Была ли ночёвка впрямь неплохой идеей?

В машине на полную громкость играет Тейлор Свифт. Лужа смеётся с чего-то громко-громко-громко, да так, что мелодия не способна заглушить звонкий голос, Хань Юань поглядывает в окно и слегка улыбается, пребывая в приподнятом настроении, Ли Юнь снова сосредоточен на какой-то головоломке, а Сяо Цянь, как обычно, совершенно не привлекает к себе внимание, уткнувшись в электронную книжку близ Янь Чжэнмина, на переднем пассажирском.

Янь Чжэнмин – пожалуй, единственный, кто не испытывал удовлетворения в данный момент. Чертовы пробки. Все пошло не совсем так, как должно. Снега навалило слишком много, потому машины просто-напросто не имели возможности проехать без каких-либо проблем Ох, как же хотелось крикнуть пару ласковых тем идиотам, невовремя сдвигающимся с места или сдвигающимся чересчур медленно, но пока получалось держаться. Стиснув зубы и нахмурив брови. Благо, годы спустя некоторое терпение заиметь удалось. Даже на пути в квартиру ворчал-ругался на непутёвых по его мнению участников дорожного движения. Никто не слышал кроме братьев да сестры, но разве это кого-то волновало?

Приставка – универсальное средство если вдруг становится скучно. Играя в видеоигру, можно примерить любую роль в зависимости от жанра: шутер, гонки, приключения и паззлы, над которыми порой всё-таки приходится ломать голову, обыскивая местность в поисках необходимого предмета, подбирая полезную в данной ситуации комбинацию. Хань Юань уже давно согласился с Ли Юнем, потому именно они были ребятами, способными просиживать в кооперативной игре час за часом до тех пор, пока не стемнеет. По крайней мере много лет назад. Второй брат до сих пор коллекционировал диски и рыскал охотно в поисках редкой игры, исполненный решимости достать эксклюзивный экземпляр любой ценой. Он любил подобные безделушки, и никто не собирался препятствовать столь сильной тяге, когда дело не заходило слишком далеко. Четвертому брату полюбился сам процесс и сюжет оказался менее важен, чем динамичный геймплей, полный звуков и ярких вспышек. В общем, неважно ему, во что играть, лишь бы красочно и быстро. Человек взрослел, в то время как привычки и желания отчасти оставались прежними и менялись в малой степени.

Ли Юнь отошел после того, как проиграл три раза подряд, похоже, застигнутый врасплох. Хань Юань прекрасно знал, что отсутствие долго не продлится, однако ждать или продолжать игру самостоятельно желание отсутствовало: не настолько интересно, подначить некого. Именно поэтому взгляд прищуренных глаз метнулся к Чэн Цяню. Жертва выбрана. Рука с джойстиком оказалась прямо перед человеком, устроившемся на диване и мирно читающем неизвестный файл. Очередной представитель классики?

– Младший старший брат, попробуешь?

Третий брат не проявлял к процессу никакого интереса. Видеоигры не приалекали, казались пустой тратой времени, которое можно было бы забить книгами и конспектами, чтобы сделать вклад в собственное светлое будущее. Или, во всяком случае, не настолько темно-серое, как виделось Чэн Цяню не так уж и давно.

Подняв глаза медленно, он склонил голову и устроил книгу на коленях, не отрывая взгляда от Хань Юаня, все так же хитренько, с выжиданием прищуривающегося.

– Нет. – отвечает, даже не задумавшись особо. Кратко, емко, вполне понятно. Угождая ожиданиям, собеседник лишь сильнее раззадорился, вернуться к чтению не позволяя. Вот, что точно осталось прежним.

– Да брось, ты просто знаешь, что не сможешь меня победить. – для Чэн Цяня до сих пор неясно оставалось, победы ли так повлияли на его глупого брата (на самом деле довольно продуманного, что на руку совсем не играло) или же он всего-то дразнится с целью заманить прилежного ученика в ловушку. Крышка чехла прикрыла экран электронной книги. Мученик выдохнул беззвучно и забрал из рук геймпад, поспешно изучая предложенные производителем клавиши. Крестовина, кнопки сверху и на передней части, прорезиненные "стики". Палки? Какой человек вообще придумал название? Кроме названий, кстати, ничего толком в сознании не всплывает. Что ж. Придётся повторять действия Ли Юня и этого бесстыдника, дабы выкрутится.

Только вот это сложнее, чем думалось ранее.

Наблюдать – одно, а концентрироваться, успевать, запоминать – совсем другое. Требовалось некоторое количество времени. С каждым раундом получалось все лучше, но Хань Юань всегда выходил победителем, не планируя играть в поддавки. Долго ли протянет? Вопрос хороший, применимый к обоим. В конце концов вызванный оппонент опережает учителя, а проигравший только косится с некоторым удивлением, с не погасшим огоньком в глазах.

– Старший младший брат, я тебе поражаюсь. – Чэн Цянь отворачивается, стоит только услышать фразу. Ему времяпровождение кажется раздражающим и бесполезным до сих пор, и доставшаяся кровью да потом победа факта не отменяет. В собственных глазах бедолага выкинул время, развеяв по ветру.

Несмотря на реакцию, Хань Юань недовольства будто не замечает. Хлопает по плечу по-дружески и куда-то уходит, наконец оставляя в полном одиночестве.

– Медная монетка,

Или не совсем в одиночестве.

– Я не буду спать с тобой, пока не переоденешься в пижаму. – сказал скорее на выдохе, чем раздражённо. Ему не нравилось то, что Чэн Цянь совершенно за собой не следил, поэтому со временем выдумался ультиматум, вполне работающий. Ходить в душ с настолько (относительно) большой регулярностью постепенно входило в привычку, хотя обычно откладывалось на потом.

Итого Янь Чжэнмин вылил на голову третьего младшего брата едва ли не полбутылька. Что за расточительство?! Присутствовала бы рядом мать, она давно начала бы заливаться горькими слезами. Порой трем детям ничего не оставалось поесть, а о подобном использовании не шло и речи. Разумеется, первый старший брат способен себе это позволить, но...

Чэн Цянь чихнул, зажмурившись. Слишком много запахов. Тоже не особо хорошая привычка партнёра, которая, однако, стала обыденностью, без сомнения чем-то родным и неважно, что порой выводящим из колеи. Настаивали и насчет бомбочки для ванной, тяжко вздохнув, когда послышался отказ. С другой стороны, чего стоило ждать? Ну не любит Чэн Цянь все эти излишние душистости!

Волосы подопечного на данный вечер непослушные, упрямые, подстать хозяину. Тот никогда не мучился с укладкой и часто щеголял с распущенными, запутанными паклями. Здесь стоило бы добавить весьма важную деталь: когда за дело брались ученики Фуяо, ситуация кардинально менялась. Чаще всех вмешивался, конечно, императрица, а Лужа лишь в редких случаях плела неряшливые косы. Выращенный в культе собственного внешнего вида, павлин сам изъявлял готовность часами сидеть над причёской Чжн Цяня, создавая кратковременное, постепенно исчезающее, вновь превращающиеся в бесформенное нечто, все еще своеобразное произведение искусства. Заколки, лак, разного вида резинки, любимая расчёска – в ход шла каждая вещица. Причём следовало учитывать обязательное удобство причёски в плане актмвной работы. Лишь бы пряди в глаза не лезли, перекрывая обзор в особенно ответственный момент.

Покрытые пальцами мазоли коснулись макушки, проведя вдоль кое-как приглаженных локонов. Ласково, почти невесомо. В ответ на жест Чэн Цянь, сидевший на табуретке во время сушки волос, чуть опустил голову, глядя на мир из-под полуопущенных век. Тихо, спокойно. И всякая злость прежде ворчащему первому брату обернулась чуждой. Идиллию не мог нарушить никто, кроме...

– Ребята, давайте поиграем в "Твистер"! – Лужица улыбнулась и протянула яркую коробочку, тут же отступив назад после попадания в поле зрения наряженного в белый халат третьего брата и того, кто постарше, бережно перебирающего волосы первого. Щеки покрылись лёгким румянцем, вмиг стало неловко.

Янь Чжэнмин выгнул бровь и с неопределённой эмоцией, отращившкйся на бледном лице, посмотрел на нее.

– Я сообщу, что вы скоро подойдёте! – сказала услужливо и удалилась перед тем, как старший успел отчитать. Явно знала, в какие моменты следует уходить.

Чэн Цянь покачал головой.

Кстати, от игры отказались быстро. Потребовалось несколько попыток, чтобы понять весь ужас ситуации.

От природы ловкий Чэн Цянь был в силах извернуться как душе угодно, причем практически не затрагивая остальных, Хань Юань относился к людям подвижным, потому тоже не испытывал любого рода затруднений. Всю малину портил Ли Юнь, пусть и сообразительный, увы, далеко не такой юркий и в физическом плане гибкий. Янь Чжэнмин был немного лучше него, однако тоже не обладал способностью гнуться под любым углом. Лужа решила, что ей гораздо интереснее наблюдать со стороны с таким-то набором.

– Черт тебя дери, второй брат! - Хань Юань в очередной раз распластался по полю после не особо мягкого приземления человека сверху. Виновник издал нервный смешок и пожал плечами в безысходности. Медная монетка держался молодцом все время, но тоже в итоге свалился из-за неловкого движения со стороны. Завершил картину маслом изящный пирует первого брата, а вот четвёртому сделалось совсем худо.

– Знаете, куда вашу игру следует отправить? – Хань Юань заскрежетал зубами, будто вот-вот разорвёт клеёнку под ними.

– Не смей. – сдавленно ответили ему с верхушки. Янь Чжэнмин тотчас сдвинул брови к переносице.

– Давайте во что-нибудь другое? – Ли Юнь попытался перевести тему, лицом откинувшись в чужую пижаму. Четвертому брату надоело нести на себе столь тяжёлую ношу, а действие лежащего выше послужило последней каплей перед тем, как терпение лопнуло окончательно. Он предпринял попытку скинуть со своей спины всех разом. Не вышло, к сожалению.

Они долго лежали так, пытаясь отдышаться, а после решили, что лучше уж поиграют в "UNO".

И здесь бедному первому брату выпала судьба сидеть с веером, гордо им обмахиваясь. Хань Юань долго сдерживался, стараясь не шутить, но до конца партии не продержался, потому в него пытались метнуть картами, а то и вовсе ударить вереницей, словно настоящим веером. Чэн Цянь отвел его в сторону сразу после принятия делом нехорошего оборота и сделал травяной чай, не произнеся ни слова. Труд наградился вторым за вечер поцелуем, нежным и целомудренным, неспешным.

Ли Юнь отвлек их, посетив кухню ради находившихся там ножниц. Что-то выдумал.

Хотелось бы прибить на месте за подобный взгляд на них, однако Сяо Цянь сказал, что этого делать не стоит, ведь в экстренных ситуациях, связанных с техникой или химией, им вряд ли кто поможет. Уговор звучал нелепо и Чэн Цянь знал об этом. Несмотря на это ни за что от слов не отказался бы.

Они решили сделать маски? Хорошо, скорее всего это была идея второго брата, а Лужа с радостью подхватила инициативу. Четвёртый сидел, до сих пор немного раздражённый, но процесс вызывал у него неподдельное любопытство, потому вскоре тот и сам принялся за дело, вырезая не слишком аккуратные узоры. У Хань Тань в руках находилась птичья морда. Чэн Цянь планировал наблюдать, не вмешиваясь, однако ему тоже протянули заготовку. Третий брат рассматривал ее с минуту, а после взял в руки, немедленно начиная работать. Это – лишняя практика, которая вполне может пригодиться. Даже первый брат, обычно прибедняющийся в подобных случаях, решил поучаствовать и по-видимому сделать нечто броское. Никто не заметил, как самая младшая запечатлела их на фотографии, позже отправленной в чат. Редко всех без исключения можно застать за таким занятием. Будет ли горд Хань Мучунь, учитывая то, что это не является биологией? Черт его знает.

Как бы то ни было, сейчас полупрозрачные фартуки измазаны в краске, поделки пестрят самыми разными цветами, смешанными и уже имеющимися - бог весть, где удалось найти гуашь настолько быстро, но Хань Тань вероятнее всего спрятала и забыла совсем – а на лицах, пусть и уставших, расцветали улвбки. Это – их семья, увековеченная в любительском искусстве, совершенно глупом, но порой необходимом, чтобы сложить с себя тяготы мирских забот. Маски для старших тоже подготовили, не забыли.

А после они развалились на полу. В измятых пижамах, лежа на огромном мягком одеяле среди горы подушек, – Чэн Цянь явно недоволен настолько большим количеством мягких вещей, в которых едва ли не тонешь – а также тех, кто действительно важен.

Янь Чжэнмин уткнулся носом ему в плечо, переплетая пальцы и быстро заснул, отдавая свое тепло, не жалея ни капли. Без сомнения, третий брат к теплу не привык, вопреки всему сейчас оно казалось слишком комфортным для того, чтобы выбираться прочь, сколько ни бурчи.

Хотелось остановить время, лишь бы ночь не закончилась никогда.

За окном метель, а здесь ночник и знакомые лица, до крайности теплые руки на грудной клетке. Завтра все проснутся с перьями в волосах, Чэн Цянь будет отнекиваться от касаний, поскольку за сегодня получил слишком много, и услышит в свой адрес шутки... Много чего случится завтра утром. С ними рассвет сделается волшебным.