Обычно Рейвен успокаивало быть одной, пустая комната умиротворяла её. Именно там она могла перезарядить энергию и приготовиться ко всему, что только могло с ней произойти. В детстве она предпочитала находиться одной вместо того, чтобы быть с матерью (или же её приспешниками).
Однако теперь одиночество пугало. Потому что оставаться одной больше не было её собственным выбором, это было выбором окружающих. Раздался привычный крик:
— Это Рейвен Квин, дочь Злой Королевы! — и все мигом разбежались в разные стороны.
Рейвен вздохнула и вытащила из кармана своё расписание уроков. Это будет долгий год, подумала она. Особенно учитывая все злые курсы, которые ей придётся пройти.
— Начну с того, как всех ещё эффективнее распугать, — Рейвен прошептала себе под нос. — Ведь это было бы просто замечательно…
— Что было бы замечательно? — спросил голос позади неё.
Рейвен подпрыгнула на месте, а затем обернулась. Она с облегчением вздохнула:
— О, Мэдди, это ты.
Конечно, а кто ещё решится с ней заговорить, подумала Рейвен.
Разумеется, у Рейвен были и другие друзья. Сидар и Сериз, например. Просто Мэдди была её самой близкой подругой. Кроме того, остальные друзья Рейвен часто предпочитали оставаться в одиночестве. Сериз всегда предпочитала есть одна, даже когда для неё было более чем достаточно свободных мест за обеденным столом в кафетерии.
— Конечно это я, — ответила Мэдди, а затем посмотрела на себя сверху вниз. Она ущипнула себя, тыкнула в бок, а затем даже дёрнула за край своей юбки. — Да, это точно и определенно я! — с улыбкой заключила она.
Рейвен рассмеялась:
— Я как раз собиралась идти на своё первое занятие сегодня.
Мэдди вытащила свои карманные часы.
— А я как раз собиралась устроить чаепитие! — она протянула ей часы. — О, ты только посмотри, какое идеальное время для чая!
Откуда ни возьмись, Мэдди вытащила маленький складной столик. Она накинула на него белую скатерть со столовыми приборами и всякими вкусностями.
— Не хочешь присоединиться ко мне, Рейвен?
Рейвен улыбнулась:
— Я бы не пропустила это ни за что на свете.
Кроме того, у неё не было никаких планов лучше. Чаепитие с Мэдди всегда было лучше злых занятий в любой день недели и при любых обстоятельствах.
Рейвен пододвинула стул ближе к себе и села за стол. Мышонок Эрл Грей сидел у перевёрнутой чашки чая, обхватив лапами маленькое печенье. Рейвен взяла и себе одно печенье.
— Какой чай мы сегодня пьём?
Любой чай нравился Рейвен. Дружба с Мэдди заставила её по-особенному ценить чай.
— Позволь мне проверить, — с энтузиазмом ответила Мэдди. Она налила себе чашку, а затем сделала глоток. — Рейвен, у нас есть только самый лучший в мире чай! — она налила себе ещё чашку. — Ты тоже будешь?
— С удовольствием, — Рейвен кивнула.
Мэдди налила чай и в её чашку:
— Пожалуйста.
— Спасибо, — Рейвен сделала быстрый глоток. — Это лучший чай, который я пила в своей жизни!
Мэдди самодовольно ухмыльнулась.
— Пей столько чашек, сколько влезет.
Некоторое время они сидели молча, попивая чай посреди пустого коридора школы. Занятия продолжались без них. Если бы кто-нибудь попытался заставить их пойти на урок, Рейвен объяснила бы, что они совершают чистое зло и безумие, пропуская занятия. Хотя она сомневалась, что кто-нибудь попытался бы им помешать.
— Почему ты была такой грустной, когда я тебя увидела?
Рейвен посмотрела на своё отражение в чашке. Если бы она перестала носить так много фиолетового и чёрного, перестали бы люди думать, что она злая?
— Рейвен?
— Ой, прости, — ответила дочь злой королевы. — Я просто думала о том, как все сбежали от меня ранее.
— Они сбежали?
Рейвен кивнула.
Мэдди начала говорить что-то на риддлише, языке загадок, однако Рейвен не стала обращать на это внимания. Она больше даже не чувствовала вкус чая.
— Рейвен? — в голосе подруги прозвучало явное беспокойство, и она выглядела по-настоящему грустной. Мэдди почти никогда не грустила; было странно видеть её такой.
— Прости, — Рейвен снова извинилась. — Наверное, мне просто хочется, чтобы вокруг меня было больше понимающих людей. Которые бы приняли меня такой, какая я есть. Я не хочу, чтобы меня ненавидели.
Мэдди положила ладонь на тыльную сторону руки Рейвен, а затем крепко её сжала.
— Что ты такое говоришь? Все тебя любят.
Рейвен покачала головой.
— Особенно я, — добавила Мэдди. Она наклонилась ближе, не отводя своих глаз с подруги. — Рейвен, нет ничего приятнее, чем пить с тобой чай.
Сердце Рейвен забилось сильней. Этот взгляд в глазах Мэдди был обычным для королевских особ в сказках. Нельзя было сказать, что это был просто дружеский взгляд. Думать об этом было безумием, но Рейвен знала, что Мэдди говорила чистую правду.
— Мне нравится быть с тобой, — ответила Рейвен. Она тоже наклонилась вперёд. — Правда-правда нравится.
Все её прежние тревоги испарились. В этот момент всё, что имело значение: они были друг у друга. Рейвен могла бы и, вероятно, стала бы беспокоиться о злых классах и о том, что о ней думали другие ученики школы. Но теперь перед ней был чай, который нужно было выпить.
А потому они мирно сидели посреди пустого коридора, говорили на риддлише и пили вместе чай, пока не пришло время следующего урока.