Сердце Сокджина бешено колотилось и не давало уснуть. Уже час ночи на часах, а у него ни в одном глазу. За дверью в большой мягкой постели спал Мин, и Сокджин глох от сердечного боя при мысли, что мог бы пойти к нему и лечь рядом.
Залезть под одеяло, прижаться к его горячему боку и разбудить поцелуем, как это делают в дорамах и кино. Потому что ему этого до безумия хотелось.
"Ощущение, что море было только предлогом" - почему он так сказал, если не потому, что снимал он Сокджина?! Можно ли как-то не так объяснить эту фразу, как первым, что приходит на ум?! И ведь Юнги сбежал спать сразу после! Ему неловко от того, что он выдал себя.
Повернувшись с одного бока на другой, Сокджин стал смотреть на белеющую в темноте дверь с привязанной над ней омелой. Этот веник не вял, что указывало на его неприродное происхождение.
Пойти или нет?! Юнги - человек, который очень беспокоится о своем личном пространстве, и только если сам проявляет тягу к сближению, тогда... Черт, ну просто кошка, а не человек, этот Мин Юнги! Улыбнувшись, Сокджин поднялся на диване, осторожно ступая, прошел в коридор и накинул теплое пальто, затем взял теплые ботинки и вышел на балкон, аккуратно прикрыв его дверь за собой.
Лунно и влажно в воздухе, ветра нет, но холодно. Сокджин оглядел довольно большое пространство вокруг, и ледяные шезлонги, белеющие в ночи, и вазоны с землёй, а так с ёлками, которые к рождеству наверняка украсят фонариками. Балкон хорошо остеклен, но не утеплён, и простые цветы тут, конечно, не выжили бы - только хвойные растения. Подойдя к окошку сбоку, Сокджин увидел на ручке, открывающей его, вырезанного херувимчика, и усмехнулся продуманности романтизма дизайнеров интерьера.
Завибрировал телефон, Сокджин извлёк его из кармана пальто и увидел обобщение в КАКАО от Чимина.
"Доброй ночи, не мешаю?!" И ехидный смайл.
Сокджин закатил глаза.
"Доброй. Чего не спишь?"
"Намджун укусил меня за ягодицу так сильно, что вынужден сидеть и обрабатывать след, вот, полуночничаю в уборной, в этом гребаном отеле нет ничего стоящего в аптечке... А ты как?"
"Поздравляю, ты вернул себе Намджуна! Отметим, когда я вернусь?"
"Хуев как дров, его пизда позвонила ему, и он свалил. Сказала, отследила по навигатору, знаешь, есть такая прога, так вот можно по номеру телефона узнать, кто и где. Езжай, говорит, домой. Ну, и он, поджав хвост, поехал. Блять, она ему даже не жена! А тогда вообще яйца отрежет, что ли?"
"По опыту знаю, от мужчины зависит, может и не отрезать"
"Ты изменял?!"
"Нет, изменяла она, я сидел с ребенком. Но на развод подал я. Слушай, может, тебе в аптеку?"
"Да тут перекись есть, мазь тоже пойдет, дома потом засажу своей, хорошей... Это жалко выглядит, ты знаешь... Когда вот так срываются и бегут, высуня язык, по призыву"
"Согласен, Чимин. На все сто"
"Осуждаешь меня?"
"Тебя?! Ты никому не обязан, почему тебя?! Ты волен поступать, как хочешь"
"По-твоему, я веду себя порядочно?"
"А все люди поголовно и всегда едут себя порядочно? И перед кем ты должен играть порядочность, перед девушкой Намджуна, которая тебе буквально никто?! Что с тобой, Чимин, это на тебя не похоже! И почему...? Вы обсуждали ваши отношения?"
"Да. И меня поставили на место"
"...я не устану повторять, что ты достоин большего. Как и любой человек"
Чимин помолчал, Сокджин был уверен, что Пак плачет, сидя на унитазе в ванной номера какого-то Сеульского отеля. Он нередко писал Сокджину и плакался, потом злился и принимался поливать всех вокруг дерьмом, и Сокджин знал уже все эти стадии и всё-таки выслушивал. Кому-то надо было выслушать Чимина. Кому-то надо было дать ему выпустить яд. Сокджин не понимал, почему он взял на себя эту задачу, но чувствовал, что Чимину это важно.
"Ты весь такой правильный, но оправдываешь меня, любовника! Ха! Хотя ты был муж с рогами... Наверное, ты не устраивал жену в постели? Скажи, она горячая штучка, которая повелась на твою красоту, а ты оказался спокойный льдище?!"
"Да, так она мне сказала, когда я принес документы на развод, ты прав. Я считаю, у каждой измены есть причины, в которых виноваты оба супруга. Но в этом никогда не виноват любовник или любовница. Если мужчина любит - он просто не пойдет на подобное. Хоть мисс Корея там будет. И с женщинами - так же. Счастливая в браке - не пойдет на измену. В хлопке участвуют две руки. В отношениях - два человека. Третий - просто орудие измены, но не причина. Многие супруги, особенно женщины, этого не понимают. Девушка Намджуна, мне кажется, даже и не пытается понять"
Чимин опять замолчал. Ясно, злится, ему не удалось вывести Сокджина и тем самым ощутить удовлетворение. Сокджин же чувствовал, что Чимин излил ещё не весь яд, поэтому подначивал его.
"Знаешь, Юнги довольно аморфный в плане секса... Вспоминаю, как просил его, ты знаешь, пожестче со мной, но он только подвыпимши мог, а так... Намджун наяривает - будь здоров! Потом спину ломит, после него... Знаешь, он мне тут говорил - было бы здорово нам втроём повеселиться, ты, я и он, как ты с этим? Ему хотелось бы!"
"Чимин, ты понимаешь, что тебя это задело, и ты пытаешься переиграть оскорбление на подыгрываение в угоду ему?! Ты ведь изошел от боли, услышав о подобном! Господи, из-за того, что ты все ему позволяешь, он едет в катушек, вседозволенность им рулит! Ты боишься, что если ты начнёшь отказывать, он уйдет?! Ну и слава богу! Он же эгоист, конченный! И я ему это говорил, так что если ты собираешься слить меня ему - вперёд! Это не любовь, это не чувства - это раболепие! Ты красивый, умный, весёлый парень, неужели тебе бояться одиночества?! Да ты никогда не будешь без пары! Ты зациклился на этом эгоисте!"
"Этот эгоист говорит, что никогда не спал парнями своего роста, назвал меня твоим именем в постели и сказал, что в ближайшую попойку тебя завалит, даже предлагал поспорить! Блять, да, я зациклился, потому что люблю хорошо трахаться! Если бы не это, я был бы с Юнги, потому что с ним спокойно, хотя и скучно. Нам было неплохо в том, что не касалось секса... Он заботливый, нежный, милый... Лечил, когда болею, кормил вкусно, обнимал, целовал..."
"Если бы я верил, что ты будешь ему верен - отпустил бы к тебе, замолвил словечко, но такой веры у меня нет. Допустить, что он будет несчастен снова..."
"Он ещё держит зло?! Ха, получается, я ему все ещё дорог... Пожалуй, подкачу к нему по вашему возвращению"
"Он тебя пошлет. Просто имей ввиду"
"Почему? У вас там сладилось? Тогда почему в этот час ты не у него под боком, а трепешься со мной?! Послушай, только идиот не видит, что ты в него по уши, Чонин ведь уже говорил... И Юнги тоже знает это, я убежден. Но... Ты глубокой ночью общаешься со мной, а не спишь возле него, и о чем это говорит? А? Просто смирись. Ты РСП, Сокджин, пусть не баба, но... Обрати внимание на женщин за тридцать, или дурнушек твоих лет, мой тебе бесплатный совет. Намджун скоро устанет бегать за тобой и угомонится. Юнги - вернётся ко мне. Я буду работать над этим, и...
Сокджин улыбнулся: Пак Чимин вернулся в привычное ему состояние. Отлично, терапия снова сработала.
"Насколько я понял со слов Юнги, он не то чтобы был влюблен в тебя, когда вы встречались, и до сих пор его гложет лишь задетое самолюбие. Он сказал, этот паразит даже не понял, что сделал, Намджун, и тот - нашел в себе сознание извиниться нормально, и сказать, что у вас нет любви, только секс... Поэтому Юнги простил вас и забыл тебя. Мне нравится, как он умеет брать под контроль свои чувства. А насчёт моих чувств - они касаются только меня. Могу лишь сказать - я дорожу всеми своими друзьями".
Завершив текст, Сокджин вышел из чата и покинул балкон. Улегшись на диван, он уютно устроился под одеялом и быстро уснул, и во сне он улыбался.
***
На второй день, сидя за ранним завтраком, Юнги сказал:
- Хорошо, что на этот банкет особенно не нужно выражаться. Не люблю официоз.
У Сокджина тут же возникли вопросы: во-первых, что Юнги понимает под официозом, фрак, ханбок, костюм-тройку с запонками, широким галстуком, напомаженные волосы и даже макияж? Во-вторых, если особенно не нужно наряжаться (о чем в приглашении было ясно указано), не собирается ли друг явиться в дранных джинсах и толстовке? Это будет всё-таки неуместно.
- Я как раз имел ввиду последнее, - терпеливо пояснил Юнги. - Надену классические джинсы и белую рубашку, и...
Сокджин замотал головой. Чашка замерла в руке Юнги, не добравшись до рта.
- Что? - проворчал он.
- Так не пойдет. Вот что, - сказал Сокджин. - Костюм, рубашка ценником повыше, украшения свои нацепишь, уложить волосы, чтобы не торчали, как сейчас.
Юнги фыркнул недовольно, хмыкнул, язвительно поинтересовался:
- Ты чего это раскомандовался?
Очень тяжело вздохнув, Сокджин недовольно хмыкнул:
- Мы лицо "Тхэян-Таль" на этом празднике жизни, если кто-то из нас будет на официальном банкете выглядеть непристойно, это отразится на деловой репутации не меньше, чем... не знаю, проваленный тур... Погоди. Только не говори, что ты не взял ничего лучше этой рубашки и тех джинсов...
Юнги улыбнулся очень широко и преспокойно вернулся к трапезе. Но недолго играла его шарманка: едва завтрак был съеден, Сокджин взял его за белы рученьки и потащил на этаж с бутиками, и не отпустил от себя даже в толчок, пока не одел так, как считал верным. Юнги ворчал, Юнги шипел, Юнги угрожал, Юнги умолял, но, увидев себя в костюме - поутих. Сокджин с усталой улыбкой смотрел, как Мин вертится у зеркала в черном костюме с черной, чуть прозрачной рубашкой. Крой костюма и ткань сорочки могли бы потрафить даже такому дотошному типу, как Юнги. Все сидело ладно на стройной плечистой фигуре, и Юнги, мурлыкнув что-то себе под нос, вдруг спросил:
- Это тебе вот такое нравится?
- Ну... Да, - немного опешил Сокджин, не понимая, что друг имеет ввиду, ведь именно он, Сокджин, этот комплект и выбрал.
- Я имею ввиду, когда носят такой стиль, - уточнил терпеливо Юнги, глядя на Сокджина через отражение.
- Да, - пожал тот плечами. - На тебе, конечно, и мешок от картошки будет хорошо сидеть, но на банкет не для огородников, наверное, лучше выбрать что-то не такое экстравагантное... Нравится?
- Пожалуй. Но мы потратили кучу времени, а впереди пляж, грот, СПА, верховая езда...
- Тогда поспешим, - спохватился Сокджин и потащил Юнги на кассу.
Закинув одежду в номер, они понеслись по своим маршрутам, и к тому моменту, как нужно было начинать собираться, оба изрядно вымотались. У Сокджина в ушах все ещё стоял шум прибоя и почему-то оглушающий шелест и шорох песка под ногами. В носу же застрял запах мокрых камней грота, довольно уютного, украшенного фонариками, и это была такая умеренная романтика, что даже Юнги пришлась по душе.
Вот на лошадь он залез только после уговоров Сокджина, который был вынужден сесть в седло первым и проехаться под бдительным наблюдением наставника, чтобы показать, что бояться нечего. Усилия, отданные на то, чтобы удержаться в седле, вымотали все силы, так что в СПА оба активно клевали носом, и лишь нежелание обидеть милых девушек сдержало их от того, чтобы заснуть мертвым сном.
Массаж, обёртывания, маски и ароматерапии вкупе вернули часть потраченных сил, и боли в натруженных членах прошли, но сонливость осталась, как после сытного обеда.
Который они тоже приговорили, и после еды их начало буквально рубить на ходу. Добравшись до номера, они приняли по банке энергетика и отправились по очереди в душ, а затем одеваться, и через сорок минут встретились у входной двери в номер, чтобы окинуть друг друга скептическими взглядами.
- Теперь я соотвествую твоему вкусу? - сунув руки в карманы, поинтересовался Юнги, поиграв бровями ехидно.
Сокджин выцепил беглым взглядом различные детали его волнующего образа, вроде мерцающих побрякушек, аккуратно и стильно уложенных волос, аромата парфюма и улыбки, освещающей чистое белое лицо, и фыркнул:
- Учитывая, что этот костюм подбирал я? Пошли, ты хорошо выглядишь, теперь я за тебя спокоен.
- Взаимно, - великодушно ответил Юнги, и они вышли из своего номера, оба чувствуя себя не в своей тарелке под висящей над притолкой треклятой омелой.
- Мне кажется, этот отель и курорт в целом занимаются пропагандой нимфомании, и как только тут нашлось место для детей, интересно?! - проворчал Юнги, когда они вошли в лифт, где под потолком висела та же неубиваемая ветка.
- Если ты обратил внимание, в детском центре все устроено так, что ребенок будет максимально занят, есть аниматоры, которые водят их гулять, и к ночи, когда придет пора их забирать, дети будут так вымотаны, что тупо отрубятся в номере. Насколько я понял, - Сокджин стряхнул с рубашки несуществующие пылинки и повернулся, любуясь собой в отражении зеркальной стены, - детей тут обычно очень мало гостит...
Тут он заметил заинтересованный прищур Юнги, испуганно оглядел себя: очень темно-сиреневые брюки, чуть светлее блуза со стоячим воротничком, браслет на тонком запястье и гладкая укладка на волосах, он слегка подвёл глаза, совершенно чуть-чуть, и слегка сбрызнулся духами.
- Что не так? - спросил он удивлённо, не увидев погрешностей с одеждой.
- Да так, ничего. Хвиин тебе сегодня жизни не даст.
- Мунбель сказала, та заинтересовалась старшим портье ни на шутку, - подмигнул Сокджин.
- Где ты успел встретить Мунбель? - удивился Юнги.
- Когда бегал за айс кофе тебе, пока ты мерил в магазине шмотки, встретил ее на фудкорте. Хвиин с ней не было, Мунбель сказала, та ушла вылавливать портье...
На лице Юнги появилось плохочитаемое выражение, но ничего к сказанному он не добавил, только пожал плечами.
Банкетный зал был украшен как апофеоз всего романтического, и это слово, и его значение, уже вязли на зубах. Впрочем, гостей курорта и большинство тургагентов, затесавшихся между ними, кажется, все устраивало: они с большим удовольствием фотографировались с ангелочками размером со слона, но в кудряшках, как у Ви из БТС, хихикали под омелами, с огромной радостью пробовали пунши с названиями, от сахара в которых козявило лицо, а так же танцевали под веселые и медленные песни о любви, жвачке, радуге и единорогах. Юнги моментально скривился, Сокджин при виде этого хихикнул и потащил друга к столу с закусками, так как обед в них ещё сидел, но требовал десерта. Взгляд Сокджина задержался на аккуратно свернутой красивой вафле с мороженым, с бананами и клубникой, взбитыми сливками, карамельным топпингом, ореховой крошкой, украшено все это было маленькими макарунами и печеньями Орео, тоже очень маленькими. Изучив и сфотографировав это счастье для отчета Субину позже вечером, Сокджин вооружился ложечкой с сердечками на черенке и принялся уписывать эту вкуснятину. Кондитер, сворачивающий вафли для гостей, взглядом доброй бабушки смотрел, как Сокджин ест, и спросил Юнги, что будет он.
- Вафля шоколадная, мороженое кофейное, посыпка орехи, Орео - да, макаруны - нет, вишня в мороженое, топпинг шоколад, - отчеканил тот деловито.
- Стильно, - заметил Сокджин.
Кондитер покивал, быстро собирая заказ, и вскоре протянул Юнги в темных оттенках ароматное лакомство. Сокджин протянул Юнги свое, предлагая попробовать, намереваясь затем попробовать его заказ. Усмехнувшись, Юнги согласился на бартер.
- Вкусно! - вытаращился Сокджин.
- Шоколада много не бывает, и кофе тоже, - авторитетно заявил Юнги. - И к нему всё идёт, и бананы, и апельсины, и вишня...
Они прошли немного, чтобы не мешать остальным гостям делать заказы, и вскоре наткнулись на Хвиин и Мунбель. Обе они выглядели хорошо, но Хвиин казалась мрачной, а Мунбель - на грани потери терпения.
- Что случилось? - поинтересовался Сокджин, предложил Мунбель свое мороженое.
- Спасибо... Да ничего, кое-кто обломался, и теперь все ей не мило.
Хвиин проворчала что-то себе под нос и вздохнула.
- Не отчаивайся, на нем же свет клином не сошёлся. Ешь мороженое, - улыбнулся Сокджин, протянув ей свою порцию.
Хвиин шмыгнула носом и забрала его вафлю.
- Я ей говорю: пойдем танцевать, а она все в печали, - фыркнула Мунбель, глядя на коллегу. - Развеешься, м?
- Пойдешь со мной? - посмотрела умоляюще Хвиин на Сокджина.
Тот даже рта раскрыть не успел.
- Он не танцует, днём натер ногу на пляже, - скрипуче проговорил Юнги, становясь так, что оказался чуть впереди Сокджина.
Тот округлил глаза.
Мунбель округлила глаза.
Хвиин недоверчиво приподняла бровь.
- Но он вполне уверенно ходит...
- Юнги пытался спасти меня, на самом деле, я не умею танцевать, слухом обижен, - рассмеялся Сокджин. - Идите вдвоем.
- В танцах важно практика, уверена, ты поймаешь ритм, - сказала Хвиин, улыбаясь. Ее губы были в карамельном топпинге, и она игриво слизнула его. - Я видела, как ты двигал плечами в такт музыке... У тебя есть слух...
- Сначала он доест вафлю, а затем пойдет, - упрямо возразил Юнги, глядя на нее в упор и явно враждебно.
Мунбель посмотрела на Сокджина странным взглядом. Тот таким же посмотрел на Юнги.
- Ты чего им командуешь? - сощурилась Хвиин.
- Он вежливый человек, я за него говорю, - невозмутимо ответил Юнги, грызя Орео, но не забывая пристально следить за действиями Хвиин.
- Да с чего ты решил, что он не хочет танцевать?! - взвилась она, уперев руки в бока.
- Потому что я так сказал, - невозмутимо пожал плечами Юнги и, черпнув ложкой свое мороженое, сунул порцию Сокджину в приоткрытый рот. - Видишь, он же ничего не возражает.
Сокджин округлил глаза, Мунбель улыбнулась и закрыла рот ладонью, хихикая. Хвиин попунцовела от ярости и зашипела:
- С какой стати ты решил, что можешь ему указывать, танцевать или нет, ты ему кто - бойфренд?
- Ага, - растянулся в широкой улыбке Юнги.
Следующие три минуты он наслаждался сменой цветов на лице ошарашенной Хвиин, Мунбель просто вытаращилась и хлопала ресницами, Сокджин же вздохнул и усмехнулся про себя.
По счастью, в этот момент сменилась музыка на весьма динамичную, первой опомнилась Мунбель - тряхнув головой, отмахнулась от Юнги и потащила Хвиин танцевать. Юнги пожал плечами и продолжил поедать свою вафлю.
- Ну, и то это было? - спросил Сокджин с улыбкой. - Я и не знал, что ты мой бойфренд...
- Я сказал это для нее, ведь тебя напрягала ее назойливость, - пояснил Юнги.
- Разве я говорил, что напрягала?
- Ты ничем не попытался остановить меня, значит, был согласен с моим поведением, чингу, - пожал плечами Юнги. - Так, это мы съели, пошли теперь тяпнем по коктейлю...
И он забрал у Сокджина креманку от вафли, оставил со своей на столе и с силой бульдозера попер Сокджина к бару, где как раз освободилось местечко. Сокджин покорно шел следом и улыбался.
""Чингу"... Ха, Мин Юнги, разве ты сам веришь, что мы только чингу?"
***
На третьи сутки все гости курорта проснулись под шум ливня. Те, кто планировал провести денёк за пределами помещений, расстроился несильно: в отеле имела красивая оранжерея, занимающая значительную часть одного из верхних этажей, так что желающие совершить променад собрались там.
- Вчера было понятно, что будет дождь, - говорили люди, собравшись за завтраком, с наслаждением потягивая горячие кофе, чай или какао, набрасываясь на горячий завтрак.
Юнги зевал сладко и сонно поглядывал в огромное панорамное окно, занимавшее две стены ресторана. Дождь шел сплошной стеной, в нем расставлялись виды на сад и дорожки в темно-зеленые пятна.
- Мы в Наутилусе, - сказал Сокджин, намазав на тост масло и джем, протянул кусок Юнги. - Субину нравится так, попробуй.
Юнги послушно откусил, пожал плечами и мигом умял всю порцию. Намазав ещё пару штук, Сокджин взялся за кофе.
- Предлагаю поработать и отправить сделанное Хосоку на проверку, а затем разлениться, - сказал Юнги. - Посмотрим что-то, поедим вредную еду...
- Ты от меня не устал? - уточнил, не глядя на него, Сокджин.
- Да как-то нет, - пожал Мин плечами и удивлённо поднял брови. - А должен был?
- Ты говорил, быстро устаешь от людей.
- С тобой и твоим сыном это не работает, - рассмеялся Юнги. - Кстати, как тебе спалось на роскошном ложе?
- Его упругость меня смутила...
Они фыркнули оба.
- Послушай, ммм... Если ты хочешь кого-то привести...
- Сокджин, я приехал не отдыхать, и я не тот, кто будет выселять друга, чтобы потрахаться, - ровным голосом произнес Юнги. - Так что, если ты хочешь, придется тебе искать место, - шутливо проворчал он.
- Зачем мне? Я тоже работаю, - вспыхнул Сокджин.
Юнги пошлепал губами, поднес чашку к губам и произнес перед тем, как глотнуть кофе:
- Мне кажется, ты не из тех, кто спит абы с кем. Просто для здоровья.
- На самом деле, я чересчур занят для подобного, но сейчас не встречаюсь, и мог бы...
- Ты говорил, если встречаешься, то верен?
- Да, так оно и есть. Как ты, однако, помнишь все...
- Сейчас тебе кто-то нравится?
Сердце пропустило удар, а затем больно сжалось. Юнги считает этот момент удачным? Или... Показывает, что ничего не замечает? Или хочет держать дистанцию? Френдзонит...
- Да, нравится кое-кто, - тихо проговорил он, глядя себе в чашку.
За столом воцарилось молчание. Хочет Юнги или нет, чтобы Сокджин задал встречный вопрос? Судя по тому, что молчит, может быть, а может, сожалеет, что ляпнул, не подумав. Робко подняв взгляд, Сокджин увидел, что Юнги что-то читает в телефоне.
Ясно, сожалеет, что ляпнул. Не стоит спрашивать. Кивнув своему решению, Сокджин продолжил завтракать.
- Я ее или его знаю? - вдруг спросил Мин, не меняя позы и объекта изучения.
- Знаешь.
Юнги снова помолчал, потом вздохнул.
- Что ж, надеюсь, он или она понимает, как ему или ей повезло, - натянуто улыбнулся он. - И надеюсь, что это всё-таки не Намджун...
- ...это не он...
- Давай доедим и сходим на фудкорт заказать доставку к обеду, как посмотришь?
Сокджин послушно кивнул, зная, что выглядит как побитый пёс, и так же он себя чувствовал. Ему безумно хотелось сказать все теперь, но уверенность, что Юнги это поставит в неловкое положение, в нем снова возросла, так что он сдержался и постарался переключиться на позитив.
Закончив работу и поболтав с Хосоком и остальными по громкой связи (успешно игнорируя язвительные шуточки Чимина), они получили свой заказ с фудкорта и выдохнули.
- Чимину нужно выступать на стендап шоу, - проворчал Юнги, раскладывая на столе в гостиной еду.
- Тебя раздражают его шутки, но всё-таки ты чересчур груб с ним, - заметил Сокджин.
- Меня не раздражают его шутки, - возразил Юнги. - Они выводят меня из себя. Он ведёт себя так, что позлить меня, я это понимаю, но ничего не могу поделать с собой. Терпеть не могу, когда подъебывают!
- Сам ты неплохо умеешь это, - улыбнулся Сокджин, ища нужный канал с фильмами.
- Я никогда не приебываюсь так упорно, пошутил пару раз и будет!
- Он ревнует.
- Идиот.
Снова больно сжало сердце.
- Юнги, а когда у тебя были отношения после него, как он вел себя?
- Я никогда не говорю на работе о своей личной жизни, и в институте делал так же. Но Чимин обожает встречаться напоказ, это основная причина, по которой Намджун его унижает своим отношением, если бы Пак был сдержаннее...
- Не понял, Намджун...?
- Намджун предпочел бы, чтобы в фирме никто не знал об их связи, ведь, как ты помнишь, на тот момент Чимин был со мной, а Намджун тоже, официально занят, но Чимин явился на следующий день после того, как они переспали впервые, и стал флиртовать с ним. Естественно, я был в недоумении, но Намджун отбрил его и убедил меня, что Пак просто с глузду поехал. Потом я замечал, что Намджун раздражается, когда ему кто-то пишет, говорил, девушка его назойливая... А когда они были застуканы мной, на утро Чимин от Намджуна не отходил, и они поскандалили в курилке. Намджун тогда же извинился передо мной, а Пак сказал, что это я виноват, что Намджун его посылает и не бросает свою девушку... И он продолжал довольно долгое время мозолить мне глаза с Намджуном, хотя тот бесился несказанно, с Чонгуком заигрывал, с Тэхеном...
- Звучит мерзко, но мне его жаль, - признался Сокджин.
- А ты любишь жить напоказ? Тисканье перед друзьями, чуть ли ни в трусы друг другу, слюни по щекам и называть "любимый" перед другими?
- Нет, я такого не люблю.
- Значит, ты меня понимаешь, - кивнул Юнги.
Он сел на диван и стал есть и смотреть кино, которое уже шло.
От дивана пахло им, и Сокджин, откинувшись на спинку, украдкой смотрел на его спину и дышал им. Он понимал, что Юнги хотел сказать, а так же то, что тот так и не сказал. Боль ныла в сердце, память подсовывала утешающие воспоминания о том, как Юнги ведёт себя по отношению к самому Сокджину, мягко и заботливо, и как он любит Субина...
Но он всячески подчеркивает и тот факт, что они чингу. Что если Юнги чувствует, что Сокджин... И показывает ему исподволь: не надо, я этого не хочу? Очень похоже.
"Я себе напридумал", подумал со вздохом Сокджин и потянулся за банкой колы.
- Ты ничего не ешь, а вкусно, - вдруг раздался у него над ухом голос Юнги.
В этот момент Сокджин как раз открывал банку шипучки, и, испугавшись неожиданного голоса, вздрогнул - жидкость с шипением вырвалась из банки и залила его. Смеясь, он вскочил, чтобы спасти диван и Юнги.
- Ты о чем так задумался?! - рассмеялся Юнги, глядя на него.
- Да так, кино засмотрелся... Пойду приму быстро душ и переоденусь, поставь на паузу? - отмахнулся Сокджин, залпом выпил то, что осталось в банке, и ушел.
В ванной почему-то пахло мятой, и, поискав, Сокджин обнаружил источник - новый гель для душа, открытый Юнги утром. С самого Мина этот запах выветрился довольно быстро, а в ванной почему-то продержался вплоть до обеда. Улыбнувшись мысли, что может помыться этим гелем сам и как будто побыть с Юнги, Сокджин скинул футболку и джоггеры, и кинул их в корзину для грязного белья, туда же полетели боксеры. Ощущая жуткую липкость на торсе, груди и бедрах, Сокджин открыл дверцу душевой и открутил было краны, как вдруг снаружи послышались торопливые шаги, сопровождаемые мелодией звонка Сокджина, и прежде чем он понял, что сейчас к нему вломятся - дверь распахнулась, и в ванную ворвался Юнги с смартфоном Сокджина в руке.
Мгновение звенящей тишины и затаенного дыхания у обоих. Сокджин увидел, как дернулся кадык на шее Юнги. Словно беря себя в руки, Юнги положил смартфон на руковину.
- Субин, - коротко и хрипло пояснил он и вышел, сильно хлопнув дверью.
***
Когда Сокджин, помывшись и поговорив с сыном, вышел из ванной, Юнги запустил фильм дальше. Выглядел он спокойно, правда, старательно избегал смотреть на Сокджина, чем смешил.
- Как Субин?
- Спросил, может ли пойти с ночёвкой к Енджуну, рассказал, как сходил с классом на экскурсию в музей детского творчества, и обещал скинуть фотки. Ты мог с ним поговорить и сам.
- Да, но я подумал, что-то срочное...
Сокджин покивал. Его так и подмывало спросить, "почему ты так смутился, что не смотришь в глаза".
***
Наутро четвертого дня они проснулись от странной тишины за окном. Спавший на диване Сокджин понял голову с подушки и посмотрел в окно, не закрытое шторами.
Ливень, шумевший всю ночь, кончился, а он и не заметил. За окном было ещё темно, но в небе чувствовалось приближение рассвета. Поднявшись с дивана, Сокджин натянул толстовку и джоггеры, сунул ноги в тапки и подошёл к балконной двери, подумал немного, и отпер ее.
На него пахнуло холодным свежим морским воздухом. Едва не задохнувшись, Сокджин прикрыл дверь и сбегал за курткой, а затем вышел и закрыл за собой, чтобы не студить номер.
Просыпающийся день был влажным и тихим. Шумели тяжёлые волны вдали, обдавая совершенно неприютный берег, небо темное, но было очевидно, что днём прояснится. Внизу от ветра, слабого, ленивого, шумели голые ветви деревьев. Откуда-то ветер приносил запах табачного дыма, значит, кто-то так же не спал в такой час, вышел покурить на балкон. Постояв ещё и полюбовавшись на чудесный вид утра, Сокджин вернулся в номер и увидел Юнги, сидящего в его одеяле на диване и уткнувшегося носом в смартфон. Юнги спал, склонив голову на плечо.
Должно быть, проснулся, вышел и решил дождаться, пока я вернусь, да так снова и уснул, понял Сокджин. Юнги был умыт и одет в то, что они носили в отеле. Улыбнувшись, Сокджин тихонько вышел, прихватив одежду для выхода на завтрак. Когда он вернулся, Юнги, зевая, говорил по его телефону.
- Это Хосок, напоминает, что мы не можем оставаться тут вечно. Я сказал ему, что мы планируем идти завтракать, и затем доделаем дела и соберём вещи.
- Привет ему от меня, - улыбнулся Сокджин.
Когда Юнги и Сокджин находились на пути в ресторан, в общем чате начали падать сообщения от коллег.
"Они вернутся отдохнувшие, как я им завидую!!!" - Тэхен.
"Суверниры на нашу полку почёта!" - напомнил всем хозяйственный Чонгук.
"Я не выделял им на это денег" - Хосок.
"За каким чёртом мы тогда их отправляли?!" - Намджун.
"Хосок у нас купидон" - Чимин, кто же ещё.
Сокджин покачал головой, услышал, как рядом Юнги скрипнул зубами.
- Слушай, Юнги, какие парни тебе нравятся? - вдруг спросил Сокджин, сам от себя не ожидая.
- Ты у меня спрашивал, - заметил Юнги, но послушно задумался, словно и сказал это чисто просто так. - Мне нравится те, с кем легко молчать и быть. Вот поэтому я с тобой дружу - ты меня не бесишь. И твой сын тоже.
- Ты же не глупый человек, и понимаешь, что я имею ввиду не просто "какие люди нравятся", а "какие мужчины?", - усмехнулся Сокджин, уже пожалев, что спросил.
- Внешность не имеет значения...
- ...лукавишь...
- Хорошо! - Юнги рассмеялся.
Они уже шли по направлению к ресторану. Поразмыслив, Юнги ответил:
- Мне нравятся сексуальные мужчины и парни, слишком брутальные или рослые - нет, мой рост или чуть повыше, - самое то. Ниже не надо. Стройные. Приятный голос. Хорошая улыбка. И мне нравится, когда кожа не грубая.
Сокджин прикинул, что подходит почти под все параметры, и улыбнулся.
- А что? Ты познакомить меня собрался? - загорелся Юнги. - Мне ветреные не нравятся, имей ввиду...
- Во-первых, сексуальность часто идёт рука об руку с ветреностью, как же тут выгадать, а, во-вторых, ты не не отметил возраст.
- Не моложе двадцати, - подумав, ответил Юнги. - А тебе какие нравятся? Как китаец Сяо Шао Лянь, наверное, рослые бруталы с кучей тату и грубым голосом?
Сокджин рассмеялся.
- Шао Лянь прекрасно выглядит, и я покривлю душой, сказав, что он не в моем вкусе. Но, на самом деле, мне не важен ни рост, ни гора мышц. Низкий голос. Длинные пальцы, мне кажется, это красиво. Выразительные глаза. И приятный запах, духов или тела - неважно. И мужественность.
- Чимин не в твоём вкусе, и Тэхен, они не мужественные, все как подростки.
- Тэхен довольно мужественный, но он, в самом деле, не мой типаж, что-то в нем не даёт мне заинтриговаться, - призналс Сокджин. - Хотя я считаю его очень красивым, и его голос тоже...
- Хосок... Намджун и Чонгук, - прикинул Юнги, поразмышляв.
- Да, они все попадают.
- Мне кажется, я тоже, - приосанился Мин.
Сокджин улыбнулся и кивнул.
- Ты красавчик хоть куда.
***
К обеду распогодилось, и друзья приняли решение отправиться работать на пляж. Идея казалась довольно смелой, так что они утеплились, взяли ноутбук, по большому термо-тазу кофе и огромную коробку пончиков, и ушли на лоно морской природы. Воздух был прохладным и вкусным, солнце решило погреть немного, и на пляже комфортно сиделось, под одним из тентов. Поставив на скамейку-качели коробку с угощением и кофе, они сели по обе стороны от них, Сокджин шлёпал пальцами по клавиатуре, а Юнги надиктовывал с черновиков. Чайки норовили попасть им в коробку своими каплями, но Сокджин поставил ее так, чтобы крышка закрывала цель от стрелков.
Потом они оба просто сидели и смотрели на море, неспешно шлепающее волны о берег, слушали крики у пирса, где кто-то пытался уговорить лодочника сфотографировать их в лодке, а аджусси отнекивался, говоря, что вполне способен ухнуть камеру в воду. Небо над головой было чистым, и солнце на открытом пространстве даже чуточку грело.
- И не скажешь, что поздняя осень, - заметил Юнги. - Интересно, какой температуры вода?
И, не дождавшись ответа, Юнги, кряхтя, поднялся и посеменил, утопая в песке, к воде. Сокджин улыбнулся, но вдруг судорожно выхватил смартфон и прицелился. Юнги был так занят тем, то с осторожностью приближался к воде, не желая намочить кроссовки, что ничего не заметил. Сделав несколько его приближенных кадров, для вида Сокджин снял пляж вокруг и просмотрел получившееся.
Ну, вот, теперь у него есть воспоминания об отпуске на романтическом курорте без романтики с Юнги. От мысли об этом стало и смешно, и грустно.
***
Хвиин в автобусе дремала: оказалось, утром она решила сходить в фитнес-зал и попробовать систему тренировок, расписанную симпатичным тренером, в итоге не выспалась, так как проснулась очень рано, к тому же, теперь у нее болели все суставы и мышцы. Мунбель, поприветствовав Сокджина и Юнги улыбкой, продолжила листать свои записи в нетбуке. Они плюхнулись на кресла и дружно вздохнули.
- Тут было неплохо, - резюмировал Юнги, приваливаясь к плечу Сокджина. - Как подумаю, что завтра, в свой выходной, буду драить квартиру от пыли...
- Поехали к нам отсыпаться, а завтра я тебе помогу? - предложил Сокджин.
- Я ждал, что ты предложишь это, - усмехнулся друг и, скрестив руки на груди, стал смотреть в окно на удаляющийся отель.
***
Субин встретил их восторженным смехом и объятиями, забрал сумку с подарками себе и Няне и утащил, сгибаясь под ее тяжестью, в гостиную. Няня помогла ему поставить сумку на стол и разгрузить, ругалась, что ей купили слишком много, но была заметно довольна.
- Стол накрыт на кухне, - сказала она. - Там письмо из школы, Сокджин-ши, - добавила и подмигнула.
Юнги удивлённо посмотрел в кухню, словно там сидело мифическое животное. Среди тарелок и чашек там лежал белый конверт.
- Я сто лет не видел писем в конвертах, - заметил Сокджин, пройдя на кухню. - Юнги, пошли есть... Субин, ты составишь потом нам компанию?
- Да, конечно, - занятый подарками, покивал Субин.
Развернув бумагу, Сокджин окинул строки беглым взглядом, потом ещё одним, потом ещё. Юнги, ожидавший, что друг начнет читать вслух, недовольно нахмурился, встал рядом с ним и стал читать через плечо.
- А, это осенний лагерь! Ну, и чего ты вытаращился? Я тоже в такой ездил...
- Субину всего пять, - растерянно произнес Сокджин. - А что там делают?
- Там и учатся, и играют в развивающие игры, и смотрят мультики, и едят кучу вкусностей, и бегают по огромному парку... Это часть школьной программы, каждый год эта замута в некоторых школах, дети обычно возвращаются толстыми и довольными, а там научаются мыть посуду, купаться сами и быстро одеваться...
- Но он маленький....
- За ними безустанно присматривают, и ты можешь навещать, - Юнги ткнул в адрес. - Это в часе езды от твоего дома. Курорт для детей просто.... Субин, может, я вместо тебя поеду, раз папа боится? - крикнул Юнги в гостиную.
- Неееет, - спокойно отозвался Субин.
Он пришел в кухню и сел за стол, в одной руке крепко держа зелёного плюшевого Дули, с которого только-только состригли этикетку.
- Ты не переживай, пап. Учительница Лим говорит, так надо, и я подумал, что Няня могла бы взять отпуск на эти три недели. Только тебе придется не забывать кушать и убираться без напоминаний! - строго пригрозил он.
Сокджин молчал. С момента рождения Субина они никогда не расставались дольше чем на четыре дня, и обычно возле мальчика всегда был кто-то свой.
Няня. Бабушка с дедушкой. Кто угодно.
Это что, дальше так и будет? Он будет все больше взрослеть и отдаляться? Рука с письмом опустилась, сердце тревожно сжалось. Субин болтал с Юнги, расспрашивая о поездке, словно бы давая время отцу справиться с шоком.
На плечо Сокджина легла маленькая теплая рука Няни. Ей ведь тоже трудно - отпускать маленького подопечного без себя.
- Он справится, - прошептала она.
Сокджин порывисто вздохнул и улыбнулся. Конечно, справится. Это же его Субин.