— Сегодня даю тебе в противники новичка, — Панталоне сидит за своим до бесполезности огромным столом и листает какие-то безумно важные списки.

Аякс хмурится. Плевать он хотел и на его мебель, и на бумагу для жопы, которую с важной рожей мнет в руках этот мужик. Его больше интересует то, сколько ему заплатят за сегодняшний бой.

— Я же должен драться со Скарамуччей, — уточняет он.

— Скарамуш еще не оправился после боя с Обатой, — отвечает Патналоне. — Будешь с другим.

— Так дай мне опытного, — не соглашается Аякс, — на новичка поставят меньше.

Ставки — основная прибыль этого места. Они дерутся, а зрители голосуют за одного из бойцов. Проигранные ими деньги забирает организатор, то бишь Патналоне вместе со всеми, кто там покрывает его задницу от закона. А тридцать процентов от выручки отсчитывается победителю поединка — вот так просто.

Зрители оценивают бойцов по опыту предыдущих боев и решают кто чем силен и на кого лучше поставить. В бою против парня, которого еще никто не видел, ставки сделают только те, кто верит в силы Аякса, или те, кто любит угадывать победителя. Но не так много, как ставят тогда, когда он выходит против таких же старых, знакомых болельщикам противников.

— Не спеши — он не так прост, — наконец отзывается Патналоне. — Думай о том, как победить, а не сколько денег ты получишь — ты еще их не заработал.

— Ой бля, не забивай мне баки. Этот чел хоть на ринге был? — Аякс устало упирается руками в стол, за которым сидит его работодатель.

— Выходил один раз.

— Пфф… — закатывает глаза он.

Аякс совсем не любит разводов, а тем более денежных. А бой с этим котом в мешке именно таким ему и кажется.

— Не верти носом, рыжий. Он уложил Дайна.

Он оценивающее смотрит в лицо Патналоне, пытаясь взвесить серьезность его слов. Дайнслейфа значит? Он хоть не Лев Толстой, но и не хуй простой. Хороший мужик, но в этом его минус — он уже слишком стар для уличных боев. Аяксу приходилось побеждать его не раз.

Хорошо, теперь он знает, что этот новичок умеет драться со стариками. Но Аякс в свои девятнадцать в эту категорию не попадает от слова совсем.

— Ладно, все равно я сейчас на мели, — в конце концов соглашается он.

— Будто у тебя есть выбор, — равнодушно отвечает Патналоне, оставляя на бумаге какие-то пометки.

— Через сколько начало?

— У тебя пол часа. Иди, разомнись пока, — выгоняет он Аякса.

И не договаривает, молчит о главном. О том, что его противник сам попросил о поединке с ним.

***

Тот, кто придумал эти два входа для двух противников — полный дебил. Какая разница, с какой стороны, под каким углом и с какой ноги ты выходишь на ринг? Аякс готов хоть за ручку противника выводить — только бы бабки платили.

У них нет загороженной прутьями клетки, рефери, который рискует однажды влететь в толпу, не носит крутой униформы или свистка, а небольшой зал, набитый желающими зрелищ по самые верхние ряды, давно нуждается в расширении. Зато по углам ринга есть два говновхода с двумя металлическими говнолестницами. Отлично.

Он поднимается на платформу. Противник пока не выходит — Патналоне любит держать интригу до конца. Аякс приветственно вскидывает руку зрителям, которые встречают его гулом и криками.

Ему плевать — пускай хоть помидорами бросают. Но если не помашет, Патналоне потом опять будет читать лекции о важности его поведения и ругать за это напускное безразличие. Этот хитрожопый все что угодно может продать с помощью своих замашек маркетолога. И симпатия болельщиков к Аяксу — одна из таких.

Ты должен нравиться ребятам, на твою самоуверенность должны ставить даже те, кто не видел тебя в деле.

Чтобы однажды ему разбил хлебало кто-то посильнее, а этот самопровозглашенный бизнесмен заработал в разы больше обычного? Скорее всего да. И он послушно машет ручкой.

Рефери — коренастый мужик со стрижкой под ноль — кивает Аяксу. Он здоровается в ответ.

— А вот и наш рыжий конопатый, — комментирует Патналоне со своей ложи и получает от Аякса заслужено выставленный средний палец, направленный в его сторону. Сколько раз он просил его так не называть.

— И тебе того же, крошка, — он язвит в микрофон. — Ладно, товарищи, серьезнее — на ринге Тарталья! — наконец он озвучивает его псевдоним. — Пожелаем ему удачи и наконец поприветствуем новичка.

Аякс смотрит на противоположную сторону ринга и думает: какой же молодец, тот, кто придумал эти два входа. Как бы он их не ненавидел, а возможность увидеть противника за минуту до поединка, неожиданно сильно подогревает его интерес.

Он уже не слышит, как в микрофон представляют Чжун кого-то. Чжун Ли? Да похеру — он уже сам придумал ему имя.

Парни встречаются по центру арены и замирают, не отводя друг от друга взгляда. У них одинаковый рост, телосложение новенького не уступает его собственному. Только вот настрой, кажется, разный.

Аякс, как его и учили, постепенно загорается желанием начистить эту смазливую рожу. Так легче драться. Это знакомое ощущение приятными мурашками разливается по телу.

Многообещающий взгляд напротив пронзает его совсем спокойно, как для второго раза на ринге. Видно, Дайн не особо над ним постарался.

— Ну привет, Рапунцель, — взгляд Аякса опускается на его волосы, собраны в длинный хвост на плече, длиной, кажись, до самой задницы. — Не страшно быть привязанным к рингу за эту косу?

— Я не большой любитель БДСМ, — хмыкает Чжун Ли. — Но если вам интересно, не желаете ли попробовать себя в роли моего сабмиссива?

Он еще и использует обращение на вы. Этот конченый отморозок дразнится? Как там его имя?

— Не трепись много, Бздун Ли.

Аякс слышит сигнал о начале поединка где-то на границе сознания. Не успевает он принять нужную стойку, как уже рефлекторно уклоняется от летящего в него кулака. Хорошо. Со скоростью у новичка проблем нет. Впрочем, как и у Аякса с ловкостью.

Новенький успевает удивить его, как и зрителей. Один неуспешный удар его не тормозит — Чжун Ли без остановки атакует, вынуждая рыжего уклоняться и блокировать быстрые удары. На чем этот ускоренный сидит?

Аякс отскакивает назад. Патналоне кидает что-то колкое в микрофон. Публика гудит. Противник смотрит так умиротворенно, будто они собрались чаи гонять, а не дурь друг из друга выбивать. Тьфу. Придется повозиться.

Он с кривой ухмылкой собирает всю свою злость в кулак. А в следующее мгновение бросается в бой.

***

Аякс мерзнет. Тело еще не болит — слишком большой шок от последнего удара — того, который кратковременно отправил его в нокаут.

Его вывели обратно в комнату ожидания, оказали первую помощь и оставили с мешочком со льдом — приложить к шишке на лбу. Нафига? Ну раз надо, значит надо. Он не спорит.

В комнатушке прохладно, ото льда руку сводит судорога. Но он этого и не замечает — его больше морозит от проигрыша.

Его оппонент оказался тем еще животным — такого дикого, быстрого и выносливого бойца Аякс еще не встречал. А вместе с этим безразличным лицом он походит на настоящего робота. Только так можно объяснить его силу, выдержку и тотальный пофигизм.

Аякс злится. Он в процессе прокручивания боя в голове вновь и вновь — ему не до внешних проблем. Потому он на автомате слушается, когда ему помогают подняться со скамьи и ведут в коридор.

— Пошли в раздевалку, пока вы не простудились.

— Угу.

Аяксу не видно помощника из-за льда, который он держит на лбу. Но ему и не надо — очевидно, что это один из медбратов, которые обычно беспокоятся о том, чтобы никто из бойцов не откис после боя — это их задача.

Он идет, прихрамывая, и мысленно клянет эту сраную Рапунцель, которая мало того, что нагнула его на ринге, так еще и лишила денег, которых у него и без того всего ничего.

В раздевалке тепло. Он тяжело опускается на очередную скамью — эта уже выше, шире и удобнее той, с которой его подняли. Что-то ложится ему на плечи — Аякс удивленно понимает, что его укутали в чью-то олимпийку. С каких пор побитых так обхаживают? Тем не менее, не за протирание штанов же им платить.

— Спасибо, приятель, — кивает он с благодарностью.

Он хочет сказать «дальше я сам» и отправить помощника куда подальше, пока тот за это дополнительную плату не попросил. Но помощник опускается на корточки напротив. И челюсть Аякса вместе с ним.

— Какого черта..? — единственное, что он в состоянии выдавить.

Чжун Ли забирает у него из рук мешочек со льдом, пока Аякс зависает от шока.

— Привет еще раз.

Он не успевает приложить его ко лбу, как Аякс отталкивает руку.

— Ты чего бля удумал?

— Просто хочу помочь, — такой же спокойный тон, как на ринге, опять провоцирует его раздражение.

Он еще и после боя пришел насмехаться?

— Ты уже пиздец как помог. Съебись во мрак.

— Я понимаю что вам сильно досталось и хочу отплатить. Я отдам вам половину выручки.

Бум. Чжун Ли все же прикладывает мешок со льдом к его лбу, пока Аякс душит в себе очередное оскорбление в сторону этого чудака. Отдать половину? Что еще за фрик?

— Ты больной что ли? — Аякс опять пытается убрать его руку от своего лица, но уже без такого запала. — Тут все заработать хотят, а ты вот так баблом раскидываешься?

Он держит Чжун Ли за запястье, но не решается отвести его руку. Все же собственная все еще ноет от холода. И он, сам того не замечая, продолжает греть ладонь о его запястье.

— Все в порядке — мне хватит. Я получил намного больше, чем в прошлый раз.

— Ну ясен пень — ты ж отмудохал того, на кого поставили почти все, — намекает он на себя, закатывая глаза.

Чжун Ли непонимающее склоняет голову. Мол, не понимаю я ваших правил.

— Забей, — хмурится Аякс. — Не надо мне твоих денег.

Приехали. Ему предлагают бабло, а он еще и носом вертит. Как давно в нем успела развиться такая мания величия? Или этот пацан зацепил его чувство гордости? А впрочем… Нет, не возьмет. И все на этом.

— Но мне не трудно, — не отстает Чжун Ли. — Если вас не устраивает половина — я отдам все.

— Слушай ты, — Аякс берет его за воротник, так, будто совсем не этот парень только что разложил его на ринге. — Я не буду принимать твоих денег как какая-то продажная шлюха. Предложишь еще раз — без зубов останешься.

Чжун Ли тоже, видать, вспоминает то, что было на арене, и уголки его губ слегка поднимаются вверх.

Аякс тоже хорошо ему надавал, но Чжун Ли врезал втрое сильнее. Потому последний сидит перед ним будто в кусты неудачно упал — небольшие ушибы и синяки, а Аякс со своим разбитым лицом, похож на человека, которого из лестницы головой вниз спустили. Эдак раза три.

— Тогда с меня ужин, — в результате выдает парень.

Нет, ну это что-то с чем-то.

— Бля, — выдыхает Аякс.

А ведь этот парень даже ничего плохого не хочет — как он только умудряется так бесить? Он молча пилит новичка взглядом, но Чжун Ли настолько невозмутим, что Аякс опускает глаза, вынужден отбросить попытки вызвать в нем хоть какие-то эмоции.

— Ладно, но только если перестанешь обращаться ко мне на вы, — все же соглашается он.

— Хорошо, — кивает Чжун Ли, — как я могу вас… — он запинается и исправляется, — как тебя называть? Тарталья?

— Просто Аякс, — про бой думать не хочется, а прозвище так и отдает в голове воспоминаниями его поражения.

— Аякс, хорошо, — кивает Чжун Ли.

Они какое-то время молча смотрят друг на друга. Чжун Ли — с интересом. Аякс —анализируя уровень сумасшествия своего собеседника. Нет, он не шутит. И не отстанет.

— Мне надо помыться, — выдыхает он обреченно, прежде чем подняться со скамейки.

***

После ужина и не такого уж и занудного разговора, Аякс считает Чжун Ли просто нормальным парнем.

Спустя неделю он думает, что обычные люди называют это дружбой.

Через две его раны заживают, и он готов к следующему бою.

Аякс понимает, что им не стоит видеться так часто, но остановиться уже не может. Его тянет к этому парню, как к наркотику, пусть он не признает это даже под страхом смертной казни. Но Чжун Ли сломал что-то в нем во время того боя. И чинить это он пока не готов.

Его манеры — не просто способ подразнить. Это без шуток самый воспитанный парень, которого Аяксу приходилось встречать. От выбора одежды и идеально ровной осанки, до способа, которым он вставляет ключи в дверь.

Что вообще такой джентльмен забыл в месте, где дерутся за деньги? То же, что сейчас делает Аякс у него дома — хрен его знает.

— Проходи, — уступает с порога Чжун Ли.

— Давай первый, — щурится Аякс.

— Ладно, всажу тебе нож в спину в следующий раз, — деланно расстраивается он и входит первым.

Аякс оглядывается себе за спину, сам не зная для чего, прежде чем войти в квартиру вслед за ее хозяином.

Выглядит она на удивление… нормально. Небольшая и аккуратная, она совсем не разит этой могучей строгостью, которая часто исходит от самого Чжун Ли. Его дом — самое настоящее воплощение уюта. Теплые цвета и приятный запах приятно его удивляют. И Аякс знает наперед: он же полюбит его. В смысле не этого мистера Добропорядочность, а его дом. Сначала просто одобрит, потом ему понравится проводить здесь время, а потом… Переезд, прописка, жизнь до гроба. А они вроде просто пришли поиграть на его приставке. Впрочем, и в день их первого совместного ужина Аякс рассчитывал на не более чем одноразовый перекус. А теперь он у него дома.

Он улыбается от этой мысли, прежде чем усевает прикусить губу, пойманный под прицел пристального взгляда Чжун Ли.

— Нравится? — он уже снял обувь и ждет, пока Аякс развяжет эти пипец какие тугие шнурки на пипец каких тугих кроссовках.

— Только псины не хватает, — хмыкает он в ответ.

— Ты любишь животных? — вскидывает бровь Чжун Ли.

— Просто думаю, что два пса лучше одного, — ухмыляется Аякс.

Шутки о том, какое Чжун Ли животное у него не из пустого места — это Аякс не упускает шанса напомнить о его диком стиле боя — Чжун Ли же не обижается. Лишь подтрунивает в ответ.

— Ну уж прости — остальные мои друзья на четвереньках не ползают, — бросает он, намекая, что не он тут похож на собаку.

И в очередной раз напоминает, как Аякс стоял раком на недавнем бою, который Чжун Ли, как не странно, пришел посмотреть. О, как долго он ему это вспоминал. Как же Аякса напоминание об этом выводит из себя…

— Да как ты меня заебал! Стой, я тебе!

Чжун Ли со звоним хохотом спешит убежать, уворачиваясь от его кулаков, которые и кулаками-то назвать сложно. Аякс больше не может его бить, и все на этом. Хлопнуть ладонью по плечу, дать подзатыльник в ответ на полученный, толкнуть в бок — кажется, его забавляет не сама возможность в шутку дать сдачи, а процедура касания к этому парню. Но в таком он не признается даже сам себе.

Скорость Чжун Ли, возможно, и имеет свои плюсы, только в закрытом пространстве их тяжело реализовать. Аякс врезается в него, замечая кровать за спиной, и даже не пытается затормозить свое тело. Он по инерции валится на Чжун Ли, который падает на кровать и позволяет поймать свои руки.

— Стоять, — нависает над ним Аякс.

— Ты, кажется, опять на четвереньках, — спокойно отвечает Чжун Ли, с легкой улыбкой подмечая позу, в которой он застыл сверху.

— Блять. А ты, кажется, опять хочешь получить, — злится он, но не отпускает.

— Допустим, ты меня поймал, — хмыкает Чжун Ли, игнорируя угрозу.

Его поза максимально расслабленная, а дыхание спокойное. Только щеки слегка розовые после бега — разве они так долго гоняли?

— Что будешь делать теперь? — безупречно ровный голос говорит, что не долго.

И Аякс понимает, какая это глупая затея — бросаться на этого невозмутимого умника. Он отпускает его и устало валится на кровать рядом.

— Как ты бесишь… когда-то я тебя сам раком поставлю.

Чжун Ли медленно оборачивает лицо к нему. Они молчат. Аякс смотрит в ответ и не может сдержать губы, которые растягиваются в улыбке.

— Чжун Ли… — он редко называет его на имя, но в этот раз это просто необходимо. — Ты почему покраснел? — его прорывает на хохот, от которого Чжун Ли краснеет еще сильнее. — Ты что же, от фразы «поставить раком» смутился? Бип-бип, поиск гетеросексуальности, — Аякс упирается локтем в постель привстает и водит в воздухе над Чжун Ли рукой. — Конечно, такой красавчик как я, никого не оставит равнодушным, но что бы сказала твоя девушка?

Аякс хмурится. Что он сейчас ляпнул? Он ведь и не знает, в каких отношениях Чжун Ли. А это выглядит, как пиздец какая галимая попытка это узнать. Ладно, не до этого сейчас.

Он заглядывает в лицо отвернувшемуся парню, от чего Чжун Ли прячет от него лицо еще больше.

— Эй, Чжун… — Аякс вновь нависает над ним чтобы посмотреть ему в лицо.

И внезапно признает, до чего же этот хитрец красив. И чего это Аякс только что хвалил свою внешность? Какому тогда богу молилась мать Чжун Ли, чтобы родить такого красавчика?

Его взгляд падает на закрытые глаза, и он уже хочет пошутить о том, что если Чжун Ли уснет, то он унесет приставку себе. Как вдруг, из-под дрожащей веки вытекает слеза.

И Аякс, каким бы гадом и пофигистом ни был, ощущает резкий укол паники. Все шутки и подколы отваливаются от него в один миг, подобно оборвавшимся лямкам рюкзака.

— Чжун Ли, ты чего? — он кладет руку на вздрагивающее плечо. — Я тебя обидел?

Чжун Ли беззвучно трясется, не в состоянии сдержать слезы. И от этого уже самому Аяксу до дрожи страшно.

— Эй-эй. Ну же, ответь мне, дурашка.

Он даже обозвать его толком не может. Выражение этого лица вдребезги разбивает сердце Аякса, о существовании которого он узнает только в этот момент.

— Аякс, — наконец открывает глаза Чжун Ли.

Он несколько раз быстро моргает, смахивая слезы, и делает глубокий вдох. Скользит взглядом по руке, которая упирается в кровать по другую сторону от его плеча, и кивком просит отодвинуться.

— Ты можешь сейчас меня выслушать? — спрашивает он.

— Да, — Аякс отстраняется, позволяя Чжун Ли сесть, — конечно.

Весь его шуточно-оскорбительный механизм сворачивается и высыхает в такие короткие сроки, будто его выжимают руками. Голова становится тяжелой. Он уже морально готов выслушать о его неизлечимой болезни, долгах или смерти близких. Но к тому что он слышит, Аякс оказывается не готов.

— Дело в том, что ты мне очень нравишься.

Сердце пропускает удар.

— Я понимаю, что мои чувства невзаимные.

Дыхание сбивается.

— Но когда ты так делаешь, мне кажется, что мне мало одного общения и я боюсь не сдержаться или сделать что-то, что тебе не понравится.

Чжун Ли, будто не замечая реакции Аякса, добивает его окончательно. Но он молчит — слушает до конца.

— Если из-за этого ты не захочешь со мной общаться, я пойму и отстану. Но если тебя такое не волнует, я буду рад сделать вид, что ничего не случилось. И еще одно… Я не против твоих шуток и люблю наши словесные стычки — я привык к ним, как к части тебя. Но прошу об одном. Не шути о моих чувствах и не приближайся так близко. Это… ранит меня.

Чжун Ли собирается стереть очередную слезу, которая предательски стекает по его щеке. Но Аякс перехватывает его руку своей. И вытирает слезу сам.

Он серьезно смотрит на этого удивительного парня, будто не верит, кто скрывался за маской этого вечно спокойного человека.

Ты мне очень нравишься.

Эхо этих слов волнами бьется внутри его черепной коробки.

Аякс никогда не думал, что существует фраза, которая способна так согреть сердце. Но Чжун Ли второй раз за эти минуты доказывает существование этого органа у него в груди. И он не может сдержать улыбки.

Когда он в следующий раз приходит в себя, Чжун Ли уже не плачет. Они не отпускают друг друга с объятий, а губы Чжун Ли — припухлые, зацелованные — наконец-то улыбаются.

Аякс не знает, сколько минут, часов или дней прошло с тех пор, как он поймал его уста своими. Он помнит только то, как приятно их сминать, облизывать и прикусывать. Как честно Чжун Ли ему отвечал, и как от этого кружилась голова. А еще их громко бьющиеся сердца — какое из них принадлежит ему — уже не различить.

— Я должен признаться еще в кое-чем, — Чжун Ли нарушает тишину.

— О, пощади мой больной мозг — он уже закипает от последних событий, — выдыхает Аякс.

На самом деле голова тормозит, переваривает происходящее совсем медленно. Та его часть, что вечно провоцирует его на колкости и шутки, ощутив наплыв настоящих чувств, успевает свернуться в один большой клубок. Но после поцелуя, завидев, что с Чжун Ли в норме, она выпускает свои змеиные головы вновь, и внутри него говорит настоящий Тарталья.

Записываемся в легион голубых, парни — вы действительно полизались.

Ох, ну что еще могла выдать его извилина самокритичности?

Действительно, записываемся. Потому что оно того стоило.

Он откидывает последние сомнения.

— Так в чем дело? — выходит из транса Аякс.

Чжун Ли смеется.

— Ты спрашивал, зачем я дерусь.

— Я все еще удивляюсь. Зачем студенту на каникулах ввязываться в такое?

Они обсуждали эту тему столько раз. Аякс знает, что он учится, не нуждается в деньгах и может выбрать любую приличную секцию по боевым искусствам, а не этот мордобой. Столько раз он спрашивал зачем это ему нужно. И столько раз Чжун Ли отвечал уклончиво. Неужели пришла пора честного ответа?

— Но сперва ответь мне на один вопрос, — Чжун Ли опять становится серьезным. — Деньги — единственное, что заставляет тебя продолжать туда ходить?

— О, если б не они, я бы предпочел другой заработок вместо регулярного уничтожения моего лица за деньги, — соглашается Аякс.

— Тогда я отвечу зачем пришел я.

Они все еще сидят в объятиях друг друга, забыв о недавнем смущении Чжун Ли. Это становится… как-то не важно. И тепло.

Аякс ждет ответа.

— Ради тебя, — улыбается Чжун Ли.

А потом пресекает его попытку заговорить.

— Молчи, — просит он. — Знаешь, когда ты дерешься, ты забываешь обо всем, кроме соперника. Я заметил это еще когда впервые увидел тебя на ринге. Меня тогда привели друзья постарше. И обычно я был против таких развлечений, но когда увидел, как ты дерешься в том месиве…

— Ты сейчас шутишь? — Аякс вскидывает брови и не понимает что он слышит.

— Впрочем, ведущий сказал, что данные бойцов не разглашает, в переодевалку не приглашает и домой их сам провожает.

— Как похоже на Патналоне, — качает головой Аякс.

— Да, но он сказал, что может устроить нам свидание на ринге. И я не стал упускать шанс.

— Чего? И ты согласился? Что ты за терминатор? Да и Патналоне свинья, — не сдерживается Аякс. — А мне сказал, что Скарамучча еще восстанавливается.

— Не кипятись — он только поэтому и разрешил.

— Ох, а побил ты меня пропорционально своей влюбленности?

Чжун Ли смеется.

— Аякс, ответь мне честно. Как часто ты замечаешь побежденных тобой соперников?

И да, черт побери, он прав. Он блин заинтересовал Аякса с первой минуты, заставил его пережить такую палитру эмоций и обдумать так много… Так, что когда он выжатый как лимон сидел в раздевалке, Чжун Ли просто добил его своей добротой.

— Ты обманул меня? — Аякс хмурится от непонимания. — Ты… ты что, специально… влюбил меня в себя?

Чжун Ли опять хохочет. Весело ему. Сидит так близко — уже не обнимает, но касается коленями, и думает, что раз Аякс запал, то ему дарована неприкасаемость? И он, мать его за ногу, в очередной раз прав.

— Не имел ни малейшего представления, как это сделать, — отрицательно качает головой Чжун Ли. — Я просто очень хотел твоей компании.

— Чжун Ли, знаешь, — поджимает губы Аякс, — я в жизни большего дурака не встречал. А что меня удивляет вдвойне, так это то, что у тебя все получилось.

И тоже не может сдержать улыбки. Уж слишком сильно светится от счастья лицо напротив.

— Набить мне лицо только чтобы я тобой заинтересовался… — он удивленно смотрит на Чжун Ли.

— О, ты не поверишь, как мне хотелось поддаться…

— Больной человек, — Аякс смеется и притягивает Чжун Ли к себе. Он обнимает его и ерошит непослушные волосы. — Больше никаких боев.

— Это я хотел тебе сказать, — сдавленно отвечает Чжун Ли.

Он ластится в объятиях подобно котенку, но душит свою безграничную радость чтобы обсудить важное дело.

— Что? — не понимает Аякс.

— Уходи с боев и поступай в мой универ. Я помогу с остальным.

— Чего-чего ты сейчас выдал? — у него расширяются глаза.

— Аякс, я серьезно, — Чжун Ли поднимает на него взгляд. — Пускай это и было обычным влечением, но я тону в тебе все больше с каждым днем. И я не хочу чтобы с тобой что-то случилось.

Аякс же молча хмурит брови. Он одновременно и счастлив и зол.

— Напомни-ка мне, что я сказал тебе, когда ты впервые предложил мне денег?

Чжун Ли опускает взгляд.

— Что ты не девушка легкого поведения?

— А что ты предлагаешь мне сейчас?

— Аякс… — тянет Чжун Ли.

И замолкает, удивленный неожиданным укусом в плечо.

— Ай! Ты чего кусаешься?

— Мой ответ нет. Без тебя не сдох и теперь не собираюсь.

— Ну почему же ты такой упрямый… — выдыхает Чжун Ли.

— Говорит мне парень, который пошел чистить рожи ради свиданки.

— Впрочем, я останусь там, чтобы чаще быть с тобой.

— Еще чего! Сегодня же напишу Патналоне, чтобы никуда тебя больше не брал.

Чжун Ли, с видом человека, который что-то придумал, вскидывает брови вверх.

— Ладно, давай поспорим.

— На что?

— На исход моего следующего боя.

— Что? Отменяй и говори Патналоне, что ты все! — Аякс сердится. — Против кого ты идешь?

— Против Андриуса.

У него отвисает челюсть.

— Нет, ну я сам этому Патналоне руки переломаю.

Он пытается высвободиться с объятий Чжун Ли, но тот удерживает его и останавливает.

— Аякс, спокойно.

— Да какое спокойно?! Он свихнулся? Ты не будешь драться с таким здоровяком!

— Аякс, — тон его голоса внезапно понижается. — Ты в меня не веришь?

— Ох, Чжун Ли… Конечно верю, — улыбается он. — Но такую громадину как Андриус делать твоим противником? Он думает ты всесильный, раз навалял мне и Дайну? Нет избил ты меня нормально, но этот мужик как три меня…

— Прости за это, — опять склоняет голову Чжун Ли.

Он извиняется за это в девятьсот девяносто девятый раз, а Аякс в тысячный злится на извинение. Но Чжун Ли, кажется, его не слушает. Он серьезно смотрит с таким лицом, будто что-то придумал.

— Давай так. Если я одержу победу за десять минут, то ты уходишь из боев.

— Да ни в жизни.

— Аякс.

— Ты его хоть видел? — качает головой он.

— Я видел, как он дрался с тобой, — Чжун Ли укоризненно смотрит на него. — И мне показалось, ты не сомневался в своей победе.

Аякс выдохнул.

— О, так ты увидел меня еще тогда?

Чжун Ли кивает.

— Ты меня удивляешь. Это наверное был наихудший из моих боев.

— А мне показалось, что больше глаза у тебя так не загорались.

О, он хорошо это помнит. Как Патналоне сказал ему, что надо выйти против «вон того бугая». И с каким энтузиазмом Аякс решил себя испытать. И как сильно жалел об этом на арене. Но Чжун Ли он такого не желает — уж слишком больно бил этот стероидный качок.

— Лучше бы ты еще раз вышел против меня, — выдыхает Аякс.

— Уйдешь оттуда и будешь драться только со мной.

— Это ты так рекламируешь домашнее насилие? — хохочет он, и вновь выбравшись из объятий, откидывается на спину.

— Только если ты тайный мазохист.

Аякс выдыхает, смирившись.

— Уделай его за десять минут, и мы оба туда не возвращаемся. Но если дольше — уходишь только ты.

— Наваляю ему так, что ты забудешь туда дорогу, — Чжун Ли откидывается на спину рядом.

И Аякс не верит. Не верит — он и так знает — Чжун Ли это сделает. Слишком сильно он светится от радости.

— Что насчет приставки? — спрашивает Чжун Ли.

Ох, а они ведь просто пришли поиграть.