Оковы для Дьявольской шестёрки

Никто так толком и не понял, зачем вдруг понадобилось это дурацкое перемирие. Приём у Виконта Друитта, какое-то голосование, ещё это «пожелание» - одеться попривлекательней. Чего ради? Ведь почти вся «дьявольская шестёрка» каждый раз расстаётся друг с другом на такой паршивой ноте, что блевать хочется. Нет, не от омерзения, а из-за пронизывающего всё тело страха, что именно в этой главе Она отправит тебя в мясорубку. И это касается каждого, на ком останавливается Её взгляд.

Уильяма, как ни странно, на торжество не пригласили, а потому Грелль без боязни идёт на приём с Гробовщиком. Их номера рядом, они сидят за одним столом, между ними никого нет, а значит можно придвинуться чуть ближе, улыбнуться чуть теплее, и ещё много-много «чуть». По крайней мере, пока не войдут «главные герои».

***

Конечно, когда Она только появилась в их мире, никто и не думал Её пугаться. Странная девушка со странными способностями, захотевшая запечатлеть историю из жизни графа Фантомхайва. Вполне безобидная просьба.

Первыми забеспокоились «статисты», когда из дома клана Ферро вывезли несколько десятков трупов. Правда то, что все они были итальянскими мафиози, немного приглушило тревогу. Но потом пришёл август. И смерть Мэри Николз.

***

Пока гости рассаживаются по своим местам, Алистер проводит последние минуты перед выходом среди сдвинутых в одну кучу декораций, усевшись на пыльные мешки с песком. Он уже давно понял, что его роль не подразумевает трагической смерти. У него даже появился защитник – обезумевший Гробовщик, который и сам по себе взрывался тем жутковатым хохота-гоготом, причину которому постоянно искал в чужом поведении. Быть может, это не так уж и плохо – быть шутом и кривлякой. Но стоит взглянуть на весь этот бессмысленный балаган, и тоскливый скулёж так и рвётся из лёгких. Он уже давно мечтал жениться, ну хоть на ком-нибудь! Чтобы любовь была, как и свадьба – тихая, без изысков; уехать во Францию, выкупить коттедж на побережье, устроиться терапевтом в курортный санаторий. А не волочиться за каждой юбкой, какими бы шелками она ни была расшита! Но Она вновь и вновь всё решала за него, и всё, что у него теперь было – эти несколько минут наедине со своей мечтой.

***

Грелль уверен, если бы не Она, никто не заинтересовался бы убийствами проституток. Тем более в Уайтчепеле! До Неё они с Мадам могли этих свиней штабелями резать, никто бы не заметил. Так нет же, надо раздуть скандал, надо доложить королеве, чтобы мальчишка, которому и так психику покалечили, любовался сценами 21+. После Энни Чепмен был арестован этот идиот Друитт, и в такой момент любой бы затаился, хотя бы до окончания суда. Но Она вдруг появилась за спиной, и вуаля – они, как под гипнозом, идут и убивают сразу двух! Конечно, после такого их тут же выследили.

***

На самом деле те, кто действительно знал Ангелину, был даже рад её смерти. Казалось, что она за гранью сумеет воссоединиться с родными людьми и обретёт покой. Но Мадам оказалась таким же заложником воспоминаний, как и её сестра. Как и Винсент.

Что в момент возвращения чувствуют мёртвые, никто не знает наверняка, однако подобные вещи никогда не бывают безболезненными. Это подтвердил бы любой Бог смерти. Это доказывали Куклы, двигаясь только с одной целью – получить назад душу.

***

Впервые они встретились на похоронах Мадам Ред. Ни тот, ни другой не зашли в собор, на отпевание. Гробовщику это было не по статусу – с Анжелой прощался высший свет, а Греллю – не по силам. Гробовщик стоял рядом с повозкой, полной красных лепестков, у южных ворот, когда заметил странного красноволосого юношу. Он держал в руках алый свёрток и бормотал что-то несвязное. Только подойдя поближе, Гробовщик различил обрывки его покаянной речи.

- Я старался, Мадам, правда старался… Я не хотел… Я же пытался отвести косу… Пожалуйста, Мадам.

***

Порой Чарльзу доводилось видеть юную маркизу Милдфорд, когда рядом не было Сиэля Фантомхайва. Тогда Элизабет неуловимо преображалась. Это была и не влюблённая капризная леди, и не скованный долгом рыцарь. Нечто среднее или совершенно иное – Грэй не мог понять. И не знал, как к этому относиться. Но что-то такое каждый раз… Он ведь был дворянином, не менее высокородным, чем её пресловутый жених. В услужении у Королевы должны быть самые лучшие, и он соответствовал требованиям. Возможно, что он подходил Лиззи даже больше, чем её младший двоюродный брат. Однако им не позволят разорвать помолвку. Особенно после Её прихода.

Да, Грей не трус. Но он не готов пока лезть в самое пекло ради призрачной надежды. Защищать её или себя бессмысленно – если Она захочет, любой умрёт. Остаётся только дразнить Цепного Пса в надежде, что однажды он нарвётся на противника не по зубам.

***

Их роман зародился внутри этого тревожного звона, не оставлявшего их ни на минуту с самого дня похорон. И поначалу эта тревога касалась только судьбы Грелля, но всё перевернулось с ног на голову, когда Грелль, с ног до головы обласканный и утешенный, спросил у своего нового любовника его имя. Решив, что с Греллем-то не страшно поделиться своим забавным, и даже комическим имечком, Гробовщик произнёс три слова и… ничего не услышал. Когда же он столкнулся взглядом с таким же сбитым с толку Греллем, ему стало понятно, что именно произошло.

***

Несомненно, большинство жителей этого мира так увлечено собственными проблемами, что почти никогда не задумывалось, какого это – быть Главным Героем. Ладно, Михаэлис, он демон и человечен постольку поскольку. А что мальчик? Он ведь достаточно пережил, а тут ещё такое пристальное внимание. А Она с него глаз не сводит. Что же там, за чередой масок? Даже самые близкие ошибутся.

В этом-то и проблема. Сколько бы секретов ни хранили о себе и мире жнецы, как бы ни крутили хвостом очередные «злодеи», самой манкой из тайн является сам Сиэль(?) Фантомхайв. И ради неё можно устроить какую угодно резню.

***

Когда Гробовщик вернулся к экспериментам, которые давно признал бессмысленными, они без слов поняли, что началась подготовка к чему-то очень страшному. И, кажется, только Грелль мог представить, как был изнурён этой подготовкой его любовник. Потому что если Сатклифф с Анжелой должны были убивать примерно раз в месяц, то Гробовщику с Райаном на подхвате было необходимо создать к апрелю более тысячи ходячих мертвецов. И примерно столько же гробов с символикой «Авроры». Возможно, только Её желание не позволило никогда не устающему демону скрутить Гробовщика в бараний рог.

После той истории с кораблём Греллю запретили встречаться с отступником. Ему было плевать на все эти блядские «пожелания», но Гробовщику пришлось сбежать на континент. Они тогда даже попрощаться толком не успели – только взглядом, намёком, на глазах у чужих.

***

Кто сказал, что они не сопротивлялись? Думаете, никто не выступал против Неё? Был такой, и не один – мальчишка с наставником, не особо примечательные. Такие же, как все. Возмутились при начальстве, мол, такое пренебрежение к порядкам мира недопустимо, жнецы за каждую несвоевременную смерть головой отвечают. Она даже не посмотрела в их сторону. Просто отдала обоих кому-то такому же, как Она. Думаете, этот Шип Смерти вообще существовал когда-либо в их мире? Теперь да. И, если уж на то пошло, то лучше разом от падучей болезни своей же косой зарезаться, чем так.

Конечно, были те, кто хотел помочь. Кто так же, как Эрик переживал за Алана и хотел хоть что-нибудь сделать. Однако «им» была отведена другая роль. И прятаться за маской стало необходимостью. Да, образ ловеласа даётся сложнее без эмоциональности начальника, особенно когда выть хочется в голос. Но так уж сложилось. С кем поведёшься, оттого и… Правда, семпай? Случайные герои дохнут на раз-два, а вот зрительских любимчиков попробуй – замени.

***

Никто и никогда не рискнёт произнести это вслух, но каждый, был он на этом приёме или нет, понимал – Она никого не отпустит. Даже массовку. Даже мёртвых. Никто не уйдёт, пока дьявольская шестёрка не будет вывернута на изнанку. Ведь тёмные лошадки нужны лишь для того, чтобы в конце каждому желающему было прекрасно видно, как именно пульсирует оголённое мясо их внутренностей.

Если демон подчиняется Её капризам, если жнецы не могут сдвинуть свои косы ни на миллиметр с намеченного пути, если любой из них может потерять всё, даже собственное имя, то, что они могут сделать Ей?

Разве что, вопреки Её желаниям, держаться под столом за руки.