Чжун Ли очень долго не участвовал в погонях. А быть в роли убегающего ему и вовсе никогда не приходилось. Но все когда-то происходит впервые.
Шарф красной лентой слетел с него во время бега. Серая накидка развевалась снизу, открывая часть живота — у всех Предвестников одежда такая неудобная? Длинные волосы были спрятаны под ней, так что в темноте его вполне можно было принять за настоящего владельца костюма. Тем не менее, он уже мечтал о том, как снимет ее, как только выберется. Если только его не схватят раньше.
Он мчал коридорами банка Северного королевства, слыша за спиной топот нескольких пар ног. В этом здании, воистину безразмерному, количество этажей, проходов и запасных дверей было сравнимо разве что с самой пирамидой фараона. Поворот за поворотом, и гонители помалу отставали — только один держался на хвосте, приближаясь с каждой потраченной секундой.
Чжун Ли уступал своему преследователю в скорости только из-за того, что был вынужден выбирать между проходами, которые встречались ему впервые. Но к его счастью, до сих пор он попадал только в проходные помещения с дверью на другом конце.
Все чувства обострились под приливом адреналина. Каждая деталь воспринималась невероятно четко и только безумная собранность позволяла ему вовремя тормозить на каждом повороте ровно так, чтобы не впечататься в стену.
А следом в спину дышал тот, кто затеял эту игру. В мыслях всплыло то, что к этому привело.
Пьяное дыхание опаляет кожу. Такой открытый и доступный. Но Чжун Ли не поддается.
— Давай подеремся. Давай... заключим сделку, — рыжий парень шутливо толкает его в грудь.
Чжун Ли молча смеется на это. Делает еще глоток огненного напитка.
— Давай так... Спорим, что ты... — рыжий притворяется что задумался, — ты не сможешь снять мои деньги без моего ведома? Сможешь?
— А если смогу, то что? — Чжун Ли не прочь ему подыграть.
— Папочка тебя поймает и накажет.
В этот раз смешно уже обоим. Один раз ведь можно, так?
Очередная распахнутая им дверь оказалась залом собраний с дополнительной дверью в другом конце. Как удобно. Вот только собравшиеся за длинным столом банкиры так не думали. Впрочем, их мнения никто и не спрашивал.
Чжун Ли, не теряя времени на обход стола, побежал напрямик. Сегодня Господин Вседозволенность — его второе имя. Прыжок, и он побежал уже по длинному столу под удивленные возгласы работников. А следом за ним на стол запрыгнул его преследователь.
— Что это значит, Тарталья?!
— Ловлю преступника, господа! — за спиной послышался знакомый голос, и Чжун Ли не смог отказать себе в удовольствии обернуться.
По важным документам и графикам за ним мчал рыжий парень в идентичной одежде — а вот и владелец.
Самозванец встретился с ним взглядом, подарил хитрую улыбку, а в следующую секунду спрыгнул и выбежал, перекинув очень кстати стоящие возле выхода вазоны, прежде чем захлопнуть за собой дверь.
Для победы ему требовалось не так много — всего лишь найти выход из этого адского лабиринта, не важно, окно или дверь. Но единственная входная дверь давно потерялась среди бесчисленных ходов. Да и окон до сих пор ему не встречалось — он даже точно не знал, на каком этаже находился. Все же, в попытке победить в споре Чжун Ли почти достиг клиентских сейфов. И только там встретился с настоящим владельцем имени, которым прикрывался. Теперь попытка выбраться оттуда самостоятельно превратилась в тот еще квест.
Как только на пути встретился лестничный пролет, Чжун Ли молнией унесся по нему вверх.
Его встретил очередной коридор, полон дверей-близнецов по сторонам. Чжун Ли не терял времени на дерганье ручек — по опыту нижнего этажа знал: закрыто. Чайльд немного отстал, и это давало ему шанс.
Он добежал до центральной двери, толкнул ее, и, о чудо — взору открылся большой кабинет с тем, что было ему нужно. Просторное окно над широким столом выглядело, словно подарок небес. Беглец оббежал его, распахнул шторы и забрался коленом на высокий подоконник. Рывок, еще один… как только оконная ручка слегка поддалась, его резким движением от нее оттащили.
— Поймал.
Чжун Ли вывернулся из обхвативших его рук, и не успел ударить, как запястье перехватили. Но недостаточно быстро — он съездил свободной левой по знакомой мордашке.
Тарталья отлетел, но быстро пришел в себя, отвечая Чжун Ли кулаком прямо в солнечное сплетение. Последний тяжело ухнул, согнувшись пополам.
Чайльд, который уже поверил в свою победу, удивленно вскрикнул, когда его обхватили за торс и повалили назад. Крепкий кулак взметнулся в воздухе, и вместе с тупой болью он почувствовал, как с носа потекло что-то теплое. Не успел он ответить, как оседлавший его Чжун Ли крепко прижал его запястья к земле.
— Черт, это не входило в условия, — пробормотал Чайльд в попытке отдышаться. Из-за крови, которая заливала подбородок, выходило паршиво.
— Условием было отсутствие условий, — настоящий победитель навис сверху.
Распластанный по земле, Чайльд все же признал, что мужчина в его костюме смотрится весьма симпатично.
— Ты чего? — поднял брови Чжун Ли. Видимо, Тарталья все же не смог сдержать довольную улыбку.
Кровь из носа потекла уже по щеке.
— Думаю о том, как тебе идет моя одежда, — на этих словах Чайльд резко толкнул его коленями в спину.
Пользуясь замешательством, он собрался скинуть Чжун Ли с себя, но тот резко подскочил, перепрыгивая через лежащего на земле Предвестника. Нога мелькнула в воздухе над его головой, но он лишь черкнул кончиками пальцев по ткани собственных штанов, хватая воздух.
— Зараза! — Чайльд вскочил, догоняя беглеца у самих дверей.
Он грубо схватил самозванца за волосы и по инерции стукнул головой о дверь. Чжун Ли со вскриком опустил протянутые к дверной ручке пальцы.
У него в глазах потемнело, а картина перед глазами резко задвоилась, настойчиво намекая прилечь. В полуобморочном состоянии он почувствовал, как его оттаскивают назад к столу и толкают на спину.
От удара ватной головой о деревянную поверхность его внезапно спасла чужая рука. Чжун Ли закрыл глаза, ощущая как его отпускают.
— Сильно я тебя стукнул? — щеки извиняясь коснулись мокрые от крови губы.
Чайльд стер с лица красный след и отошел.
Чжун Ли расслаблено лежал и слушал, как он ходит по комнате. Туман в глазах медленно рассеивался, возвращались в норму и другие притупленные чувства.
Он открыл глаза с ощущением чужого дыхания над собой. Рыжие пряди нависли над ним, а собственные запястья неожиданно оказались вместе. Его связывали, и препятствовать этому он не мог.
— Чайльд, что ты делаешь? — он слабо приподнял голову.
Тарталья завязал узел на его запястьях.
— Так удобно, что ты попал именно в мой кабинет, правда? — он улыбнулся. — Никаких условий, верно? Я, как и ты, свободен делать все, что смогу себе позволить.
Он в очередной бессмысленный раз стер кровь со рта тыльной стороной ладони и склонился над своим пленником. Дорожка из носа вновь потекла по губам, хотя уже в разы слабее, чем пару минут назад. Кристально-синие глаза завороженно наблюдали за тем, как Чжун Ли приходит в себя. Как бегает его взгляд, руки дергаются — проверяют натяжение веревки, а ноги, в коленях свисающие со стола, слегка пошатываются, натыкаясь на его собственные. Но бесполезно.
Чайльд склонился еще ниже, опираясь локтем о стол рядом с его головой. С улыбкой, будто что-то придумал.
— Хочешь проверить, каковы на вкус поцелуи с кровью? — на этих словах он завел руки Чжун Ли за голову.
— Чайльд… — его подбородок почти что с трепетом обхватили длинные пальцы. Без шансов узнать, дрожат ли они от недавней драки или чувства восторга, которое читалось в пылающих глазах. — Чайльд, так нельзя… Я проиграл, признаю, но тут нельзя таким...
Его губы накрыли влажные уста. Чжун Ли инстинктивно лизнул теплую кровь. Тарталья прижался к нему всем телом, проталкивая язык между приоткрытых губ. Связанные руки напряглись, и Чайльд переплел пальцы с чужими, прижал их к столу.
— М-мх… — Чжун Ли застонал ему в рот, когда Тарталья забрался на стол, седлая его и потираясь ощутимым бугром в штанах.
И он ответил. Прикрыл веки и впился губами в ответ, приподнял голову, чтобы углубить поцелуй. И у Чайльда отказали последние тормоза.
Он обхватил его шею, напористо толкаясь в теплый рот. Они жадно отвечали друг другу, скользя и переплетаясь языками. Влажно, пошло, горячо — будто продолжали драку. Чжун Ли порывисто открывал рот навстречу. Теплая кровь придавала поцелую металлический вкус — она затекала между их несдержанно сталкивающимися губами, от чего поцелуй становился все горячее.
Рука Чайльда спускалась вниз по шее и начала расстегивать знакомые ему застежки и пуговицы. Оголенная грудь приятно ощущалась под рукой. Пальцы скользнули по кубикам пресса, остановились на поясе брюк. Лишь ненасытный рот сбивал с мысли о том, как расстегивается ремень.
Чайльд оторвался от Чжун Ли, который потянулся следом. Теперь кровь стекала и его губами, пачкая подбородок.
— Тс-с-с… — Чайльд отпихнул его щеку кончиками пальцев.
Осознание того, как его действия влияют на пленника, заставило провокатора улыбнуться.
Он лежал, полностью потерян в пространстве, взъерошенные волосы обрамляли янтарную кожу, а припухлые от поцелуев губы разочаровано сомкнулись.
Их одинаковая одежда донельзя забавляла Чайльда, но желание прикоснуться кожей к коже было в разы больше. Он сделал большое усилие чтобы не накинуться на него, попутно уничтожив одежду. И только предвкушение пятикратного удовольствия тормозило безудержный аппетит, заставляло его медлить и неспешно наслаждаться своей наградой.
— Да, ты проиграл. А теперь время возвращать то, что тебе не принадлежит, — он с улыбкой потянулся к штанам, которые уже оттягивал стояк.
Чжун Ли молча смотрел затуманенными глазами и пытался восстановить сбитое дыхание. Звякнувшая пряжка расстегнутого ремня зажгла в его глазах новый огонек. Он потянулся к Чайльду, закинув ему на шею связанные руки.
— Жадный… — Предвестник выдохнул ему в губы, прежде чем сомкнуть на них собственные.
То, как он избавлялся от собственной одежды, отложилось в памяти размытыми обрывками — в этот момент важнее всего были чужие касания, тяжелое дыхание под ним и давящее снизу напряжение.
Чайльд вновь оторвался от настойчивого рта, оставаясь в плену обхватывающих за шею рук. Он прижался к Чжун Ли снизу, потирался через штаны — твердый и изнывающий от желания.
Нос перестал кровоточить и отвлекать. Осталась лишь засохшая дорожка от ноздри до подбородка.
Внезапно, Чжун Ли притянул его обратно, склоняя ухо Тартальи над своим ртом.
— Возьми меня раком. Быстрее, — кончик языка лизнул мочку уха.
— А ты наглеешь, — он освободился от рук на шее и потянул Чжун Ли за плечи и усадил на стол.
Не разрешая утянуть себя в еще один поцелуй, Чайльд стянул его ногами на пол и отвернул от себя. Толчок в спину, и вот уже изящное тело прогнулось под ним на столе.
— И все же, тебе очень идет мой костюм, — сказал он, прежде чем спустить с Чжун Ли брюки.
Штаны с бельем упали на пол, и Чжун Ли сам по очереди освободил от них каждую ногу, покачивая голыми аппетитными ягодицами. Расстегнутая куртка осталась висеть на локтях, прикрывая только немного спины снизу — из-за связанных рук ее все равно не получилось бы снять. И Тарталья пообещал себе полностью раздеть своего заложника уже в следующий раз.
Он выудил из кармана смазку, которую предусмотрительно достал ранее вместе с веревкой. Все-таки сама судьба велела Чжун Ли забежать именно в его кабинет.
Момент, и масло щедро потекло по оттопыренной для него заднице. Пальцы хлюпнули в теплую жидкость, прежде чем начать растягивать изнывающее от желания отверстие.
— Скорее… — заскулил под ним Чжун Ли.
— Я просил об обратном, когда догонял тебя, — внезапно начал дразнить Чайльд.
Первый палец проник в него немедля. Второй ощущался так, будто он уже не сможет принять больше.
— Насадись сам, — приказал Тарталья.
Плавным движением Чжун Ли толкнулся навстречу, позволяя пальцам погрузиться в него до костяшек. Отсутствие звуков показалось Чайльду подозрительным.
— Посмотри на меня, — он неторопливо разводил в нем пальцы, готовясь вставить третий.
Полные желания янтарные глаза молящее обернулись к нему. Прикушенная губа сдерживала рвущиеся из горла звуки. Он сдерживался из последних сил, напрягаясь все больше с каждым движением пальцев внутри.
— Какой упертый мальчик, — улыбнулся на это Чайльд. — Не хочешь стонать для меня?
— Ты не заслужи-и-м-м… — ответ перетек в долгий стон.
Третий палец скользнул в него, туго обхваченный кольцом мышц. Связанные руки вытянулись над головой и зацарапали стол. Пальцы заскользили внутри него, растягивая еще больше. Дрожащие ноги выглядели донельзя соблазнительно.
— Я думаю, мы можем начать, — Чайльд с хлюпающим звуком достал из него пальцы.
— Скорее, — Чжун Ли нетерпеливо выгнулся под руками, что прошлись по стройной талии.
Сочащийся член прижался между ягодиц, потираясь. Приставленная ко входу головка заставила его задрожать. Грубый толчок. Тарталья начал входить, сполна наслаждаться дрожащим телом под ним. Глубокое дыхание с каждым толчком усиливалось, пока не перешло в грудной стон.
— Медленнее… — попросил сдавленный голос.
Чайльд сжал соблазнительные бедра и начал ускоряться наперекор просьбе. Вскоре каждому движению начали вторить звуки шлепков кожи о кожу.
— Чайльд, больно… — Чжун Ли заскулил, а следом со рта начали вылетать звуки, которые только подначивали Тарталью вбиваться все быстрее.
– Наказание и должно приносить боль.
Но спустя еще несколько глубоких толчков он попал в нужное место, и связанные запястья наконец расслабились. Чжун Ли подался назад и начал двигаться навстречу. Сначала нерешительно, как будто в ожидании болевых ощущений, а потом начал ускоряться, опьяняя Тарталью своими подобными танцу движениями бедер.
Звуки влажных шлепков попадали в ритм биения их сердец, а вторящие им стоны, сдержать которые был не в силах даже Чайльд, зверски заводили обоих.
— Г-гх… Расставь шире… — скомандовал Тарталья сорванным голосом.
Длинная нога согнулась в колене и легла на стол.
Чайльд впился в нее пальцами, вбиваясь в раскованное тело все яростнее. Второй рукой он зарылся в растрепанные волосы, от чего Чжун Ли выгнулся еще больше под их натяжением.
Он, казалось, давно потерял связь с реальностью: глаза закатились от наслаждения, с высунутого языка текла слюна, а скованные руки крепко сжимались, будто моля о помиловании. Он перестал насаживаться навстречу и лишь выгибал трепещущее тело для скользящего внутри члена. Глубокие нещадные толчки отдавали приятной болью, заставляли его сжиматься вокруг Чайльда еще больше.
В один момент заложник почувствовал, как крепкие руки на бедрах потянули его ближе к краю стола, от чего стояк, скользящий до этого о стол, оказался в плену движений умелой ладони.
— Давай вместе… — он схватился побелевшими пальцами за другой край стола.
Безжалостные движения набирали темп, подходили к завершению.
— Да… — Тарталья взял максимальную скорость. — Я почти…
Их напряжение достигло пика. Мысли путались, а мелодичные стоны наверняка лились далеко за пределы комнаты.
— Чайльд, — безумно тонким голосом, граничащим с писком, позвал Чжун Ли.
В этот момент ему засадили в последний раз, вдалбливаясь по самые яйца.
— Ты невероятен… — рыжие волосы разметались в стороны, Чайльд откинул голову вверх и кончил с протяжным стоном, ощущая, как чистое наслаждение разливается по венам.
Чжун Ли под ним выгнулся, извергаясь почти синхронно. Веревки на руках развязались, и он наконец смог размять руки с красными отпечатками от них.
Но не успел Чайльд перевести дыхание, как Чжун Ли под ним зашевелился, соскальзывая.
— Быстро! — выражение испуга застыло на его лице, пока он тащил Предвестника за руку. Свободной он успел схватить свои штаны и бросить куда-то под окно. Остальная одежда была слишком далеко.
Тарталья на ватных ногах послушно обошел стол следом за паникующим. Его голова все еще не соображала, а в ушах стучала кровь. Но когда Чжун Ли нырнул под стол, у Чайльда в мыслях что-то щелкнуло, переключаясь с внутреннего мира на внешний. Он услышал приближающиеся шаги.
И как только дрожащие руки утянули его под столЧтобы сильно не напрягать мозги мыслью, куда они там залезли, можете вбить в гугле «Письменный стол Rimar, Готика» и добавить результату ширины примерно так, чтобы герои комфортно уместились в вашей фантазии. Черт, этот стол действительно прекрасен., дверь кабинета отворилась. Он упал в объятия Чжун Ли и застыл. Они оказались в странной позе: Чжун Ли лежа на спине упирался головой и ногами в стенки стола, а Чайльд сел ему между ног, притянутый к его груди и упираясь ладонями в пол. Голые — только накидка Чжун Ли еще каким-то чудом висела на его локтях.
Тем временем, судя по звукам, в комнату вошло несколько человек.
— Его нет и здесь.
— Да мисс, но мы обошли все остальное.
— Так обойдите еще раз, — по полу зацокали каблуки — к ним пожаловала сама Синьора.
Чжун Ли самими губами прошептал:
— Твоя одежда.
Верно — Чжун Ли успел спрятать только свои штаны, но одежда Тартальи осталась лежать еще дальше от стола, разбросана по кабинету черт знает в каких местах и состоянии. От гостей это тоже не утаилось:
— Что это? — судя по звуку, Синьора стояла прямо перед столом.
— Боюсь представить, что он здесь делал, — удивился другой голос. — Но я все же надеюсь, что безобразничал он тут еще утром — окно все же закрыто.
Сердце Тартальи стучало как бешеное. Чжун Ли обнял его крепче, в попытке успокоить.
Страшно было не столько за себя, сколько за лежащего под ним парня. Его-то отчитают, отберут премию, возможно выпишут штраф. Но за попытку грабежа, пускай и самого Тартальи, даже и с его согласия, Чжун Ли мог рассчитывать только на самое настоящее заключение в тюрьме.
Если они додумаются заглянуть… Стол безусловно был меньше, чем подходило для незаметного удержания человека в заложниках. Но для обоюдного лежания места хватало. И ему оставалось надеяться, что его погоня за преступником была достаточно убедительной в глазах работников. В тот момент его целью действительно было поймать и наказать беглеца. Пускай и для своих целей.
Тем временем разговор с той стороны продолжался.
— …оставьте тут стражу на случай, если он вернется, и продолжайте искать. И молитесь, чтобы этот самозванец оставил Чайльда в живых.
От этого уголки рта Чжун Ли поползли вверх. Тарталья обиженно на него глянул, но в следующую секунду обомлел: он внезапно почувствовал, как в живот упирается чужой стояк.
Послеоргазменная расслабленность отступила, и Чайльд вновь начал трезво оценивать ситуацию. И та ее часть, где об него потирались раздвинутые бедра, нравилась и волновала его больше всего.
В целом, оставалась одна проблема — у них в комнате остались посторонние. Охранники, если быть точнее. Один из них напевал себе под нос, а второй мерял комнату шагами.
Чжун Ли же намеревался воспользоваться моментом и подразнить Чайльда. Ловкая рука обхватила его вставший член и начала неспешно надрачивать. Тарталья издал неожиданный стон, пойманный чужими губами.
— Слышал? — спросил гвардеец у другого.
— Ага.
— Опять кого-то в подвале пытают.
— Может, они нашли и сэра Чайльда?
— Сомневаюсь, — второй остановился перед самим столом.
Тем временем, рука сжала Тарталью сильнее.
— Смотри, что у него тут… — на этой фразе Чайльд забыл о всяком сексуальном возбуждении — злость на то, что кто-то роется в его вещах, в миг перевесила, и если бы не крепкие объятия Чжун Ли, он был готов вскочить и разобраться с ними.
Он оттолкнул чужую руку, заставляя Чжун Ли прекратить ласку.
Да, определенно стоило воспользоваться шансом. В голове даже всплыл какой-никакой план побега.
— Ты чего, нельзя! — второй охранник остановил первого.
Чжун Ли многозначительно глянул Чайльду в глаза.
— Да ладно тебе. Смотри — это же настоящий граммофон. Тут наверняка еще долго никого не будет.
Тарталья еще раз рванулся вверх, опять сдерживаемый терпеливым к его брыканиям Чжун Ли.
Он просто молился чтобы эти бессовестные свиньи имели хотя бы минимальные представления о том, как обращаться с такой редкостной вещью.
Несколько секунд, и в кабинете заиграла музыка. Чайльд выдохнул. А следом вновь задержал дыхание: Чжун Ли продолжил свои домогательства уже всерьез.
— Если не заткнешь меня собой, твоя сперма вытечет и запачкает твой собственный дорогой ковер, — тихий шепот на ухо взбудоражил его мысли, напоминая, куда он кончил за минуту до вторжения Синьоры.
И Чайльд решился. Если этот стол выдержал их на себе, то и над ними не должен развалиться.
Чужая рука приставила его стояк к влажной дырочке. Толчок, и Тарталья опять плавно вошел внутрь. Музыка заглушила полный удовольствия стон, который вырвался из Чжун Ли. Чайльд склонился над ним и утянул его в поцелуй, неторопливо втрахиваясь. Беззащитное тело только крепче прижимало к себе.
После дикого безудержного секса, нежное проникновение для обоих ощущалось в разы ярче. Чувствительные тела потирались друг о друга, и лишь мысль о том, что они тут не одни, заставляла продолжать осторожничать.
Чжун Ли полностью сполз головой на пол и обхватил ногами талию Чайльда так, чтобы не касаться стены стола. Теперь он мог ускориться, без риска начать шатать стол вместе с партнером.
Он перехватил длинные ноги, потянул их вверх, закинул себе на шею и фактически почти сложил Чжун Ли пополам. Гибкий хитрец лукаво усмехнулся, разрешая делать с собой все, что Чайльду пожелается.
Он слышал на фоне музыки разговор стражников, но смысл слов уже не долетал до него. Глубокий толчок – Чайльд тут же накрыл ладонью блудливые, готовые к стонам губы. Ноги на плечах норовили соскользнуть — их хозяин опять провалился в состояние безумного удовольствия, о чем свидетельствовали расфокусированные глаза. Чайльд обнял непослушные бедра свободной рукой и начал безжалостно долбить податливое тело.
Он прекратил затыкать шумный рот и поднес пальцы к приоткрытым губам. Чжун Ли покорно обхватил их. Его учащенное дыхание с каждым лихорадочным толчком все больше переходило в утробные стоны, которые по громкости почти сравнивались с музыкой.
Чайльд заталкивал в него с двух сторон: с одной — до боли твердый член, с другой — пальцы, которые Чжун Ли увлеченно посасывал. Вторая рука хаотически блуждала телом: прижатые к его животу бедра и тонкая талия, глубоко дышащая грудь и журавлиная шея, сдавливание которой приводило ее владельца в экстаз, бессильно сжимающиеся руки и донельзя идеальная задница.
Интенсивные толчки сопровождались громкими шлепками. Их наверняка уже было слышно под столом. Но жгучее желание перекрыло все их мысли о самосохранении. Они подходили к концу, и все остальное перестало иметь значение. Тарталья не мог отвести взгляд от пылающих глаз напротив.
Такой красивый.
Его глаза в очередной раз закатились.
— Да-да-да… — в беспамятстве застонал Чжун Ли.
Он весь выгнулся дугой и прижался к Чайльду, бурно кончая им на животы. Тарталья не сдержал громкого стона, извергаясь следом.
— Черт…
Он без сил упал на усталое тело. Оба громко дышали, ощущая, как сердца быстро перекачивают кровь. Лишь подсознание говорило Тарталье, что что-то не так.
Внезапно он осознал что именно. В комнате больше не звучала музыка.
— Сэр Чайльд? — в тишине прозвучал испуганный голос. — Кажется, мы нашли его.
— Я… оповещу других. Ты... останься здесь, — скомандовал старший, низкий бас.
Как только дверь захлопнулась за его спиной, Чайльд поднялся. Он помог пошатывающемуся Чжун Ли встать, усадил его в кресло и начал приводить в порядок.
Застывший с другой стороны от стола молодой стражник очумевшими глазами наблюдал за Предвестником и нарушителем, которые совершенно не обращали на него внимания.
Когда Чжун Ли наконец полностью пришел в себя, на нем опять был один из костюмов Чайльда. Он засмеялся.
— Поклялся себе больше никогда его не надевать...
— Тебе надо бежать, — голый Тарталья навис над ним и серьезно посмотрел пьяные глаза.
— Э-э-эм… Сэр, но мы должны его задержать… — послышалось за спиной.
Чайльд обернулся и прострелил его взглядом, который заставил охранника потерять последние капли мужества и замолчать.
Он вернулся к пьяным глазам в кресле. Чжун Ли уже морально настроился на продолжение побега.
— Ты как? — спросил Тарталья.
— Я смогу, все хорошо…
Он притянул Чайльда за подбородок и подарил последний на этот день поцелуй. Нежный, полный благодарности и желающий успеха. Они отстранились, понимая что нужно спешить.
Чайльд помог ему открыть окно. Чжун Ли по-кошачьи умело запрыгнул на подоконник, взмахнул длинными пальцами в прощальном жесте и скрылся в темноте вечерней улицы.
Тарталья решил, что в этом споре у них ничья.
Он зашагал по комнате в поиске своих вещей, сопровождаемый испуганным взглядом застылого на месте гвардейца.
Правильно — бойся. Это не меня закрыли с тобой, а тебя со мной.
Он обратился к парню уже когда натягивал штаны.
— Запомни: я был тут один.
Бледный юноша кивнул в ответ.
— Да, сэр.
— Вякнешь кому-то, и ты труп.
— Хорошо, сэр, — повторил он.
Как только он закончил застегивать ремень, в комнату ворвался второй охранник в сопровождении толпы. Синьора споткнулась глазами о голый торс и лицо, залитое засохшей кровью.
— Тарталья!