Искусство. Удобное слово для тех, кто хочет показаться интереснее. Хорошая вещь для желающих выпендриться. Аякс же хочет просто курить. Кэйа бьет его по плечу и говорит вынуть руки из карманов. Будто бы ему кто-то тут это позволил.

Он без особого энтузиазма рассматривает картину за картиной, пропуская мимо ушей слова напыщенного гида. Он бы назвал его гнида, вот только Кэйа не оценит. Кэйа вообще вылизывает глазами каждую вторую мазню с рожей счастливого щеночка — еще бы, так дорого заплатить и не получать советующие эмоции. Ладно, не всем же сегодня быть унылым дерьмом. Не всем сегодня быть Аяксом.

Он думает, что покупать настроение — совсем глупая затея. Но сегодня, ради сохранности собственного здоровья и дружбы, ему лучше не озвучивать свои мысли. Уж слишком долго Кэйа уговаривал его на это. В другом случае и ноги бы его тут не было. Но ради друга можно и потерпеть. В голове язвительно звучит его собственный голос: «а друг попросит — и с крыши прыгнешь?». Нет, не так.

А друг попросит — и в жопу дашь?

Да, вот так бы он сказал.

Зависит от того, что за друг.

— Рыжий! — Кэйа выводит его из транса. — Пошли, кому говорю.

Кэйе не дам.

Аякс мычит что-то невнятное и двигается следом за неугомонным товарищем. Одна зала сменяется другой. Небольшая группа людей, среди которых они сами, окружает следующую картину. Экскурсовод продолжает свой заученный монолог. Да, можно и потерпеть.

Он терпит достаточно долго. Возле очередной картины наконец проявляет какой-никакой интерес.

Аякс обращает внимание на предмет всеобщего созерцания и хмыкает. На здоровенном полотне серый волк тащит чью-то ногу за его пределы. Кровища, клочки шерсти, блеск в черных глазах-бусинах. Да, это определенно лучше той мазни, окрещенной абстракционизмом на несколько комнат ранее.

— …а сейчас, с вашего разрешения, я представлю вам автора данной картины… Восходящая звезда… Начинающий живописец… Этот молодой человек только ступил на стезю… приложил руку к развитию… Поприветствуйте…

Он слышит отрывочные фразы — ему уже не до того.

Искусство, говорите? Ну что же, я в деле.

Высокий — вот что первым бросается в глаза. На фоне коротышки гида автор картины выделяется вдвойне. Чайные глаза, длинное светлое пальто и неряшливые длинные волосы, стянутые в хвост. Высокий, стройный и очень вампир. Аякс душит в себе смешок, сам не понимая, откуда он взял такое сравнение. Видать, творчеством в голову ударило.

А еще не стоило слушать Кэйю — его шальное желание пощупать каждую картину, по всей видимости, заразное. Какое-то нездоровое влечение проснулось в нем. Подняло свою лохматую голову, взвыло и завиляло хвостом, нагоняя на Аякса желание потрогать этого… Чжун Ли? Так его представил гид? Не важно. Грубо засунуть ему большой палец за щеку, задрать верхнюю губу и проверить, насколько длинные у этого засранца клыки. Такие больные мысли давно не посещали его голову. Потому что бледность Чжун Ли выдает в нем зависимого, который маниакально упивается своими работами. Но Аяксу больше нравится думать про него как про вампира.

Экскурсовод говорит что-то о том, что Чжун Ли составит им компанию и дает группе время на общение с ним, фотографирование и прочую лабуду.

Вот только этот парень и сам настоящий ходящий экспонат. Оживший персонаж из книги. А может, не до конца оживший… Он загадочно улыбается, когда отвечает на вопросы заинтересованной публики.

Интересно, а кисточки для рисования он из собственных волос делает?

Аякс хмурится. Его волосы так странно выглядят, что прочесть их историю по самому их виду совсем невозможно. Или он их стриг у зеркала в четыре утра в пьяном виде, или не зачесывал недели так две, или так и задумал. Не хватает только кисточки, застрявшей прямо в шевелюре.

И все же, даже при этом, Чжун Ли выглядят очень притягательно. Ему идет эта неряшливость. Встретив такого на улице, можно смело предположить, что перед тобой стоит художник, и впервые с начала выставки Аякс доволен видом создателя работы. Он, если честно, был бы доволен и без картин. А лучше, и без людей. Только он и этот загадочный силуэт на фоне картины с волком. Какая же чертовщина ему мерещится...

Он не представляет, как привлечь такого. И почти с агрессией наблюдает за студентками, которые ловят момент, когда он не занят, и заговаривают с ним.

— Мистер Чжун Ли, — одна из них легонько касается его плеча, — нас интересует один вопрос.

— Чем я могу быть полезен? — подыгрывает он.

Вот только у него это получается непринужденно и красиво. В тот момент, когда девочка выглядит нелепо со своими попытками казаться той, кем не является. Это не ее вина — не все считают вежливость важным пунктом в общении. Но она продолжает.

— Не могли бы вы провести нам небольшой мастер-класс?

Она запинается, но подруга подхватывает:

— Как насчет в качестве урока по созданию искусства, нарисовать свой номер телефона в списках наших контактов?

— Извините дамы, но такими устройствами я, увы, не пользуюсь, — отшучивается Чжун Ли.

Или он так глупо их отшивает, или же Аякс может делать выводы, что еще не встречал настолько странных людей. Но главное одно: они его не интересуют. А может, он вообще занят? От этого сердце Аякса неприятно дергается. Кажется, неспроста.

Он видит его несколько минут. Не просто видит — следит. Потому что Аякс не помнит, чтобы его голова отворачивалась с того момента, как взгляд сфокусировался на этом парне. И с каждой минутой наблюдения, он понимает, что, кажется, влипает так, как не влипал уже давно. Это такая награда за неинтересно проведенное время? Или же на самом деле он давно пускает слюни на одном из мягких пуфов в начале зала, оставленный Кэйей спать до конца экспозиции? В любом случае, даже если это сон, Аякс отказывается просыпаться.

Их опять собирают в группу. Они вновь стоят возле волка, который все не может утащить злосчастную ногу, часть которой закрывает гид, во время оживленной беседы с парой человек. Кэйа, вдоволь налюбовавшись картинками, тоже собирается вместе с остальными. Он примечает Аякса, застывшего на месте, подходит, и в который раз за этот вечер, похлопывает его по плечу.

— Ну что, как тебе картины?

В этот раз это действует не полностью. Аякс, не спуская взгляда с парня возле картины, задумчиво говорит:

— Кажется, я влюбился.

— В картину? — Кэйа хохочет. — Скажи это Пигмалиону.

— Нет, в автора, — так же спокойно отвечает он.

Янтарные глаза напротив находят его в толпе и с интересом впиваются в ответ. И почти одновременно с этим, Кэйа шепчет:

— Ты же знаешь, что это было слышно всем?