Неожиданно в пабе ко мне ты подсела,

И сначала подумал я: «она как и все»,

Но внезапно в глаза ты мои посмотрела,

Оказалось, что мы двое подобны росе.

Мне указом на это послужили глаза,

Увидел в которых я знакомую тягость,

В которых уже тлела та бирюза,

Желания жить была видна слабость…

И ты поняла, сейчас смотря на меня,

В мою душу сквозь глаза заглянув,

Что мы одинаковы, что в браке и я,

Тихонько мне об этом шепнув.

И сразу решение приняли мы

Ночь вместе одну провести,

Хотели мы всеми забыться людьми

И сладостный танец вести.

Мы взяли такси, сняли номер отеля,

Губы наши в поцелуе слились,

Мы ощущали тепло уже нашего тела,

Мы в сладостном танце неслись!

В момент наши мысли страсть захватила,

Не думали мы ни о чем,

Сильней наше сердце все било и било,

Усталость была нипочём.

Но вечер закончился, ночь внезапно настала,

На кровати лежали в обнимку вдвоём.

Вселенская грусть зачем-то пристала:

Утром каждый своею дорогой пойдём.

Стала ты мне дороже любого бриллианта,

Мне так стало расстаться сложно с тобой,

Но я не нашел еще варианта,

Влюбившись, пришлось совладать мне с собой.

И как мое сердце швами трещало,

Услышав о сложности жизни твоей,

Было больно, как будто все умирало.

Что за муж у тебя оказался злодей?

Реальность вернулась, когда утро настало.

И с грустью я посмотрел на тебя,

Твое тело во сне на кровати лежало,

Не сказав ничего, я ушел. Стыдоба.

Хотелось спасти тебя из царства Морфея

Ты полностью стала мне очень мила.

Однако ушел я, каждой мыслью жалея,

Ушел я, сжигая сомненья дотла.

Все несколько дней ощущал я ужасно:

Не мог я ни есть, ни играть, ни писать.

Казалось, ушел я в то утро напрасно,

Ошибкой, казалось, тебя оставлять.

Время прошло и, вот, она, пятница.

«Сегодня же должен барабанщик прийти.

А ведь она тоже игрой занимается?»

Закурил сигарету я, не забыв пепел стрясти.

Я вспомнил, как в пабе ты ритм отбивала,

Как вместе мы прекрасно тот день провели,

И грустинка та ко мне снова пристала,

И как же хотелось ей сказать: «Отвали».

Перекур я закончил, потом снова вздохнул,

Возвращаюсь в музыкальную базу,

Один за другим коридор обогнул,

Открывая дверь комнаты сразу.

На репетицию барабанщица все же пришла,

Цвет глаз был её весеннего неба,

«Это что-ли она, как сюда забрела?»

Улыбка моя стала нелепа.

Стояли десяток мы минут в изумлении,

Но решение мне моментально пришло,

И, стоя, забывшись, в ее чертах изучении,

Наконец, семя эгоизма взошло:

«Больше я не оставлю, больше не отпущу,

Я силой у мужа ее отберу,

От мира всего я ее защищу,

Мою одинокую птицу, теперь я не вру!»