05.03.2019

Нью-Йорк, 22:00

Точка Y

Жизнь Ким Сокджина, турагента, разделилась на до 13.11.2017 и после. Двадцать пять лет "до" он называл "розовыми", полтора "после" - "мрачными". Вспоминать первые он не любил, потому что никому не нравится сознавать себя последним наивным идиотом.

Жить в последних ему было просто тошно. Падение с розовых облаков наивности на землю правды, воняющую дерьмом, он, со всей очевидностью, не вывозил.

Поэтому сейчас он стоял на широченном балконе нью-йоркского отеля, прижимаясь задницей к перилам, и смотрел на залитый рекламными огнями город под собой. Было свежо, если не сказать холодно, дул ветрище, намереваясь помочь человеку на краю бездны с его задачей. В руке Сокджин держал пузатый бокал белого вина. Ему хотелось красного, вообще-то, но портье перепутал, а ждать дольше Сокджину не хотелось, и он согласился на то, что было.

Ему было не привыкать брать не то, что хочется, а то, что есть. Белое вино было отличным, марки дороже той, что он заказал. Из-за ошибки ему даже сделали скидку, так что оно было намного лучше красного.

Но Сокджин хотел красного, и сейчас, потягивая его замену, думал об этом.

- Что ж, это последний раз, когда я выбрал не то, что хотел, - криво усмехнулся он. - И последний раз, когда я думал о тебе...

Под ним 22 этажа и оживленная улица, машинами и людьми битком. Над ним - небо, возможно, звёздное. Путь известен: сначала вниз, затем, возможно, наверх. Он выпил залпом остатки вина, бросил вниз бокал и начал расслаблять пальцы на руках. Где вне купола его решения были его жизненные обязанности и важные воспоминания. Они останутся там, и разбираться с ними будет кто-то другой. Его сердце билось медленно, и очень, очень больно. Первые два пальца отпустили перилла.

И тут - в глубине ярко освещённого номера за спиной Сокджина зазвонил его телефон.

05.09.2017

Сеул, 09:00

Точка A

Учительница Лим была невысокая и пухлая, от нее пахло сладкими дешёвыми духами, и на кофточке красовалась брошь в виде зелёной стрекозы. Ее иссиня-черные волосы лежали крепко завитыми кудельками, небольшие глаза прятались за линзами маленьких очков, так не подходящих ни форме ее лица, ни, очевидно, зрению - учительница беспрестанно сощуривалась.

- Ким Субин, стало быть, - улыбаясь маленьким ртом, терявшимся в пухлых щеках, проговорила она. Голос делал ее ещё более похожей на Долорес Амбридж - мерзко-писклявый, жутко звонкий.

Сокджин улыбнулся, сжимая плечо сына - тот смотрел на учительницу исподлобья, но к отцу не жался, вел себя достаточно свободно для пятилетнего мальчишки, пришедшего впервые в новый класс. За спиной учительницы галдели дети, дети носились вокруг них, Сокджин чувствовал, что голова страшно болит от этого гормона, и искренне посочувствовал учителям, слушающим этот гомон каждый божий день.

- А вы - отец? - перевела учительница Лим взгляд на Сокджина. Дружелюбие учителя в не глазах моментально сменилось женской заинтересованностью. Мужчина улыбнулся.

- Да, я Ким Сокджин, отец Субина. Мы переехали в Сеул из Шанхая, где я работал последние три года, так что Субин не знает города, обычаев, но по-корейски очень хорошо говорит и понимает. Прошу вас позаботиться о нем, - поклонился он.

- Так необычно, что ребенка приводит отец, а не мать, - улыбнулась, как ей казалось, сочувственно учительница. В голосе ее слышалось неприкрытое любопытство аджум на лавочке.

- Маму мы оставили в Шанхае, да, малыш? - улыбкой, призванной сгладить ситуацию, ответил Сокджин, глядя на сына.

- Да, - скептически фыркнул ребенок. Его взгляд был не по годам осмысленный и дерзкий. Учительница почувствовала сквозняк, несущий ей неприятности.

- Ну, что ж. Добро пожаловать в Сеул! Вижу, сынок весь в отца, и рослый, и глаза, и улыбка, - похвалила женщина. - Пойдем, Субин, я познакомлю тебя с остальными ребятами. Забирать ребенка будете тоже вы?

- У нас имеется няня, аджума, которая помогает мне в доме, - улыбнулся Сокджин. - Госпожа Ван китаянка, но так же превосходно знает корейский, и ребенок, конечно, ее знает. Она заберёт Субина. У него есть ее номер, и в его анкете она указана, словом, звоните ей по рядовым моментам, если уроков меньше или что-то подобное... Иногда буду забирать и я. Ну, Субин, удачи!

Он посмотрел с высоты своего роста на сына. Вокруг носились и галдели другие дети. Пахло шоколадным молоком из пакета, носками, нагретыми солнцем половицами и намытыми средством с яблочным ароматом окнами. Субин смотрел спокойно.

- Тебе тоже, - по-взрослому серьезно кивнул он, пожав отцу руку. - Будь в пути аккуратен, и на новом месте тоже. Пообедать не забудь! Позвони, если будешь задерживаться!

- Хорошо, - кивнул Сокджин.

И Субин ушёл, ровный и уверенный в себе, руки в карманах форменных штанов, черные волосы блестят под лучами сентябрьского солнца. Сердце Сокджина привычно сжалось, он тяжело вздохнул и двинулся обратно на парковку. Это не была школа, куда он ходил в детстве, но почему-то сейчас ему казалось, что он уже был тут. По пути из аэропорта двумя днями ранее ему так же казалось при взгляде на каждое встречающееся здание. Но это был обман памяти, конечно.

***

Сеул изменился, думал он по пути. Оглядываясь по сторонам, подмечая новые заведения, магазины, то, какие дома появились и какие претерпели внешние изменения. С удовольствием убедился в том, что Джехван был прав: Сеул стал красивее, современнее, интереснее, хотя, кажется, он никогда на месте и не стоял.

Без труда по навигатору отыскав нужное офисное здание, Сокджин въехал на подземную парковку и тщательно выбрал парковочное место, чтобы никому не мешаться. Заглушив мотор, он оглядел немногочисленных сотрудников офисного центра, спешащих к лифтам, словно ожидая увидеть кого-то знакомого, хотя это было совершено невозможно. Глянув на себя в зеркало, поправил волосы и вышел из салона.

Перед смертью не надышишься.

В лифте было битком народу, сразу несколько человек пользовались терпкими духами, и в совокупности эти ароматы представляли из себя нечто совершенно ужасающее. Сокджин без труда выделил этих людей и шаг за шагом отодвинулся от них как можно дальше. Лифт ехал медленно, словно нехотя, и так же медленно открывал двери на каждом этаже, впуская и выпуская пассажиров.

- А я тебе говорю, что больше не поеду в тур с Тэхеном! - ворчал в трубку какой-то молодой человек у самой двери. Он не выходил на этажах, но и локацию у выхода не покидал, жутко всем мешаясь. - Да потому что его не добудиться, а если он на ночь выпил, утром вообще можно о нем не вспоминать часов до двенадцати!... Да я знаю, что он из лучших фотографов, ты в мое положение войди, Хосок! Чонгука мне, Чонгука впредь! Да не пошел бы ты лесом, может, ты сам ездить будешь?! ...с какой стати, с каких пор Мин знает, с какой стороны держать камеру?! Пха, надеюсь, ты себя сам слышишь... И что?! Да мне ... Нет, я еду, буду через пять минут. А он приехал? Да знаю, я просто спросил. Наши ставки сделали? В жизни не поверю, что Намджун не сделал, Пха! Все, мой этаж.

И вышел, наконец-то, и Сокджин за ним, улыбаясь. Не отрывая телефона от уха, молодой человек, невысокого роста, изящный и энергичный, с лихой укладкой на светлых волосах и в стильном костюмчике, прошел коридорами и поворотами, как Александрийский маяк, ведя за собой Сокджина. Надо же, как повезло, подумал тот, стараясь не отставать от молодого человека. Прийти впервые в здание и в лифте "встретить" того, с кем собеседовался удаленно по видеочату - Хосок, с которым говорил бойкий парнишка, и был главой компании, куда из Шанхая перевелся Сокджин. Так что не пришлось спрашивать дорогу - парень бежал с телефоном именно туда, куда нужно было Сокджину. Со свойственным Киму оптимизмом он воспринял эту встречу как добрый знак.

***

Через полчаса он уже перезнакомился со всеми сотрудниками небольшого, но весьма успешного турагентства "Тхэян Таль", возглавляемого Чон Хосоком. Сам директор был довольно молодым мужчиной, лет двадцать восемь, не больше, среднего мужского роста, стройный, подвижный и очень стильно одет, Сокджину понравилось изучать элементы его гардероба, когда Хосок не смотрел на него напрямую. Директор часто улыбался широкой располагающей улыбкой, и в глазах его светился ум. Что ж, и по разговору он создавал впечатление умного и взвешенного человека.

В агентстве имелось два штатных фотографа, которые, однако, и внештатно умудрялись трудиться, в других местах. Одного звали Ким Тэхен - высокий стройный молодой человек с каштановыми кудрями вокруг красивой головы, низким бархатным голосом и привычкой разглядывать людей бесцеремонно. От него пахло Кензо, ему шло, и он разговаривал без всяких сложностей - по-простому, что располагало. Фотографы занимали отдельный кабинет с проявочной лабораторией, которая, как понял Сокджин, была устроена персонально для Тэхена, любителя старомодных камер и пленок. И его стол - так же отражал и его пристрастия, и характер: фотографии городов мира, мелкие безделушки, на крышку ноутбука налеплены наклейки на эрастоманскую тематику.

Вторым фотографом был Чон Чонгук, отмеченный белокурым телефонным балаболом, как "путевый фотограф". Приятный молодой человек, довольно уверенный в словах и движениях, но во взгляде ещё теплилась подростковая веселость. По ряду определенных качеств, а не только фамилии, Сокджин догадался, что парень приходится директору Чону младшим братом, он зеркалил движения директора и при разговоре чаще всего смотрел на него, и не называл директором, или Хосоком, а только хёном.

Ещё два сотрудника - вышеупомянутый блондин с вечным телефоном в руках Пак Чимин, и высокий молодой мужчина довольно уверенного облика (Сокджин даже как-то поумерил улыбки при виде его драконьих глаз) Ким Намджун, первый агент, второй - юрист. Последний участник был занят телефонным разговором за своим столом и на приветствие Сокджина только кивнул.

- Это наш бухгалтер, Мин Юнги, - сказал Хосок. - Иногда я отправляю его в турскаутство, когда мне нужен дотошный скаут, а так он на балансе сидит...

- Вы выразились двояко, - улыбнулся Сокджин.

- Если бы он не говорил по телефону, тоже сейчас высказал бы мне за это, - расхохотался Хосок.

Затем он обнял Сокджина за широкие плечи и подвёл к пустующему столу.

- У нас все в одном помещении, кроме фотографов, но они вечно тут тусуются, и я с вами, - сказал он. - Рабочее место оборудуй так, как удобно тебе. Мы не выкаем, кстати, старшие - хены, но и все на этом.

Сокджин кивнул. В Шанхае его приучили к строжайшей иерархии, и здесь, он понял, можно будет немного расслабиться на этот счёт.

- Я так понял, ты Хён всем нам, кроме Хосока, - заметил Чимин со своего места.

- Вероятнее всего, - кивнул Сокджин с улыбкой. Он чувствовал, что все изучают его с откровенным любопытством, и гадал, каким же он им кажется.

- У вас молодой коллектив, - заметил он.

- Молодой, да борзый, - кивнул Хосок. - Особенно это касается Чимина, да?

Все тут же загалдели, соглашаясь, и, что интересно, Чимин тоже кричал, видимо, гордясь своим титулом "Самого борзого".

Через полчаса Сокджин закончил настраивать под себя компьютер, заполнил канцелярский стакан, и расставил папки со своими делами. Так как он начал работу уже из Шанхая, то не стал интересоваться, чем бы ему заняться, а сразу вклинился в работу. Есть огромные преимущества в современных возможностях для дистанционной работы, конечно.

Он разговаривал по телефону, чувствуя на себе любопытные взгляды коллег, словно комариками жалили его затылок, щеки, уши, ощупывали, изучали, приценивались, но понимал, что их интерес закономерен, и постарался абстрагироваться от него. Занятый разговором с клиенткой, он, прижимая трубку к уху плечом, вбивал в таблицы данные о ней, не забывая улыбаться, так как его приучили, что улыбка слышится в голосе, и пренебрегать ею нельзя. Взгляд его бегал от экрана к брошюре на столе, с которой он сверялся данными, по пути зрительного трека он зацеплял любопытный взгляд сидящего напротив Чимина.

Закончив разговор, посмотрел на часы и написал в КАКАО Субину, что у него все хорошо. Мальчик в ответ прислал селфи - он и какой-то долговязый мальчишка в очках. Долговязый - потому что был одного роста с Субином.

"Это Чхве Енджун, мы подружились", деловито сообщил Субин.

- Ой, какой милый малыш! - раздался над головой Сокджина голос Чимина.

Сокджин вздрогнул от неожиданности, но Чимин и не подумал смущаться, что полез в чужой телефон через плечо, заулыбался, встав над новичком, как неотвратимость судьбы.

- Это что за мальчик, твой братик? - покивал он, глядя сузившимися от любопытства глазами на Сокджина.

- Нет, это мой сынок, - улыбнулся тот. Неловко было беседовать с сыном в чате, когда Чимин смотрит, так что он просто отправил стикер с поднятым вверх большим пальцем, и свернул приложение.

- Сынок?! - удивился Хосок от своего стола. - Аааа, в анкете было указано, что у тебя сын пяти лет... Субин, кажется?

- Да, Субин.

- Получается, ты стал отцом в двадцать? - произнес Намджун. - Брак по залету, да в такие годы...

- Мы женились по любви, - скромно ответил Сокджин, убрав смартфон и взяв снова в руки компьютерную мышь. - Но теперь я разведен. Так бывает.

- Ты переехал из Шанхая, с сыном? - спросил Чимин, продолжая торчать над ним, как рыба-прилипала. - А мама малыша?

- Она китаянка, осталась там, строить свою жизнь, - улыбнулся Сокджин.

- Обычно отцы уходят, - вытянул губы уточкой Хосок.

- Я не такой папа... Хосок, а если клиенты захотят приехать к нам, есть конференц-зал?

- Нет, ты просто возьмёшь стул из зоны с кухней и поставишь клиенту, - отозвался тот, разглядывая Сокджина с любопытством. - Как же ты справишься с малышом один?

- У меня есть помощница, няня. Она приехала с нами, и будет заботиться о доме и Субине. Я поселил ее в том же доме, что и мы с сыном. Она вдова, ее дети живут в Шанхае с дедушкой и бабушкой, она зарабатывает помощницей по дому им на учебу и жизнь.

- Она молодая? - подмигнул Чимин.

- Ей 48 лет. Дети уже в институте, обе ее дочери.

- Надо было найти молоденькую, - фыркнул Намджун. - Глядишь, новой мамой стала бы...

- Мне не нужна сыну мама.

- Чувак, ты же понял, о чем я, - подмигнул молодой человек.

- Да. Поэтому так и говорю, - натянуто улыбнулся Сокджин.

- Без женского догляда мужчина чахнет, - хихикнул Чимин. - Или у тебя тут все на мази и так...

- Чимин, ты не сдал мне чеки с поездки до сих пор! - оборвал его сухой голос Мин Юнги.

Спохватившись, Чимин птичкой порхнул к своему столу. Встретившись с Юнги взглядом, Сокджин благодарно улыбнулся - Мин подмигнул, и снова лицо его стало спокойным, чуть скучающим. Сокджин вернулся к работе, но до самого обеда ощущал на себе любопытный взгляд Намджуна.

***

На обед можно было пойти в кафе-столовую этажом ниже или заказать в офис. Сокджин понимал, что коллеги в лице Чимина могут снова привязаться, и, одновременно, что им хочется посплетничать за его спиной - так что он отправился в столовую. Тем же маршрутом пошел Юнги и Чонгук. Едва выйдя из офиса, фотограф надел на голову огромные наушники и ушел вперёд бодрым шагом, покачивая своим спортивным телом в такт какой-то мелодии. Сокджин шел следом за Юнги, который без договоренности показывал ему путь, при этом молчал, втыкая в телефон. Сокджин не собирался навязывать ему свое общество и позвонил Субину.

- Я ем, - сообщил сынок. - Тут банановое молочко, салат, куриные стрипсы, как делает Няня, и плошка супа, все вкусно! Енджун не ест салат, но я его заставил, сказал, что иначе он вырастет хилым.

Нянино воспитание налицо.

- Хорошо, я так понимаю, тебя пока все устраивает? - с улыбкой уточнил Сокджин.

- Тут кормят вкуснее, чем в китайской школе.

- Отлично. Учительница Лим?...

- Похожа на тётку из "Гарри Поттера", но только внешне, - важно ответил Субин. - Не забудь и ты хорошо покушать. Как твои коллеги?

- Все очень приятные, и коллектив полностью мужской.

Сокджин покосился на затылок идущего впереди Юнги и улыбнулся.

- Если они будут тебя задирать, скажи Няне, она их отругает, - посоветовал Субин. - Что ж, в таком случае, до вечера, пап, постарайся не задерживаться, мы должны отметить твой первый день на работе.

- Да, Субин-ним! - улыбнулся Сокджин, хихикнув тихо.

Сын первый сбросил вызов. Сокджин, ощущая привычное после разговора с ним счастье в сердце, убрал смартфон и вошёл в лифт следом за Юнги. Тот убрал свой смартфон тоже, так как в лифт набилось много народу, и пользоваться им стало неудобно.

- От Чимина вежливо не отделаешься, - сказал он, повернувшись немного к Сокджину. - Либо язвить в ответ, либо переводить тему, но если он течет от любопытства, то второе не получится.

- Боюсь, я не знаток язвительности, - рассмеялся Сокджин. - Постепенно он потеряет ко мне интерес или найдет другой объект для интереса.

- Ты понимающий человек, я смотрю.

- Я работал в Шанхае, поверь, там все более... Чиминисто, - хмыкнул Сокджин.

- Ты поэтому переехал в Сеул?

- Я вернулся. Ну, и решил, что сыну лучше расти тут. Но и рабочий климат на прежней работе так же... Оставлял желать лучшего.

- Как вышло, что ты вообще оказался в Шанхае?

- Мой отец дипломат, так что вся моя семья живёт там уже много лет, но я и хён родились в Сеуле.

- Хён чем занимается?

- Владеет турагентством, где я начинал, - улыбнулся Сокджин.

- Ааааа, - понимающе покивал Юнги.

Они и не заметили, как уже шли вместе, в столовую, за разговором выбрали еду и сели за свободный столик.

- Я сам в разводе, - сказал Юнги. - Поэтому пойму, если ты что-то уточнять не захочешь в разговоре. Каждая несчастливая семья несчастна по-своему, кажется, так?

- Да, Юнги-я. Только скажи, у тебя есть дети?

- Нет, но я не особенно хотел. Это и была, одна из главных причин нашего расставания.

- Ясно. Что ж, мы оба вольные стрижи? Так мой дед говорит, - пояснил Сокджин.

- Да, - посмеялся Юнги. - Как-то ни с кем не выходит... Все не то, да?

- Мгм.

- И как тебе Сеул показался?

- Мы наездами тут бывали с хёном и родителями, и с маленьким сыном, но не надолго, к дедушке и бабушке. Сеул меняется, растет, он красивый, - отметил Сокджин. - По работе я тут тоже бывал, так что могу, как говорится, наблюдать динамику. Здесь хорошо.

- Есть тут знакомые? Кроме дедушки и бабушки?

- Есть Ли Джехван, он в банке юрисконсультантом, мы познакомились случайно: он был по программе обмена в школе нашей, мы подружились и вот, сохранили связь. Через него знаю ещё пару-тройку человек тут. На самом деле, я мог бы в Токио с тем же успехом податься, но Хосок просто райские условия предложил, и я сдался - в конце концов, Субин знает корейский, а японский нет...

- Для твоего возраста ты уже вполне зарекомендовал себя, - заметил Юнги. - Агентство твоего брата, Хосок говорил, не хотело тебя отпускать.

- Это не потому, что я хороший агент, у них совсем другие причины были, - отмахнулся Сокджин. - Но мне нравится моя работа. И то, как Хосок видит работу - тоже.

- Он демократ и либерал, если не лентяй, то ни на что не пожалуешься, а ты, как за стол сел, сразу за дела взялся.

Юнги доел свой салат и отложил палочки, утер губы салфеткой.

- Постепенно ты к нам привыкнешь, и любопытство Чимина и Намджуна замечать перестанешь. Мне кажется, ты подружишься с Тэхеном. Он по первости на глаза не лезет, приглядывается, но потом пойдет в атаку на тебя. Жди, - Юнги улыбнулся. - Чонгук весь в своих интересах, но с ним дивно бухается, если что. С Чимином всегда фильтруй, что говоришь. Лишняя информация в его ушах становится почвой для дедуктивных выкладок, и потом, спустя время, ты случайно узнаешь о себе весьма неожиданные вещи. Его дедукция довольно часто страдает, - они рассмеялись. - Но если поедешь с ним в поездку как скаут, ни о чем не будешь заботиться, он умудряется все шикарнейше организовывать. Намджун тоже иногда ездит, так как развит эстетический вкус, и туры по достопримечательностям мы составляем под его чутким руководством, хотя это и не его работа.

- Он кажется умный человеком, но и похож на Чимина.

- Да, поэтому с ним тоже, поменьше личного говори. Я так понял, ты рассказал о себе бегло, чтобы поменьше додумывали, это правильно. Но и вполне достаточно, мне каже...слушай, прости, что я тебя учу! - спохватился Юнги.

- Это важная информация, учи, - улыбнулся Сокджин. - Ну, а Мин Юнги и Чон Хосок?

- Хосок свой. Ему можешь доверять. Своим подчинённым он верный друг, слабовольничать не станет, но и секреты разбалтывать - тоже. За нас горой. А я... Не знаю. Они говорят, я матерщинник и деспот с ними, педант и зануда, побаиваются...

Он неловко рассмеялся. Сокджин улыбнулся.

- А что за спор, который вы заключили?

Юнги расхохотался, как филин. Когда он улыбался, обнажались десна и некрупные белые зубы, и все лицо становилось похоже на кошачью мордочку.

- Окажешься ты красивый или нет.

- Как думаешь, чья партия выиграла? - покраснев, поинтересовался Сокджин.

- Ты, определенно, красавчик, - кашлянув, заметил Юнги.

Они посмотрели друг другу в глаза, улыбаясь приязненно.

- Я ставил на это, так что выиграл, - добавил Мин.

С ним легко, подумал Сокджин. Отлично. Это важно - иметь в офисе коллегу, с которым легко. "Вот бы он стал моим другом".

***

Над Сеулом опустился вечер, розовый, теплый, шумный, но не тем шумом, что раздражает, и все вокруг полнилось предвкушением чего-то этакого. Сокджин ехал домой, на заднем сидении вез коробку пирожных для Субина и Няни. Там же перебулькивался в пузатых бутылках виски и в маленьких - соджу. На выходных, возможно, Джехван вырвется со своих дел и заскочит в гости, нельзя встретить с пустыми руками!

- В конце недели ты проставляешься, - сказал ему перед уходом Чимин. - Бар неподалеку, там вкусно, по ценам демократично. Отказы и отмазы не принимаются.

- Хорошо, - рассмеялся Сокджин и, попрощавшись со всеми, покинул уютный офис.

На парковке увидел Намджуна, садящегося в машину к какой-то девушке. Сокджин рассмотрел только ее лицо - миловидное, и взгляд довольно бойкий.

- До завтра! - махнул рукой Намджун, широко улыбаясь.

- Хорошего вечера, - кивнул Сокджин, вернув улыбку.

- Клинья подбивает, - промурлыкал за спиной голос Чимина, и парнишка грузился с какими-то коробками во внедорожник, припаркованный неподалеку. - Не знаю, говорил тебе Хосок или нет. У нас все би, имей ввиду.

- Ты меня припугнуть решил? - улыбнулся Сокджин, глянув на него. - Езжай аккуратно

И он сел за руль, показывая, что в ответные откровения пускаться не намерен, завел мотор и вырулил с парковки, провожаемый ехидным взглядом Пака.

Уже подъехав к дому, Сокджин услышал сигнал о пришедшем сообщении в КАКАО.

"Я нашел твой акк, подпишись на меня в ответ, чтобы я добавил тебя в общий чат" - неугомонный человек, этот Чимин. Этим он напоминал Сокджину бывшую жену. Послушно подписавшись на Чимина, сунул телефон в карман пальто и, нагрузившись покупками, пошел к лифту.

В квартире, просторной и уютной, с большими балконами и окнами, днём полными света, пахло сладкой выпечкой, домашней пиццей, специями китайской кухни. В большой гостиной шумел телевизор - ясно, час мультиков про Дули, Субин пристрастился к ним ещё в Шанхае, когда учил корейский язык.

На топот шагов в коридоре ответил топот маленьких ног из гостиной, и вскоре в ещё не разувшегося отца врезалась довольная фигурка в домашнем костюме с покемонами.

- Ты пришел! - констатировал ребенок, сияя черными глазами, и отпустил Сокджина. - Давай сумки. Няня, он пришел! - закричал мальчик.

Всё-таки его китайский акцент режет слух, хихикнул про себя Сокджин.

Подоспевшая женщина приняла пакеты, те, что не с алкоголем, и понесла на кухню. Ее хрупкая маленькая фигура двигалась уверенно и стремительно, что вполне соответствовало ее характеру.

Они сидели в гостиной вокруг стола, ели вкусности, наготовленные Няней, взрослые пили соджу (под полным строгого контроля взглядом ребенка), Субин деловито тянул земляничный чай. Няня рассказывала, как она задолбалась парковаться у торговых центров и школы мальчика, перемежая корейскую речь китайскими ругательствами, Субин делал вид, что их не понимает, но, было заметно, едва сдерживается, чтобы не начать фыркать от смеха.

Потом Няня и Сокджин перемыли посуду, и няня ушла в свои "хоромы", как она выразилась - отдыхать, оставив отца и сына одних.

- Она сказала, твой отец взял мне слишком большую квартиру, - сообщил Субин, сидя в пене и играя теплоходиками. - Сказала, чувствует себя там как в замке.

- Если ей будет совсем неуютно, я возьму поменьше жилье, но к размерам быстро привыкаешь. Она ж быстро заведет подружек, будет звать их в гости.

- Она потом так же сказала, - кивнул мальчик, отложил теплоходик и спросил участливо. - Ну, как ты, на новом месте? Столовая как, вкусно?

Они оба обожали хорошо покушать, так что этот вопрос всегда был на повестке дня. Сокджин пожал плечами.

- Коллектив, как я тебе говорил, мужской, молодой. Еда в столовой вкусная, но не как дома, я буду брать сендвичи, пожалуй, порции маловаты, не наелся сегодня.

- А коллеги? Ты подружился с кем-то?

- Нет, я не умею так, как ты, быстро. А Енджун, он хороший мальчик?

- Он весёлый и тоже любит покемонов, - кивнул Субин. - Его мама как ты.

- В смысле, турагент?! - удивился Сокджин.

- Нет, развелась, - помотал мокрой головой мальчик. - Их папа приходит изредка. У мамы новый муж, уже скоро свадьба. Енджун к нему хорошо относится.

- Это главное, - согласился Сокджин.

- А ты - обязательно подружись на работе, так будет веселее работать, - посоветовал сын.

Потом он поднялся, сложил игрушки в сетку, закрепленную на ванне, и вздохнул.

- Мой меня, я что-то устал.

Послушно встав с табурета, на котором ожидал, пока сын наплехается в пенке, Сокджин стал мыть Субина, бережно промыв волосы, натерев мягкой мочалкой тело. Субин степенно и терпеливо выжидал, подставляя конечности, затем дождался, пока его вытрут, высушат густые черные волосы, и стал с папой чистить зубки, следя за взрослым, правильно ли тот водит щеткой во рту.

- Между прочим, мне написал Шао Лянь-гэ, - сказал он, уже лёжа в постели в своей комнате.

- Серьезно?! - изумился Сокджин, устраиваясь за детским письменным столом с книжкой на ночь. - И что же гэ хотел?

- Он приедет через пару недель, проведать, как мы тут, спрашивал, какого цвета кроссовки я хочу, которые с фонариками на подошвах? Я сказал, зелёные.

- Вот ведь, а мне ни слова! - проворчал Сокджин. - И надолго?

- На пару дней, как раз выходные. Сказал, что пойдем гулять, чтобы мы ему Сеул показали, а потом он полетит в Токио по делам.

- Ну, что ж... Без меня обсуждает уже, - улыбнулся Сокджин.

- Возможно, он хотел сделать сюрприз, а я испортил, - вдруг догадался Субин.

- Ничего страшного, я все равно буду ему очень рад, - успокоил Сокджин. - Укладывайся, я начинаю читать.

Сынок уснул быстро, уютно устроившись в постели - столько впечатлений за день, нечему удивляться. Аккуратно заложив книгу, Сокджин подошёл поцеловать его, выключил свет и бесшумно вышел, прикрыв дверь.

Вздохнул и улыбнулся. Что ж, с Джехваном можно посидеть в другой раз. "Шао Лянь-гэ" ведь приедет. Привычно где-то в животе сжалось от предвкушения встречи с другом. Усмехнувшись сам над собой, Сокджин тихо прошел в кухню и заварил себе кофе. Открыв ноутбук, собрался немного поработать, но тут взгляд упал на смартфон.

КАКАО Чат в огне... Застонав едва слышно, Сокджин стал читать сообщения, но все они были ни о чем, и участвовали в беседе о нем, новичке, только Чимин, Тэхен и Намджун, причем, последний одновременно успевал, судя по его словам, вникать в рассказ какой-то Миен о ее коллеге, которая "редкостная дура". Догадавшись, что та девушка, что подвозила Намджуна, и есть Миен, Сокджин решил внаглую не входить в беседу, и свалить из соцсети, но тут увидел открытый диалог один-на-один с Юнги. Улыбка сама собой натянулась на губы. Мин создавал какое-то необозримо приятное впечатление, и, увидев, что он пишет, Сокджин опять почувствовал себя так. Хорошо. Просто - хорошо.

"Снимай уведы с общего чата после девяти вечера, если что-то срочное, Хосок позвонит, потому что они тебе отдыхать не дадут. Жаль, забыл тебя предупредить днём"

"Спасибо, совет не запоздал. Да я и не так уж сильно устал. Но с ними говорить как-то не хочется, не поспеваю, Чимин очень быстро скачет с темы на тему"

"Дааа, это он мастер! Но все темы, так или иначе, о тебе. Пока ты наша свежая новость. Кстати, фотка в тельняшке ничего"

Некстати вспомнилось, что сказал Чимин - "мы все би". Покраснев, Сокджин поблагодарил, зашёл на страничку Юнги выбрать в качестве ответной вежливости подходящее для комплимента фото.

И... Что-то подзавис.

Гитара. Кулинария. Ночные бдения с любованием звездами. Собака породы пудель, шоколадные кудряшки. Уютная квартира ранним утром. Эстетика утреннего кофе и вечернего бокала вина. Эстетика во всем аккаунте Мин Юнги. Его фото в разных стилях одежды, с разным выражением миловидного лица. Сощуренные глаза, ехидная усмешка, мягкая улыбка, образы с темных очках и кепке козырьком назад, серьезное выражение лица. Фото с коллегами, в офисе, корпоративы. Фотографии из поездок и отпуска тоже, Сокджин рассматривал улыбающееся или не очень лицо и почему-то едва ни задыхался, словно пробежал стометровку.

"Ты красавчик, ты в курсе?"

"ПХАХАХАХАХАХАХХА!!! Ты ко мне клеишься?!"

"Юнги, я серьезно! Почему ты турагент и бухгалтер, когда ты явный модель?! Почему тебя рекруты от лейблов не заловили? Ты невероятно фотогеничен, и в акке есть эстетика! И ты играешь на гитаре?"

"Ты засмущал, прекрати!!! Да, играю, но это баловство..."

"Песни тоже пишешь?*

"Пишу, но послушать не дам, и почитать не дам, и отвали, Ким!"

"Стесняшка Мин!"

"Айщ!!!"

"Мне нравится твоя страница, ты клёвый"

"ХВАТИТ! спасибо"

"Не за что)))) ладно, чтобы тебя долее не смущать - прощаюсь. Хочу ещё немного поработать"

"Спокойной ночи, Ким"

"И тебе, Мин"

Посмеявшись, Сокджин закрыл КАКАО и принялся за работу. Ночь расходилась за окном, на стене тихонько тикали часы. Пахло чаем, остывающим в кружке, кремом для рук и лимонным освежителем воздуха, тихо и мерно гудел ноутбук, едва слышно и уютно. Сидя в бежевом круге света от потолочной лампы над столом, Сокджин сводил таблицы и продумывал рекламу для туров, днём Хосок попросил его пиар-гений об этой помощи, а в мыслях нет-нет, да возвращался.

Гитара.

Дымок над чашкой кофе на столе.

Ночное небо, усыпанное звёздами.

И селфи парня в белой просторной, хрустящего хлопка, рубашке.