Чонгук просыпается от настойчивых вибраций над ухом. Он со стоном пытается разлепить глаза, но терпит сокрушительное фиаско, поэтому шарит по тумбочке вслепую, пока на пол не летит, судя по звуку, банка, а следом телефон, который, продолжая вибрировать, заползает под кровать. Парень матерится, свешивается с постели и пытается нащупать вибрирующую хрень, в душе и от всей души матеря звонящего.

- Какого хера? – рявкает он, мазнув по зеленой кнопке, героически открыв глаза на секунду, чтобы увидеть лицо звонящего самоубийцы. – Ой, Тэ, это ты?

Чонгук, пытаясь держать хотя бы один глаз открытым, смотрит на удивленного парня на экране.

- Я тебя разбудил что ли? Черт, извини, - Тэхён смущенно чешет в затылке, прикусив губу, чтобы не расплыться в идиотской улыбке. Потому что сонный, взлохмаченный Чонгук со следами от подушки на щеке самое милое зрелище, которое он когда-либо видел. 

- Нет-нет, то есть да, разбудил, но правильно сделал, время-то уже… - Чонгук рывком садится на постели и пытается сфокусировать глаза на часах, а Тэхён пытается вспомнить, как дышать, потому что с парня спадает одеяло, и футболки на нем нет. – Ого, уже обед! Хрена себе.

- Поздно лег? – нейтрально интересуется Тэхён, буквально заставив себя прилипнуть взглядом к лицу Чонгука, что тоже не особенно помогает. Слишком милый. Прям до щемящего чувства в груди и жжения в глазах.

- Сначала досчитывал по проекту, потом решил поиграть, ну и…поиграл, в общем, - Чонгук широко зевает и запускает пятерню в волосы, стараясь их пригладить, на деле лохматя еще больше. – А ты чего звонишь, случилось что-то?

- Ну ты обещал сам отзвониться в полдень, - судя по встряске камеры Тэхён куда-то идет. – Мы сегодня должны были продолжить, но у меня изменились планы.

- Почему? – Чонгук выбирается из кровати и направляется в ванную, Тэхён чем-то щелкает, что-то двигает, а потом и вовсе пропадает, на экране видно только окно, ступени и часть улицы.

- У меня сегодня день стирки, - отвечает Тэ, появившись на экране с зажатой сигаретой в губах. – Точнее очередь Чимина, но у него возникли супер-важные дела, а отменить никак – чистой одежды не осталось.

- Так запихай в машинку и приезжай, делов-то? – хмурится Чонгук, пристроив телефон на полку, он берет щетку и выдавливает на нее пасту. 

- Ты что зубы чистишь? – смеется Тэхён, делая затяжку и выпуская дым через нос.

- Ага, ты не против?

- Нисколько, - мотает головой Тэ и откидывается назад, судя по бэкграунду, парень на какой-то лестнице. 

«Пожарная», - отмечает про себя Чонгук, а вслух произносит: - И все же не очень понимаю, в чем проблема? Засунь вещи в машинку и приезжай, а вечером вернешься и достанешь сухое уже. 

- Ты сейчас серьезно? – Тэхён удивленно таращит на него глаза.

- Ну да, а что такого? – Чонгук набирает в стакан воды и полощет рот. Он, конечно, спросонья тупит безбожно и многое может сразу не понять, но не почему для Тэхёна так проблемно сунуть вещи в стиралку, выставить программу с сушкой и приехать к нему. «Если не хотел приезжать, если нашел дела поинтереснее, мог бы так и сказать, а не придумывать тупые отмазки, - начинает злиться Чонгук, сам себе удивляясь, но тут же оправдываясь: – У нас проект не готов и сроки горят, а ему некогда, видите ли». 

Тэхён же непонимающе смотрит на него: издевается или реально не понимает проблемы, а потом соображает.

- Ну естественно, - смеется он в голос. – Слушай, а приезжай ко мне? 

- Приглашаешь в гости? - Чонгук ставит стакан на раковину и задумчиво рассматривает свое отражение в зеркале, мысленно ставя пометку, что надо бы зайти в салон подстричься – челка слишком закрывает глаза.

- Почти, - уклончиво отвечает Тэхён, вновь исчезая с экрана и чем-то шурша, видимо, залезает обратно в квартиру. – Я тебе наглядно покажу, почему не могу сделать, как ты говоришь. А, и ноут не забудь свой.

- Ла-а-адно, - тянет Чонгук, прищурившись, - примерно через час-полтора буду. 

Он возвращается в комнату, замечает в углу укатившуюся банку, поднимает ее и, погладив по крышке, со словами «прости, дорогая» ставит на место.

     Когда Чонгук паркует свою машину возле подъезда, Тэхён сидит на ступеньках, курит и играет в телефоне. Заметив парня, он вскидывает руку в приветственном жесте и, подхватив стоящую рядом огромную ярко-желтую корзину, сбегает вниз по ступенькам. Чонгук таращится на странную ношу в руках парня, подмечая бутылочки с кондиционером и жидким стиральным порошком.

- Идем? – кивает Тэхён и направляется куда-то по тротуару.

     У Чонгука очень много вопросов. Ну, хотя бы, почему никто не косится на Тэхёна, идущего с огромной корзиной, в которой явно белье и предметы для стирки, и не крутит у виска? А еще, куда они с этим идут? Почему Тэ не позвал его к себе домой? Но вместо вопросов Чонгук удобнее перехватывает лямку от сумки с ноутбуком и решает повременить с расспросами. Тэхён же доходит до конца своего дома, поворачивает за угол и они оказываются возле вращающейся двери, надпись над которой говорит, что пришли они в прачечную. Тэхён уверенной походкой проходит внутрь, где от количества стиральных машин и сушилок рябит в глазах. Несмотря на выходной, народу не так уж и много: две старушки, молодая девушка в наушниках, интенсивно перекатывающая во рту жвачку, да парочка средних лет. Тэхён проходит в дальний угол, ставит корзину на одну из машинок и поворачивается к Чонгуку: - Ну, спрашивай?

- Ты почему дома не стираешь? – громко шепчет Чонгук, озираясь по сторонам. 

- Ой блин сын богатеньких родителей, - хихикает Тэхён, вытаскивая из корзины порошок и кондиционер. – Потому что в таком доме, в котором я живу, нет ни места под машинку и сушку, ни возможности их установить. 90% населения нашего города стирает в таких вот прачечных или в подвалах своих домов.

Чонгук хочет возмутиться, но передумывает: Тэхён смеется мягко и совсем не зло. Он не высмеивает его, а по-доброму умиляется его незнанию. 

- Ты можешь расположиться на этой сушилке, - тем временем кивает Тэхён в сторону одной из машин, - нам тут как минимум часа два торчать.

Чонгук наблюдает, как тот ловко вытаскивает белье из корзины и закидывает их в барабан. 

- А это что такое? – тычет пальцем Чонгук в какие-то странные штуки, похожие на сетки.

- Это? – Тэхён достает одну и отправляет в машинку. – Это нижнее белье и носки Чимина. А это, - следующая сетка отправляется следом, - мое.

- Вы точно не встречаетесь? – кривится Чонгук. – Живете вместе, жрать друг другу готовите, стираете исподнее друг друга. Прям парочка.

Он понимает, что его голос звучит ядовитее, чем следовало, но поделать с этим ничего не может, и только надеется, что Тэхён не заметит. Тот лишь украдкой бросает на него задумчивый взгляд, но никак не комментирует.

- Мы очень хорошие друзья. И потом, я же руками его трусы не трогаю, - он смеется на скривившееся лицо Чонгука, - все упаковано, мне просто кинуть в машинку и нажать на кнопочки. Вот эти.

Тэхён клацает клавишами: машинка начинает гудеть и вращать барабаном.

- Итак, что у нас там по итогу? – он садится верхом на сушку и кивает на ноутбук парня.

Чонгук неуверенно мнется, но видя, что никто не спешит ругать Тэ за неподобающее поведение, садится с ним рядом.

- У нас куча расчетов, неплохая сумма по компенсации, но мы все еще в минусах, - он показывает на столбики нужных цифр. 

- Может, попробуем все-таки закупить сырье подешевле? – Тэхён забирает у Чонгука мышку и щелкает по вкладкам. – Смотри, я тут посчитал, если мы заменим хотя бы на вот это, какая сразу экономия. Ну и крайний вариант: сокращение одного отдела, так как этот материал не требует таких этапов по обработке.

- Не хотелось бы, - цокает языком Чонгук, рассматривая цифры. – Мне кажется, что решение где-то на поверхности, но мы его упускаем.

- Ладно, давай смотреть вместе и рассуждать, - Тэхён открывает таблицу с начальными данными. – Это таблица затрат на производство обуви. Тут у нас закупка сырья, здесь у нас зарплата персонала, тут у нас коммуналка, здесь…

- Стой, а это что за цифра? 

- Это? Затраты на вывоз отходов.

- А чего она такая огромная? – округляет глаза Чонгук. 

Тэхён хмурит лоб: - А и правда… Погоди-ка, сейчас посмотрим, как рассчитывается этот коэффициент. – Тэхён шуршит бумагами, которые Чонгук тоже прихватил, сравнивая с исходными данными. – Ага, вот оно. Смотри, он напрямую зависит от количества вывозимого мусора.

- А мусор у нас что? – Чонгук нутром чует, что они что-то нащупали.

- А мусор у нас – кожаные обрезки, оставшиеся после выкройки обуви. 

- То есть львиная доля дорогущего сырья уходит в мусор?! 

- Получается, что так, - Тэхён полностью копирует изумленное лицо парня рядом с собой. – Вот оно! Я знаю, как нам выбраться из жопы!

- Ну так давай же, просвети меня!

Тэхён с энтузиазмом копается в чонгуковой сумке для ноута, пока не выуживает оттуда огрызок карандаша. Он хватает его тетрадь для расчетов, переворачивает на чистый лист и начинает там быстро что-то чиркать. Чонгук пытается заглянуть ему через плечо, но только получает им же в нос.

- Ну и ладно, - бурчит он обиженно и отворачивается, принимаясь глазеть на посетителей.

Девушка, пританцовывая под музыку из наушников, раскладывает свое белье. Две пожилые женщины ушли, а парочка сидит в углу на складных стульях. Мужчина нежно обнимает женщину за плечи, и вдвоем они смотрят в планшет, который лежит у нее на коленях. Изредка они смеются над чем-то на экране, а мужчина мягко целует ее в висок. Чонгук закусывает губу и поворачивается к Тэхёну. Тот продолжает чиркать в его тетради, от усердия высунув язык, солнце, проникающее в окно, золотит макушку, а челка постоянно падает на один глаз, и он нетерпеливо убирает ее рукой, заправляя за ухо - Чонгук с улыбкой думает, что Тэ тоже надо подстричься, хотя, по его мнению, ему безумно идет эта длина. Он переводит взгляд на шею, где бьется синяя жилка под смуглой кожей, и ведет глазами чуть дальше. На затылке волосы влажные и вьются на кончиках, от чего у Чонгука немного сжимается узел в груди – ему до безумия хочется ткнуться туда носом и вдохнуть полной грудью аромат его кожи, которая, он помнит, пахнет зеленым чаем. Чонгук почти поддается этому желанию и наклоняется вперед, но в это время парень поворачивается и говорит: - Готово!

Тэхён пихает ему тетрадку прямо под нос и лучится осознанием собственной крутости. Он смог! У него получилось! И он точно знает, что расчеты это подтвердят.

Чонгук же рассматривает его рисунки и постепенно понимает. 

- Ну конечно! Если мы не хотим терять в качестве, то надо найти альтернативный источник дохода.

- Именно! Из обрезков мы можем делать сумки, перчатки, кошельки, детскую обувь, в конце концов, она по размерам очень маленькая. И ассортимент расширим, и доход увеличим. Я, конечно, в уме не умею считать, но почему-то мне кажется, что дело выгорит.

- Я уверен в этом, - Чонгук вскидывает голову от тетради и с весельем смотрит Тэхёну в глаза. – Поздравляю, Тэ, мы вытащили нашу фабрику из задницы!

- Нам еще это предстоит рассчитать, но, думаю, да, мы на верном пути. Так что, поздравляю, Гуки. 

Чонгуку больших усилий стоит сдержаться, хотя кое-какие части тела отреагировали достаточно быстро. Давно его Тэхён так не называл, очень давно и обычно оно произносилось в… более приватной обстановке.

- А где ты так рисовать научился? – спрашивает он, пряча взгляд на страницах тетради, рассматривая наброски. – Это же не просто рисунки, это эскизы.

У Тэхёна взгляд мечется вниз и в сторону, Чонгук понимает, что ему сейчас или солгут, или уведут разговор в нейтральную сторону. Но парень с минуту сидит, опустив голову и теребя ниточку, торчащую из шва на подоле футболки, а потом, словно решившись, смотрит прямо на Чонгука и говорит: - В прошлом университете я учился на дизайнерском отделении.

- О, - только и может произнести Чонгук в ответ. 

Конечно, его очень интересует, почему и как Тэ оказался на финансовом отделении, но что-то подсказывает, что ответа он не получит. Чонгук вздыхает и убирает тетрадь обратно в сумку. Казалось бы, вот еще один ответ о прошлом парня получен, но в то же время вопросов меньше не стало. 

    Пока вещи крутятся в режиме сушки, они продолжают обсуждать расчеты и оформление проекта: Тэхён обещает перерисовать эскизы нормально, чтобы они могли приложить их к работе, и тогда у мистера Хейза точно не будет никаких шансов занизить им оценку. Потом они едят сэндвичи, пьют фруктовый чай (все это Тэхен прятал на дне корзины), и Чонгук почти вслух готов признать, что это самое лучшее свидание, какое у него было, но молчит, потому что не уверен, что это оно.

    Они прощаются у дома Тэхёна. Чонгук неловко топчется у водительской двери своей машины, не зная, насколько уместен будет поцелуй, ведь это вроде как не свидание. Пока он размышляет, Тэхён легко взбегает по лестнице и машет ему с верхней ступеньки, подхватывает корзину подмышку и скрывается в подъезде. Чонгуку ничего не остается, как уныло ехать домой. Он включает радио и под лиричные завывания впервые думает о том, что чувства, которые он испытывает к Тэхёну, похоже, выходят за грани обычного интереса. Возможно, в попытках узнать о его секретах, он проникся им больше, чем сам того хотел. Чонгук прикуривает сигарету, давит педаль газа в пол и улыбается: даже если оно и так, расстраиваться он не собирается. Тэхён его на данном этапе полностью устраивает, а уж его затеи в постели и подавно. А еще он уверен, что если бы Тэ раскрылся и доверился ему полностью, это бы улучшило их отношения. Но, над этим еще работать и работать. 

 *** 

     Новая учебная неделя приносит за собой вереницу тестов, промежуточных контрольных, докладов, рефератов и прочих прелестей для студентов – чем ближе сессия, тем свирепее преподаватели. Тэхёну после пересмотра расписания хоть и стало полегче, но ненамного, поэтому он решает, что надо еще раз заглянуть в учебку. Чонгуку хуже всего, в начале недели у него аж две игры, поэтому, когда они вечером созваниваются по скайпу, чтобы продолжить работу, практически все делает Тэхён, хотя сам выглядит дико уставшим. Чонгук же может только лежать и вяло вставлять ремарки, изредка срываясь на извинения. А еще он смотрит сквозь полуприкрытые веки на то, как парень, подперев одной рукой щеку, второй набирает цифры на компе, и чувствует острую необходимость быть там. Ему холодно и одиноко в его огромной квартире, все его тело просит об отдыхе и заботе, оно хочет, чтобы его завернули в теплое одеяло, принесли какую-нибудь вкусняшку и ароматного чая, и всячески комфортили. Но мамы нет рядом, и Тэхён тоже далеко. Чонгук смотрит на его точеный профиль, на искусанные губы, залегшие тени под глазами и вдруг явственно представляет себя сидящим позади него. Он бы обвил руками его талию, а носом уткнулся бы ему в местечко за ухом, где бьется пульс, и любимый аромат теплой кожи ощущается гораздо сильнее. 

- Эй, Гуки, - зовет его Тэхён, Чонгук дергается и с трудом открывает глаза, понимая, что замечтался и задремал.

- А? Чего?

- Я спрашиваю, ты в порядке? Может, пойдешь спать? 

- Нет, нет, я не могу спать, пока ты работаешь, - бормочет Чонгук и с усилием трет глаза, прогоняя сонливость.

- Да я, собственно, уже закончил, - Тэхён дважды моргает и со вкусом потягивается до хруста в позвоночнике. – Больше не могу. Собираюсь в душ и спать.

- Тогда, и я пойду, - вымучено улыбается Чонгук. – Спокойной ночи, Тэ.

- Спокойной ночи, Гуки, выпей молока на ночь теплого, говорят, оно неплохо успокаивает.

- Если не забуду, - улыбается Чонгук и прерывает звонок. 

     Сидя в раздевалке и готовясь к выходу, Чонгук совсем не уверен, что сможет подняться. Ему кажется, что его мышцы весят тонну, а во всем теле нет ни единой клеточки, которая бы не вопила о том, как же ей больно. Юнги, как умеет, подбадривает команду, говорит, что они молодцы, что он очень сочувствует и все-все понимает, но настойчиво попинывает в сторону выхода. Чонгук вздыхает и, еле передвигая ногами, идет следом за ним, убирая волосы под повязку. До трибун еще несколько метров, гул стоит неимоверный, Чонгук морщится, делает глубокий вдох, призывая всю свою выдержку, и с улыбкой выбегает на площадку. Рев при их появлении возрастает десятикратно, повсюду вспышки и мелькание транспарантов с надписями, девчонки визжат, а парни соревнуется в «кто громче свистнет». Он улыбается всем и каждому, машет во все стороны и едва не падает, когда замечает Тэхёна. Чонгук замирает с поднятой рукой – нет, ему точно не мерещится – и получает чувствительный тычок в бок от Юнги, мол, пошевеливайся. Звучит свисток, они выбегают к судье для розыгрыша мяча, а Чонгук едва может сдержать улыбку. 

Пришел. 

     Они никогда не обговаривали присутствие Тэхёна на матчах, но каждую игру Чонгук ищет его в толпе и очень расстраивается, не находя. Он понимает, наверное, понимает, почему тот не приходит, но все равно продолжает глупо надеяться. 

Первый тайм пролетает незаметно, Чонгук забивает основную часть мячей, совершенно не чувствуя усталости. Объявляется перерыв, и он убегает к скамейкам попить воды. Взгляд непроизвольно обращается в ту часть трибун, где сидит Тэхён.

- Это он и есть? – спрашивает Юнги, как-то незаметно оказавшись рядом.

- Кто? – Чонгук делает вид, что не понимает сути вопроса, и вытирает пот со лба напульсником.

- Тот из-за кого ты сегодня буквально порхаешь по площадке, - усмехается Юнги и тоже прикладывается к бутылке.

Чонгук дергает плечом и молча вытирает полотенцем шею.

- А кто это с ним там скачет? – снова спрашивает Юнги, прищурившись.

- Его друг. Чимин, - зачем-то уточняет Чонгук, кидая полотенце на скамью.

- Симпатичный, - после пристального рассматривания парочки, выносит вердикт Юнги и выливает почти половину бутылки себе за шиворот.

- Чимин-то?

- Да нет же, твой, - смеется Юнги и хлопает парня по плечу. – Идем, перерыв окончен. Надеюсь, вдохновение тебя не покинуло.

Чонгуку бы сказать, что нет, он не мой, совсем не мой, но он почему-то молчит, где-то глубоко внутри смакуя слово «мой». Ему нравится, как оно ложится на язык: так естественно и непринужденно, словно он всегда только так Тэхёна и характеризовал остальному миру. Мой. 

     Второй тайм они проводят так же великолепно и выигрывают с разгромным счетом, становясь еще на шаг ближе к заветному кубку. Юнги через всю площадку бежит к Чонгуку, с заметным усилием приподнимает его в воздух, улыбаясь во все тридцать два, но почти сразу же возвращает на землю, ворча что-то о том, какие кабаны у него в команде. Толпа улюлюкает и скандирует кричалку, а Чонгук не сводит взгляда с трибун, широко улыбается и машет, высматривая родную макушку. 

 КТ: Поздравляю!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Вы были великолепны! Размазали их! Ты крут! Чимин сказал, что хочет с тобой матч! И можно еще прихватить того блондина, вашего капитана ^^

 JK: спасибо =) передай ему, что я не против. Как разгребемся с соревнованиями, я весь ваш. Насчет Юнги ничего пока сказать не могу, но постараюсь его вытащить

 КТ: заметано хD сегодня не будем созваниваться. Отдохни как следует. Ты заслужил.

 JK: ладно. до завтра.

 КТ: удачи =) 

     Чонгук слоняется по квартире и не знает, чем себя занять. Он больше часа отмокает в ванной, разминая усталые мышцы, потом вяло ковыряется в ужине, одним глазом посматривая фильм, пробует даже играть. Казалось бы, после такого выматывающего матча его должно было вырубить часов на 12, но видно концентрация адреналина превысила все допустимые нормы, от чего сна ни в одном глазу, зато на душе так тоскливо, что хоть волком вой. Одиночество сегодня давит как никогда раньше. Чонгуку очень хочется подняться наверх, запустить скайп и позвонить. Он так привык к их совместным посиделкам, что попросту не знает, чем себя занять в их отсутствии – ему ничего не интересно. Он мельком просматривает их проект на гугл-диске, отмечая, что Тэхён практически закончил с расчетами новых позиций в ассортименте фабрики, остается теперь только все это оформить и можно сдавать мистеру Хейзу на проверку. 

- Надо посмотреть, нет ли на курсе еще каких совместных проектов, - бурчит Чонгук себе под нос и все же падает на кровать с твердым намерением уснуть. 

     В среду его тоска достигает апогея, когда он видит Тэхёна лишь на второй паре. Тот, как обычно, забился в угол в своей привычной одежде, но тени под глазами и в целом осунувшийся вид делает его каким-то тонким и прозрачным. Чонгуку очень хочется его обнять и неделю не выпускать из кровати, пока не отоспится. Он сам не понимает, что делает, когда достает телефон и набирает сообщение.

 JK: давай сегодня позанимаемся? 

Чонгук укладывает голову на вытянутые руки и поворачивается к парню, умоляюще глядя на него. Да, он знает, что для встречи нет повода, они почти все закончили, а общее оформление и вывод можно доделать, созвонившись по скайпу как обычно, но ему очень хочется его увидеть. Не мельком. А сесть рядом, выкурить сигарету, выпить чая, перекинуться парой слов. На крайний случай у Чонгука еще остается заветная фраза, которой они условились встречаться в комнате за актовым залом. Только вот секса сейчас ему не хочется (он не очень уверен, что не уснет в процессе), хочется просто побыть рядом. Тэхён с минуту пристально его рассматривает, а потом осторожно кивает. Чонгук выдыхает и дрожащими руками набирает.

JK: у меня эта пара последняя

КТ: у меня еще одна, потом надо сдать реферат, но это полчаса максимум. и я свободен

JK: тогда буду ждать тебя на квартире

КТ: хорошо 

     Чонгук буквально летит домой, едва не нарушая все правила, хотя в этом особо нет смысла, потому что времени у него более чем. Он заказывает еды, немного прибирает бардак, что устроил за два дня, пока горничная была на выходных, и где-то минут сорок выбирает фильмы, которые, быть может, им удастся сегодня посмотреть. И только когда Тэхён пишет, что минут через тридцать будет у него, Чонгук вспоминает, что уже должен в это время направляться в загородный дом родителей, потому что те устраивали какой-то прием, а он по глупости проговорился, что в этот четверг у него совсем нет пар. 

- Пиздец, - изрекает он, застыв посреди гостиной, не зная, что делать.

Мать отговорок не примет, не поверив во внезапно возникшие дела, обидится с треском и надолго. Да и он обещал, а Чонгук ненавидит нарушать обещания. Но и с Тэхёном так поступать не хочется. Решение приходит внезапно, и Чонгук едва ли не прыгает на месте от радости. Он несется наверх, чтобы облачиться в костюм, по пути набирая Тэхёна.

- Чонгук? 

- Тэ, тут такое дело, - торопливо частит Чонгук, придерживая плечом трубку и стараясь попасть ногой в штанину. – Я совсем забыл, что обещал матери приехать. Там какой-то дурацкий прием, на котором я должен быть вот прям стопудово.

- А, ну ладно, - разочаровано тянет парень, - я тогда домой поеду.

- Нет! – Чонгук и сам понимает, что орать так не стоило, но поздно. – Тэхён, приезжай. Я оставлю ключ внизу, ребята тебя знают и пропустят. Посиди часик-полтора, если что, еда в холодильнике, чайник сам знаешь где. Я клянусь, проведу там формальные двадцать минут, поулыбаюсь кому надо и сразу же назад, мне самому эти приемы как кость в горле. А так у меня будет повод отвертеться. Спаси меня. Пожалуйста, - уже тише добавляет он, стараясь одной рукой застегнуть рубашку, а другой завязать галстук.

Наверное, это решает дело. Даже не видя лицо парня, Чонгук слышит в его голосе улыбку. Тэхён говорит «хорошо», и на этом они прощаются. 

     Когда Тэхён заходит в квартиру, то некоторое время стоит в коридоре, не решаясь пройти. Он знает, что никого нет – такое сразу чувствуется, но менее страшно от этого не становится. Всякое может случиться, а у них с Чонгуком явно не те отношения, при которых уже можно оставлять человека одного в чужом доме. Тэхён почти решает сбежать, но сообщение в катке останавливает.

 JK: одежда, в которой ты был в прошлый раз, в гостевой ванной. если хочешь, можешь переодеться. все хорошо?

 КТ: все отлично, я уже у тебя, если ты об этом.

 JK: супер. я постараюсь вернуться как можно скорее.

 КТ: я буду ждать =)

Тэхён не представляет, как от этих слов сильнее забилось сердце Чонгука.

     Он переодевается в чонгукову одежду, аккуратно складывая свои штаны и рубашку на кресле, выкуривает на кухне сигарету, готовит себе чай и возвращается в гостиную, где загружает проект. Пока он ждет Чонгука, успеет досчитать последние показатели и, наконец-то, свести всё в таблицы. Тэхён негромко включает музыку и принимается за работу. В квартире тихо, не мешают никакие посторонние звуки, доносящиеся с улицы, какие обычно бывают в их районе, от которых не спасают никакие стены, из динамиков льется ненавязчивая музыка. В итоге он так увлекается процессом, что даже не замечает, сколько прошло времени. Его отвлекает уведомление на мобильном.

JK: ты еще у меня?!

КТ: да, а что? 

КТ: ого уже прошло два часа

JK: я знаю-знаю! мать никак не отпускает =( подождешь еще немного?

КТ: да не вопрос))) у тебя так тихо и хорошо работается

JK: в холодильнике еда, поешь

КТ: да, мам хD

JK: придурок >:)

     Чонгук не приходит ни через час, ни через два. Мобильник вибрирует уведомлениями «еще полчаса», «еще десять минут», «ура я почти добрался до машины!», а потом и вовсе прекращаются, видимо, мама дорвалась до сына и лишила телефона. Тэхён прыскает, представляя эту картину, и снова возвращается к работе. Он сам не понимает, почему продолжает сидеть и ждать, хотя понятно же, что просто так Чонгука никто не собирался отпускать. Но Тэхён досчитывает все цены и коэффициенты, разогревает себе ужин и смотрит фильм, пока поглощает еду и перекидывается смс-ми с Чимином. За окном темнеет, гостиная постепенно погружается во мрак, и убаюканный мерцанием монитора, Тэхён засыпает в ворохе подушек прямо на полу. 

     Чонгук возвращается за полночь в не самом приятном расположении духа – борьбу с мамой он проиграл, поэтому несколько часов пришлось провести в кругу важных мужчин и женщин, улыбаясь от уха до уха, стараясь произвести приятное впечатление. Понятно, что все это для его же будущего, такие знакомства просто так на дороге не валяются, но в двадцать три года об этом задумываешься мало и очень неохотно. Сейчас все мысли парня занимает человек, который наверняка уже покинул его квартиру и уехал домой. И наверняка обиделся. Чонгук всю дорогу обратно порывался написать, но в последний момент трусил – в конце концов, он решает, что поговорит и объяснится с ним завтра. Да, он поступил не совсем красиво, но во всем этом вина Чонгука только в том, что он не позволил Тэ сразу уехать домой, а пообещал вернуться в краткие сроки.

     Квартира встречает его тишиной. Не то, чтобы он на что-то надеялся, но в груди все равно предательски колет. Чонгук не зажигает свет, на ходу скидывая туфли и развязывая галстук. Нестерпимо хотелось курить. Он ощупывает карманы пиджака в поисках пачки, проходит в гостиную, да так и замирает возле кресла. На столике стоит потухший ноутбук, рядом тарелка с остатками еды и чашка, но не это вызывало ступор у него. Тэхён все-таки его дождался. Чонгук, едва не промазав, приземляется в кресло, и трет усталые глаза, будто стараясь прогнать наваждение. Он упирается локтями в бедра, склоняет к коленям голову, обхватывает ее ладонями, скользя пятерней в волосы, затем массирует усталую шею и только после этого осмеливается посмотреть снова на пол. Парень все так же лежит на пушистом ковре в ворохе подушек, одну крепко прижав к себе, и подогнув ноги. Тэхён смешно дует губы, причмокивая ими, когда шевелится, чтобы подложить одну руку под щеку. Он морщит нос, когда челка падает ему на глаза, дергает головой, видимо, в попытке ее убрать. Чонгук аккуратно сползает на колени, не обращая внимание на подозрительный шорох со стороны кресла, стараясь не шуметь, и тянется рукой к нему, осторожно заправляя волосы за ухо. Он не может сдержаться и позволяет себе очертить указательным пальцем лоб, скулу и подбородок, напоследок легонько проведя большим пальцем по нижней губе. Тэхён снова причмокивает во сне и бормочет «давай спать». Чонгук кивает, но вопреки словам усаживается задницей на ковер, подпирает коленом щеку и снова смотрит. Тэхён во сне выглядит таким милым и беззащитным, что сбивается дыхание и частит пульс. И, наверное, надо бы встать и разбудить его, чтобы он лег на диван, принести ему одеяло, но Чонгук продолжает неподвижно сидеть и рассматривать его, утопая в нежности с головой. И потом, он банально боится, что проснувшись, Тэхён засобирается домой. Придумает тысячу причин, одну из которых сам Чонгук может назвать сходу: неудобный диван. Поэтому он просто встает, еще раз скользит взглядом по фигуре парня на полу, кидает не пригодившуюся пачку на столик и поднимается к себе.

     Он неторопливо принимает душ, тщательно чистит зубы и возвращается в гостиную, по пути сдернув со своей кровати одеяло. В голове звенящая пустота, мыслей ровно ноль. Чонгук не позволяет себе думать, иначе точно засомневается. Он просто потакает своему желанию. Этого сейчас достаточно.

    Пока он отсутствовал, Тэхён перевернулся на другой бок, зажав подушку между колен, почти уткнувшись носом в ножку столика. Чонгук осторожно отодвигает его подальше, выбирает себе подушку и укладывается за спиной парня, накрывая их одеялом. Он буравит чужой затылок взглядом и размышляет, насколько будет нагло с его стороны подкатиться под чужой бок и прижаться к спине, скрытой чонгуковой серой футболкой, или же стоит ограничиться только рукой на талии? Но Тэхён, как обычно, все решает за него сам. Что-то пробормотав себе под нос (Чонгук улавливает только слово «туфли»), парень переворачивается и закидывает ногу ему на бедро, тесно прижимаясь всем телом, спрятав лицо на его груди. Чонгук деревенеет всем телом, боясь даже вдохом разбудить и тем самым спугнуть. Тэхён какое-то время возится, устраиваясь удобнее, пару раз проводит носом по его груди, будто чешет, и затихает, практически сразу слышится его размеренное дыхание. Чонгук осторожно выдыхает сквозь сжатые зубы и просовывает руку под подушку парня, второй обнимая его поперек спины, прижав к себе. Он зарывается носом в волосы на макушке, вдыхая полной грудью аромат зеленого чая, и счастливо закрывает глаза - о лучшем завершении этого дурацкого дня он не мог и мечтать. 

    Тэхён просыпается от тупой боли в шее, а еще почему-то ему очень жарко и тесно. Видимо, снова забыл открыть на ночь окно и по уши закутался в одеяло. В квартире тишина и не слышно звуков из кухни, значит, Чимин еще спит. Тэхён шевелится, пытаясь вылезти из опутавшего его одеяльного кокона, но его крепко стискивают за плечи, практически лишая возможности дышать. Он резко распахивает глаза и несколько секунд тупо моргает, силясь понять, во что упирается его нос, а когда осознает, замирает испуганной мышью, не в силах пошевелиться. Чужая рука стокилограммовой гирей ощущается на спине. Очень горячей стокилограммовой гирей. Тэхён лежит еще пару минут, стараясь вспомнить предыдущий вечер, где он так мог напиться, что даже не помнит, где был и с кем уснул. Он помнит, как заканчивал расчеты у Чонгука на квартире и… Собственно, этого достаточно. Нос, до сих пор утыкающийся в чужую ничем не прикрытую грудь, улавливает знакомый запах, и Тэхёну хочется спрятаться под одеяло с писком «мамочки», потому что совершенно не знает, как на это всё реагировать. Теперь он вспоминает все. Как досчитал расчеты, ужинал и смотрел фильм, но никакого Чонгука в квартире ведь не было! Так какого же хрена он сейчас спит в его объятиях? Вопросы, сплошные вопросы и ни одного ответа. Затекшая шея болит все сильнее, и Тэхён понимает, что пора выбираться, иначе потом не сможет повернуть голову вовсе. Он осторожно, чтобы не потревожить, чуть отстраняется и поднимает голову, тут же захлебываясь собственным вдохом, столкнувшись с чужими черными глазами. Чонгук смотрит хоть и сонно, но вполне осмысленно и слегка настороженно, словно не знает, какой реакции ждать. 

- Привет, - нервно смеется Тэхён, только сейчас понимая, что Чонгук просунул одну руку под его подушку, вот от чего так болит шея. 

- Ты осьминог, в курсе? – чуть хрипловато говорит Чонгук, от чего у Тэхёна волосы на загривке встают дыбом, и продолжает смотреть все так же пристально. – Оплел меня, я даже пикнуть не успел.

- Прости, - Тэхён с трудом подавляет позорное хихиканье и осторожно убирает ногу и руку с чужого тела, тут же ощущая усилившуюся хватку чужих пальцев на своем плече. Он скашивает на них глаза, потом вновь смотрит на Чонгука, облизывает губы и бормочет: – Ты не мог бы..? 

- Ага, сейчас, - бормочет Чонгук и начинает медленно наклоняться к нему.

Тэхён замирает, отлично понимая, что сейчас будет, но пошевелиться не в силах. Да и не хочется. Он облизывает снова губы и думает, что почему бы и не понежиться немного в чужих объятиях перед трудным днем. Сегодня в универе…

- Блять универ! – кричит Тэхён, выпучив глаза и подскакивая, едва не ударив головой Чонгука в нос.

- Что универ? – переспрашивает тот, едва успев отпрянуть от парня, и выпуская его из захвата.

Тэхён отмахивает и шарит по полу руками, бормоча «да где же он?!». Чонгук уже хочет спросить о ком он, но Тэхён как раз находит мобильный, смотрит на экран и стонет: - Я проспал! 

Он резко поворачивается к Чонгуку и, обвиняюще ткнув пальцем ему в грудь, спрашивает: - А ты почему будильник не поставил?! 

- Т-так у меня сегодня нет пар, - тот от неожиданности аж заикается.

- Ну ахуеть теперь! – всплескивает руками Тэхён и вскакивает на ноги.

Он бежит в сторону ванной, в голове прикидывая, успеет принять душ или нет, но ноги запутываются в одеяле и пропахать бы ему носом пол, если бы Чонгук не успел схватить его за край футболки и дернуть на себя. Тэхён приземляется на пятую точку и хмуро смотрит из-под упавшей на глаза челки.

- Ты все равно опоздал на первую половину пары, не суетись, а то вместо универа, боюсь, придется отправлять тебя в больницу. Кто у тебя сейчас?

- Мисс Бейлиш, - отвечает Тэхён и уже спокойнее встает, потирая ушибленную задницу, хотя мягкий ковер очень смягчил удар.

- Тем более не суетись, - Чонгук снова падает на спину в подушки, закладывая руки за голову, Тэхён с трудом отводит взгляд от голой груди, напоминая себе про учебу. – Она на конференции, заменяет ее обычно аспирант, этот, как его, Смит или Смитсон… В общем, он отмечает в конце пары всегда. 

- Значит, успею принять душ, - кивает Тэхён и направляется в сторону гостевой ванны.

- Там в шкафу есть новая зубная щетка, - кричит ему в спину Чонгук. – И та розовая хрень на башку, которую ты притащил в качестве подарка, тоже там!

В ответ ему прилетает басовитое хихиканье и вопль: - Ну тапки мог бы и носить! Они очень удобные!

Чонгук с этим не спорит, потому что тапки, несмотря на свой ядовито-розовый цвет, оказались действительно очень мягкими и удобными, и только поэтому они сейчас находятся в его спальне возле кровати, а не на дне мусорного контейнера, но вслух этого, конечно же, не произносит. Он улыбается своим мыслям, потягиваясь и разминая затекшие мышцы, и встает, решив, что надо Тэхёну приготовить завтрак. Странное желание для него, но он предпочитает об этом не думать. В конце концов, что плохого в том, что он хочет проявить себя как радушный хозяин. Тем более сейчас у них очень трудные времена в универе, а от того, как ты позавтракаешь, зависит, как сложится твой день. Об этом он и сообщает примчавшемуся попить Тэхёну, но тот лишь отрицательно мотает головой, подсушивая розовым полотенцем (Чонгук снова напоминает себе выкинуть его нахрен) волосы. 

- Мозг надо питать, - философски изрекает Чонгук, выкладывая омлет на тарелку.

- Некогда, - отбивает Тэхён и просит: - Дай сигарету.

- Съешь ложечку, дам, - Чонгук лучезарно улыбается и, подцепив на вилку огромный кусок яичной массы, протягивает ее парню. – На голодный желудок курить нельзя.

- Пиздец, ты всегда такой нудный утром? – ворчит Тэхён, но предложенное съедает и тут же требовательно протягивая руку. 

Чонгук открывает шкаф, достает полупустую пачку и кидает ему. 

- Покурить у него время есть, а позавтракать, значит, нет, да? Ну-ка, ложечку за папу!

- Ебанулся? – Тэхён крутит пальцем у виска и подозрительно косится на Чонгука.

- Ничуть, - мотает головой Чонгук. – Забочусь о твоем здоровье. 

Тэхён решает, что спорить себе дороже, и безропотно принимает угощение. Чонгук довольно скалится и, подмигнув, уходит в гостиную, где забирается с ногами на диван, усаживается на его спинку и включает плазму, выбрав музыкальный канал. Он неторопливо поглощает омлет, совершенно не думая о том, что ест той же вилкой, которой только что кормил парня. В конце концов, какими жидкостями они только не успели обменяться за все время знакомства, про вилку переживать определенно глупо. Тэхён выходит из кухни почти сразу же, словно скурил сигарету в две затяжки. Он подходит к креслу и хмурится, не находя там свою одежду – что странно, потому что он точно складывал ее туда, чтобы не помялась. 

- Чонгук, а ты не видел… 

Пропажа обнаруживается на полу сбоку от кресла, брошенная комом.

- Чонгук, не скажешь, что это такое?! – Тэхён хватает свои штаны и рубашку и гневно трясет ими в воздухе.

- Одежда, очевидно, - отвечает Чонгук, замерев с недонесенной ко рту вилкой. 

- Я в курсе! Но почему она на полу?! – Тэхён подлетает к нему и упирает руки в бока.

- Понятия не имею, я тебя вчера не раздевал, - пожимает плечами Чонгук, игриво подергивая бровями, но заметив гневный взгляд, вздыхает и продолжает: - Возможно, она упала, когда я вчера присел в кресло. Темно было, я мог не заметить. Омлетик?

Тэхён с возмущением сверлит его глазами и хватает предложенный кусок так, что едва не ломает зубы.

- Мне нужен утюг! – прожевав, говорит он. – Я не хочу идти в универ в одежде, которую словно полночи жевали. 

- Он где сушилка, справа, - тыкает вилкой в сторону коридора Чонгук. – На, съешь еще вилочку, не обижай меня. Мой омлет очень вкусный, все говорят.

Тэхён закатывает глаза, но рот открывает, принимая угощения. Вообще парень не врет, омлет действительно превосходный, буквально тает на языке. А еще Тэхёну где-то очень глубоко в душе приятно, что тот, пусть и очень по-дебильному, но заботится о нем. Возможно, это он так шутит или играется, но все равно греет.

- Да вы издеваетесь! – через некоторое время вопит Тэхён из ванной, Чонгук отвлекается от просмотра клипа.

Буквально через пару секунд парень появляется в дверном проеме, с грустным видом держа в руках свои штаны. 

- Что случилось? – спрашивает Чонгук, хмуро рассматривая Тэхёна на предмет повреждений или какой еще беды.

- У тебя дурацкий утюг! – рычит Тэхён и почти обиженно шмыгает носом.

- Драсьте-приехали, - всплескивает руками Чонгук. – В этом доме есть хоть что-то, что тебе нравится?! Кроме ковра! Чем не угодил мой утюг?

- Он прожёг дырку! – Тэхён гневно просовывает руку в штанину, являя в доказательство неровную дырень с обугленными краями. 

- Температуру не пробовал убавить?

- Ее бы еще найти там! – фыркает Тэхён и падает в кресло-мешок. – Не утюг, а пульт управления секретной базой какой-то! Я все боялся, что сейчас нечаянно нажму красную кнопку и будет БУМ! – Чонгук подкатывает глаза, а Тэхён достает мобильник, смотрит на экран и стонет, утопая глубже в кресле: - Придется ехать домой, и я точно опоздаю.

- Знаешь, мне мама всегда говорила, что еда –лучшее лекарство от грусти. На, доешь, а я принесу тебе твои забытые вещи, - Чонгук слезает с дивана, отдает парню тарелку с остатками омлета и уходит наверх.

- Точно! – щелкает пальцами Тэхён и, мгновенно повеселев, доедает все до последней крошки. 

     Пока Тэхён одевается и натягивает туфли, Чонгук упаковывает ему остатки от вчерашнего ужина, стараясь не думать, как это выглядит со стороны. Уже в коридоре он протягивает ему пакет с контейнером и бутылкой воды.

- Держи, это тебе на обед. Не хочу, чтобы ты из-за меня ходил голодным.

Тэхён хочет отказаться, мол, пообедает в кафешке, которая через дорогу от универа, но почему-то молча берет пакет, смущенно пряча глаза.

- Спасибо. Чем займешься? – он открывает дверь и оборачивается. 

- Закончу наш проект, - Чонгук вытягивает руку и придерживает массивную створку. - Ты хорошо поработал на этой неделе, много сделал, теперь моя очередь внести вклад.

- Ок. Пиши, если что, - Тэхён секунду мнется, затем легонько хлопает его по плечу и покидает квартиру.

Чонгук очень аккуратно закрывает за ним дверь, хотя почему-то хочется треснуть ею со всей дури об косяк.

День пролетает незаметно. Чонгук где-то полчаса разговаривает с мамой, выслушивая ее ворчания о том, как некрасиво сбегать с вечеринок, потом садится за проект, проверяет расчеты Тэ, читает его комментарии и приступает к работе, прервавшись два раза на обед и ужин. 

Телефон молчит. Он периодически кидает на него взгляды, берет в руки, заходит в каток, но тут же откладывает в сторону, потому что не знает, что писать. К вечеру Чонгук сдается и пишет «ну как?».

 КТ: успел

 JK: это хорошо

 КТ: ага

И все. Ёмкое «ага», которое ставит жирную точку в их диалоге без права на продолжение. Чонгук стонет и роняет голову на руки, зарываясь ладонями в волосы. Он оттягивает пару прядок и несколько раз несильно бьется лбом о столешницу. Ну почему между ними иногда так все неловко? После такого секса, что был у них, о стеснениях вообще не может быть и речи. Но нет. За пределами постели они словно два незнакомых человека, впервые встретившиеся и прощупывающие почву. В какой-то степени так оно и есть, но как же выматывает это хождение вокруг да около. Честно говоря, Чонгук все чаще ловит себя на мысли, что начал немного уставать от этого. Каждый раз ломать голову, как отреагирует Тэхён в ответ на то или иное его действие: промолчит или потребует что-то в замен, как с прикосновениями, а может и вообще ударит? Он слабо представляет Тэхёна дерущимся, хотя раньше он и не мог представить, что этот замухрышка-ботаник способен на такие вещи в постели, так что такой вариант тоже исключать нельзя. 

    Чонгук заканчивает писать итоговый вывод и идет на кухню. Подступившие сумерки смыли дневную синеву с неба и кое-где уже начали зажигаться первые звезды. Он прикуривает сигарету и наблюдает за мигающим красным маячком на хвосте летящего самолета, в мыслях все еще размышляя, почему все так. Может, потому что у них давно не было хорошего секса? Две недели как никак нормальный срок, да и минет разрядкой не назовешь. Чонгук прислоняется лбом к стеклу и пару минут всерьез раздумывает над тем, чтобы написать Тэхёну их кодовую фразу, но почти сразу отметает этот вариант – завтра у них концерт, он посмотрит на поведение парня и тогда решит. 

 *** 

     Чонгук с утра находится в каком-то взвинченном состоянии. Все сегодня не так. И если ядовито-розовое полотенце Тэхёна оказалось очень мягким и приятным телу, а в кресле-мешке удобно сидеть возле окна и смотреть на просыпающийся город, потягивая кофе, то люди на улице раздражающе медленно ползут, как улитки, машины крадутся, как черепахи, а пары тянутся, как резина. Ему кажется, что он провел в универе минимум вечность, но на самом деле час, если верить часам на запястье. С Тэхёном у них сегодня нет совместных уроков, отчего становится еще тоскливее. 

Он признается себе, что скучает. Поэтому, закончив с контрольной на первой паре, сразу же лезет в каток.

 JK: я вчера все доделал и утром сдал нашу работу мистеру Хейзу

 JK: надеюсь ты не против

 КТ: да? ну и супер. я вчера так вымотался что даже не было сил лезть в гугл-док но я тебе доверяю) 

 КТ: кстати лови адрес фестиваля

Чонгук смотрит на прикреплённые координаты, прикидывая в уме, сколько времени у него займет поездка вечером в час-пик до Центрального парка, но тут Тэхён пишет, чтобы Чонгук ехал на метро.

 JK: почему?

 КТ:там будет отменное пиво ^_^

И это решает дело. Следующая игра у него только в воскресенье. Хотя Юнги и настаивал на тренировке сегодняшним вечером, мотивируя, что следующий противник просто зверь, но команда взбунтовалась как один, потребовав законный выходной. 

      На сборы Чонгук тратит не меньше двух часов, вытряхнув все из шкафа. Он скрупулёзно перебирает свой гардероб, едва не кидается (от отчаяния, не иначе) звонить Юнги с нытьем, что ему нечего надеть, но вовремя себя тормозит, прекрасно зная, куда его пошлют. Да и не солидно как-то. Поэтому он включает фантазию на полную катушку и проводит еще час в поисках, в итоге останавливаясь на проверенном временем наборе: джинсы, белая футболка и кожаная куртка – просто и со вкусом. Распихав ключи, бумажник и телефон по карманам, Чонгук выбегает из квартиры и со всех ног несется к метро, понимая, что если не поторопится, то безбожно опоздает.

 КТ: жду тебя возле входа в парк слева

     Тэхён стоит, опершись спиной о кованый забор, курит и что-то смотрит в телефоне. На нем надето практически то же самое, что и на Чонгуке, разве что футболка черная, и на голове бандана, убирающая волосы и открывающая лоб. Чонгук замедляет шаг и откровенно любуется парнем, в голове ведя внутренний диалог с самим собой, что ему делать дальше.

«Поцеловать? Обнять? Просто поздороваться? Хлопнуть по плечу? Пожать руку? Может, просто кивнуть?», - лихорадочно думает он, пока подходит к Тэхёну. 

Тот как раз докуривает и вертит головой в поисках урны, но замечает Чонгука. Улыбка лишь едва трогает его губы, он отлепляется от забора, подходит к нему, кинув окурок под ноги и растирая его подошвой кроссовок.

- Привет, - чуть хрипло говорит Тэхён, легонько ударяет раскрытой ладонью Чонгука по плечу и кивает в сторону входа: - Идем.

Чонгук не совсем понимает, что чувствует по поводу эдакого дружески-приятельского приветствия, но послушно идет следом. Они вливаются в разномастную толпу, показывают на входе билеты улыбчивой девушке с татушками на всех видимых частях тела, получают взамен программку и, наконец, попадают за ограждения. 

- Ох, я и забыл каким оно бывает! – кивает Чонгук в сторону сцены, которую едва видно из-за плотно облепивших её тел. – Мы сразу туда?

- Неа, у меня есть идея получше, - хитро подмигивает Тэхён и, схватив его за рукав куртки, тащит за собой.

     Они ловко снуют через толпу, практически никого не задев, что вообще-то нереально, учитывая плотность, и добираются до бара. Чонгук, глядя на количество человек, которых, видимо, тоже осенила такая же лучшая идея, как Тэхёна, не верит, что им удастся протиснуться к бармену даже к концу фестиваля. Но озвучить эту мысль не успевает: Тэхён хватает его за запястья и притягивает к себе, скрещивая руки на своем животе. И пока Чонгук пытается прийти в себя, уговаривая не лапать такой манящий теплый живот под своими ладонями, Тэхён уверенно, словно ледокол, вспарывает толпу, в считанные секунды протиснувшись к стойке. Музыка, доносящаяся из колонок, которые, казалось, были понатыканы по всему периметру парка, оглушает, народ возле сцены одобрительно ревет (видимо, разогрев хороший). Чонгук не слышит, что Тэхён говорит мужчине с огромными тоннелями в ушах, продолжая прижиматься к парню всем телом. Он закрывает глаза и вдыхает такой знакомый аромат - в паху предательски тяжелеет, Чонгук мысленно стонет. Только не сейчас, вот совсем неподходящее время. Он глубоко дышит ртом, стараясь сосредоточиться на музыке. Помогает несильно, потому что ладонями Чонгук все еще чувствует живот Тэхёна, ощущая, как от малейшего движения напрягаются мышцы пресса парня. 

Господи, помоги. 

Остается надеяться, что парень не замечает его интересного положения. 

Тэхён, закончив с заказом, проворачивает какой-то финт и разворачивает их полубоком к бару так, что теперь сам оказывается будто за спиной Чонгука. Он подает ему пиво и кричит на ухо: - Надеюсь, тебе не слишком неудобно?

- Нормально! – изо всех сил кричит Чонгук в ответ, повернувшись к нему и чуть откинув голову назад. – Оказывается, сегодня выступает одна из моих любимых групп!

Чонгук тычет пальцем в программку, Тэхён показывает большой палец вверх и чокается с ним бутылкой. 

      Два часа фестиваля пролетают как пять минут. Они подпевают знакомым песням, шазамят незнакомые треки и обсуждают новые группы. Толпа под воздействием горячительных напитков становится еще громче и развязнее, локально даже вспыхивает пару драк, но охрана работает четко, и драчунов быстро выводят. Чонгук чувствует, как впервые за неделю его отпускает усталость и во всем теле приятная легкость. Он не думает ни о чем, а только украдкой посматривает на Тэхёна. Его щеки раскраснелись от выпитого, он постоянно облизывает губы, а голос забавно хрипит, так как он сорвал его, горланя на пределе своих возможностей одну из любимых песен, ругаясь на Чонгука, что тот не знает такой шедевр. Он даже находит в интернете ему слова и заставляет присоединиться. Чонгук хохочет, но с удовольствием подпевает. Перед ним снова тот же Тэхён, что и тогда на гонках, и он не хочет упускать ни минуты этого времени. 

     Они выпивают одинаковое количество пива, но Чонгуку почему-то кажется, что он пьянеет быстрее. Его уже мало интересует происходящее на сцене, весь его мир сузился до размеров одного конкретного и очень вертлявого парня. Тэхён много болтает, его язык слегка заплетается, он активно жестикулирует и очень томно дышит на ухо, от чего у Чонгука встают дыбом волосы по всему телу. В какой-то момент он разворачивается, чтобы задать вопрос, но натыкается на чужие губы и с удовольствием в них впивается, тут же проталкивая язык вглубь. В глазах напротив ни грамма удивления, а лишь лукавые смешинки – по крайней мере на этот вечер неловкость между ними исчезла. Чонгук зарывается пальцами в чужие волосы и так резко подается вперед, что едва не опрокидывает бутылку пива.

- Полегче, Гуки, – смеется сорванным голосом Тэхён, Чонгук едва не стонет.

Ему становится очень резко наплевать на фестиваль и что буквально через минут пять появится одна из его любимых групп. С его губ почти срывается предложение уйти и закончить этот вечер у него, но у Тэхёна, как обычно, свои планы.

- Идем, - шепчет он ему в ухо, коротко лизнув мочку.

- Куда? – Чонгук едва может контролировать свой голос, он тянется к парню и не понимает, почему тот ускользает.

- Туда, - Тэхён кивает на толпу перед сценой, утягивая его за собой.

- Да мне и тут неплохо.

- Давай, Гуки, не тупи, - тянет его за руку Тэхён. - Сейчас выйдет твоя любимая группа, неужели не хочешь поскакать в толпе?

Чонгук проглатывает, где, с кем и как он хочет поскакать, послушно следуя за ним. Он не знает, что это за способность такая у Тэ, но довольно быстро они оказываются в самой гуще. Не совсем у сцены (только самоубийцы туда полезут), но вид отсюда прекрасный и наверняка группу будет видно хорошо. Тэхён каким-то образом оказывается сзади Чонгука. Тот хочет возмутиться, чтобы встал рядом, но понимает всю невозможность – толпа слишком плотная, не переместиться.

- Наслаждайся, - говорит Тэхён на ухо, легко чмокнув парня в уголок губ. 

На сцене появляется Дилан – вокалист, толпа оглушительно приветствует его. На улице стемнело окончательно, над сценой зажглись прожекторы, по её периметру вспыхивают факелы, звучат первые ноты, и Чонгук забывает обо всем. На фестивалях у каждой группы выступление состоит из блока, в котором от трех до шести песен – в зависимости от популярности. У Праймеров, если судить по программе, пять, третья - одна из любимых баллад Чонгука. Они начинают с «Поехали со мной, детка», переходя на «Никогда не сдавайся!», которым Чонгук подпевает во всю мощь своих легких, прыгая на месте, и ему даже в какой-то момент кажется, что Шэди – басист, показывает большой палец. Он чувствует, что ему оттаптывают его белоснежные кроссовки, слышит басовитый смех и хриплое пение Тэхёна сзади, чувствует его руку на талии и думает, что в этот самый момент нет никого счастливее его на свете. 

Дилан заканчивает петь и берет перерыв, чтобы отдышаться и поприветствовать фанатов, он рассказывает, как рад всех видеть и что следующая их песня «Самое важное» – гимн для всех влюбленных. Мэтью («самый лучший гитарист на свете», - вопит Чонгук на ухо Тэхёну) вступает лиричным проигрышем, и толпа поднимает вверх мобильные телефоны, зажигая фонарики. Чонгук торопливо поднимает свой мобильник, чувствуя, как Тэхён подбородком упирается ему в плечо, но вот рука с талии исчезла. Он хочет попросить его вернуть ее на место, но Тэхён пододвигается ближе, притираясь пахом к его заднице, и говорит в ухо:

- Не отвлекайся.

Чонгук кивает, откидывает голову назад, устраиваясь на чужом плече, и начинает подпевать толпе, раскачиваясь с ней в такт. Он настолько погружается в мелодию, что не сразу замечает неладное, а когда до него доходит, сопротивляться уже бесполезно.

- Ты что делаешь?! – сипит Чонгук, лихорадочно бегая глазами по сторонам.

- Наказание. – Чонгук улыбку не видит, но прекрасно чувствует её кожей на шее, как и ладонь, хозяйничающую в его трусах. – Не дергайся и получай удовольствие, Гуки.

Легко сказать! 

Чонгуку кажется, что все знают, чем они занимаются. Он ждет, что сейчас вместо Праймов на экране крупным планом покажут его с тэхёновой ладонью на его члене. Чонгук лихорадочно озирается по сторонам. Справа к нему прижимается девушка очень невысокого роста, Чонгук успевает даже изумиться, как она смогла сюда пролезть, 

- Она полностью поглощена попытками увидеть Дилана, - шепчет Тэхён, потирая пальцем уздечку. 

Слева на них наваливается парень, но Тэхён успевает выставить локоть. Тот извиняется и снова возвращается взглядом к сцене, даже не посмотрев, на них.

- Видишь? Всем плевать, Гуки, - Тэхён полностью высвобождает его член и с нажимом проводит ладонью по всей длине, Чонгук закусывает губу и одной рукой хватается за бедро парня, одновременно притягивая его к себе и пытаясь устоять на месте. 

Он осоловело смотрит на сцену, народ вокруг подпевает Дилану, размахивает фонариками и действительно на отдельно взятую парочку им совершенно плевать.

- Вот так, молодец, - снова шепчет на ухо Тэхён, а Чонгук задается вопросом, почему он так хорошо слышит его шёпот, а не пение.

Длинные пальцы крепче обхватывают его член, большой палец поглаживает вкруговую головку, размазывая выступившую смазку. Чонгук закусывает губу.

- Какой ты твердый, - продолжает шептать Тэхён, пару раз проведя по стволу рукой вверх-вниз, а потом она исчезает. Чонгук разочарованно стонет, но чужая ладонь, уже мокрая, возвращается, а с ней и голос, шепчущий: - И такой вкусный. Я тебе никогда этого не говорил, Гуки, но ты очень вкусный. Везде.

- Ты тоже, - выдыхает он ему в губы, повернув голову. - И я бы хотел тебя еще раз попробовать. 

- Попробуешь, обязательно попробуешь. Только держи руку прямо, не привлекай внимания.

Чонгук старается, хотя вытянутая вверх рука немного трясется от напряжения. Он больше не слышит мелодии и голосов, полностью купаясь в ощущениях чужой ладони на своем члене. Тэхён дрочит ему то медленно, очерчивая каждую венку и сжимая яички, то срывается на быстрый темп, оглаживая головку и потирая щелку. Он прижимается к нему пахом, и Чонгук, чувствуя его возбуждение, громко стонет тому в рот.

- Какой шумный, - смеется Тэхён, целуя.

- Я долго не продержусь, - хныкает Чонгук, чувствуя, как одновременно с его словами нарастает амплитуда движений.

- И не надо, - отвечает Тэхён и другой рукой крепче прижимает его к себе, потираясь вздыбившей ширинкой о его задницу.

Чонгук рвано дышит, с трудом заставляя себя держать руку поднятой, и сам неосознанно разок толкается в его кулак. В ушах бьется пульс, а на лбу выступила испарина. По толпе проходит волна, их прижимает к парочке спереди – ладонь на его члене замирает и крепче сжимает, а чужой рот буквально вбирает в себя его стон.

Становится посвободнее, и Тэхён возвращается к прерванному занятию. Чонгук закусывает губу, роняет голову на грудь и смотрит вниз. 

Боже, как же красиво смотрятся эти длинные пальцы на его члене. Он видит свою то появляющуюся, то исчезающую влажную головку, ощущает, как легонько Тэхён царапает ногтем уретру и нежно потирает уздечку. Чонгук громко стонет, и слава всем богам, что следует очень громкий проигрыш, иначе бы его точно услышали люди поблизости. Он сам пару раз толкается в кулак Тэхёна и бурно кончает, прокусив нижнюю губу до крови: сперма выплескивается сильными толчками и ее в этот раз слишком много. Тэхён собирает всё в кулак, расцеловывая потную шею парня.

- Хороший мальчик, - шепчет он и его рука исчезает с бедра.

Чонгук хочет возмутиться, чтобы перестал звать этими дурацкими прозвищами, но вторая рука Тэхёна все еще продолжает водить по стволу, размазывая сперму, и его немного потряхивает от остаточных ощущений. 

Дилан, покончивший с балладой, начинает петь «Навеки», толпа свистит и снова беснуется, а Чонгук вздрагивает от ощущения холодного на своем члене. Он косится вниз и видит, что Тэхён аккуратно обтирает его член влажной салфеткой.

- Ты все это заранее придумал! – ахает он, возмущенно сверля взглядом профиль парня.

- Скажи еще, что тебе не понравилось, - хихикает Тэхён, заканчивая с его мытьем. – Будь добр, застегни джинсы сам. 

Конечно, понравилось. Чонгуку всегда и везде нравятся руки Тэхёна на нем, но знать ему об этом не обязательно. 

- Дальше еще две группы и конец. Будем ждать? – спрашивает Тэхён, убирая испачканные салфетки в карман и возвращая одну руку на талию парня. 

- Нет, - решительно мотает головой Чонгук и тянет их из толпы, даже наплевав на окончание выступления Праймов. 

Он несется к выходу так, словно за ними гонятся все демоны ада, Тэхён едва успевает за ним и, смеясь, просит не торопиться, но его успешно игнорируют. Выскочив на темную аллею, Чонгук с силой прижимает парня к шершавому стволу дерева и впивается в губы, утробно рыча. Тэхёну сейчас одновременно хочется сделать очень больно и невыносимо приятно. 

- Оу, кто-то, не успев отработать одно наказание, уже нарывается на второе? – хрипло смеется Тэхён, когда Чонгук дрожащими руками пытается расстегнуть ему джинсы.

- Я хотел помочь… - растеряно говорит тот, только сейчас понимая, что не чувствует под своей ладонью чужое возбуждение. 

- Не надо, я сам справился, - Тэхён закусывает губу и прячет смущенно за челкой глаза. 

Чонгук мысленно стонет. Ну вот как, как можно быть таким: одновременно развязным и стеснительным? Пять минут назад дрочил ему, находясь в многотысячной толпе, шепча на ухо всякие пошлости, а теперь стоит, кусает губы и отводит взгляд. Чонгук медленно выдыхает сквозь сжатые зубы, берет его лицо в свои ладони и почти целомудренно целует в алые губы. Потом он тянет их к выходу из парка, крепко сцепив руки. 

Им в совершенно разные стороны: Чонгуку на метро, Тэхёну – на остановку. Они стоят на выходе, за спинами слышна музыка и долетают отголоски воплей толпы, впереди ночной проспект, по которому снуют машины. Чонгук смотрит на Тэхёна, тот смотрит в ответ. Их руки по-прежнему сцеплены. И хотя они все еще немного пьяные, но неловкость снова постепенно возвращается. Поэтому Чонгук, больше не думая, рывком притягивает парня к себе и целует, крепко обнимая за талию. Тэхён отвечает, мысленно благодаря Чонгука за смелость. 

- Спасибо, - шепчет Чонгук, когда они разрывают поцелуй. 

Он смотрит в глаза парня и видит в них какую-то тоску. Чонгук хмурится и хочет спросить, что случилось, но Тэхён говорит «пожалуйста», легонько целует его в уголок губ, незаметно высвобождает свою ладонь и уходит в сторону остановок, на прощание помахав рукой.