Нико не знал, как можно одновременно любить и ненавидеть так сильно одного и того же человека, но Льюис в его жизни всегда был крайностью и никогда золотой серединой. Как он нагрешил в прошлой жизни, что получил такую кармическую пощечину?
Столько лет прошло! Женился, детей растит, себя и свою жизнь из руин собрал обратно в жалкую пародию, а на кончиках пальцев все ещё ОН, и за рёбрами тянет болью давно потерянного, которую ни в алкоголе не утопить, ни работой не заглушить. Как белый шум постоянный, фоновый, выбешиваюший до истерики, но непроходящий.
К нему тянет, постыдно, обескураживающе, отчаянно. Нико готов унижаться как угодно, лишь бы крохи внимания получить, хоть один скользящий взгляд, полный профессионально скрытого презрения. Умолять позволить ему брать интервью у призёров Гран-При? Да, конечно, неоднократно. А потом молиться, чтобы Льюис снова оказался лучшим, и умирать под таким неественно спокойным взглядом когда-то теплых и любящих глаз. Писать пять дурацких статей в день, лишь бы они разошлись, чтобы потом ловить жадно ответы на интервью? Первым делом. И смеяться до слёз, когда Льюис даже не перечисляет его среди остальных напарников и подхватывает имя Нико из зала, когда кто-то напоминает, с видом "конечно же я помню, сам собирался сказать".
Титул того не стоил, но вот он где - Чемпион 2016, выживающий под гнётом своей кары из ошибок прошлого и Льюиса, больше к себе не подпускающего и ему не принадлежащего. Не жизнь, а затянувшийся на годы ночной кошмар. И кажется, что сейчас он проснется, его Лу рядом, сопит во сне, прижимается горячо всем телом, но картинка разбивается каждый раз о воспоминание - вспышку дикого огня в глазах, в котором сгорели все чувства, которые ещё оставались. Который оставил уродливые незаживающие ожоги на сердце Нико.