Поход по магазинам не был запланирован, но на последней миссии он умудрился в клочья изорвать любимые ботинки и как-то восстановить их не предоставлялось возможным. Поэтому да, стиснув зубы и убедив самого себя, что ни на что другое отвлекаться не будет и покончит с этим быстро, Рюноске оказался посреди огромного торгового центра, где каждый этаж был отведён под определённую категорию — продукты, детские товары, женская одежда, мужская одежда и, конечно же, фудкорт напополам с зоной развлечения. От обилия выбора разбегались глаза и начиналась мигрень, но Рю упорно смотрел только перед собой, вышагивая сначала до прозрачного лифта, что увёз его на четвёртый этаж, а потом и от одного магазина к другому. В принципе, посмотреть и примерить было что: целые стеллажи новеньких кроссовок, туфель, сапог и ботинок на любой вкус и цвет, с декором и без, любого востребованного размера.

      Это не должно было стать такой трудной задачей.

      От него требовалось лишь взять первую удобную пару, пройти на кассу, оплатить и поскорее убраться из этого шумного кошмара, где и протолкнуться-то не было возможности не то что расслабиться. Каким только чудом никто из снующих туда-сюда гражданских до сих пор не налетел на него оставалось загадкой.

      Рю взял с полки выглядящие не слишком вычурно, но и не по-простецки чёрные ботинки на металлических заклёпках, придирчиво осмотрел их и решил, что вполне может примерить.

***

      Всё-таки поход по магазинам и тем более выбор будь то обуви или одежды невероятно утомлял. Рюноске искренне попытался представить, что другие люди находят такого чудесного в шнырянии по местам массового скопления, где к тебе то и дело липнут консультанты с приклеенными к лицам фальшивыми улыбками и одним-единственным вопросом «вам помочь?», от слащавого произношения которого едва не сводило зубы, и не смог. Ему пришлось покинуть уже пятый магазин, потому как желание насадить на «Расёмон» не только раздражающих сотрудников, но и толкающихся других покупателей крепло с каждой проведённой у стеллажей или на пуфиках минутой, а за кровавую расправу над гражданскими ни учитель, ни Босс точно не похвалят.

      Ему нужен был перерыв.

      Просто проветрить мозги, отвлечься на что-то и привести мысли и нервы в порядок.

      Рюноске прикрыл рот ладонью, заглушая вновь подобравшийся к глотке кашель, поморщился от запершившего после приступа горла и перед самым выходом из торгового центра свернул в крохотную аптеку. Он не был любителем лекарств, да и его детская болезнь давно уже как перешла в хроническую стадию, но всё-таки периодические ингаляции здорово уменьшали длительность приступов и смягчали горло, благодаря чему он хотя бы перестал обнаруживать на ладонях кровь. По крайней мере, он мог с этим жить. Пусть Босс и ворчал, что любая простуда или — упаси Боже — пневмония могут спровоцировать более острое течение болезни, из-за чего, чтобы не оказаться на обеспечении ИВЛ, ему может потребоваться операция по пересадке. Рю передёргивало каждый раз, когда он задумывался об этом и, наверное, именно страх оказаться под ножом врачей (ну и ещё внимательный взгляд Накахары-сана, ага) и заставлял его одеваться по погоде и каждые две недели делать домашние ингаляции — благо аппарат давно имелся.

      Сложив в пакет два пакетика с физраствором, Рюноске кивнул на стандартное пожелание фармацевтом здоровья и хорошего дня и вышел из торгового центра. В лицо дунул порыв ветра, растрепав и без того отчего-то особо яростно торчавшие с утра волосы. Рюноске закрыл лицо рукавом, прикрыл один глаз и, порывшись в недрах кармана куртки, выудил и надел солнцезащитные очки. Облачная погода делала тёмные стёкла не только бесполезными, но и неудобными — все краски померкли, затенились, и возникло ощущение, что он попал в старое кино, где цветопередача ещё была ограничена. И всё-таки, он не мог обойтись без этого аксессуара: вне стен торгового центра, где каждый был занят разглядыванием витрин или предвкушал развлечения на игровой площадке он становился обычным прохожим, на которого вполне кто-то да мог бы обратить внимание. Конечно, вопрос, узнают или нет оставался открытым, но даже их несколько пришибленный на голову повелитель лимонных бомб Кааджи признал, что плакат розыска получился вполне удачным для полиции. И где же он так засветился-то, а? Вроде ведь старался держаться спиной ко всем известным камерам… Рюноске тихо выдохнул, обернулся на торговый центр, стеклянные автоматические двери которого всё ещё были распахнуты из-за едва шевелящейся, но что-то забывшей в этом здании старушки, постоял несколько секунд и всё-таки зашагал к переходу.

      В соседнем квартале было ещё несколько, более мелких, но приличных магазинов, в том числе и обувных, так что вполне можно было попытать счастья там.

      Медленно вышагивая по израненному ямами асфальту Рюноске свернул в переулок между двумя многоэтажками, намереваясь срезать путь, и вышел прямиком к раменной, метрах в пятидесяти от которой ютился на стыке двух улиц небольшой магазинчик, отделанный, впрочем, как внешне так и внутренне по высшим стандартам. Запах горячей еды доносился из приоткрытых дверей, пользуясь несильным ветерком быстро распространялся по округе, заманивая клиентов. Рюноске не был особым любителем лапши, да и голоден вроде не был, поэтому с чистой совестью прошёл мимо, так, мельком глянул сквозь стекло на суетящихся за готовкой поваров, прошёлся взглядом по сидящему за стойкой и ожидающему своего заказа парню с рыжими волосами и уже почти дошёл до своего пункта назначения, когда в мозгу будто что-то щёлкнуло. Стоп. Парень с рыжими волосами? Конечно, он отдавал себе отчёт, что краска для волос давно перестала быть в Японии чем-то страшным-страшным и запретным (ну, если только ты не был учеником средней школы) и такой яркий цвет определённо мог нравиться многим, но… Рюноске поспешил вернуться к панорамным окнам раменной и во все глаза уставился на по-прежнему сидящего спиной к улице и ничего не подозревающего молодого человека. Та же стройная фигура, те же перекинутые через левое плечо вьющиеся волосы, тот же невысокий рост, если судить по слегка не достающим до нижней перекладины высокого стула кроссовкам.

      Нет, он определённо не ошибся.

      В обычных серых джинсах и лёгкой красной байке с капюшоном, но совершенно точно он.

      — Накахара-сан? — удивлённо пробормотал себе под Рюноске, недоумевая, что учитель забыл в таком простеньком заведении, когда обычно предпочитал обедать в элитных ресторанах с изысканной кухней и дорогущей выпивкой, за один бокал которой среднестатистический человек отдал бы если не половину, то четверть зарплаты точно.

      В любом случае, то что он наткнулся на учителя явно было благословением свыше: Накахара-сан, казалось, всегда был рад составить ему компанию, а, если вскользь упомянуть в разговоре, что он направляется купить себе ботинки, учитель наверняка вызовется помочь с выбором. А вкус и чувство стиля у этого человека, Рюноске не мог не признать, были гораздо лучше, чем у него самого или у Дазай-сана. Воодушевлённый, он сделал пару шагов к двери, намереваясь зайти в раменную поздороваться, когда глаза уловили тень движения и рядом с учителем появился какой-то ребёнок. Ноги едва не вросли в асфальт. Что? Рюноске несколько раз моргнул, надеясь, что просто что-то не так понял и мальчишка либо пройдёт мимо, либо подсядет к какому-нибудь другому взрослому, которого он просто не заметил, но… За стойкой сидел только Накахара-сан, и ребёнок определённо находился в раменной именно с ним. Потому что учитель тотчас убрал с соседнего стула кепку, освобождая место, и, когда тот сел, улыбнулся и взъерошил ему светлые волосы. Ребёнок в ответ расплылся в широченной улыбке и о чём-то защебетал.

      Рюноске не сдержался, потёр глаза, но, когда вновь открыл их, картинка не изменилась и его учитель всё так же сидел в раменной с каким-то левым мальчишкой, очевидно, угощая его обедом. Кто это вообще такой?! Рюноске подавил желание подойти ближе, чтобы как следует рассмотреть эту наглую мелочь и вместо этого юркнул в кафе напротив через дорогу, из обеденной залы которого можно было наблюдать за посетителями небольшой раменной. Некоторые неудобства доставляли расстояние и периодически закрывающие обзор то проезжающие машины, то спешащие по своим делам горожане, но это не было большой проблемой, так как, пусть и не досконально, но общую картину происходящего он всё равно видел. И с каждой утекшей минутой она не нравилась ему всё больше.

      — Добро пожаловать, вот ваше меню.

      Погружённый в наблюдение, Рюноске не сразу сообразил, что официантка обращалась к нему. Он скользнул взглядом по тоненькой фигурке совсем ещё юной девушки, скорее всего даже не студентки, а какой-нибудь выпускницы старшей школы, нахмурился и заставил себя проглотить грубое замечание не лезть к нему. В конце концов, она просто выполняла свою работу и знать не знала, кого имела несчастье обслуживать.

      — Мне просто воды, — сухо бросил он, не собираясь даже открывать тонкую книжечку в твёрдом переплёте. Официантка растерялась.

      — Воды? Но… может, хотя бы сока? Есть яблочный и мультифрут, к нему, кстати, очень пойдут молочные булочки.

      — Просто воды. — отмахнулся от неё Рюноске, вновь переключив внимание на окно раменной. Накахара-сан опустил руку на плечо мальчишки, что-то сказал ему, после чего оба засмеялись. Официантка упрямо осталась стоять рядом, видимо, обдумывала, как бы всё-таки раскрутить нового клиента на нормальный заказ, и Рюноске уже открыл рот, чтобы напомнить ей её обязанности, среди которых совершенно точно не было пункта что-либо навязывать клиентам, когда горло запершило и пришлось быстро прикрыть рот ладонью, откашливаясь.

      — У нас есть имбирный чай.

      От такой наглости Рюноске даже растерял все слова и просто уставился на девушку, про себя надеясь, что в его глазах отразится крутящаяся в мозгу мысль: «ты сейчас серьёзно?». К сожалению, та приняла его молчание за заинтересованность.

      — Очень вкусный и помогает при кашле. — радостно пояснила она и легонько сжала в тонких пальцах блокнот и ручку. — Будете?

      — Хорошо. Но только чай. Без сахара.

      Официантка кивнула и довольно убежала за заказом, а Рюноске, проводив её пришибленным взглядом, тихо устало вздохнул и вернулся к наблюдению за учителем, запустив в волосы пятерню. И всё-таки, что же это за ребёнок такой был? выглядел вроде знакомо, но в мафии таких кадров точно не было, а с гражданскими Накахара-сан, пусть и общался, всё же старался не сдруживаться, чтобы ненароком не подставить их под удар. Рюноске штурмовал архивы памяти, пытаясь отыскать среди сотен образов похожий и, когда уже почти бросил это дело, перед глазами всплыл образ мальчишки-эспера из ВДА. Мелкий, белобрысый и в глупом синем комбинезоне и соломенной шляпе, что бесполезно болталась у него на шее на тонкой веревочке. Кажется, он обладал невероятной силой, но имени, как ни старался, Рюноске так и не вспомнил.

      Но неужели это действительно был он?!

      И неужели Накахара-сан действительно сейчас сидел в одной раменной с эспером из вражеской организации (ладно, у них временное перемирие, но всё равно!) и не просто обедал в его компании, но и о чём-то разговаривал и шутил?!

      — Прошу, вот ваш чай.

      Моргнув на опустившееся перед ним блюдце с глубокой чашкой дымящегося светлого чая, Рюноске попросил сразу же рассчитать его и, зажав в кулаке чек, выдохнул в облегчении, что больше к нему никто не полезет. Официантка ушла, оставив наедине со своими мыслями, и он вновь устремил взгляд через окно, задержавшись губами на чашке. Чай и правда оказался вкусным, пусть и чересчур горячим, и Рюноске выразил мысленную надежду, что успеет допить его до того как учитель и тот мелкий мальчишка закончат обедать.

      Наверное, когда дело касалось Накахары-сана, судьба действительно оказывалась на его стороне.

      Потому что учитель и его мелкий спутник поднялись ровно в тот момент, когда чая в кружке Рюноске осталось буквально на два глотка и его температура позволяла допить всё залпом, не рискуя обжечься. Он дождался, пока странный дуэт не завернёт за угол ближайшего здания, и стрелой бросился вдогонку. Он просто обязан был узнать, почему его учитель общался с этим… ребёнком. Наверняка это был какой-то хитрый трюк, чтобы втереться в доверия, а после выведать важную информацию относительно ненавистного ВДА, но всё равно хотелось убедиться. Потому что морской узел, сам собой завязавшийся в животе из внутренностей иначе бы не рассосался. Рюноске ужом юркнул за угол дома, быстро принявшись искать среди двора две интересующие ему макушки, и едва не выпал в осадок, обнаружив оные на детской площадке, а именно у качелей.

      Чего?

      Накахара-сан, посмеиваясь, что-то сказал выглядящему взволнованно мальчишке, а после похлопал того по спине и сделал рукой приглашающий жест. Ребёнок поколебался несколько секунд, но в итоге практически плюхнулся в пластиковое сиденье, извернулся, обернувшись на Накахару-сана, вцепился обеими руками в цепи, кивнул. Тот легко толкнул несколько раз мальчишку в спину, раскачивая, коснулся перекладины качелей. Даже с расстояния Рюноске заметил как засиял алым маревом активировавшейся «Смутной печали» сперва силуэт учителя, а после и сами качели с восторженно заскулившим в них ребёнком. Сила гравитации ослабла, качели замедлили свой ход и осторожно, не выпуская из сиденья своего пассажира, сделали «солнышко», после чего качнулись уже в нормальном ритме ещё несколько раз, прежде чем полностью остановились. Ребёнок из ВДА соскочил на землю, несколько раз подпрыгнул на месте и со счастливым воплем: «Вы такой крутой!» вдруг стиснул Накахару-сана в объятиях.

      Первой реакцией Рюноске было выпустить «Расёмон» и порвать мелкого детективишку на сотню жизнерадостных ленточек. Как посмел этот жалкий червь прикоснуться к руководителю мафии без того на то согласия?! Учитель вообще не был особо тактильным человеком, разве что самого Рюноске и малявку Элис мог то по волосам потрепать, то по спине легонько похлопать, а тут на него набросился пацан из вражеской организации! Недопустимо! Вот только свершиться праведному возмездию оказалось не суждено. Учитель отмер довольно быстро и, прежде чем «Расёмон» успел добраться до наглеца, высвободил одну руку и легонько обхватил ей его за спину, что-то сказал.

      Рюноске замер.

      Что?

      В смысле… Что?!

      Несколько раз моргнув, он потёр глаза, уверенный, что у него просто глюки, но нет, Накахара-сан действительно, действительно ответил на эти кошмарные навязанные объятия! Почему?!

      «Расёмон» тихо вернулся в куртку своего хозяина, который словно бы врос в асфальт от увиденного. Почему, ну почему Накахара-сан не отшвырнул этого мальчишку, почему не впечатал его в стену за наглость? Это ведь было бы справедливо. Этот ребёнок не был ему учеником или другом, так почему же? На языке возник и никак не проходил горько-кислый привкус, а узел из внутренностей сжимался всё туже. Что это было за чувство? Кажется, что-то отдалённо похожее довелось испытать, когда он узнал о появлении у Дазай-сана нового подопечного, но в этот раз всё было гораздо, гораздо сильнее и неприятнее. Больнее. Будто помахали перед носом чем-то желанным и сказали, что он никогда этого не получит. Потому что не достоин или не заслужил.

      — Держи. — Перед глазами появился полиэтиленовый пакет с ароматными мелонпанами. — Очень вкусные. Час назад испекли только, так что съешь один прямо сейчас.

      Рюноске быстро заморгал, соображая, что происходит, перевёл взгляд на хозяина руки, держащей пакет, хоть по голосу и так понял, что неожиданным благодетелем был учитель. Машинально он принял угощение, так же машинально достал один и сделал первый укус — просто потому что спорить с Накахарой-саном можно было о чём угодно, но только не о еде — после того треклятого внепланового медосмотра, где Босс констатировал у него недовес, учитель поставил перед собой цель кормить его при любом удобном случае и не считал ответы «нет», «не хочу» или «не голодный» убедительными.

      — И правда вкусно, — проглотив, высказался он, сделав ещё один укус. Накахара-сан довольно оскалился:

      — Я ж говорил. В той раменной они сами их пекут, были ещё тайяки, но остались только с заварным кремом, а ты вроде не любитель, поэтому не стал брать.

      Рюноске кивнул, соглашаясь, прежде чем слова уложились в мозгу, открывая совершенно новый взгляд на происходящее.

      — Вы знали?!

      Наверное, учитывая, что Накахара-сан ничуть не удивившись сразу, как распрощался с мальчишкой, пошёл к нему (а предварительно ещё и закупился для него булочками) это было само собой разумеющееся, но Рюноске всё равно оказался шокирован. Его заметили!

      — Ну разумеется, я знал. Что бы я был за учитель, если бы не заметил собственного ученика, а? — возмутился Накахара-сан, и Рюноске, подняв ладони на уровень глаз в знак капитуляции, поспешил сменить тему:

      — Это же был ребёнок из агентства?

      Учитель прищурился, несколько тяжёлых секунд сканировал его взглядом на что-то только ему одному известное, но в итоге не стал как-то ещё комментировать его удивление.

      — Ага, — кивнул он, — Кенджи-кун. Мы иногда с ним пересекаемся. Славный малый, хоть порой и выбрасывает меня из реальности своими искренностью и открытостью.

      — Ясно. — Рюноске опустил глаза в пол.

      Он подозревал, что эта посиделка была не первой, но теперь, когда учитель сам это подтвердил… Внутри опять заныло, заболело и появилось сильное желание уничтожить этого Кенджи. Кажется, даже к Тигру он такой неприязни не испытывал. Пальцы свободной руки сжались в кулак.

      — Так, что бы ты там ни задумал, лучше не надо. — Накахара-сан положил ладонь ему на плечо и легонько сжал, решительно отвлекая от мыслей о расправе. — То, что я пару раз пообедал с ребёнком, не значит, что я целенаправленно ищу встречи с ним, но штаб Организации и здание агентства находятся в двух кварталах и логично, что иногда мы будем сталкиваться с их членами. Ты же вон тоже порой натыкаешься то на Тигрёнка, то на придурка-Дазая и я, кажется, ни разу не рычал и не дулся из-за этого.

      Лицо, уши и шею залило краской стыда. Учитель говорил без издёвки, просто констатировал факт, и от этого замечание о его незрелом поведении оказало влияние куда большее, чем всевозможные оскорбления и удары, что так любил в своё время применять к нему Дазай-сан.

      — Простите, — пробормотал Рюноске.

      — Просто не нарушь наше с ними перемирие, хорошо? — заручившись его кивком, Накахара-сан по-доброму улыбнулся, а потом вдруг протянул руку и одним движением взлохматил ему волосы, рассмеявшись на возмущённый взгляд и тотчас приложенную к макушке руку. — Прости, просто ты напоминал обиженного ребёнка.

      Рюноске нахмурил брови в негодовании, открыл рот, чтобы опротестовать это странное заявление, когда учитель поднял руку, заканчивая спор, не дав тому толком и начаться:

      — В любом случае, ты ведь явно не просто погулять в торговый квартал зашёл, а? Что-то прикупить себе или Гин хотел? Если да, то я с радостью помогу с выбором.

      Рюноске замешкался буквально на пару секунд, прежде чем решительно кивнул и почувствовал, что узел из внутренностей в его животе наконец развязался.