понимая, что скорее всего ещё десять раз об этом пожалеет, перехватила его руку, так и не дав опустить листок. 

 — Не надо… — одними губами прошептала она, сама дивясь своему поступку. 

 — Но почему? — не мог понять юноша, — Я думал, тебе не нравится то, что мы пишем. 

 — Так и есть, — сказала девушка, — Но клуб ещё можно восстановить. Я помогу. Ты просто свернул не туда. Если выберешь правильное направление, будете не менее популярны, чем Хост-клуб. 

 — Как это прекрасно! — директор вытирал слёзы кружевным платочком, — Враги становятся друзьями. Шекспир был бы в восторге! 

 — Эм-м, если вы не против, мы, пожалуй, пойдем, — сказала Джун и не дожидаясь ответа, схватила растерянного парня за руку и выволокла в коридор. 

 — Ты что-то задумала? — недоверчиво сказал Акира, — Не можешь же ты и правда хотеть мне помочь? 

 — Честно говоря, — задумчиво ответила Джун, — На тебя мне глубоко плевать. А вот на журналистику – нет. Для меня это слишком серьёзно, думаю, для тебя тоже. Иначе, ты просто не стал бы организовывать этот клуб. Скажешь, я не права? 

 — Права, — сквозь зубы процедил юноша, — Но если я его оставлю, Хост-клуб меня со свету сживет. И почему они за тебя так заступаются? 

 — Не знаю, — честно ответила Джун, — Может просто потому, что им нравится кому-то помогать? Кажется, нам с тобой нужно больше доверять людям… А что, если я договорюсь с ними, чтобы они не трогали ваш клуб? 

 — Предлагаешь довериться тебе? Что ж, кажется у меня нет другого выбора. Дать тебе заявку на вступление? 

 — Ну нет, — помотала головой Джун, — В одну реку дважды не входят. Давай обменяемся почтой, буду помогать удаленно. Думаю, я смогу подбрасывать идеи для статей и корректировать материал. 

 — Откуда столько самоотверженности? — насторожился Комоцудзува. 

 — О какой самоотверженности речь? — искренне удивилась девушка, — Ах да, я не сказала. Мне нужна информация о некоторых учениках и их родителях. Думаю, в архиве клуба она есть. Обещаю, это никому не навредит, мне просто нужно кое-что проверить. В общем, я предлагаю тебе сделку. Тебе решать, что ты выберешь. 

 Акира некоторое время пристально смотрел на девушку, а затем молча протянул ей руку. Та, так же молча её пожала. Союз был заключён. 

 Уже уходя, рыжеволосая обернулась и сказала: 

— Я думаю, Хост-клубу необязательно знать о нашей сделке. 

— Я тоже так думаю… 

          *** 

 Дверь клуба тихонько приоткрылась, нарушив спокойствие (а точнее беспокойство) его обитателей. Ребята были на нервах, ведь они ещё не знали об исходе разговора Джун с директором. 

 Тамаки ходил кругами, близнецы доставали Харухи вопросами о Джун, Хани обеспокоенно поедал тортик, практически не замечая его вкуса. Только Мори и Кёя выглядели спокойными. Впрочем, пальцы Отори отбивали незамысловатый ритм по столешнице. 

 Когда виновница «торжества», наконец, заглянула в класс, все вопросительно уставились на неё. 

 — Мне разрешили остаться… 

 По залу раскатилось дружное «ура!», Тамаки в слезах кинулся обнимать растерявшуюся Джун, которую впрочем тут же перехватили близнецы и, подняв наверх, начали качать. 

 — Поставьте меня! — крикнула им та, — Мне нужно вам кое-что сказать. 

 Братья Хиточин опустили её на землю и изобразили полнейшее внимание. 

 — Во-первых, я хочу сказать спасибо… — неловко начала Джун, — Вы с самого начала заботились обо мне, но я не хотела этого принимать. Спасибо, что не сдались… 

 Тамаки снова всхлипнул. Мори молча протянул ему платок. 

 — И во-вторых, я тут подумала… что могла бы время от времени петь в вашем клубе, — улыбнулась девушка, жестом остановив, порывавшихся снова броситься к ней близнецов. — Но у меня будет два условия. 

 — Каких же? — спросил Кёя, поправив очки. 

 — Первое, вы позволите клубу журналистики и дальше существовать. 

Недовольное «у-у-у» разнеслось по залу. 

 — Ребята, я знаю, как вы за меня беспокоились и благодарна вам за это (интересно, сколько раз за сегодня я уже произнесла слово «благодарна»?), но сама по себе журналистика значит для меня немало, и к тому же, — она хитро улыбнулась, — Если бы не Акира, я бы сейчас здесь не стояла и не поняла бы, что у меня есть замечательные друзья… 

 — Ну тогда ладно, пусть живёт, — великодушно разрешил Хикару. 

— Согласен, брат, — улыбнулся Каору. 

— Допустим, — всё так же кратко согласился Кёя, — А что за второе условие? 

 Джун резко помрачнела. 

— Вы позволите мне уйти тогда, когда это будет нужно. 

 — Джун-чан хочет уйти? — спросил Хани. 

 — Почему, Джей-Джей? — удивились близнецы. 

 — Я не хочу уходить, но так уж фишка легла, — на глаза Джун навернулись слёзы и она неожиданно всхлипнула, — Да я меньше всего хочу от вас уходить! Но… может быть мне и не придется. Возможно, я пробуду с вами до самого выпускного. А может быть и так, что наше совместное сотрудничество будет недолгим. Но обещаю, я вас не забуду… 

 Девушка заплакала, сама удивившись своей сентиментальности. Кто-то погладил её по голове, она подняла глаза. Это был Тамаки. 

 — Если тебя это расстраивает, давай не будем об этом говорить. — сказал блондин, — Поступай так, как считаешь нужным, но помни, что мы рядом. 

 — Я это знаю, — всхлипнула Джун, вытирая слёзы. 

 — Обнимашки-и! — радостно завопил Хани и «команда по утешению», в первых рядах которой были естественно сам Хани, Тамаки и близнецы, приступила к выполнению своих прямых обязанностей. 

 — Раз ты теперь в нашем клубе, мы тебя удочеряем, можешь звать меня «папочкой» — сказал блондин и обратился к Кёе, — Ты не против, мамочка? 

 — Чё? — челюсть у Джун отвисла, а слёзы моментально высохли. 

 Харухи, тем временем, шёпотом вкратце пояснила ей распределение ролей в «семье». 

 — А можно я лучше соседкой побуду? — неуверенно пробормотала рыжеволосая. 

 — Что ты, мы же семья! — Тамаки вновь сиял как полуденное солнце. 

 — Понимаешь, папу мне заменить никто не сможет и называть я так тоже никого не смогу, — потупилась девушка, — Это слишком личное. 

 — Мы придумали! — воскликнули близнецы, — Доно, пусть она будет твоей сестрой. Тетушка Джун, а тетушка Джун? 

— Что, козлятки мои? — включилась в игру рыжеволосая. 

 Кёя фыркнул от смеха. 

 — Эй, почему это мы «козлятки»? — обиделись Хиточин. 

 — А почему бы вашей тетушке не называть своих любимых племяшек «козлятками»? — подняв вверх указательный палец, резонно спросила Джун. 

 — Тогда пусть лучше она будет нашей кузиной, — придумал Каору. 

— И то верно, нашей маленькой кузиной Джей-Джей, — согласился с ним Хикару. 

 — То-то же! — улыбнулась девушка, не став напоминать, что это вообще-то они младше неё, а не наоборот. 

 — А если наша кузина теперь живёт одна, то может быть она не будет против, если мы будем заходить к ней в гости? — тут же предложили близнецы. 

 — Разумеется, можем даже киношку какую-нибудь вместе посмотреть, — ещё шире улыбнулась Джонсон-младшая, — Но у меня одно условие. 

 — Опять?! — страдальчески спросили братья Хиточин. — И какое же? 

 — Еду приносите с собой: и на себя, и на хозяйку. Чаем так уж и быть обеспечу…