— Хорошо поработали, — Прайс не мог оставить без похвал команду. Они выполнили миссию блестяще: зашли тихо, нашли все, что было нужно и бесследно ушли.
— Ага, мы молодцы! — ворвался в речь капитана Соуп. Его широкая улыбка озаряла мужчин, поднимая настроение еще на несколько баллов.
— Это ты молодец, Джонни. Без тебя мы бы не смогли так быстро справиться, — Гоуст похлопал Джона по плечу, немного задерживая руку. Он одарил МакТавиша прищуреным взглядом, от которого у того пробежали мурашки по позвоночнику, а уши сразу загорелись.
Какого хера, Джон?
— Да ладно, Элти. Ты тоже многое сделал, — криво улыбнувшись, Соуп отступил от Саймона и, растирая тронутое плечо, забегал глазами. Он теперь эту куртку стирать не будет.
А вообще, какого, извините, хера, МакТавиш так волнуется? Ясное дело — втюрился до неконтролируемых мыслей и эмоций. Мда.
Лучше спросить, с какого момента Соуп скатился до такого. Какого хера он протащил на миссию вибратор в жопе? О чем он вообще думал? Острые ощущения опасности уже не заводили? Да, точно, не заводили.
Зато заводил Гоуст. То, как он перезаряжал магазин, щелкал по предохранителю, удерживал винтовку от отдачи — все это чертовски заводило. Блять, да даже то, как он соблазнительно-командным голосом диктовал в рацию по приватному каналу «Джонни, иди сюда», «Джонни, смотри тщательнее» — нехило заводило. А Джонни оставалось только мять пальцами край куртки, жевать губы и сдерживать себя от опрометчивых решений. И, естественно, выполнять приказы.
Сейчас этот самый Гоуст дотронулся до него, хотя обычно даже не смотрел в сторону Соупа. Классно, правда?
Особенно, когда он будет ходить на иголках ещё минимум неделю…
Особенно, когда он будет дрочить целую ночь — или две, или три — в попытках унять свои фантазии.
Особенно, когда он не смог нащупать в своем кармане пульт от вибратора.
А вот теперь стало реально страшно: может, он выпал? А вдруг его нашел кто-то из команды? Если так, то к Джону точно возникнут вопросы… Боженька, пусть он найдется. Аминь.
***
Какого хера, блять, Джонни?
Дрочить на начальство? Он точно из ума выжил. Ладно в какой-то уединенной обстановке, но почти на виду у всех…
Вибратор колебался около одной точки, тихо вибрируя. По-началу переносить легкую вибрацию было легко, но теперь постоянные импульсы растекались по телу, распаляя то до горячего пара. Кожа горела уже полчаса, а внизу приятно зудило. Вибрация разносилась неумолимо текуче, хотелось уже сделать что-нибудь с собой, но Соуп не мог. Дайте ему, пожалуйста, пособие «как незаметно подрочить, когда ты сидишь в одном вертолете с командой».
Зрачки расширились, взгляд плыл при каждом повороте головы — Джон терялся в пространстве. Такое ощущение, что он вколол себе конскую дозу метадона. Сбивчивое, рваное дыхание делало только хуже — ноги становились ватными, а кишки крутили кульбиты, путаясь толстенными узлами. МакТавиша заносило в разные стороны, словно что-то постоянно толкало его.
— Ой, Элти, извини. Я случайно, — что-то невнятно бормотал Соуп, стараясь держать ситуацию под контролем, — извини, да.
Джон резко перестал чувствовать ноги, поэтому снова завалился на Гоуста. Он мог поклясться, что слышал какой-то щелчок, когда врезался в бок Саймона.
Вибратор заерзал с большей скоростью, проникая чуть глубже и доставая именно туда. МакТавиш согнулся пополам, не в силах выдержать новых, наиболее сильных чувств. Глазные яблоки закатились вверх, грудь раздирал бешеный рев сердца, тяжелый выдох-полустон вырвался наружу. Соуп закрыл рот ладонью — все может быть, и не исключено попасться за таким извращеным занятием.
Еще раз повторюсь: пульт он потерял. Вроде как.
Ну не может быть, что… Да нет, вряд ли.
Джон осмелился выпрямитсья, переживая колющие иголками мурашки. Саймон остановился и посмотрел на него — холодным нечитаемым взглядом, таким, каким обычно смотрел. Кроме безразличия, в радужке глаз можно было увидеть мимолетное волнение и непонимание происходящего.
— Все хорошо, Гоуст, извини, я случайно, — в сотый раз повторил Джон, заплетаясь в собственных словах. Он крепко схватил Райли за плечо, видя в нем точку опоры. Гоуст, вроде, не возражал.
— Нам надо идти, — прохрипел Саймон, поддерживая МакТавиша. Первый раз такое случилось, что Гоуст не оттолкнул от себя. Для такой ситуации Соуп еще мог адекватно мыслить. В конце концов, Джон — спецназовец и он умел мастерски выходить из самых трудных ситуаций. Правда, сейчас все шло по пизде, но ладно.
Догоняя остальных, они дошли до места высадки. Шум лопастей, ветер, шелушащий траву очень кстати перекрывал его жалобное мычание. Зайдя в вертушку, Джон пожалел о том, что сел — этот, сука, вибратор зашёл еще глубже, а более мощный темп сводил с ума. Тяжело вздохнув, он старался контролировать себя — кусать губы до крови, сжимать пальцы, ерзать, но ничего из этого не помогало.
Пока все хорошо, пока никто не заметил, пока…
В грудь, быстро и тяжко поднимающуюся, врезалась настойчивая пуля взгляда. Гоуст. Блять.
Глаза напротив опустились вниз, оставляя после себя жгучий след. Соуп боялся смотреть вниз, понимая, что его там может встретить. Джон посмотрел на остальных — никто не смотрел в их сторону и вряд ли слышал. Господи, если ты правда существуешь, то спасибо.
Пронзающие глаза вернулись к лицу, теперь ухмыляясь. Только не говорите, что Гоусту понравилось в это играть. Похоже, что так и есть. Соупа заводила мысль о том, что Саймон имел при себе пульт, а Гоусту, вероятнее всего, понравилось наблюдать за реакцией. Какого хера?
Из мыслей Джона вытащил очередной щелчок и волна вибрации.
Можно было с ума сойти. Во-первых, за ним могли наблюдать, никто не отменял остальных членов команды, во-вторых, власть полность находилась в руках Саймона, черт тебя дери, Элти-и, в-третьих… Соуп почти ничего не замечал вокруг себя, кроме, конечно, Гоуста — сидящего напротив в вызывающей позе. Что сейчас заводит Джона сильнее: вибратор, надавливающий туда, куда надо, или, мать его, Гоуст, ухмыляющийся и контролирующий.
Гоуст, крутя небольшой пульт в руках, переключал режимы, как каналы на телевизоре, наблюдая за реакцией Соупа. Лицо сержанта изменялось столько раз, сколько Райли нажимал на кнопку. Появлялись и такие, которых он никогда не видел: МакТавиш со сморщенным носом и сведенными бровями, МакТавиш, кусающий губы, МакТавиш, закатывающий глаза. И Гоусту это явно нравилось.
Соуп потянулся рукой к ширинке — да что угодно, лишь бы уже кончить, и все равно, что он не один. Пальцы прошли по намокшей промежности, Джон облегченно выдохнул. Мимолетное, легкое трение и правда помогало. Соуп открыл глаза, встретившись с недовольными двумя напротив. Саймон отрицательно помотал головой — он еще не дал разрешения потрогать себя — и почему-то этому немому приказу хотелось повиноваться. Райли сверлил его взглядом до тех пор, пока он не убрал руку, показывая разочарование и мольбу.
Джонни, какого, блять, хера?
Соуп представил, будто он один и ему все можно. Хотя бы в фантазии, но он продрочит. Рука не ощущалась своей, совершая все более и более неожиданные действия. Вдруг появился Гоуст, прямо перед ним на коленях. Он расстегнул ширинку и провел горячим языком по белью Джона, с-сука-а, я сейчас кончу-у.
Воображаемый Саймон провел рукой по выпирающей ткани, именно с таким давлением, каким нужно, и МакТавиша унесло. Пускай в мыслях, пускай не что-то глобальное, но это все равно было до невозможного приятно. Изнывающая плоть вовсю сочилась предэякулятом, когда Джон услышал знакомый голос прямо в ухе:
— Джонни… Тебе нравится?
Соуп распахнул глаза: в смысле, блять… Гоуст, сидящий рядом с ним, дрочил МакТавишу. Джон развратно прикрыл свой рот, стараясь не стонать громко.
— Гоуст, — тихо проскулил Соуп, притираясь ближе к руке Райли. Саймон, видя его состояние, намерено убрал пальцы.
— Я почти кончил! Ты издеваешься? — возмутился Джон. Саймон хитро прищурился и опустил руку обратно, задевая всевозможные слабые места. Соуп негромко взвизгнул, прикусывая губу. Он откинул голову — вибратор заработал сильнее, а Гоуст, сжав руку на члене, стал двигаться активнее.
МакТавиш дернулся, но рука снова куда-то исчезла.
— Давай, попроси меня, Джонни. Я знаю, что ты умеешь, — выдохнул Саймон в ухо, прикусывая хрящ.
— Блять, Гоуст, — прошипел Джон. Он не хотел показывать себя слабым, но в тот же момент хотел кончить. Кончить для него было важнее.
— Давай, умоляй меня, проси…
— Гоуст, п-пожалуйста, дай мне кончить, молю… — Соуп сделал все, что мог. Оставалось только молиться на чудо. И, о да, сработало!
Пальцы вновь сжались на головке, теперь без намерения отпускать. Пара ловких движений, и Джон дрожал в экстазе, хватая ртом воздух. Он почти лежал на Саймоне, летая где-то в своих мечтах. Вибратор прекратил работать, больше не мучая МакТавиша.
— Гоуст… Это просто ахуенно… — выдавил из себя Соуп, прежде чем обессиленно откинуться на соседнее плечо.